– Взлом с проникновением – как банально, – я прислонилась к каменной стене и скрестила руки на груди, наблюдая за тем, как Реджинальд подбирал очередную отмычку, пытаясь отпереть входную дверь здания старых городских часов. Ловкими движениями он молча перебирал инструмент, внимательно следя за механизмом замка. Я вздохнула, посмотрев на пустую улицу, не пользующуюся популярностью даже у бродяг, после чего опустила взгляд вниз, поддев носком обуви некогда ядовито-жёлтую ленту, уже успевшую выцвести на солнце, которую мы сорвали с дверей опечатанного здания. Мои глаза вновь нашли Реджинальда, который никак не мог справиться со старым замком, успевшим сильно заржаветь. – Тебе помочь? – спросила без явного желания, устав стоять в стороне.
– Почти закончил, – не отвлекаясь, отрицательно качнул головой Бруно, склонившись над самым механизмом. Я громко вздохнула, встав удобнее. На улице уже давно стемнело и стало прохладно. Я поёжилась от лёгкого ветерка, взглянув на Реджинальда. Казалось, будто он подбирал нужную отмычку из целого десятка похожих друг на друга инструментов уже по второму кругу. Не выдержав, я расцепила руки и подошла ближе, заглянув за его плечо, рассматривая механизм. Бруно едва повернул голову. – Я же сказал, что справлюсь, – холодно отчеканил он.
Молча посмотрев на Реджинальда, я тихо выдохнула, кивнув, после чего встала ближе к двери с другой стороны, с силой ударила по деревянной поверхности и навалилась на неё, толкнув внутрь.
Дверь с громким скрипом открылась, протащив за собой, а затем вовсе покосилась в сторону и слетела с петель. Я покачнулась, сумев удержать равновесие и встать прямо, в последний момент развернувшись к Бруно. Дверь за спиной громко хлопнула на пол, заставив вздрогнуть. Наступила полная тишина.
Немая пауза неприлично растянулась. Реджинальд молча смотрел на меня, изящно держа отмычку кончиками пальцами. Я отряхнула руки от мелкой пыли, попавшей при соприкосновении с поверхностью двери.
– Ты смог отпереть замок, но он заржавел и поэтому механизм не прокручивался до конца, не позволяя открыть дверь привычным способом, – коротко объяснила, почувствовав себя так, словно оправдывалась за свои действия. Реджинальд медленно согласно качнул головой. Его глаза в каком-то пространственном удивлении смотрели сквозь меня, пока он аккуратно складывал инструмент и убирал его в карман пиджака. Я опустила глаза на свои руки, ощущая толстый слой пыли на пальцах.
– Умеешь удивлять, – спокойно произнёс Бруно таким тоном голоса, словно, напротив, ожидал подобного исхода. Он приблизился практически вплотную и неожиданно протянул носовой платок.
– Спасибо, – потянулась за платком, но Реджинальд зажал его в кулаке, точно передумав. Я недоумённо подняла глаза, встретившись взглядом с Бруно.
– В следующий раз просто скажи, что нужно делать, прежде чем действовать самой столь неаккуратно, – снисходительно заметил он, вкладывая платок в мою ладонь. Я молча сжала ткань, едва сощурившись, не отводя взгляда от светло-зелёных глаз. Реджинальд даже не моргнул. – И прежде чем злиться, подумай сама. Что произошло бы, окажись за дверью штырь или неустойчивая конструкция в виде сгнившей половицы? – он обвёл помещение скучающим взглядом и остановился на мне, вопросительно дёрнув бровью. Я молча проигнорировала вопрос и стала старательно вытирать ярким платком серую пыль со своих ладоней. Мне была непонятна его навязчивая опека, которая тем не менее отдавала абсолютным холодом с его стороны. – Софи, – через некоторое время настойчиво обратил на себя внимание Реджинальд. Я ещё раз смахнула остатки пыли с пальцев, после чего резко встряхнула платок, сложив его пополам, и протянула Бруно, уставившись на него с непроницаемым лицом, не желая показывать свои эмоции, которые он начинал распознавать с каждым разом всё лучше и лучше. Реджинальд забрал вещь, едва сощурившись, перехватив взгляд. – Следуй за мной и не отставай, – задумчиво произнёс он и, немного помедлив, обогнул меня, направившись прямиком вглубь тёмного помещения.
Несколько секунд я стояла неподвижно, слыша за спиной, как Бруно перешагнул через выломанную дверь, тихо хмыкнув. Его шаги стали раздаваться чуть глуше из глубины помещения, пока вовсе не затихли где-то далеко в темноте заброшенного здания. Посмотрев в слабо освещаемый уличными фонарями переулок, в котором по-прежнему никого не было, я обернулась и шагнула в кромешную тьму, полагаясь на собственный слух, выставив ладони вперёд, точно это хоть как-то могло помочь в ориентации в пространстве.
Вокруг стояла абсолютная тишина, мне показалось, что Бруно ушёл далеко вперёд и, возможно, уже успел выйти в другое помещение. Не оборачиваясь в пустой проём двери, в котором, я была уверена, виднелись тусклые уличные фонари, я медленно шагала дальше, пытаясь привыкнуть к темноте, никак не различая хоть какие-то очертания стен или окон. Правая рука, наконец, нащупала какую-то преграду в виде ткани, и я остановилась на месте. Под пальцами чётко прощупывался лацкан пиджака, и я посмотрела прямо перед собой, напрягая зрение и слух. Находясь в абсолютной тишине и темноте, я не слышала дыхания Реджинальда, и лишь слегка поднимаемая ткань при вдохе подтверждала, что он всё же был живым человеком, а не каменным изваянием.
– Ты ничего не видишь в темноте, не так ли? – насмешливо поинтересовался Бруно. Ответ был очевиден; Реджинальд молча взял за руку и повёл за собой. – Здесь ступеньки, – коротко прокомментировал он, терпеливо притормозив, позволив поставить ногу на небольшую возвышенность.
Я молча следовала за Бруно, раздумывая о его зрении в кромешной темноте. Меня заинтриговал вопрос, который я не хотела задавать: был ли это побочный эффект от сыворотки Вудмана или опыт долгих лет жизни в жилище со слабым освещением. Спустя пару десятков преодолённых ступеней, как мне показалось, бесконечной лестницы, мы, наконец, остановились. Я не понимала причины нашего нахождения в заброшенном здании, как и того, что в подобном месте могло понадобиться Бруно. Он же, в свою очередь, молчал, сохраняя интригу. По скрежету какого-то заржавевшего механизма поняла, что Реджинальд нашёл переключатель. Спустя несколько секунд, я смогла различить слабый свет в конце помещения. Прямо напротив находились огромные окна, абсолютно не пропускающие свет внутрь здания, но тем не менее позволяющие увидеть потрясающий вид, открывающийся на весь город. Свет зажёгся ярче, впрочем, не весь, только у самых окон, оставляя нас в тени.
– И стоя на осколках старого мира, мы будем наблюдать за созданием нового. Поэтично, не правда ли? – повернулся Реджинальд с едва заметной проникновенной улыбкой. Я вытянула руку из его ладони и шагнула ближе к свету, медленно подойдя окну. Мосты, соединяющие острова Блэкхоулла и остальную часть суши, подсвечивались сотнями огней, не подозревая о своей скорой участи. В этот же момент где-то на эстакадах последователи Бруно устанавливали бомбы, которые Реджинальд так рьяно желал подорвать всего через несколько часов, отрезав город от цивилизации. Взгляд устремился к высотным зданиям Блэкхоулла. Практически во всех окнах горел свет, словно Ходжес не поднял всеобщую эвакуацию, заставив людей в спешке собирать самые необходимые вещи и незамедлительно убираться из города. Перед глазами всплыл список на последней странице блокнота Роджера, который я успела запомнить, пусть и не дословно. Четвёртый пункт плана состоял в эвакуации горожан из города с последующими подрывами зданий, построек, домов и мостов. В этом пункте не было никаких приписок, и мне не было известно, насколько сильно город погрязнет в руинах. Я повернула голову в сторону Реджинальда.
– Ты же не разрушишь Блэкхоулл полностью?
– Нет, – последовал незамедлительный ответ. Бруно подошёл к окну, удовлетворённо посмотрев то ли в отражение стеклянной поверхности, то ли на мост вдалеке, полностью увязнувший в автомобильной пробке на выезд из города. Вдоволь налюбовавшись на предмет своего созерцания, Реджинальд пристально заглянул в глаза. – Я не трону архитектурные шедевры этого города. Их не так просто воссоздать, не хочется портить истинную красоту и величие, – он сделал паузу, отведя внезапный настороженный взгляд в сторону, отвлёкшись на что-то, после чего вновь спокойно посмотрел на меня. – Опережая последующий вопрос: твой дом останется в сохранности, как и дом Чейза.
– Кстати говоря об этом, – вмешался чей-то мужской голос, по ощущениям находившийся где-то позади нас. Я круто повернулась на неожиданный звук, схватившись за края подоконника, усиленно всматриваясь в тёмные участки помещения. Голос звучал откуда-то из глубины. За какую-то долю секунды Реджинальд успел вытащить пистолет, крепко обхватив его, целясь в пространство. При мне до сих пор не было оружия, поэтому всё, что я могла сделать – вжаться в окно, спрятавшись за Бруно. Обратив внимание на его быструю реакцию, я нахмурилась, вспомнив о подобном случае, когда сама находилась под действием сыворотки Вудмана. Продолжая безрезультатно вглядываться в темноту, я поняла, что соскучилась по некоторым плюсам отравляющей сыворотки. Бруно сделал шаг вперёд, глядя в пространство, не понимая, куда целиться, и от этого заметно раздражаясь.
– Это здание старых городских часов было закрыто много лет назад, – высокомерным тоном обратился Реджинальд к невидимому противнику. – Я собственноручно вскрыл замок четверть часа назад. Никто не знает об этом месте. Позабыли за давностью лет. Даже случайные бродяги не посмели бы сунуться сюда в ближайшую пару часов. Отсюда следует мой вопрос, кто ты и зачем явился?
– Не совсем полная информация, – благодушно донеслось из темноты правого угла. – Это здание было закрыто на реконструкцию пятнадцать лет назад, но позже власти города решили вложиться в постройку нового здания городских часов, а это – снести, – голос звучал мягко, убедительно и смутно знакомо, поменяв свою локацию, доносясь из левого угла. Я подалась вперёд, пытаясь различить приближающуюся фигуру мужчины. – По решению городского совета здание объявили аварийным, его закрыли на замок, повесили табличку и благополучно забыли, – мужчина вышел из тени, покровительственно взглянув на Реджинальда, целившегося ему прямо в грудь.
– Азери Мирза, – сорвалось с моих губ.
Меня поразил внешний вид мужчины. Азери выглядел болезненно серо, под глазами были тёмные круги, словно он совсем недавно перенёс тяжёлую болезнь. Тем не менее его глаза горели здоровым блеском, вводя в заблуждение. Мужчина повернулся, прямо посмотрев на меня.
– Дитя, – ласково поприветствовал он. Его глаза радостно сверкнули, словно он действительно был счастлив меня видеть. Бруно медленно опустил оружие, сообразив, что мы были знакомы, и мужчина не предпринимал попыток напасть, сделав шаг в мою сторону. – Рад тебя видеть, потерянная, – он неожиданно замолчал, расплывшись в благодушной улыбке. Глядя в его умные глаза, я вдруг почувствовала себя ребёнком, который попался за какой-то очередной глупой проделкой. Мужчина стал подходить ближе. – Отрадно видеть изменения, затронувшие твою душу, Софи Эпуларио, – он не отрывал взгляд, словно просматривая мои мысли, что казалось невозможным, но каким-то образом происходило на самом деле. Перед глазами предстал циферблат огромных часов, охваченный огнём. – Эта идея, – Азери одобрительно закивал головой. – Мне нравится.
– Кто вы такой? – напомнил о себе Реджинальд заметно раздражённым тоном, не спеша подойдя к мужчине, пытаясь обратить на себя его внимание. Я продолжала смотреть в глаза Азери, не в силах оторваться от потрясающей картинки, стоящей перед глазами, занимающей все мои мысли. Не прерывая зрительного контакта, мужчина поднял руку и указал на Бруно.
– Но без него. Он будет тебе мешать.
– Прошу прощения? – высокомерно протянул Реджинальд, заметно оскорбившись.
Перед моими глазами продолжала стоять картинка разрушенного здания, но как только Азери перевёл взгляд на Бруно, всё исчезло, и я вздрогнула, словно проснувшись от долгого сна. Заморгав, стараясь скрыть своё смятение, я отошла в сторону, убирая прядь волос за ухо, раздумывая над словами Азери. Краем глаза я следила за Бруно, смиряющего надменным взглядом улыбающегося мужчину.
– У тебя свой путь, который вот-вот начнётся, Реджинальд Бруно, – дружелюбно обратился Азери Мирза. – Но тебе нужно быть терпеливее. Отсрочь разрушения Блэкхоулла. Его время ещё не настало.
Ответом на столь неожиданное предложение стал наведённый на мужчину пистолет в руках Реджинальда. Я замерла на месте, наблюдая за развернувшейся сценой, сконцентрировав всё внимание на взведённом курке. В помещении стало немного темнее, словно кто-то приглушил освещение. Мужчина осторожно поднял пустые руки вверх, показав свою безоружность.
– Терпеливее, – повторил Азери, мягко улыбнувшись. В его успокаивающем голосе проскользнула нотка раздражения. – Насколько я знаю, тебе нужен Прескотт Чейз. Ты не получишь его, если приведёшь свой план в действие в ближайшие несколько часов. Это я тебе обещаю.
– Откуда ты знаешь о плане? И что ещё тебе известно? – мгновенно среагировал Реджинальд. В моей голове вновь мелькнул список. Третий пункт – перехватить Скотта Чейза при выезде из города. Резко вдохнув, я моргнула и замерла на месте, увидев, как Бруно перевёл пистолет на меня, сразив холодным взглядом презрения. – Я предупреждал тебя о предательстве.
– Она здесь ни при чём, поверь мне, – дружелюбно произнёс мужчина. Я не шевелилась, глядя на Бруно, с презренным подозрением смотрящего в ответ. Азери повернулся ко мне и одобрительно кивнул. – Софи не предавала тебя, потому как предательство – это нарушение верности, а она, к твоему сожалению, всегда остаётся верна только себе.
– И что это значит? – не скрывая раздражения, спросил Бруно.
Азери Мирза молча улыбнулся, глядя в мои глаза. Он едва склонил голову в сторону Реджинальда, словно предлагая самой высказать вслух то, что так и крутилось на языке. Подходящие слова сложились сами собой в нужную фразу.
– Я выхожу из твоего плана, – перевела взгляд на Реджинальда, почувствовав внезапную поддержку со стороны влиятельного друга и покровителя, как его называла Виктория.
– Нет, – не согласился Бруно. Он медленно опустил пистолет, но, точно передумав, с какой-то новой уверенностью вновь навёл оружие на меня и прицелился. Маска безразличия спала с его лица, глаза подёрнулись пеленой глухой злости. – Нет.
– Я выхожу из плана, – повторила чуть тише, убеждённая в своём решении. Мои губы дрогнули в улыбке. Через секунду раздался выстрел. Я едва дёрнулась, почувствовав, как пуля просвистела прямо над ухом. Реджинальд молча опустил пистолет, уничтожая меня взглядом. Его ноздри зло раздувались, но он сохранял молчание.
– Замечательное начало, друг мой, – похвалил Азери, кивнув Реджинальду. – Мы только что убедились, что ты можешь быть терпеливым, но тебе придётся научиться управлению гневом, чтобы не остаться в полном одиночестве на дне разрушенного бункера, к примеру, – сдержанно улыбнулся мужчина.
Я озадаченно нахмурилась, не раскусив шутку. Бруно перевёл на Азери испепеляющий взгляд, нисколько не улыбнувшись комментарию. Подумав, что всё разрешилось, и я стала лишней в беседе, я повернулась в сторону выхода.
– Не так быстро, – излишне снисходительно прозвучал голос Реджинальда. Я остановилась, успев сделать несколько шагов к тёмному углу помещения, где в тени скрывалась лестница. – Я отсрочу свой план на какое-то время, но затем приступлю к его исполнению, – уверенно произнёс Бруно, заставив меня заинтересованно развернуться и посмотреть на него. – Я знаю, где искать тебя, поэтому обещание убить остаётся в силе, если ты попытаешься кому-то рассказать о плане. Но если ты решишь вернуться… – он опустил глаза, задумавшись и сделав какую-то неуверенную паузу. – Мне всегда нужны сообщники.
– Раз уж разговор зашёл о сообщниках, – слегка насмешливо встрял Азери, многозначительно посмотрев в сторону, где помещение не освещалось и было погружено в полнейшую темноту, и хитро улыбнулся. – Выходи, дорогая, не стой в стороне.
Переглянувшись с Бруно, мы синхронно посмотрели вглубь помещения, откуда донёсся звук мягкой неторопливой поступи. Из темноты медленно вышел человек. Голова был наклонена вниз, и я не видела лица, но даже по общим очертаниям я узнала Анну. Её светлые волосы оказались коротко острижены и уложены в гладкую причёску. Экстравагантная одежда представляла из себя настоящий взрыв из пайеток и яркой атласной ткани, словно перед встречей девушка наведалась в лавку маскарадных костюмов. На шее не оказалось чокера, который, как оказалось, скрывал крупный длинный бледный шрам поперёк горла. Я услышала, как резко Реджинальд втянул воздух носом. Девушка, точно по команде, медленно подняла голову на этот звук. На её бледном, с небрежно размазанным макияжем лице заиграла широкая безумная улыбка.
– Реджи-и-и, – радостно протянула Анна и кинулась на Бруно с объятиями.
Отпрянув в сторону от неожиданного тоненького голоса, я стала свидетельницей самых неловких объятий когда-либо мною виденных: Реджинальд старательно уклонялся от рук девушки, пытаясь перехватить её за запястья; Анна, в свою очередь, упорно вырывалась, с обожанием наваливаясь на предмет своего воздыхания, стараясь поймать его взгляд.
– Ты обещал, что мы будем вместе, когда я сыграю. Я выиграла ради тебя!
– Самое время, чтобы исчезнуть, – оказался совсем рядом Азери Мирза, прошептав практически над ухом. Я растерянно посмотрела на мужчину. Он неотрывно, с каким-то особым увлечением смотрел на нелепую схватку. – Это будет непросто, – констатировал Азери, наконец, повернувшись ко мне. Я не стала спрашивать, о чём конкретно он говорил, заинтересованная в другом вопросе.
– Зачем вам всё это? – понизила тон голоса, чтобы наш разговор имел хоть какую-то приватность. – Какая для вас выгода помогать Виктории, мне или Реджинальду? Вы словно… – я осеклась, прикусив язык, неожиданно сообразив, что он делал.
Мужчина улыбнулся, внимательно посмотрев в мои глаза.
– Ты и сама прекрасно можешь ответить на свой вопрос. С одной поправкой – я не создаю злодеев, – он посмотрел на Реджинальда, который смирился со своей участью, опустив руки и устремив взгляд в пространство, пока Анна крепко зажимала его в своих удушающих объятиях. – Злодея невозможно создать. Человек сам выбирает, кем ему быть. Я лишь наставляю на нужный путь.
– Наставник злодеев, – кивнула я, едва улыбнувшись, наконец, распознав его сущность.
– К вашим услугам, – шутливо поклонился мужчина, впрочем, тут же выпрямившись, одарив меня ласковым взглядом. – Но мы оба знаем, что в моих услугах ты не нуждаешься.
– Не нуждаюсь.
– Это мне и нравится в тебе, – Азери говорил искренне, его голос звучал ровно, нисколько не заискивающе или насмешливо. – Стараешься действовать самостоятельно. В этом мы с тобой похожи, – он отвлёкся, посмотрев на Реджинальда, который не вытерпел, грубо стряхнул с себя Анну и начал высказывать своё недовольство самым холодным тоном голоса. Девушка же, казалось, вовсе не обращала внимания на его раздражённость, пропуская слова мимо ушей, с особым маниакальным трепетом заглядывая в глаза.
– Я поняла, Реджи, – улыбнулась Анна после того, как Бруно умолк, вопросительно посмотрев на девушку. Через секунду раздался его усталый вздох, после чего он закатил глаза.
– Не зови меня так, – с пренебрежением отмахнулся Реджинальд. По его лицу было видно, как его утомила бессмысленная беседа с резко изменившейся Анной, но во взгляде я смогла разглядеть мелькнувшее нарциссическое удовлетворение оттого, что ему беспрекословно поклонялись.
Не удержавшись, я издала смешок, наблюдая за тем, как Бруно старательно делал вид, что ему не нравится заискивание Анны, которая сложила ладони вместе, прижав их чуть ниже подбородка с обожанием ловя каждое движение Реджинальда. Азери склонил голову в мою сторону.
– Тебе пора, если не хочешь остаться здесь и стать такой же, как она, – спокойно произнёс мужчина, внимательно рассматривая девушку. Лёгкая улыбка, играющая на моём лице, исчезла. Я ещё раз взглянула на Анну, но уже под совершенно новым углом. Азери едва кивнул, заметив перемену на моём лице. – Бедняжка всадила себе пулю в голову, которую уже никак не извлечь, – он замолк, наблюдая, как Анна вновь потянулась к Реджинальду. – Одна крошечная пуля попала ровно в цель, не убив её, но сделав абсолютно сумасшедшей.
– А маниакальная депрессия только усилила эффект, – тихо добавила я заметно расстроенным голосом. Реджинальд, казалось, не замечал разницы в поведении Анны, обдавая её леденящим душу взглядом. Мне стало жаль девушку, пусть в какой-то степени я была рада, что она смогла выжить после выстрела, приобретя новую личность, которая, как мне показалось, совершенно ничего не боялась. С трудом отведя взгляд от Анны, я посмотрела на Азери. – Как такое вообще возможно?
– Это Блэкхоулл, – безмятежно улыбнулся мужчина, напомнив мне своей улыбкой Викторию. – Ты продолжаешь чему-то удивляться в этом городе? – он перехватил мой взгляд, насмешливо посмотрев в ответ. Реджинальд в очередной раз стал что-то объяснять Анне, указательным пальцем показывая на нас. Совершенно по-отечески Азери положил руку мне на плечо, подвигая ближе к выходу. – А теперь ступай, дитя, у тебя много дел впереди. Всё может получиться, но помни, что тебе нужно надеяться только на себя.
Я повиновалась его наставлению, зашагав к выходу, раздумывая над тем, что прикосновение руки Азери показалось похожим на прикосновение ладони Виктории, но если рука девушки практически обожгла меня, то ладонь мужчины была терпимо горячей. Очень скоро я выбралась на улицу, стараясь понять, была ли какая-то взаимосвязь между этими эпизодами, попутно вспомнив о тёплых руках Роджера, которые ощутимо горели в день финального представления. Несколько секунд я стояла, глядя в пространство, озадаченная тем, почему так внезапно вспомнила о Роджере. Списав всё на свою бурную фантазию, я встряхнула головой и сфокусировалась на настоящем.
Мне предстояло осуществить свою самую смелую идею, и, несмотря на предостережение Азери, я точно знала, к кому нужно было обратиться за полезным советом и поддержкой.
Не успела я постучать в дверь поместья Вандельштайна, как она сама распахнулась, а навстречу мне практически выпрыгнул его радостный владелец, словно заранее узнав о моём прибытии.
– Выглядишь чудесно! – Людовик налетел с объятиями, каким-то невероятным движением сумев затащить нас обоих в дом и закрыть за собой дверь, не выпуская меня из крепких рук. Я не успела ничего вымолвить в ответ, ошарашенная его поведением, как, Вандельштайн сам, наконец, отпустил меня и тут же схватил за плечи, со слишком жизнерадостной улыбкой рассматривая меня с ног до головы. – Не представляешь, как я рад, что ты почти полностью пришла в себя после того ужасного для тебя вечера, – бодро затараторил Людовик. Я же, в свою очередь, молча поджала губы в улыбке, распознав причину бурной радости. – Уверен, через пару недель ты даже не вспомнишь о Бруно. Обязательно найдёшь себе кого-то лучше него. Человека, который, возможно, даже не будет связан с криминалом…
– Людовик, – попыталась остановить молодого мужчину и молча улыбнулась, осознав, что он даже не услышал меня, активно жестикулируя.
– …он вытащит тебя из депрессии и поможет взглянуть на мир по-новому…
– Людовик.
– Ты быстро придёшь в себя, займёшься каким-то новым делом. Точно! Нужно отвлечься! Тебе нужно придумать новое увлечение, – с горящими глазами выпалил Вандельштайн, замерев и уставившись на меня с восторгом от только что придуманной на ходу идеи.
Воспользовавшись секундной заминкой, я поймала его руки, слегка сжав в останавливающем жесте.
– Людовик, – обратила на себя внимание. – Я в порядке. Посмотри на меня ещё раз, – не сдержала улыбки, заметив, как он моргнул, и с его глаз спала пелена сочувствия, смешанная с радостью встречи.
Вандельштайн засмущался, немного ссутулившись:
– Я перестарался, да?
– Немного, – едва кивнула в ответ, отпуская руки.
Скрывая лёгкое замешательство, Людовик выпрямился и поправил уложенные волосы, быстро успокаиваясь.
– Забочусь о своих друзьях, – с едва уловимой ноткой высокомерия произнёс он, после чего мягко улыбнулся. – На самом деле, я очень рад, что ты вернулась. Ну, понимаешь, ты, – он замялся, не зная, как объяснить.
Я кивнула, посмотрев в пустой проём коридора.
– Да, понимаю. Я и сама рада этому, честно говоря, – мой взгляд блуждал по пустому помещению, некогда переполненному боевыми товарищами Роджера. В доме стояла абсолютная тишина, не считая звуков наших голосов. – Тебе не бывает здесь одиноко?
– А что? – насмешливо поинтересовался Людовик, привлекая к себе внимание. – Хочешь переехать? – он улыбнулся, и светлые веснушки на его носу смешно сморщились.
Я не удержалась от ответной улыбки.
– Нет. Но я запомню твоё предложение, – шутливо подловила его на слове.
Вандельштайн громко усмехнулся, иронично посмотрев на меня.
– Ну, хватит стоять в коридоре, идём, побеседуем в нормальной обстановке, – взмахнул он рукой, шагнув в сторону моего любимого зала, дорогу к которому я уже выучила наизусть. – Так, что привело тебя ко мне сегодня? – Вандельштайн первым зашёл в зал, направившись прямиком к рабочему столу.
По старой привычке я закрыла за собой дверь, не желая, чтобы кто-то подслушал наш разговор. Немного задержав взгляд на гладкой поверхности двери и подумав, что моё действие не имело никакого смысла, я встряхнула головой, избавляясь от секундного замешательства, и прошла к своему излюбленному месту – диванчику.
– Людовик, ну почему ты думаешь, что я заглянула к тебе не просто так, – присела на подушки, удобно раскинувшись, с улыбкой посмотрев на мужчину, который стоял ко мне спиной, что-то переставляя на столе. – Решила зайти в гости, – пожала плечом, когда Людовик обернулся и хитро сощурился.
– Ну, конечно, – усмехнулся он, повернувшись к столу. – Софи, которая бежит каждый раз за советом к старому другу, решила просто так заскочить, чтобы узнать, как дела? – он развернулся и насмешливо вздохнул, с упрёком посмотрев на меня. В его руках было два полных винных бокала с бордовой жидкостью. Стараясь не разлить содержимое, Людовик осторожно засеменил к дивану, не отрывая взгляда от бокалов.
– Это упрёк? – я села боком и приняла напиток, поставив один локоть на спинку дивана и поджав под себя ноги. Вандельштайн присел рядом, повернувшись корпусом, пытаясь сесть так же.
– Констатация факта, – он пожал плечом, вытянув лицо в деланно-удивлённом выражении. Я сощурилась, с неудовольствием отметив, что это было правдой в большинстве случаев. Людовик всё никак не мог удобно расположиться, закидывая ногу на ногу. Наконец, он занял комфортное для себя положение, притянул бокал ближе к себе и с удивлением посмотрел на меня. – Ты серьёзно задумалась над этим? Боже, Софи, я же пошутил, – он неуверенно улыбнулся.
– В каждой шутке есть только доля шутки, поэтому ты прав, – задумчиво произнесла я, отпивая из бокала. Насыщенный вкус красного сухого вина вернул образ горящего циферблата в центре Блэкхоулла. Я моргнула, сфокусировавшись на Людовике, который внимательно смотрел в ответ. – В любом случае мне действительно нужна твоя помощь. Точнее, совет от опытного специалиста в деле, в котором ты точно разбираешься, – я улыбнулась, заметив, как Вандельштайн мгновенно оживился, приняв деловой вид и заинтересованно придвинувшись ближе.
– Слушаю тебя.
Опустив взгляд в бокал, я смотрела на тёмную бордовую жидкость, переливающуюся на тонких стенках стекла. Алый цвет всегда ассоциировался с кровью, но я никогда не задумывалась, что он также воплощал в себе силу, могущество, красоту и агрессию. Сделав глоток из бокала, я задумчиво посмотрела в сторону, погружаясь в воспоминания из далёкого детства.
– Самуэль Эпуларио служил в роли консильери дону Винсенту Кастильоне на протяжении долгих лет, – едва улыбнулась, вспомнив частые встречи и переговоры мужчин. – Многие годы Семья буквально владела этим городом. И когда дона не стало, его место должен был занять наследник Кастильоне, но его сын, Френсис, скончался раньше, чем смог вникнуть в семейные дела, – я сделала паузу, задумавшись на несколько секунд. Людовик внимательно слушал, и краем глаза я видела, как он сосредоточенно смотрел, ожидая продолжения истории. – Возможно, я могла занять место Кастильоне, но мне это не казалось нужным, и я не считала это чем-то важным, главой Семьи стала София, – моя рука сама потянулась к шее, где когда-то висел кулон, так много раньше значивший для меня. – Но будем честны, Семья практически развалилась. Сейчас уже не то время и не те люди. Нет ни Семьи, ни Софии, которая могла бы возглавить клан и сделать его прежним – сильным, – я повернула голову, прямо посмотрев на Людовика. По его лукавому выражению лица было видно, что он уже понял, к чему я вела, поэтому мои губы дрогнули в лёгкой улыбке. – Нет никого, кто бы мог по-настоящему претендовать на владение этим городом.
Несколько секунд Вандельштайн молчал, после чего поджал нижнюю губу, стараясь не выплеснуть свои эмоции. У него ничего не вышло, мужчина расплылся в широкой восторженной улыбке.
– Хочешь получить Блэкхоулл? Стать его королевой? – полуутвердительно вопросил Людовик, приподняв брови. Голубые глаза заблестели от какого-то предвкушения.
Сделав глоток из своего бокала, я раздумывала над вопросом.
– Если это так можно назвать, – согласилась спустя непродолжительную паузу, рассматривая остатки красного вина на дне бокала. – Когда я была маленькой, я часто слышала одну фразу. Её повторял Самуэль Винсенту, когда что-то шло не так, и у них намечались серьёзные проблемы. Если не можешь остановить преступность – возглавь её, – проговорив это вслух, я сразу же подумала о Реджинальде.
Я знала его план. Знала его последователей. Знала даже то, что в ближайшее время он не приступит к активным действиям, благодаря настойчивой просьбе Азери, который буквально благословил меня в моём начинании. И если до того момента я была не уверена в своей идее, выйти из плана Бруно и занять место королевы Блэкхоулла, как выразился Людовик, то после встречи с Азери, я приняла окончательное решение.
Вандельштайн вытянул меня из раздумий лёгким покашливанием.
– Не сомневаюсь, что Самуэль был мудрым человеком, – неожиданно тихо заговорил он, делая неуверенную паузу после каждого слова. – Но, Софи, ты уверена, что хочешь этого? – он перехватил мой недоумённый взгляд, встревоженно моргнув и потеряв весь свой недавний пыл. – Я был на вершине некоторое время. Всякого короля смещает новый, более сильный, молодой и хитрый.
Людовик замолчал, окончательно посерьёзнев и погрустнев. Я допила остатки вина, вытерев краешек бокала, по которому побежала крошечная алая капля напитка.
– Поэтому, Лодди, я обращаюсь к тебе за помощью, чтобы учесть все помехи на своём пути, – спокойно посмотрела на молодого мужчину, нисколько не колеблясь в своём намерении. – Я не собираюсь отдавать Блэкхоулл Редж… – прикусила язык, остановив себя, не желая даже произносить вслух имя Бруно, – …кому-либо. Это мой город, я здесь родилась и здесь же хочу остаться на своих условиях, не подчиняясь чьим-либо правилам и указаниям. Я хочу знать, что этот город находится в безопасности, даже если для этого придётся пожертвовать его некоторой свободой, – я замолчала, лишь больше проникшись своей идеей.
Взгляд привлекло лёгкое видение за спиной Вандельштайна. Это была маленькая девочка лет десяти на вид с двумя светлыми косичками. Она молча стояла и смотрела на меня с гордым видом, после чего довольно улыбнулась, едва качнув головой, и исчезла.
– То, что ты задумала – невероятно трудно, опасно и в какой-то степени глупо, – привлёк внимание Людовик поучительным тоном голоса. Он выждал паузу и расплылся в хитрой улыбке. Кончик его носа заострился. В глазах блеснул озорной огонёк. – Я в деле, Софи. Ты же совершенно потеряешься без моей помощи, – он самоуверенно качнул головой, одарив лукавой улыбкой, словно подтверждая свои слова, и отсалютовал бокалом, залпом осушив его до дна. – С чего хочешь начать?
Вопрос казался простым, но даже он смог поставить меня в тупик. Я знала важных людей города, с которыми предстояло дальнейшее обсуждение сотрудничества, но мысленно представив их и выстроив цепочку связей, поняла, что одно звено исчезло, образовав за собой пустоту.
– Билл Моррис мёртв и… – я замолчала, подумав о Ходжесе – первом человеке, кто пришёл на ум, кто бы мог заменить Морриса, став звеном между мной и полицией.
– О чём ты? – перебил мои размышления Людовик, непонимающе улыбнувшись. – Билл жив.
– Нет, – я отрицательно качнула головой, понимая, что Вандельштайн оказался не в курсе последних событий.
– Да. Билл жив, – Людовик растерянно улыбнулся. Он обернулся, указав на рабочий стол. – Он заходил как раз перед тем, как ты пришла. Был очень раздражён, зол и вспыльчив. Сказал, что закроет глаза на некоторые махинации с поставкой нелегального оружия в обмен на парочку хороших револьверов с точным прицелом. С тобой всё в порядке? – Людовик замолчал.
Ладонь непроизвольно прижалась к губам, пока я соображала, как сильно был зол Моррис на попытку убийства от Реджинальда. Билл, должно быть, был на взводе: он только-только смог закрыть дело одного Бруно, как второй уже предпринял неудачную попытку убить комиссара. Ситуация была абсурдна и комична до такой степени, что я издала громкий смешок, представив злого Билла.
– Софи?
Я моргнула, сфокусировавшись на обеспокоенном Людовике, после чего широко улыбнулась ему, поправляя волосы.
– Всё замечательно, Людовик, не волнуйся, – заверила мужчину, подумав, что была рада тому, что Моррис остался в живых. Это сильно облегчало мне задачу переманить полицию на свою сторону.
– Эта улыбка, – поёжился Людовик, отводя взгляд от моего лица, сдвигаясь на другой край диванчика.
Услышав его тихий комментарий, я подобралась, перестав улыбаться, подумав, что со стороны, должно быть, выглядела жутковато. Всё же некоторые вещи продолжали не нарочно напоминать о Роджере, как, например, эта улыбка, которую я переняла от него, которая так смутила Вандельштайна.
– Людовик, – мягко позвала мужчину. – Я знаю, с чего хочу начать, – напомнила о своей идее, ради которой явилась на порог его дома. Вандельштайн с осторожностью бросил на меня заинтересованный взгляд. – Я хочу пригласить тебя на званый ужин и собрать наше тайное трио. Никого больше не будет. Мне кажется, нечестно оставлять Лоуренса в стороне от моей затеи, да и честно говоря, я давно не видела Элиота.
– Элиот, – быстро среагировал Людовик, кивнув как-то слишком резко. Его глаза тревожно расширились. – В последнее время он ведёт себя крайне странно. Ты точно должна это увидеть, – он нахмурился, погрузившись в свои раздумья.
– Лодди, – обратила на себя внимание, легко улыбнувшись. – Мы разберёмся, что с ним не так. Возможно, тебе просто показалось.
– Не показалось, – твёрдо уверил Вандельштайн.
– Хорошо, – быстро согласилась я. – Тогда нам точно нужно организовать встречу, где мы сможем обсудить всё в спокойной обстановке, – мои глаза забегали, пока я быстро соображала. – Думаю, ты не будешь против отужинать в моём доме? Мне ещё ни разу не довелось организовывать ужин в поместье. Думаю, что это будет отличный повод обновить посуду, – я с ожиданием посмотрела на Людовика. Немного подумав, он задумчиво кивнул, ещё поглощённый мыслями об Элиоте. Я прикусила нижнюю губу, подумав, что перед тем, как устроить встречу трио, стоило наведаться в полицейское управление и переговорить с Моррисом, чтобы он ненароком не ворвался в мой дом с очередным обыском или арестом. – И, Лодди, мне нужно будет уладить некоторые дела, – сделала паузу, просчитывая возможный вариант. – Я вышлю приглашения заранее для нашего триумвирата, – добавила уже уверенным тоном, удовлетворённо улыбнувшись, предвкушая предстоящие события.