Идиотка.
В голове звучало лишь одно слово, после того как Реджинальд признался в своём жульничестве. Его слова мгновенно привели в сознание, и я ослабила свою хватку, продолжая идти под руку, раздумывая над своим неумением держать язык за зубами. Эта способность неоднократно спасала мою жизнь, но также и усугубляла положение, как это происходило теперь, пока я шла, ведомая Бруно-Оделлом. В голову закрался вполне логичный вопрос, который я поспешила озвучить:
– Куда мы идём?
– К твоей машине, – Реджинальд кинул на меня снисходительный взгляд с выражением абсолютного спокойствия на лице. – Ты же не пешком добралась сюда.
Он проговорил это с такой уверенностью, словно знал всё, что происходило без его ведома до мельчайших деталей. Мы вышли за территорию кладбища, направившись к автомобилю. Заранее зная ответ, я всё же посмотрела на Реджинальда.
– Ты поведёшь?
– Разумеется, – подтвердил он и спустя непродолжительную паузу смерил меня внимательным взглядом. – Рад, что ты начинаешь доверять мне, но я не понимаю, почему трясутся твои руки, – остановившись, он крепко ухватил за запястье, словно ожидая, что я попытаюсь вытянуть руку. К его сожалению, меня охватил приступ головокружения, из-за чего я даже не успела сообразить, лишь остановившись следом и непонимающе уставившись на Реджинальда. На секунду непроницаемое лицо исказила гримаса лёгкого удивления, смешанного с отвращением. – Ты боишься меня?
– Нет, – отрицательно покачала головой, почувствовав что-то похожее на эффект дежавю. Растерявшись, я часто заморгала, пытаясь избавиться от внезапно неприятного ощущения.
– Тогда в чём дело? – он склонил голову вбок, терпеливо ожидая ответа.
Я отвела взгляд в сторону, ненадолго задумавшись.
– Моё сердце разбито.
Казалось, это был самый подходящий вариант, но произнеся его вслух, я ничего не почувствовала. Руки продолжали подрагивать, и я перестала пытаться их контролировать, посмотрев на Реджинальда. Он хмыкнул, разочарованно пробежавшись оценивающим взглядом.
– Так это траур по Роджеру? – тон голоса стал язвительным. – Он мёртв и не стоит твоих страданий. Перестань терзать себя и двигайся дальше, – бесчувственно произнёс Реджинальд, отпуская мою руку и шагая к машине. На секунду мне показалось, что я заметила, как он закатил глаза. – В конце концов, вы не подходили друг другу, глупо это отрицать, – он подошёл к автомобилю, отворив переднюю пассажирскую дверцу, и с ожиданием повернулся ко мне. Я подошла ближе, задумавшись, как выглядели наши отношения с Бруно со стороны, ведь я их видела только со своей точки зрения.
– Почему?
– Формулируй свои вопросы чётче, Софи. У собеседника может возникнуть ощущение, что ты не хочешь продолжать разговор, задавая столь односложные вопросы, – устало проговорил Реджинальд. Он продолжал придерживать дверцу, и по его сцепленным пальцам было заметно, как он был раздражён. – Этот вопрос действительно требует ответа? – он сделал значительную паузу. Я молча смотрела на него, ожидая продолжения монолога, по-настоящему заинтересовавшись в ответе. Реджинальд подался вперёд, изучающе прищурившись. – Не разочаровывай меня. Спроси, что посложнее, – он выпрямился, нацепив непроницаемую маску высокомерия.
Я повернула голову в сторону, пытаясь выискать приспешников Роджера, которые исчезли, словно их вовсе не было. Окинув внимательным взглядом всю территорию кладбища, повернулась к Реджинальду. Он стоял в том же положении, что и минуту назад, не шевельнув ни единой мышцей лица или тела, напоминая скорее акулу, чем человека. Акулу, затаившуюся в глубине океана, ожидающую каплю крови, чтобы броситься на свою жертву.
– Куда мы отправляемся? – я аккуратно схватилась за ручку двери и заняла предложенное место на переднем сидении авто.
– Для начала заглянем в прошлое… – Реджинальд резко захлопнул дверцу. Я вздрогнула от внезапного звука, отдавшегося в голове звонким выстрелом из пистолета. Сжав ладони вместе до побелевших костяшек, пронаблюдала за быстрым передвижением Бруно-Оделла. Он обогнул автомобиль, отворил дверцу со стороны водителя и забрался в салон, кинув короткий взгляд на сцепленные руки. – В поместье Эпуларио, – добавил Реджинальд, заводя мотор. Я заворожённо наблюдала за тем, как Бруно-Оделл выехал на дорогу, ведущую к городу. Он искусно вёл машину. Для меня был удивителен тот факт, что Реджинальд умел водить, поскольку он круглосуточно находился в своём закрытом жилище на протяжении нескольких лет подряд и этот навык не был ему полезен или так необходим. – Даже не поинтересуешься, зачем мы едем в поместье? – разрезал тишину слегка удивлённый голос.
– Зачем? – моргнула, избавившись от своих раздумий, посмотрев на Реджинальда. Он перехватил взгляд, едва дёрнув бровью и вновь нацепив маску абсолютного спокойствия и уверенности.
– В кабинете Самуэля Эпуларио хранятся интересующие меня схемы города.
– Нет кабинета Самуэля, – я резко посмотрела на собеседника, почувствовав раздражение. Мои руки разжались и на несколько секунд перестали дрожать. – Это мой кабинет, в котором хранятся его вещи, – исправила Бруно-Оделла, отчётливо проговаривая слова.
Уголки губ Реджинальда дёрнулись в едва заметной улыбке.
– Я понял тебя, – он кинул снисходительный взгляд, сворачивая на нужную улицу. Я отвернулась, ещё ощущая остатки внезапного раздражения и потому предпочтя рассматривать здания, проносящиеся мимо нас, пытаясь отвлечься.
Созданную тишину никто не нарушал. Серые дома мелькали в окне, и, глядя на них, я поняла, что голова вновь закружилась. Откинувшись на подголовье сидения, постаралась расслабиться, бездумно рассматривая здания.
Мысли текли медленным потоком. Слыша лишь гул мотора и порывы ветра за окном, я подумала, что впервые за долгое время оказалась абсолютно свободной. Реджинальду требовались лишь схемы, сохранившиеся после Самуэля, и я поняла, что после того, как он заполучит их, я останусь одна. Полиция больше не преследовала, я оказалась полностью свободна. Неожиданно возникло желание покинуть Блэкхоулл. В городе оставались родные мне люди, друзья и знакомые, но я признала, что моё отсутствие никак не скажется на их жизнях, что лишь подкрепляло уверенность в желании. Внезапная мысль бросить всё в этом городе и сесть на первый попавшийся поезд заставила улыбнуться. Я представила, сколько перспектив открывалось впереди: любой город, любая страна. Это была новая глава, которую я была готова открыть. Возможность, чтобы начать всё сначала. В какой-то момент размышления о возможном отъезде из Блэкхоулла я поняла, что дышать стало легко, словно с груди исчез груз, что тянул вниз. В мыслях царило абсолютное спокойствие. Я со слабой улыбкой разглядывала улицы, подмечая зелёные листья на деревьях и лучи солнца, пробивающиеся сквозь весенние облака.
Мы выехали на дорожку, ведущую к поместью. Реджинальд плавно подъехал к самому входу в дом, аккуратно притормозив и заглушив мотор. Шевелиться и нарушать созданный комфорт, поднимаясь с насиженного места, не хотелось, я боялась потерять это чувство умиротворения, окутавшего, точно тёплое одеяло.
– Идём? – вернул в реальность голос Реджинальда. Я повернула голову в его сторону и потянулась к ручке двери, намереваясь выйти, заметив изучающий взгляд холодных глаз.
– Идём, – выбралась из салона и шагнула к дому, доставая ключи, раздумывая над тем, стоит ли оставлять прощальную записку Людовику. Реджинальд уже стоял у входа, ожидая с безразличным выражением лица.
Ключ повернулся в замке, дверь легко открылась. Мы зашли внутрь. В доме стояла тишина и прохлада. Голова закружилась. Я потянулась к вискам, чувствуя подступающую слабость, которая, как оказалось, никуда не делась, отступив на некоторое время. Бруно-Оделл, с едва заметным восхищением разглядывающий стены и потолок, неожиданно посмотрел на меня.
– Кабинет находится на втором этаже? – словно для галочки поинтересовался он, шагнув к лестнице. Его вопрос не требовал ответа, и я молча последовала за ним, усиленно моргая и отгоняя появляющуюся темноту перед глазами.
– Здесь не прибрано, – опередила Реджинальда и зашла в библиотеку. Он ступил в комнату следом, едва дёрнув бровью. Я остановилась сразу за порогом комнаты, посмотрев на Бруно-Оделла. Он сосредоточенно разглядывал мебель, немного задержав внимание на нескольких книгах, стоящих в полках.
– Думал, будет хуже, – только и произнёс, сразу же двинувшись к кабинету.
– В каком смысле хуже? – я не сдвинулась с места, с подозрением посмотрев на Реджинальда.
– Целую неделю ты посвятила душевным терзаниям, – он обернулся, спокойно посмотрев в ответ. – Думал, что урон от твоих стенаний будет нанесён в большей степени, чем лёгкий беспорядок и пыль, – он выждал паузу, после чего нетерпеливо выдохнул, указательным пальцем ткнув в закрытую дверь кабинета. – Мы можем, наконец, заняться делом?
Едва улыбнувшись, я неторопливо подошла к нему.
– Ты знаешь, что в кабинете хранятся старые чертежи Самуэля, но не можешь открыть дверь? Серьёзно? – сомнений в том, что Бруно-Оделл изучил не только меня, но и поместье, не возникало. Анна была его помощницей и тайной шпионкой, якобы помогая мне по дому, наводя порядок. Я была практически уверена в том, что она смогла вскрыть замок кабинета, обнаружив что-то важное для Реджинальда и сообщив ему об этом.
Уголки губ Реджинальда изогнулись в слабой улыбке.
– Элементарная вежливость, – он склонил голову вбок. – Рассчитывал, что тебе понравится.
Натянуто улыбнувшись, я раздражённо кивнула, подтвердив свою теорию о проникновении Анны в кабинет.
– Открывай дверь, – скрестила руки на груди, перестав улыбаться, испытывая лишь неприязнь.
Реджинальд чему-то улыбнулся, опустив глаза. В его руке блеснул ключ, словно он ждал подобного исхода и был заранее к нему готов. Продолжая улыбаться, Бруно-Оделл отворил дверь и шагнул в кабинет, гордо вскинув голову. Я медленно последовала за ним, наблюдая за тем, как он проворно подошёл к шкафу, нашёл необходимый ящик и достал свёрнутые чертежи, точно зная, где они находились. Аккуратно развернув бумаги на столе, он стал изучать их, склонившись над ними, водя указательным пальцем по линиям, что-то просчитывая, беззвучно шевеля губами. Я нахмурилась, увидев Бруно-Оделла в таком знакомом положении, и словно окунулась в прошлое, где Роджер был ещё жив, а Реджинальд не находился под действием отравляющей сыворотки Вудмана. Тяжело выдохнув, почувствовав внезапную тяжесть в груди, я шагнула к столу и бегло рассмотрела чертежи.
– Что ты будешь делать с этим?
Реджинальд резко поднял глаза и выпрямился.
– Не я, – удивлённо произнёс он. – Мы.
– Мы? – я моргнула, подумав, что мне послышалось.
Реджинальд слегка нахмурился.
– Ты входишь в мои планы, думал, это очевидно.
– Хм, – только и смогла произнести, нервно дёрнув одним уголком рта. Моё лицо исказилось гримасой растерянной грусти, из-за чего я шагнула ближе к окну, взглянув в него, почувствовав острую нехватку дыхания. Сердце норовило выскочить из груди. Меня охватила нарастающая дрожь, по которой я ощутила приближение панической атаки, непонятно чем вызванной. Идея исчезнуть из Блэкхоулла со звоном разбилась в мыслях.
– Мне комфортно с тобой, разве это не понятно? – неожиданно спросил Реджинальд, привлекая внимание. Я повернулась к нему, обняв себя за плечи, стараясь унять нарастающую панику. Бруно-Оделл бросил короткий взгляд на подрагивающие руки. – Если поможешь мне сейчас найти здание старых городских часов в этих чертежах, то у нас появится несколько свободных минут, чтобы ты смогла поесть. Уверен, что глюкоза поможет избавиться от этой нелепой дрожи, которая то и дело застаёт тебя врасплох, и от которой ты так забавно трясёшься, – он едва приподнял уголки губ вверх, взглянув с насмешкой.
Я раздражённо выдохнула, возмущённая колким замечанием:
– С чего ты взял, что я вообще соглашусь тебе помогать?
– Ты уже согласилась, когда закрыла собой того мальчишку, предложив себя в обмен на его жизнь, – он склонил голову, словно устав от долгого разговора.
– Ты обманул меня. И это была вынужденная мера без права выбора.
– Возможно, – Реджинальд сделал паузу, задумавшись на секунду. – Соглашусь с этим, но ты сделала свой выбор ещё раньше, когда только отправилась в бункер, а после – на кладбище, – светло-зелёные глаза смотрели с уверенностью; Бруно-Оделл предугадывал любой комментарий или действие на свои слова. Я задумалась, стараясь просчитать, как он смог узнать, что я посетила бункер до того, как отправилась на кладбище, ведь Анна не отправилась вслед за мной и не сообщила об этом Реджинальду. Он, в свою очередь, сделал шаг навстречу. – Это был твой выбор. И ты осознанно приняла его. Знаешь почему? Тебе так же комфортно находиться со мной, как и мне с тобой.
– А Анна?
– Формулируй вопросы точнее, прошу тебя, – он недовольно скривился, закатив глаза.
– Ты не оставил ей выбора, вручив револьвер с убедительным предложением сыграть в русскую рулетку.
– Кто знает, за кем останется победа, – Реджинальд изящно взмахнул рукой, едва улыбнувшись. – За Анной или смертью.
Он перестал улыбаться, нацепив высокомерно-скучающее выражение лица. Раздражение, охватившее с ног до головы, стало разгораться сильнее. Я медленно выдохнула в попытке успокоиться, сдерживая желание ударить Реджинальда, беспокоясь о сохранности своих костяшек рук.
– Каким ты был высокомерным, чёрствым и холодным, таким и остался, – чётко выговорила каждое слово, раздражаясь ещё больше, не прерывая зрительного контакта. – И даже сыворотка Вудмана здесь ни при чём. Она не могла испортить то, что уже испорчено.
Реджинальд расплылся в довольной широкой улыбке.
– И чему ты улыбаешься?
– Посредством точечного раздражения я смог вывести тебя из состояния уныния. Посмотри на свои руки, – Реджинальд подошёл ближе, подхватив ладони и легко сжав их, показывая мне. – Никакой дрожи, – он посмотрел в глаза, что-то высматривая в них. – Никаких сомнений.
Его глаза возбуждённо расширились от осознания собственного успеха. Он стоял так близко, что я смогла уловить запах коры дуба с едва ощутимой розой в его одеколоне, отметив про себя, что аромат совершенно не походил на запах Роджера, от которого всегда пахло лишь теплом, кровью и лёгким дымом от фейерверка.
– Ты прав. Никаких сомнений, – кивнула я, глядя в его глаза. – Сомнений в том, что я хочу ударить тебя, нет.
Реджинальд подвинулся чуть ближе, держа за ладони, притягивая к себе, не прерывая зрительного контакта.
– Можешь ударить, если это доставит тебе эмоциональное удовлетворение и поможет прийти в себя, – он разжал свои руки, с интересом замерев, ожидая реакции.
– Ты же знаешь, что я ударю, – я сощурилась.
В ответ последовала лишь улыбка. Сжав ладонь в кулак, я замахнулась и ударила по его лицу, следом ощутив жжение на костяшках правой руки. Встряхнув ладонью, посмотрела на пострадавшую ударную часть кулака и слегка подула на неё.
– Недурно, – Реджинальд выпрямился и аккуратно прикоснулся пальцами к своим губам. Он вытер маленькую струйку крови и посмотрел на испачканный палец, после чего перевёл на меня взгляд, полный спокойствия. – Стало легче?
– Знаешь, ты мне нравился, когда был неуверенным в себе ботаником, – вздохнула я, поджав губы, после чего подошла к столу с чертежами. После нескольких секунд пристального изучения я всё же поставила указательный палец на бумагу, проводя по схемам, понимая, что так действовать было удобнее. – Могу ошибаться, но здание, которое ты ищешь, находится здесь, – ткнула в небольшой квадрат, после чего отошла в сторону, давая возможность Реджинальду увидеть схему целиком. Он подошёл к бумагам, посмотрел в указанное место, после чего вовсе склонился над чертежами, с улыбкой погрузившись в свои беззвучные расчёты.
– И какой у нас план? – намеренно выделила обобщающее слово, наблюдая за реакцией Реджинальда. Помогать ему не имело никакого смысла, но мне хотелось узнать детали надвигающейся катастрофы в лице Бруно-Оделла. Уголок его губ дёрнулся вверх. Не отвлекаясь, Реджинальд достал блокнот Роджера и положил его на стол. Мой взгляд приковали к себе разноцветные буквы на обложке, весело переливающиеся в дневном свете.
– Пройдёмся по списку на последней странице, начиная со второго пункта. Первый можешь вычеркнуть, – коротко бросил Реджинальд, погрузившись в изучение чертежей. Я подошла к столу, протянув руку к блокноту, не торопясь взять его.
– Ты говорил, что превзойдёшь все идеи Роджера, – тихо произнесла, глядя на блокнот, держа над ним ладонь, не смея прикасаться. – Хочешь действительно выполнить всё, что не успел он?
– С некоторыми изменениями и своими поправками, – сухо подтвердил Реджинальд, не отвлекаясь. Я осторожно прикоснулась к обложке и аккуратно провела пальцами по разноцветным буквам. – Это не шрифт Брайля, Софи, – вмешался в моё занятие слегка снисходительный голос Бруно-Оделла. – Отбрось сантименты, они тебе ни к чему. Разве не любопытно, что внутри?
Я молча посмотрела на Реджинальда, после чего быстро взяла блокнот в руки и отошла в сторону, скрываясь от пристального взгляда изучающих глаз.
На ощупь это была обычная записная книжка, купить которую можно было в любом ближайшем супермаркете. Обложка была потрепана по краям, уголки некоторых листов смяты. Бегло рассмотрев блокнот, я открыла первую страницу и с искренним удивлением стала вчитываться в пляшущие строки красных чернил.
– Он был безумен, не так ли? – тихо произнёс Реджинальд, деланно вздохнув, словно ему было действительно жаль. Я бросила быстрый взгляд в его сторону, с неверием вчитываясь в предложения.
Каждая новая идея была безумнее предыдущей. Даже озвученный ранее план намазать Скотта мёдом и скинуть в муравейник не звучал так нелепо, когда я увидела, что Роджер хотел сделать с Моррисом и зданием департамента полиции. По кривым буквам, скачущим на строчках, было легко заметить, что Роджер записывал свои мысли в спешке, словно боясь, что идеи в его голове исчезнут быстрее, чем он успеет их записать. Я листала страницы, не веря в увиденное, рассматривая жутковатые рисунки его жертв. Роджер выглядел адекватно и рассуждал вполне здраво, когда мы находились вместе, но записи в его блокноте говорили об обратном. Это были записки больного, невменяемого человека.
– Должен признать, как бы ни был безумен Роджер, его выбранные цели меня вполне устраивают, – вновь заговорил Реджинальд. – Но мой план, в отличие от его, прост и разумен в своём исполнении.
Я перелистнула на последнюю страницу, не в силах прочесть весь бред, написанный с какой-то особой изощрённостью больной фантазии. На чистом листе ровным и аккуратным почерком был выведен план Реджинальда. Он состоял всего из нескольких пунктов и, пробежавшись по ним, я повернулась к Бруно-Оделлу.
– Ты раскрываешь мне все подробности плана? – я не смогла скрыть удивление, наспех захлопнув книжку и опустив её.
Реджинальд отвлёкся от чертежей на столе.
– Есть проблема?
Отведя взгляд в сторону, я неуверенно улыбнулась, задумавшись на пару секунд, после чего подняла блокнот на уровень глаз, продемонстрировав его Реджинальду. В какой-то степени мне польстило абсолютное доверие, но я постаралась заглушить возникшее чувство.
– Не боишься, что я предам?
– Нет, – спокойно произнёс он, даже не шевельнувшись. – Я уверен в тебе.
– Я убила Роджера, – проговорила, наконец, вслух, окончательно признавшись себе в этом, безвольно опустив блокнот, глядя в глаза Реджинальду. Он лишь изогнул губы в улыбке.
– У каждого есть свои недостатки.
– И что это значит? – заинтересованно шагнула в его сторону.
– Это значит… – не отрывая взгляда, Реджинальд сделал ответный шаг, потянувшись ещё ближе. – Что я убью тебя прежде, чем ты успеешь раскрыть рот, чтобы кому-то рассказать о подробностях плана, – он резко выхватил блокнот из моих рук.
От неожиданности я отступила, поймав серьёзный взгляд. Казалось, все его движения были выверены до абсолютной точности. Я сощурилась, вглядываясь в светло-зелёные глаза, стараясь отыскать в них хоть что-то человеческое. Тихо вздохнув, печально улыбнулась.
– Если я не убью тебя первая, – проговорила практически шёпотом.
Губы Реджинальда растянулись в улыбке.
– Аккуратнее, Софи, ещё немного, и я не смогу отпустить тебя на расстояние больше пяти футов.
– А я думала, ты доверяешь мне.
– В том-то и дело, – его глаза знакомо расширились.
Я медленно опустила взгляд, задумавшись на некоторое время.
– Ты действительно убил Морриса? – вновь посмотрела на Бруно-Оделла. Улыбка с его лица исчезла. По изменившемуся взгляду стал очевиден положительный ответ. Я заинтересованно подалась вперёд. – Как?
– Подумай, – настойчиво предложил Реджинальд. – Не лишай себя удовольствия, получаемого от мыслительного процесса. Сообрази, – он склонил голову вбок, не прерывая зрительного контакта. – И говори вслух. Мне интересно, как ты мыслишь.
Нахмурившись, я опустила глаза, зацепившись взглядом за блокнот в руках Реджинальда, после чего не спеша отошла к окну.
– Первый пункт плана – избавиться от Уильяма Морриса. В скобках – задействовать Анну, – вспомнила точные слова, выведенные в блокноте Роджера на последней странице. Я прикусила губу, вспоминая фразу Реджинальда, адресованную Скотту. – В разговоре с Чейзом ты говорил о двигателях и бомбах, а вскоре после этого последовал мощный взрыв, – повернулась к Реджинальду. – Ты взорвал Билла, это очевидно. Но где? – я нахмурилась, кинув взгляд на чертежи, лежащие на столе, проводя невидимые линии от кладбища до предполагаемого места взрыва. Реджинальд молча наблюдал. Мысленно очертив нужный участок в схеме города, я недоверчиво посмотрела на Бруно-Оделла. – Бункер?
– Я взорвал бункер вместе с Моррисом, избавившись от всех пережитков прошлого, – подтвердил лёгким кивком Реджинальд. Его взгляд стал снисходительным. – Чарльза Оделла больше нет. Да здравствует Реджинальд Бруно, – голос изменился, став глубоким, бархатистым. – Пора приступать к следующему пункту плана, но прежде… – он окинул меня критическим взглядом. – Я обещал несколько свободных минут. Не хочу, чтобы наш план провалился из-за голодного обморока или трясущихся рук.
– Какого хрена?
Из здания полицейского управления выбежал Уинфред, нервно оглядываясь, рассматривая расставленных по периметру улицы солдат Реджинальда. Мужчина подбежал ближе к нам, стараясь отдышаться. Реджинальд стоял ровно посередине тротуара, держа руки в карманах, терпеливо ожидая Ходжеса. Я стояла в шаге от Бруно, наблюдая за входом, у которого уже успела собраться небольшая кучка любопытных офицеров. Приспешники Роджера, а ныне последователи Реджинальда стояли позади нас в точном шахматном порядке с автоматами в руках, вытянувшись так, словно находились на военной службе. Ходжес издал тяжёлый выдох, обведя нас взглядом.
– Какого хрена здесь происходит? – повторил Уинфред, недоумённо скривившись.
– Добрый вечер, мистер Ходжес. Вы не перестаёте нас удивлять полным отсутствием знания этики делового общения, – снисходительно произнёс Реджинальд. Он едва повернул голову в сторону своих солдат. – Вы можете не узнать шизиков Роджера, поскольку я их немного преобразил. Но уверяю вас, они не менее верны мне, чем были верны ему.
– А она шла в придачу, судя по всему? – недовольно перебил Ходжес, кивком указав на меня.
Я оскорблённо подалась вперёд, впрочем, быстро остановившись под спокойным взглядом Реджинальда.
– Не дерзите, мистер Ходжес, – Реджинальд посмотрел на Уинфреда, гордо приподняв подбородок и чуть приблизившись к нему. – Вы же хотите знать, что стало с вашим дорогим комиссаром? – он едко произнёс последнее слово, понизив тон голоса. Уинфред молча выдохнул и так крепко сжал челюсти, словно испугался произнести лишнее слово. Реджинальд отклонился от него, выпрямившись, и величественно вскинул голову. – Я достиг того, чего не удалось моему брату, – он властно повысил голос, выждав некоторую паузу для пущего эффекта. – Убил Уильяма Морриса.
Услышав это, Ходжес отступил на несколько шагов, быстро достал пистолет и наставил его на Реджинальда.
– Ты врёшь! – в панике закричал Уинфред. Его голос испуганно надорвался.
Я заворожённо наблюдала за эмоциями на лице Ходжеса, отмечая про себя промелькнувший страх, удивление и шок. Офицеры, растерявшись в первую секунду, последовали примеру Уинфреда, вынув свои оружия. Последователи Реджинальда, даже не шелохнувшись под прицелом наставленных пистолетов, скандировали имя Бруно, в то время как полицейские практически одновременно щёлкнули предохранителями. Уловив на себе несколько сосредоточенных взглядов офицеров и дула их пистолетов, направленных на меня, я посмотрела на Реджинальда, пожалев, что послушала его при выходе из дома и не взяла с собой оружие, доверившись ему и его плану. Бруно обвёл спокойным взглядом всех полицейских, задержав своё внимание на Уинфреде.
– Не так быстро, – чётко и уверенно произнёс Реджинальд. – Я установил по всему городу бомбы, как ту, что убила Уильяма Морриса, – он неторопливо вытащил руку из кармана, зажав в ней небольшой детонатор, демонстрируя Уинфреду. – Самое главное, что, когда я нажму на кнопку, Блэкхоулл вернётся в каменный век.
– А если я нажму на крючок, твои мозги разлетятся по улице, – Ходжес не сводил глаз с Реджинальда, целясь в его лицо.
– Автоматический детонатор. Узнаёте? – проигнорировал угрозу Бруно, подняв устройство на уровень глаз, показав Ходжесу зажатую большим пальцем красную кнопку. – Ещё одна деталь, позаимствованная у брата, хотя мой механизм куда совершеннее. Подстрелите, мой палец соскользнёт и тогда – бум, – он подался вперёд, пугая полицейских своими плавными нечеловеческими движениями. – Бум. Весь город взлетит на воздух, – Реджинальд говорил тихо, лишь сильнее пугая офицеров, смотрящих на него во все глаза. – Вы будете меня слушать, – утвердительно произнёс Бруно.
Я посмотрела на него, внезапно ощутив что-то отдалённо похожее на гордость. Реджинальд выглядел уверенно, от него словно исходили волны спокойствия, и я точно знала, что он владел всей ситуацией. Мой взгляд перехватил Ходжес. Мужчина жалостливо нахмурился.
– Софи, очнись. Ты водишься с одними чудовищами! – обратился Уинфред, сделав шаг в мою сторону, держа Бруно на прицеле. – Ты же освободила Блэкхоулл от Роджера. Ты изменилась, стала лучше! – лицо Уинфреда исказилось в сострадательной гримасе. – Что произошло?
Едва поджав губы, я сделала шаг вперёд, глядя в глаза Ходжеса, видя в них лишь сплошное недоумение.
– Я никогда не была хорошей, – немного подумав, произнесла вслух, посмотрев на офицеров. – И, если мы заговорили о чудовищах, – я взглянула на Реджинальда, поймав его взгляд, полный спокойствия, и затем посмотрела на Ходжеса. – Когда вокруг одни чудовища, стоит задуматься, кто же тогда ты.
Уинфред несогласно выдохнул сквозь зубы, отрицательно покачав головой.
– Я знаю тебя, ты можешь быть лучше. Ты непохожа на них, – протянул он, пытаясь настоять на своём. Я внимательно посмотрела на мужчину и слабо улыбнулась. В голову пришла интересная мысль, на которую меня неосознанно навёл Уинфред, и от которой тут же отвлёк Реджинальд, кинув на меня короткий взгляд. Шевельнувшись, он обратил на себя внимание уже немного подуставших офицеров, подавшись в мою сторону, словно пытаясь закрыть от Уинфреда.
– Мистер Ходжес, перестаньте нервировать мою спутницу. Мне бы не хотелось убивать вас, я надеюсь на наше благотворное сотрудничество, – снисходительно произнёс Бруно.
Уинфред нахмурился, посмотрев на Реджинальда.
– Ты безумнее своего братца.
– Не сравнивайте меня с этим дефективным психопатом, – мгновенно среагировал Бруно. – Он хотел только уничтожать, а я – творец, – его голос переменился и стал вдохновенным. – Я создам нам новый Блэкхоулл по своему образу и подобию, но художнику нужен чистый лист, так что… – он выждал многозначительную паузу, обведя всех взглядом, слегка дёрнув уголками губ в лёгкой улыбке. – Всё это нужно будет снести, – уверенно, с ноткой цинизма в голосе произнёс Реджинальд. Я услышала, как одновременно вдохнули полицейские, стоявшие близко, а Уинфред удивлённо возмущённо раскрыл рот. Бруно повернул голову в сторону городских часов. – Я детонирую бомбы через шесть часов и хочу, чтобы город был пуст.
– Эвакуировать весь город за шесть часов? – мгновенно всполошился Ходжес, опуская пистолет. – Это же нереально! – он выкрикнул это с такой досадой, что я расплылась в улыбке, когда поняла, что Реджинальд овладел ситуацией настолько, что Уинфред был готов последовать его указаниям. С неприкрытым восторгом я посмотрела на Бруно и задумалась.
– Тогда все, кто умрут в агонии, и чьи близкие сгорят заживо, будут обязаны вам лично, мистер Ходжес, – мягко обратился Реджинальд, едва кивнув. – Поймите, смертей можно избежать, – он, не отрывая взгляда, смотрел на Уинфреда. – Кроме этих товарищей… – Реджинальд медленно поднял детонатор, повернув голову в сторону часов. – Люди верят своим глазам, а я хочу, чтобы вы верили мне, так что… – он недоговорил и нажал на кнопку.
Здание городских часов громко взорвалось. Совсем близко раздались перепуганные крики.
– Отправьте туда людей, живо! – мгновенно среагировал Ходжес.
Я заворожённо наблюдала за обрушивающимся фасадом и огромным циферблатом, вспыхнувшим точно спичка и сгоревшим за пару секунд. Пламя, охватившее здание, разгоралось сильнее. На секунду мне даже показалось, будто я почувствовала жар, исходящий от разрушенного здания, принесённый вместе с попутным ветром. Глядя на догорающий циферблат, я поняла, что не оставлю Блэкхоулл. Всё моё существо занимала лишь одна мысль.
– Нам пора, – отвлёк Реджинальд. Я перевела на него задумчивый взгляд, поглощённая увиденным взрывом. Бруно повернулся ко мне и протянул руку. Его глаза забегали по моему лицу, словно что-то считывая, и он слегка улыбнулся. – Шесть часов, мистер Ходжес, – обратился Реджинальд к Уинфреду, не поворачивая головы. Его светло-зелёные глаза с лёгким прищуром смотрели на меня изучающе. – Время пошло.