Евгений Викторович сидел в машине и с нетерпением ждал дочь. Всю дорогу он настраивался на разговор с ней, а пробки дали ему возможность все продумать до мелочей.
– Прости, пробки, – первым делом оправдался он.
– Ага, – Мира сложила папку и рюкзак на заднее сидение, а сама пристроилась на пассажирское.
– Так… не в духе, – Евгений Викторович выруливал от школы на дорогу.
– Ну, так, – Мирослава судорожно представляла, как завести нужный ей разговор.
– Жаль, мне хотелось с тобой серьезно поговорить, но, чувствуется, разговор перенесется, – расстроился отец.
– Сегодня все хотят со мной поговорить, – неожиданно вспылила Мира.
– Кто еще хотел?
– Дмитрий Иванович.
– Опередил все-таки, – Евгений Викторович закачал головой.
– Ты о чем? – Мира почувствовала напряжение.
– Да так, мелочи, – отец ненадолго замолчал. – Он всё успел рассказать или мне оставил кусочек?
– Я не понимаю, о чем ты?
– Спрошу прямо: что Дима рассказал тебе обо мне?
– Что ты из другого измерения, что ты обманным путем обменялся с манипулятором измерениями и поэтому вывел его в реальность, чтобы загладить вину, – перечислила Мира.
– И всё? – Евгений Викторович покосился на дочь.
– Он еще настаивал, чтобы я посмотрела правду в твоей нити судьбы.
– Что-то маловато. Зная Диму и его размах, странно, что обо мне он так мало знает.
– Так это правда? – Мирослава удивилась реакции отца.
– Отчасти, да, но и нет, – признался Евгений Викторович.
– Почему все так сложно? Почему нельзя мне правду рассказать? – разозлилась Мира, больше от обиды, что отец был с ней не до конца откровенен.
– Собственноручно выдать оружие дочери, чтобы она в любой момент могла правдой вывести меня из обладателей? Ты бы пошла на это?
– Причем здесь оружие?
– Как иначе? Любая известная тебе правда об обладателе дает возможность лишить его права обладания эмоциями. Я оберегаю свою жизнь, дорожу реальностью, и не подпускаю никого близко к семье, чтобы уберечь всех вас.
– Себя, – уточнила Мирослава. – Ты оберегаешь себя.
– Ты не имеешь права меня осуждать. Мне реальность чудом досталась, и я лишь стараюсь удержать её.
– Покажи мне правду, – попросила Мира.
– Хорошо, – Евгений Викторович повернул в первый попавшийся заезд во двор, припарковался и вышел из автомобиля.
Мирослава вышла, стараясь скрыть легкую дрожь в теле от волнения.
– Нулевое, – громко сказал Евгений Викторович и всё вокруг: деревья, машины и прохожие, застыли в одном положении. – Приступай, – отец развел руки в стороны.
– Как мы перешли в нулевое измерение вместе? – удивилась Мира.
– Ты знаешь ответ.
– Одинаковые камни?
– Да.
– Какие?
– Не знаю. Разве это важно?
– Ты не первый с кем я сегодня оказываюсь вместе в нулевом измерении, осуществив переход при этом без касаний.
– У тебя стало много камней, поэтому так происходит.
– Нет, что-то другое, – Мира посмотрела на свои руки. – Что-то не так.
– Ты хотела правду, – напомнил ей отец. – Смотри, пока она открыта.
– Ты умеешь её закрывать?
– Да, как и многие другие обладатели, которых учат с детства никому не доверять, – описал Евгений Викторович. – Смотри быстрее, – торопил он.
Мирослава сформировала радужную сферу и пустила в отца. Она не увидела, но почувствовала радужные нити судьбы Евгения Викторовича, и с легкостью притянула их к себе.
Сплетения и пучки занимали часть пространства, но Миру интересовал определенный момент. Первая встреча отца и манипулятора.
– Неправильно смотришь, – вмешался в процесс Евгений Викторович.
– Почему?
– Ты смотришь то, что тебе показано, а не то, что скрыто, – описал отец.
– Первый раз слышу.
– Мы неспроста в нулевом измерении, оно отражает все скрытое и невидимое, но надо уметь правильно смотреть.
– И как я должна смотреть?
– Эмоциональным телом.
– Что?
– Попробуй.
Мирослава закрыла глаза, пытаясь в очередной раз определить, какая эмоция в ней преобладает, но результат проявился, как и прежде, абсолютно черным свечением.
– Знаешь, черный цвет эмоционального тела, впрочем, как и белый, говорит об исключительности владельца, – Евгений Викторович вглядывался в эмоциональную копию дочери.
– Я всего лишь не смогла определиться с эмоцией, – Мира опустила голову.
– Ага, конечно, – ухмыльнулся отец.
Мирослава закрыла глаза и поспешила переключить внимание на эмоциональное тело. Радужных нитей в разы прибавилось. Казалось, они заполняют собой все пространство вокруг.
– Ищи мою первую встречу с манипулятором, – посоветовал Евгений Викторович.
С его словами радужные нити закружились, меняя расположение. Перед эмоциональным телом Мирославы показался яркий пучок переплетения белой нити с радужной.
Эмоциональное тело Миры протянуло руку и коснулось пучка. Пространство вокруг озарилось вспышкой, окрашивая при этом все в белый цвет. Даже в образе эмоционального тела у Мирославы слепило глаза от насыщенного белого оттенка.
– Я, Алексей, – громко послышался голос маленького манипулятора.
– Женя, – Мира определила детский голос отца.
Оба обладателя находились в странном помещении, похожем на мастерскую, и общались между собой через какое-то стекло.
– Ты из какого измерения? – поинтересовался манипулятор.
– Из седьмого, а ты?
– Я из четвертого.
– Ого! Ты из реальности? – восхитился маленький отец Мирославы.
– Это временно. Ты знаешь, что до четвертого измерения реальность была в пятом.
– Как? Она вроде давно в четвертом, – усомнился Евгений Викторович.
– Не так, чтобы очень. Папа говорит, что всего лишь пятый страх держит его в четвертом измерении, – прошептал Алексей. – Я слышал, скоро реальность перейдет в седьмое измерение.
– Не может быть!
– Еще как может. Не успеешь моргнуть, как окажешься в реальности.
– Сейчас бы хотелось в реальность, – мечтательно протянул маленький Евгений Викторович.
– Давай обменяемся, – с энтузиазмом предложил манипулятор.
– Зачем? – удивился его идее маленький отец Мирославы.
– Ты хочешь в реальность, а мне куда важнее оказаться в реальности потом.
– Шутишь? – Евгений Викторович отвлекся на шум за спиной.
– Я не шучу, – Мира наблюдала, как загорелись радужным цветом глаза маленького манипулятора. – У нас еще куча времени. Не понравится, все вернем.
– Вернем? Папа рассказывал, что обменяться можно всего один раз, – маленький Евгений Викторович озадаченно смотрел на манипулятора.
– Тебе больше никто не предложит обмен, соглашайся.
– Я тебя первый раз вижу, а ты сразу обмен предлагаешь. Тем более в этом году мне в школу идти, там друзья, а еще секции.
– Заведешь новых друзей, а я потом придумаю, как вернуться.
– Зачем тебе это?
– Я дальновиден. Когда реальность сместится в седьмое измерение, я буду уже в нем.
– Ты живешь в реальности, чем тебе эта не нравится?
– Все мне нравится. Ты на обмен пойдешь? – манипулятор протянул руку к стеклу.
– Подумай, там же родители, друзья.
– Я вернусь, если мне надо будет.
– А я как же?
– Еще не знаю, но, думаю, тебе будет весело.
– Весело?
– Ты согласен или нет? – настаивал маленький Алексей, а глаза его еще ярче засветились радужными переливами.
– Согласен! – отец Мирославы потянулся к стеклу и коснулся руки манипулятора.
Яркая вспышка вернула вечер, полумрак и радужные переплетения нитей, вместе с Евгением Викторовичем.
– Первую встречу посмотрела? – поинтересовался отец.
Эмоциональное тело Мирославы кивнуло.
– Теперь посмотри вторую.
Радужные нити переместились, раскрывая перед Мирославой очередной пучок сплетений нитей, которые не так ярко подсвечивались.
– Я предупреждал, – вспышка света вновь наполнила пространство вокруг белым оттенком и отразила молодого Евгения Викторовича, который стоял в каком-то непонятном пространстве и общался с манипулятором.
– Меня в целом все устраивает. Жизнь в другом измерении не так сильно отличается от реальности, разве что запретов больше и обладателей меньше. Просто ждать надоело, когда измерение реальности сменится, – объяснял манипулятор.
– Леша, я тебя еще в детстве предупреждал, что обмен возможен один раз, ты мне что говорил?
– Помню я, помню, и делаю все возможное. Я подружился с Дмитрием Ивановичем.
– Ты думаешь, он тебе поможет вернуться в реальность?
– Если я ему докажу, что всеми фибрами ненавижу тебя, то он поможет?
– Меня? Ненавидишь? За что?
– За то, что ты обманным путем забрал мою реальность?
– Что?
– Не горячись, Жень. Я знаю, что это не так, но мне надо его в этом убедить.
– Зачем?
– Не знаю почему, но Дмитрий Иванович интересуется всем, что связано с тобой, – описал манипулятор. – Он много спрашивает о тебе, часто выпытывает у обладателей в седьмом измерении хоть какие-нибудь сведения.
– Обо мне?
– Да. У меня сложилось впечатление, что он тебя хочет вернуть в родное измерение, поэтому я пришел к тебе сегодня.
– Интересно, как он себе это представляет?
– Жень, он придумает что угодно, чтобы ты не стал главой клана Регентовых.
– Я стану главой и никто меня не остановит, – Евгений Викторович скрестил руки на груди.
– Сомневаюсь, – манипулятор усмехнулся.
– Леша, узнай, что задумал Дмитрий Иванович, а я подумаю, как тебя вернуть в реальность.
– Договорились.
Мирослава открыла глаза в реальном теле, при этом растворяя в дымке одновременно эмоциональное тело и видение. Радужные нити продолжали крутиться вокруг неё.
– Вы друзья? – озадачилась она.
– Лучшие друзья, – описал Евгений Викторович. – Леша в детстве допустил ошибку, о которой жалеет каждый день. Нам было почти по семь лет, когда мы поменялись измерениями. Кажется, после нас, вселенная установила возраст обладателей для обмена в десять лет, хотя до нашего обмена ограничений не было, – посмеялся он. – Ни я, ни Леша никогда не были врагами. Только власть манипулятору лучше не давать. С его идеями и амбициями ничем хорошим это не закончится.
– Когда ты его вернул в реальность?
– Сразу, как только получил измерение, – признался отец Миры. – Леша был прав, Дмитрий Иванович сделал все, чтобы остаться главой клана. Как только я попал в его клан, он стал собирать информацию обо мне, и когда он узнал, что я из другого измерения, высший и сильный обладатель, который по всем условиям подходит для смены главенства Регентовых, договорился с вселенной сделать меня повелителем измерения. Их договоренность очень сложно разрушить, нужна сила не одного духа камня.
– Пап, а о чем ты договорился с вселенной, чтобы вернуть манипулятора?
– Тебе лучше посмотреть это самой, нежели мне рассказывать, – Евгений Викторович опустил голову.
– Ты боишься мне рассказать?
– Нет, конечно, просто, я знаю, что меня ждет, и напоминать мне об этом не надо, – отец сделал паузу. – Тебе же советую посмотреть, чтобы было меньше вопросов.
Мирослава закрыла глаза, чтобы сформировать эмоциональное тело.
– Ты можешь так посмотреть, без эмоционального тела.
Мира открыла глаза и подошла ближе к переплетениям радужных нитей отца. Она не произнесла вслух, а только подумала о нужном событии, как вдруг нити задвигались, и перед Мирославой оказался тусклый пучок их переплетений.
– Он еле светится, – описала Мира.
– Я его часто вспоминаю и стараюсь скрыть от всех. Такие защищенные события в нитях судьбы, если очень постараться, могут стать полностью прозрачными, – объяснил Евгений Викторович.
– Может, мне не стоит его смотреть, – предложила Мирослава.
– Стоит, не сомневайся. Ты должна узнать правду, а то у других обладателей останется возможность влиять на тебя и твой выбор, – ответил отец. – Действуй, – поторопил он.
Мирослава внимательно посмотрела на тусклый сгусток нитей судьбы отца и протянула к нему руку. У нее возникло ощущение, что она собралась подсмотреть что-то личное или страшное, а может и то, и другое одновременно. Волнение и сомнения проявились дрожью в руках. Мира не понимала, отчего такие переживания, если Евгений Викторович сам разрешил посмотреть это знаковое событие. Глубоко вздохнув, Мира все же коснулась сгустка нитей.