Заглянув вечером в аудиторию – нужно же разведать, где предстоит работать − она в очередной раз поразилась богатству, царящему в Тербравосе. Аудитория зельеварения была в меру вместительной, но выглядела компактной. Возможно такой эффект достигался благодаря распространённой в университете дубовой отделке – резные панели на стенах, высокий потолок покрытый искусной росписью, напоминавшей любимые мандалы Жаклин. Уюта добавляли удобные столы с откидными крышками и мягкими стульями с зеленой обивкой. Рисунок резьбы на кафедре повторял потолочные орнаменты…
В небольшом кабинете за дверью, спрятавшейся за кафедрой, в большом шкафу она нашла всё необходимое для сегодняшней демонстрации к занятию. Здесь был отдельный шкаф, полный книг – она успела лишь слегка пробежаться глазами по корешкам, отметив очень хорошую профессиональную подборку. Настроение потихоньку начало подниматься – похоже, здесь были созданы все условия не только для студентов.
И вот, план урока был составлен, материалы готовы, она сама тоже… Поднявшись за два часа до начала занятий, Жаклин поняла, что руки холодеют, встать с кровати тяжело, но улежать ещё сложнее: её накрыло паникой. «Спокойно, спокойно!» − бормотала она, подставляя лицо под прохладные струи воды из медного крана в собственной ванной.
В шкафу обнаружилось ещё два тёмно-синих платья, походивших на вчерашнее, висевшее тут же, только с разной формой воротничков и слегка отличавшиеся деталями кроя. Жаклин могла поручиться, что заперла дверь на ночь, а до рассвета в комнату никто не входил! Взяв себе на заметку спросить об этом мадам Крифи, она решила примерить одно из новых платьев – оно село идеально. Оставалось только завертеть волосы в узел и отправляться в столовую за порцией утреннего квана.
За раздачей стояла красивая девушка в поварской форме; из-под белой шапочки, покрывавшей волосы, выбилась кудрявая рыжая прядь.
− Доброе утро! – поздоровалась с нею Жаклин.
− Доброе! – кивнула девушка. – Вам кван?
− Да, и круассан с джемом, если можно.
− Советую взять с собой ещё пару бутербродов, − девушка зевнула, прикрыв рот рукой и извинилась. – После урока захочется перекусить, а за пятнадцатиминутный перерыв в столовую можно не успеть. Преподаватели обычно так и поступают. Пару пакетиков чина или квана могу дать – для заварки.
− Давайте! – согласилась Жаклин. – А вы с какого факультета?
− То есть? Не поняла вас, − удивилась девушка.
− Где вы учитесь? Уверена, не на боевика.
Сонная девушка постояла некоторое время соображая, а потом звонко рассмеялась.
− Я своё уже отучилась! Не здесь правда – в кулинарной школе, в городе. Для того, чтобы стать студенткой этого университета, у меня слишком простая семья. Но спасибо, комплимент приятный!
− Да я, в общем-то тоже не графиня… − пробормотала Жаклин, отмечая значительно потеплевшую улыбку повара. – Меня зовут Жаклин.
− Магистр… − поправила девушка.
− Да, магистр Тризо, если официально.
− Я – Ханна – повар-кондитер!
После чашки великолепного квана со сливками и хрустящего круассана, Жаклин почувствовала себя гораздо лучше. До занятия оставалось сорок минут. Она не спеша вышла из столовой, постепенно заполнявшейся студентами, прошла по аллее, зашла в учебный корпус и в вестибюле едва не столкнулась с Освальдом Кранцем, в неизменном черном камзоле. Видимо, на магистра боевой магии понятие единой формы не распространялось. От неожиданности девушка упустила из рук бумажный пакет с бутербродами.
− Доброе утро, − пробормотала она, наклоняясь за ним, едва не стукнувшись лбами с расторопным магистром, уже успевшим его схватить.
− Доброе утро! – Кранц помог ей подняться и сунул в руку злополучный пакет. – Прошу прощения, если испугал.
− Ничего страшного. Сегодня с утра я немного рассеяна.
− Так соберитесь! У вас первый урок! Нечего вести себя, как девица на выданье! – начавшее было формироваться более приятное впечатление об этом хмуром человеке, мгновенно улетучилось.
Девушка промолчала, собираясь пройти мимо, но магистр поймал её за руку, вынуждая задержаться.
− Не будьте ребёнком! – процедил он. – Дуться будете дома! Неужели вы ещё не поняли, куда попали? Здешние баловни судьбы прожуют вас и выплюнут, оставив валяться на полу безутешно рыдающей над своей горькой судьбой! Не говорите потом, что вас не предупредили!
− Отпустите мою руку! – отчеканила Жаклин.
− Я лишь хотел сказать: если будут проблемы, обращайтесь! Наслышан о вашем конфликте с Гарвеем…
− Благодарю, но мне нужно готовиться к занятию! – девушка вырвалась и быстрым шагом направилась к лестнице – аудитория зельеварения находилась на втором этаже. Настроение основательно испортилось. Хуже того − закрались сомнения, действительно ли она в состоянии справиться? Ну уж нет! Это никуда не годится! Детям ведь нравились её уроки, а взрослые – это те же дети, только более осознанные… иногда! И выше ростом. Получалось справиться с подростками, выйдет и со студентами.
Она вошла в аудиторию, уверенно ступая, гордо подняв голову, готовая штурмовать валы вопросов и сопротивляться шквалам возможных острот. «Я пришла сюда нести знания! Это главное, а остальное – второстепенно!» − прошептала девушка, поднимаясь на кафедру.
− Золотые слова! – прозвучал в ответ мужской голос. – Давненько в этих стенах не звучало таких!
От неожиданности Жаклин подскочила и стала озираться, в поиске источника голоса. Не увидев никого, она решила, что ей померещилось. Не желая больше терять времени, девушка разложила на столе пособия и повесила сбоку от доски плакат, на котором в центре был изображен слиток серебра, постепенно меняющий форму, а сбоку кристаллическая решетка с подвижными связями, выделенными красным цветом. В учебнике эта тема находилась в середине, но Жаклин это не смутило. Рядом с собой она положила «Руководство по магическим материалам, используемым для создания надёжных артефактов», которое привезла с собой, заложенное на нужной странице трофейным тузом.
Кстати, неплохо было бы попробовать протестировать его и выявить принцип работы, подумала она, но в этот момент двери открылись и в аудиторию потянулись студенты. Жаклин с замиранием сердца разглядела в их форме цвета всех пяти факультетов. Во втором ряду маячила зелёная шевелюра Патрика Шульмана. Он улыбнулся ей, кивнул, а потом вновь заговорил с темноволосым сокурсником, между делом выкладывая учебник, тетрадь и ручку. В первом ряду с краю, Жаклин заметила Айву – она поздоровалась, поглядывая почему-то немного настороженно.
Перед самым звонком в аудиторию прошел Гарвей, обдав Жаклин холодным взглядом. За ним вошел Флабер, хитро ухмыльнувшись и ещё один незнакомый студент в красно-синем шейном платке. Свободных мест больше не осталось.
Прозвенел звонок, разговоры постепенно стихли.
− Доброе утро! Меня зовут магистр Жаклин Тризо. Я буду вести у вас два предмета…
− Мы уже поняли! – перебил спокойный голос. − Вас взяли на место Номада, который, бедолага так не любил собственный предмет, что повесился на суку.
Жаклин вскинула глаза к последней парте, где расплылся в злорадной ухмылке Гарвей, но вопрос прозвучал не от него. Сидевший рядом студент-боевик продолжал:
− Неужели вы тоже так себя не любите? Или предпочтёте сбежать как можно скорее?
Девушка растеряно обвела взглядом аудиторию. Многие студенты удивлённо оглядывались – видимо, обычно такое не позволялось. Айва сидела, сжав кулаки и опустив глаза на стол перед собой. Шульман оглянулся на Гарвея. Кривая улыбка того стала ещё шире. Повисла тишина – студенты ждали ответа. Жаклин отчаянно залилась краской – так случалось всегда, когда она попадала в центр внимания большого числа людей. Только не мямлить!
− Простите, как ваше имя? – постаралась произнести она как можно спокойнее.
− Что, побежите жаловаться, как обиженная девчонка?
− Ответьте пожалуйста на вопрос, − она подпустила металла в голос.
− Риан Майвель, а что?
Майвель… Очень знакомая фамилия… В газетах что-то было о масштабном строительстве подвесного моста, соединяющего два берега Гронданте, самой широкой реки в Мофалии − спроектированного графом Майвелем! Сын-боевик у инженера-конструктора?
‒ Я вас запомню, ‒ произнесла Жаклин. ‒ Продолжим занятие. Вначале я хотела бы познакомиться с вами. Буду называть имя из журнала, а вы отзывайтесь пожалуйста. Итак, Орландо де Абли…
‒ Это я! ‒ с места поднялся уже знакомый по столовой блёклый молодой человек, который вручную мыл посуду. Жаклин кивнула ему, он сел на место.
В конце списка на букву «А» стояло имя «Гарвей де Ансола». Взяв себя в руки, девушка произнесла его, так твёрдо, как могла.
‒ Мы уже с вами знакомы! ‒ звонко произнес парень.
‒ Спасибо, я помню, ‒ ответила Жаклин и перешла к следующему имени, неловко задев рукой «Руководство по магическим материалам», с грохотом свалившееся на пол. Золоченый туз-закладка с алым лебедем, немедленно вывалился на пол. Парень с первой парты, чьего имени еще не называлось, немедленно поспешил поднять и то, и другое, чтобы вернуть на стол.
‒ Вирт, это моё! ‒ голос Гарвея заставил парня замереть на месте.
‒ Благодарю вас, ‒ Жаклин забрала книгу и закладку, как ни в чём не бывало.
‒ Магистр! ‒ в голосе Гарвея натянутой струной дрожал гнев. ‒ Кто научил вас присваивать чужие вещи?
Девушка скрестила взгляд с горящими яростью глазами студента. Сама не зная, чего хочет добиться, она вздёрнула подбородок и отчеканила:
‒ Если это ваше, попробуйте забрать!
Студент, поднявший книгу, поскорее уселся за свой стол, желая поскорее уйти с «линии огня». Похоже, он уже был не рад, что решил оказать небольшую услугу. Гарвей не тронулся с места, лишь протянул руку, а глаза его уже не просто горели, а пылали. Карта, лежащая на столе, медленно-медленно поползла к краю стола. Парень заметно побледнел, лицо прочертили тени, но он продолжал тянуться из другого конца аудитории к своей карте. Жаклин прижала туза рукой, а потом просто взяла его и положила в книгу.
‒ Что ты сделала? ‒ выкрикнул Гарвей, бессильно повалившись на стул.
‒ Я? Ничего, ‒ ответила Жаклин. ‒ Похоже, ваша игрушка сломалась. Советую поразмыслить, что могло вызвать поломку. А мы, с вашего позволения, продолжим занятие. Так как у нас урок по предмету «магические субстанции и материалы» то темой его станет живой металл.
Она обвела аудиторию взглядом, с удовлетворение отмечая, что студенты, до этого момента, с интересом следившие за её перепалкой с Гарвеем, теперь смотрят лишь в сторону кафедры. Так, подумала она, первая главная веха пройдена! Как говорила профессор Уна Грейвз, если сразу не привлечешь внимание аудитории, потом собрать его будет в разы сложнее.
‒ Как известно, ‒ продолжала она, ‒ живой метал встречается в природе крайне редко, но не это обуславливает его высокую стоимость. Кто знает, что делает его таким дорогим?
Она вновь оглядела помещение ‒ молодая девушка, на вид совсем ребенок, в форме целителей, робко подняла руку.
‒ Да, мадемуазель… Представьтесь пожалуйста.
‒ Корин Дорси, ‒ ответила та звонким голоском. ‒ Может быть, живой металл дорог из-за того, что его сложно добыть?
‒ Благодарю вас, Корин! Отчасти вы правы. Живой металл, второе его название – полиаморф, действительно очень сложен в добыче. Известно единственное в мире месторождение ‒ в округе Ксантория, что на востоке нашей страны. По названию месторождения, этот металл ещё называют ксантрий…
Тут она заметила ещё одну поднятую руку.
‒ Да, мсье Шульман?
Парень с зелёными волосами поднялся, неуверенно улыбаясь.
‒ Всего лишь сьер, но благодарю такое обращение…
По аудитории поползли смешки. Жаклин немного запаниковала, но Патрик продолжал:
‒ Я хочу дополнить ответ Корин. Ксантрий самый дорогой из металлов, потому что из него изготавливают самые послушные и сильные артефакты: он отзывчив к воздействию и обучаем.
‒ Все верно, Патрик! Вам с мадемуазель Дорси по баллу за верные ответы.
Она раскрыла журнал и записала отметки карандашом.
‒ К счастью, в лаборатории нашего университета нашлось немного ксантрия, а потому, я смогу продемонстрировать его свойства наглядно. Но пока занесите в конспект его свойства ‒ они на доске.
Жаклин подождала пока студенты запишут, отметив, что Гарвей, буравя её тяжелым взглядом, так и не притронулся к своей тетради. Зато Риан Майвель, сидевший с ним рядом, сосредоточенно писал, то и дело поглядывая на доску.
‒ На самом деле, все свойства ксантрия до конца не изучены, ‒ продолжала Жаклин. ‒ Известно только, что он способен принимать разные формы по велению мага, накапливать энергию и сообщать действие, обусловленное используемым заклинанием, другим предметам.
‒ А что это значит? ‒ спросила с места красивая брюнетка во втором ряду.
‒ Говоря простым языком, крупицы ксантрия достаточно, чтобы, например, обыкновенный перстень, стал настоящим магическим предметом. Он будет нести в себе свойства, которые вы в него заложите. Сегодня я хочу провести с вами опыт: мы прямо в этой аудитории, создадим магический артефакт. Кто хочет выступать добровольцем?
Гарвей и Шульман одновременно подняли руки.
‒ Сьер Шульман, подойдите пожалуйста ко мне.
‒ Ну, конечно! ‒ немедленно отозвался брюнет. ‒ Кто бы сомневался!
‒ Гарвей, уймись уже! ‒ девушка не подозревала, что улыбчивый зеленоволосый парень способен на такой жесткий тон.
‒ Ах-ах! Не тебе, дядюшка, рассказывать, что мне делать! ‒ скривился Гарвей, однако, больше не проронил ни слова.
Патрик вышел к кафедре. Жаклин, отметила про себя, насколько можно ошибиться в человеке, доверяя лишь первому впечатлению. Ей казалось, что он не способен на серьёзность. В столовой она слишком растерялась и смутилась, не успев как следует его рассмотреть, лишь подивилась: зачем красить волосы в такой необычный цвет? Сейчас рядом с ней стоял словно другой человек – тяжеловатая нижняя челюсть и упрямый подбородок говорили о твёрдости характера, а сосредоточенно-спокойное выражение лица выдавало уверенность в себе. Однако в уголках сияющих голубых глаз затаилась улыбка, сообщающая любому, что перед ним всего лишь маска, скрывающая весёлого доброжелательного мальчишку, затаившегося до времени и готового в любой момент сбросить личину серьёзности.
− У вас есть предмет, который вы хотели бы сделать артефактом? – спросила Жаклин.
− Э-э-э… Честно говоря, я думал, что вы предоставите опытные материалы, − тихо ответил Патрик.
− Да, конечно! У меня есть несколько на выбор: пара недорогих колец, серебряная серёжка, булавка для галстука, брошь… Это куплено на обыкновенной летней ярмарке. Выбирайте!
Парень поколебался и протянул руку к булавке.
− Покажите, пожалуйста, будущий артефакт товарищам, − подсказала Жаклин и добавила намного громче, чтобы было слышно в дальних углах аудитории:
− Обратите внимание: заготовка должна быть без отметок и надписей. Если до того на неё было наложено какое-нибудь заклятье, необходимо его нейтрализовать и очистить заготовку от остаточных энергий огненной, водной или земной стихией. Вы знаете, как это делается?
Посыпались утвердительные восклицания.
− Напомню: если предмет из негорючего материала, нужно пронести его несколько раз через пламя свечи, камина или костра, или на десять минут положить в проточную воду. Если артефакт хрупкий или из бумаги, его можно на сутки присыпать солью – она олицетворяет земную стихию. Предложенные предметы были мной предварительно очищены в трёх стихиях.
Девушка взяла со стола серебряный футляр размерами со спичечный коробок, который отыскала в одном из «шкафов с сокровищами» − так она окрестила лабораторные стеллажи. На самом деле, ей приходилось работать с полиаморфом лишь раз. Однако хорошо запомнилось, как эффектно провёл урок по этому металлу старенький профессор Кордарио, сотворивший заколку-бабочку, преумножающую красоту для Лионеллы Конти, будущей королевы выпускного бала.
«Профессор Кордарио, посвящаю этот урок вам», − прошептала Жаклин, и кончиком лабораторного ножа сняла тоненькую стружку с блестящей поверхности ксантрия. Девушка с удовлетворением отметила, как быстро затягивается оставленная ею бороздка – материал был отличного качества, без примесей. Она поместила стружку на выбранную Патриком булавку, отложила нож и громко произнесла:
− А теперь следим внимательно. Сьер Шульман, определите цель – желательно одну, которую должен выполнять ваш артефакт. Если хотите, можете озвучить.
Патрик чуть помедлил, а потом произнёс:
− Пусть приносит удачу!
− Это хорошая цель, только слишком размытая. Для создания артефакта необходимо очень чётко определить, что он должен исполнять. Вообще, в магии лучше избегать неопределённости и возможностей двоякой трактовки. Поэтому выберем такую формулировку: «пусть притягивает выгодные владельцу события один раз в сутки».
− А почему так мало − только раз в сутки? – спросил кто-то.
− Потому что злоупотреблять силой артефакта не стоит, сейчас поймёте из-за чего. Теперь, когда формулировка определена, мы должны выбрать подпитывающий источник – обычно это личная сила мага. Именно по этой причине советуют иногда снимать артефакты, особенно при плохом самочувствии.
Она сделала небольшую паузу, чтобы усилить драматический эффект и перевести дух, а потом продолжала:
− Заклинание активации, чтобы разбудить металл, есть на доске – надеюсь, вы его записали. После его произнесения у вас будет ровно двадцать секунд, чтобы задать цель, а потом нужно сразу сказать удерживающее заклинание – оно тоже на доске. Если всё сделано правильно, ваш артефакт готов.
− А что будет, если не уложишься в двадцать секунд? – Патрик уже заметно нервничал − булавка подрагивала в пальцах.
− В таком случае, вы зря изведете дорогой материал, а предмет, который собирались сделать магическим, будет больше непригоден. По этой причине необходимо тщательно продумывать цели и умещать формулировку в коротком предложении. Будет проще, если записать – меньше вероятность сбиться. Я помогу вам.
Жаклин быстро написала формулы на маленьком листочке бумаги и протянула Патрику.
− Итак, если готовы, начинайте!
Парень глубоко вздохнул и стал громко читать:
− Аперра сципидус лакора верме…
Студенты, занимающие первый ряд столов дружно ахнули. Маленькая стружка приобрела цвет раскалённого металла и потекла, быстро впитываясь в серебро булавки.
«Цель! Говори цель!» – зашептали одновременно несколько взволнованных голосов. На них зашикали: «Не мешай!». Патрик скороговоркой произнёс: «Эта булавка притягивает к владельцу выгодные события… − тут он запнулся. Аудитория затаила дыхание. − И необходимую информацию один раз в сутки». Поплывший ксантрий начал быстро впитываться в серебро, которое теперь сияло несвойственным ему светом.
− Закреп, − подсказала Жаклин. Патрик прочёл. Булавка сверкнула последний раз и погасла, приобретя обычный вид. По лицу Шульмана стекла капля пота – он провёл по лбу, и с непониманием уставился на влажную ладонь.
− Создание артефактов – очень энергоёмкий процесс, − ободряюще улыбнулась ему Жаклин. – Живой металл сильно упрощает дело и сберегает силы мага, но расход всё равно большой. Вам, сьер Шульман лучше отдохнуть сегодня. Возьмите, − она протянула студенту заготовленную заранее плитку шоколада. – Скорая помощь при истощении, в том числе эмоциональном. Можете вернуться на место.
Патрик взял шоколад и протянул ей булавку, но девушка с улыбкой покачала головой.
− Это ваше. На память о сегодняшнем уроке. Вам десять баллов за отличную работу.
Подождав, пока Патрик займёт своё место ‒ походка парня с каждым шагом всё сильнее выдавала усталость ‒ Жаклин продолжала:
‒ Я бы хотела дополнить сегодняшний урок информацией, немного не вписывающейся в его рамки, но напрямую относящейся к предмету, а точнее, к созданию артефактов. Кто знает, как артефакт привязать накрепко к единственному владельцу, чтобы он служил только ему и узнавал хозяина среди прочих?
Поднялось несколько рук.
‒ Да, мадемуазель с третьей парты, во втором ряду!
Яркая брюнетка в форме факультета боевой магии поднялась с места.
‒ Для этого существуют специальные оговоры. Сегодня, например, был использован один из них, когда упоминалось, что булавка должна служить своему хозяину для привлечения удачи.
‒ Верно, мадемуазель…
‒ Александра Ким.
‒ Мадемуазель Ким, вам балл за верный ответ. Кто дополнит?
‒ Кровь.
Повисла пауза.
‒ Сьер де Ансола, вы хотите ответить?
‒ Для самой надёжной привязки используется кровь, ‒ произнёс Гарвей.
‒ Подойдите, пожалуйста, ‒ Жаклин вновь достала туза. ‒ Можете его забрать.
Гарвей прошёл к кафедре и взял карту.
‒ Вы использовали для привязки колоды свою кровь? ‒ спросила девушка.
‒ Да! ‒ с вызовом ответил он.
‒ Ни при каких обстоятельствах не допускайте, чтобы на ваш талисман, или другой магический предмет, попадала чужая кровь ‒ таким образом сбивается настройка. В этом правиле есть исключения, но, если вы хотите узнать об этом больше, спросите преподавателей по артефактике и боевой магии.
Жаклин повернулась к аудитории:
‒ На сегодня занятие окончено. Кто не успел, дописывайте, если есть вопросы, задавайте.
Гарвей, не успевший далеко отойти от кафедры, обернулся. На его окаменевшем лице нельзя было прочесть ни одной эмоции.
‒ Чья кровь попала на мою карту? ‒ спросил он.
‒ Думаю, вы и так поняли, ‒ пожала плечами Жаклин.
− Как так вышло? Ведь туз лишь срезал… − он замолчал, смотря перед собой.
− Случайность, − пожала плечами девушка, не обратив внимания на его последние слова. – Просто случайность и очень острые края.
Мимо них к выходу проходили студенты, торопясь на перерыв. Больше не говоря ни слова, Гарвей развернулся и вышел. Аудитория быстро пустела. Жаклин начала убирать пособия, стирать информацию с доски – следующее занятие должно было начаться через три часа – первый курс, зелья. Она как раз снимала плакаты, когда за спиной послышался тихий вздох. Обернувшись, она увидела Шульмана, не спешившего покидать свое место. Цвет лица студента мало отличался от его же волос. Девушка немедленно бросила тряпку и поспешила к нему.
− Патрик, вам плохо?
Даже яркая голубизна его глаз подёрнулась налётом усталости и дурноты, приобретя мертвенный оттенок стали. Вздохнув ещё раз, он ответил, с заметным усилием:
− Пустяки, пройдёт, просто посижу немного. Я вам не мешаю? Сейчас-сейчас! Я уйду… − он хотел подняться, но ноги явно не держали.
− Какие глупости! – возмутилась Жаклин. – Да на вас лица нет! Нужно позвать доктора!
Она дотронулась до ледяных рук, попыталась прощупать пульс на запястье – он едва ощущался.
− Вы ели шоколад? – только спросив, она заметила на столе нераспечатанную плитку. – Ну, что же вы!
− Не люблю сладкого, − пробормотал Патрик.
− Воспринимайте его как лекарство! Тем более, это чёрный шоколад, − она быстро разломала плитку и бесцеремонно разорвав обёртку, вручила парню большой кусок. – Нужно немедленно съесть! А я пойду за помощью!
− Нет! – он удержал её руку, с неожиданной прытью. – Не зовите никого, пожалуйста!
− Но вам необходимо немедленно к врачу! Это серьёзно! Так и до выгорания недалеко! – девушка изо всех сил пыталась не поддаваться панике. В первое же занятие и такой серьёзный просчет! Как же она так промахнулась? Перед опытами всегда предварительно выяснялся у студента уровень магического потенциала. Рисковать здоровьем учеников недопустимо!
Она вдохнула, выдохнула, стараясь взять себя в руки. Каковы меры первой помощи при перерасходе сил? Шоколад – есть. Следующее − горячее питьё, укутать, согреть… Жаклин метнулась в кабинет, где осталась шерстяная шаль, которую она набрасывала больше для уюта, нежели для тепла – сойдет! Замотав уже не сопротивляющегося Шульмана шалью, она вернулась, чтобы вскипятить воду в реторте на маленькой портативной печке. Укрепляющий отвар − то, что нужно! Через пять минут она совала во всё ещё холодные руки парня большую чашку, источавшую тонкий аромат трав.
− Выпить до дна! – скомандовала она. – И шоколад доесть!
Постепенно краски возвращались на лицо Патрика.
− Я даже предположить не мог, что вы мастерица пыток! А с виду такая милая! – заявил он, нехотя откусывая от тёмной плитки.
− Вы о чём? – не поняла девушка.
− Об изобретении новой пытки – шоколадом. Терпеть его не могу! – он поморщился, пред тем, как откусить следующий кусок.
− Шутник, значит! – серьёзно ответила Жаклин. – Вам, похоже, действительно лучше. У меня для вас плохая новость − шоколад придётся если не полюбить, то иметь при себе, раз не умеете силы рассчитывать. Как же вы меня напугали!
− Простите!
− На самом деле, сама виновата… Это вы меня простите. Будет нам обоим урок на будущее: вам – учиться силы рассчитывать, а мне лучше доносить до студентов…
Почему-то не хватало воздуха. Она сделала глубокий вдох, а на выдохе полились слёзы. Шульман с удивлением уставился на неё, забыв о чашке. Девушка пыталась прекратить плакать, но ничего не выходило: слёзы продолжали литься ручьём.
− Да уж! Прав ректор Вайс! Негодная вам досталась преподавательница по зельям! – между всхлипами, отворачиваясь, прошептала Жаклин, но Патрик расслышал.
− Неправда! Вы прекрасно вели урок! Всем очень понравилось! А как Гарвея осадили – загляденье! С ним, между прочим, даже его отец не всегда может сладить! Так что нашему университету с вами повезло!
− Повезло, как же! – девушка ещё раз всхлипнула и попыталась пояснить: − Не обращайте внимания, это нервное, просто переволновалась. Сейчас…
Она сделала пару шагов к кабинету, собираясь накапать себе успокоительной настойки, но чьи-то руки, развернули её и сомкнулись за спиной, сжимая в объятиях. Перед глазами оказалась зелёная прядь, а окрепший голос прошептал куда-то в макушку:
− Не плачьте! Я тоже знаю одно средство, как помочь при расстройстве – поддержка и дружеские объятия. Всё у вас получится!
Жаклин попыталась отстранится, но Патрик держал – мягко, но крепко. Внезапно она поймала себя на мысли, что вырываться совсем не хочется, а слёзы и вправду высохли.
− А талисман-то действует! – закончил парень, заметно повеселев.
Жаклин отпрянула – на этот раз, Шульман не стал её удерживать.
− Всё-таки вы…шутник! – сердиться на него не было сил. Она с удовлетворением отметила его значительно улучшившийся вид. – А к целителю всё-таки обратитесь.
− Как скажете! – с порозовевших губ парня не сходила улыбка.
Неожиданно раздался громкий хлопок – Жаклин вздрогнула от испуга. Шульман, успокаивающе произнёс:
− Это сквозняк. Кто-то неплотно притворил дверь.
Он подхватил свою сумку и быстро попрощался, направляясь к выходу.
− Сегодня отдыхайте! – не отставала Жаклин. – Хорошо бы прогуляться, побыть на воздухе.
Патрик, не оборачиваясь, только махнул рукой и скрылся за дверью.
***
«Запомните свой впервые проведённый урок! Знайте, волнение – это нормально! Если кто-то скажет, что ему всё равно – не верьте. И ещё: когда для вас уроки станут столь привычны, что превратятся в обычную рутину, вспоминайте иногда тот, самый первый, и не осуждайте учеников за волнение!» Так профессор Уна Грейвз напутствовала выпуск Жаклин.
Эти слова навсегда врезались в память, а вот первый урок, к её стыду, забылся. Зато, как он прошёл в Тербравосе, не забуду никогда, думала Жаклин, идя по коридору. До зельеварения с первым курсом оставалось ещё полтора часа, она решила глотнуть свежего воздуха в парке, а заодно заглянуть в столовую – прихватить чего-нибудь на перекус.
У раздачи собралось множество студентов, все столики были заняты. Толкаться в толпе не хотелось. Девушка вышла из столовой и пройдя мимо статуи лорда Скрига, пересекла площадь, направляясь к кованым воротам парка.
− Добрый день! Как прошло первое занятие? – этот голос врезался в память, вызывая не самые приятные ассоциации. Альберт Вайс нагнал её, когда она неторопливо шла мимо исполинской сикоморы, прикидывая, сколько же времени ей понадобилось, чтобы обрести такие размеры.
− Добрый день!
Жаклин прошла несколько шагов, прежде чем ответить:
− Сложно сказать.
Они некоторое время шли молча – девушка кожей ощущала возникшее напряжение. Ректор подошёл явно не просто так. Может… Она не имеет права молчать!
− Я хотела…
− Я должен…
Они заговорили одновременно.
− Сначала вы, − уступил Вайс.
− На уроке одному из учеников стало плохо. Это моя оплошность: мы проходили живой металл, и он не рассчитал сил, когда создавал артефакт. Мне нужно было…
− Кто? – жёстко спросил ректор.
− Патрик Шульман. Я дала ему шоколад и напоила восстанавливающим чаем, но он должен был обратиться в медпункт.
− Шульман… Шульман… − Альберт задумчиво потёр подбородок.
− У него зелёные волосы, − подсказала девушка.
− А! Да, на самом деле… Ладно. Очень странно! Впрочем, к медикам Шульман не обращался, мне бы доложили. Что с ним?
− Ах, я так и думала! – расстроилась девушка. – Он не мог встать, был очень бледен, холодные руки, слабое сердцебиение – типичный перерасход сил.
− Почему сразу не позвали на помощь? – нахмурился ректор. – Что вы ему такое поручили?
− Он отказался звать врача, а задание… Артефакт для привлечения удачи. Я на самом деле просчиталась нужно было справиться об энергетическом потенциале студента.
− Что-то тут не так! Дело не может быть в простом талисмане на удачу, тем более живой металл позволяет уменьшить затраты энергии. У Патрика солидный потенциал. До сих пор многие никак не смирятся ‒ он мог стать великолепным боевиком или законником, а выбрал… Нужно будет поговорить с Шульманом. А вам на заметку – вдруг что-то подобное произойдёт, да просто будет беспокоить – немедленно сообщайте мне! Интересно, если бы я не подошёл, неужели ничего бы не сказали?
Девушка потупилась, не зная, что ответить. Скользя рассеянным взглядом по ближайшим кустам, она вдруг встрепенулась, разом забыв о вопросах ректора и предмете разговора: из-под низко нависающих веток, покрытых пламенеющей осенней листвой, торчала пара изящных женских ботинок.
− Смотрите! – она резко протянула подрагивающую руку. От ужасного предположения всё тело прошиб озноб.
− Что такое? – Вайс не сразу смог сообразить, а потом кинулся в кусты, на ходу отрывисто скомандовав: − Стойте здесь!
Через пару томительных мгновений он позвал:
− Подойдите! Нужна ваша помощь!
Жаклин не без опаски раздвинула ветки. На земле лежала темноволосая девушка – юбка в коричнево-синюю клетку задралась, открывая стройные ноги в тонких дорогих чулках. Вайс стоял рядом на коленях, приложив пальцы к шее девушки. Прощупывает пульс, отстранённо отметила Жаклин.
− Она жива! Очнитесь! – ректор стал похлопывать по щекам лежащую без сознания. Она тихо застонала и открыла затуманенные глаза. – Вы меня слышите? Как вас зовут?
Найденная ещё плохо осознавала действительность, никак не могла сфокусировать взгляд.
− Не стойте столбом! – рявкнул Вайс на растерявшуюся Жаклин. – Зовите врача! Да, загляните к… − он тихо пробормотал про себя что-то. – Вы же наверняка ещё не знаете, где кого искать! Идите сюда! Останетесь с нею – я пойду за помощью.
Он с беспокойством заглянул в глаза лежащей. Похоже, она начала постепенно приходить в себя.
− Как вас зовут? – повторил ректор.
− К-катрин Руже, − тихо вымолвила девушка.
− Вы помните, что случилось? Как здесь оказались?
− Я… Я была на площади… Говорила с Алисией и Лорной…Где…Почему я здесь?
В больших карих глазах застыл испуг.
− Вы в университетском парке. Мы с мадемуазель Тризо нашли вас здесь только что. Болит что-нибудь? Сможете встать?
− Нет, не болит… − пробормотала Катрин садясь. – Голова кружится.
− Давайте, мы поможем вам встать и проводим в медицинский корпус. Готовы?
Студентка кивнула. Жаклин подала руку, а ректор поддерживал за талию, пока Катрин пыталась подняться и сделать несколько неуверенных шагов. Она кое-как прошла по аллее до ворот, а потом ноги подкосились. Вайс и Жаклин удержали девушку от падения, но было ясно, что идти дальше ей сложно. Оставив церемонии, ректор поднял студентку на руки и быстро зашагал куда-то вправо, бросив через плечо:
− Тризо, не отставайте! У вас скоро занятие?
Девушка взглянула на свои наручные часики и поняла, что до зельеварения с первым курсом осталось пятнадцать минут, о чём сообщила ректору.
− В таком случае идите в аудиторию – пока сам справлюсь. В пять загляните ко мне, обязательно!
Не теряя времени, Вайс пошёл дальше, а Жаклин поспешила к учебному корпусу. Урок с первым курсом прошёл как в тумане – девушка отчитала лекцию, студенты сварили «зелье домохозяек» улучшающее сон и пищеварение, а также обладающее массой других полезных свойств – от очищения столового серебра до удаления пятен со скатерти. Это зелье она часто варила для тётиной домработницы, да и особых сложностей в его изготовлении не было.
Пока студенты помешивали варево в котлах, для удобства разбившись на пары перед глазами девушки то и дело возникало видение торчащих из кустов ног Катрин Руже в тонких колготах цвета тёмного загара. Она никак не могла понять, почему возвращается к ним мыслями…
***
Когда Жаклин училась в пятом классе, начали происходить события, о которых взрослые говорили шёпотом, стараясь, чтобы их не услышали дети. Девочек в школу стали сопровождать отцы или старшие братья, а тех, кто побогаче и вовсе возить в колясках. Жаклин жила у тёти, а у той не всегда было время провожать племянницу до школы. Однажды она возвращалась домой по самой обычной городской улице. Неожиданно перед нею остановилась повозка. Оттуда вытолкнули женщину – всю в крови, платье в беспорядке… Несчастная осталась лежать на тротуаре, а коляска покатила дальше по мостовой. Юная Жаклин тогда бежала до самого перекрёстка, пусть он был и не по пути. Усатый полицейский без лишних слов пошёл за нею, предварительно несколько раз подув в свисток – эта пронзительная трель иногда продолжала будить её во сне.
Потом девочку звали в участок, давать показания. Тётя скандалила, но Жаклин всё равно ответила на вопросы, потому что ей было жаль ту несчастную женщину, о которой запретили рассказывать одноклассницам. Тётя отказалась говорить, что произошло на самом деле. Только по прошествии лет, Жаклин догадалась – насилие! Об этом предпочитали не говорить в светском обществе, но девочки всё равно шептались.
***
Жаклин стояла у доски, наблюдая за сосредоточенными первокурсниками, заглядывавшими в котлы к соседям, чтобы сравнить результаты, а перед мысленным взором стояла картина: истерзанная женщина из детства, её изорванная юбка, дырявые, перемазанные кровью чулки…
Чулки Катрин были в порядке. Её не тащили через кусты, не насиловали. Почему же тогда Жаклин не покидало чувство, что этот случай похож на тот, из далёкого детства?
Она задала выучить таблицу соответствий для замещающих элементов и выпроводила студентов из аудитории. На часах пробило пять – её ждал ректор. На самом деле ей самой хотелось узнать, всё ли в порядке с Катрин Руже и что удалось выяснить.