До четырех оставалось ещё много времени. Чтобы не отвлекать мадам Крифи, Жаклин решила исследовать новое место работы самостоятельно. Кроме того, уже давно подошло время обеда, а выдававший голодные рулады живот напоминал – завтрак был ещё в поезде.
Чтобы не потерять ключ от комнаты, она подвесила его на серебряную цепочку и где уже висела подвеска в виде золотой рыбки, доставшаяся от бабушки. Ощущая себя маленькой девочкой, которой взрослые впервые доверили самостоятельно открывать дверь после прогулки, девушка дважды повернула ключ в замке, а после заправила его за ворот платья.
Преподавательское крыло университетского здания казалось пустынным. Жаклин прошла к выходу, попутно ещё раз полюбовавшись на доспехи Арагорна Строптивого. На университетской площади перед фонтаном собралось несколько учеников, успевших переодеться в форму: на девушках были надеты удлинённые чёрные приталенные жакеты поверх клетчатых платьев – у троих клеточка была сине-зеленая, у двоих сине-красная. Форма молодых людей тоже была чёрного цвета, но с белыми рубашками и клетчатыми шейными платками, тех же расцветок, что и платья девушек.
По официально закреплённым за направлениями магии цветам, общим для всех, Жаклин догадалась, что перед нею ученики её факультета – зелий, и боевики. Молодые люди что-то рассказывали по очереди, а девушки смеялись. Пройдя мимо них, девушка направилась дальше, к длинному одноэтажному зданию с окнами-витринами, безошибочно угадав в нём столовую. Внутреннее убранство напоминало дорогой ресторан, где она была с тётей Аделиной на очередном знакомстве с одним из перспективных женихов. Зеленый шелковый штоф, которым были затянуты стены, обрамляли резные веточки из морёного дуба, а такого богатого раздаточного стола она не видела нигде. Несколько столиков занимали опоздавшие на обед.
Жаклин взяла один из медных подносов из стопки рядом с раздачей, положила на него приборы, красиво обёрнутые белоснежной салфеткой и большую плоскую тарелку для салата. Почти все контейнеры с блюдами оказались пусты – осталось достаточно лишь рисовой каши, варёной картошки, да тушёной капусты – их девушка тоже не любила, похоже, как большинство учащихся. Тоскливо вздохнув, она решила набрать рисовой каши – её уже начало немного поташнивать от голода, тут уже не до переборчивости. Может, у них найдётся какой-нибудь соус?..
− Добрый день! Вы новый педагог по зельям и материалам?
Неожиданно из-за стойки поднялся парень в белой поварской куртке и смешной шапочке, прикрывавшей волосы, увязанные сзади в аккуратный хвост. Жаклин от неожиданности растерялась, едва не уронив поднос и уставилась на парня, разинув рот. Он, видимо, привык к такой реакции на себя, улыбнулся, подмигнул и спросил:
− Найти вам чего-нибудь поинтереснее риса?
− Э-э-э… Да! − девушка для верности кивнула головой, продолжая помимо воли смотреть на его аккуратно убранную шевелюру необычайного цвета луговой травы.
− Вы меня прямо смутили! – парень, в противоречие словам улыбнулся ещё шире, стянул с головы шапочку, покрутив головой, чтобы она могла лучше рассмотреть его зелёную причёску. – Как вы понимаете, я очень люблю свой факультет!
Он испытывающе смотрел на неё, ожидая, что она оценит его реплику. Жаклин оценила, окончательно впав в ступор.
− Факультет! – он подёргал себя за зелёный хвост, а потом вновь надел шапочку. – Вы же будете вести зелья и материалы? – девушка кивнула. – Ну вот! – обрадовался зеленоволосый. – Значит, будете моим куратором! Меня зовут Патрик Шульман, я со второго курса! Так чего вам дать: запечённой гусиной грудки под апельсиновым соусом, жульен, отбивную на углях или… − он вновь подмигнул, − салат из морепродуктов?
− Салат, − пролепетала Жаклин, продолжая таращиться, хотя понимала, что это никак не подобает преподавателю, тем более куратору бойкого ученика.
− Тогда давайте вашу тарелку, а отвратительную кашу оставим для заучек!
Патрик вновь нырнул под стойку, повозился там, и через несколько секунд вернулся с полной тарелкой салата, щедро посыпанного сыром и маленькими квадратными сухариками.
− Приятного аппетита! – пожелал он Жаклин, ставя еду на её поднос. – Что будете пить? Есть компот, морс, ананасовый сок, чин трёх сортов с добавлением фруктов и трав, кван…
− Чин, если можно без добавок.
− Садитесь за столик, я вам принесу!
− Благодарю, − девушка наконец овладела собой, − Не стоит беспокоиться…
− Всё равно нужно заварить свежего. Позвольте вам порекомендовать всё-таки с кусочками фруктов – очень вкусный…
− Хорошо, спасибо.
Она выбрала столик у окна, попробовала салат, оказавшийся великолепным. В том ресторане, где она была с тётей, ни одно блюдо с ним и сравнить было нельзя, не говоря уже о том, что подавалось в столовой академии, где она сама училась. Патрик принёс чайник с чашкой и пирожными на миниатюрной тарелке, когда она уже почти доела.
− Эй, принц-лягушка! Ты решил обхаживать нашего нового куратора? – донеслось от двери. – Думаешь, с её помощью избавиться от похабного цвета волос?
Жаклин не нужно было оборачиваться – она узнала этот голос. В голове пронеслось: «похоже, будет труднее, чем ожидалось». Она хотела ободряюще улыбнуться Патрику, не успевшему отойти от её стола, но заметила, что это излишне − Шульман расплылся в широкой улыбке.
− О! Привет картёжникам! Даже не собирался! Зато ты не найдёшь никого в своих колодах, соответствующей масти – она у меня своя, индивидуальная! – громко провозгласил он, а потом пробормотал Жаклин: − Прошу меня простить, я вас покину, – и отошел к друзьям.
− Сегодня дежуришь в столовой? – звонкий девичий голосок заставил-таки Жаклин осторожно обернуться. Рядом с Гарвеем, успевшим переодеться в форму, стояла красивая светловолосая девушка, в платье факультета целителей – в сине-голубую клетку.
− Как видишь, А́йва, − развёл руками Патрик. − А ты, Гарвей, чего задержался? Мы уже почти месяц проучились.
− У маминой сестры родился сын. Я должен был вместе со всеми присутствовать на крестинах. Никак нельзя было уехать – отец бы не понял.
− Поздравляю! – Патрик протянул руку другу, тот пожал её, скупо улыбнувшись:
− Спасибо. Раз сегодня нам пофартило: друг дежурит в столовой, так нужно пользоваться! Достань нам чего-нибудь вкусненького – с утра маковой росинки во рту не было.
Тут он случайно поймал взгляд Жаклин, которая лишь громадным волевым усилием продолжила смотреть в его сторону.
− Да ещё сплошные нервы, − добавил он, обжигая её льдом синих глаз, тоже не желая опускать взгляд. Их молчаливый поединок заметили друзья, с непониманием поглядывая то на новую преподавательницу, то на друга. Спутница Гарвея не выдержала первой. Схватив его под руку, она немного капризно произнесла:
− Так мы будем сегодня обедать или нет?
− Да, − Гарвей, словно очнувшись, посмотрел на неё. – Патрик, неси, что осталось!
Они заняли свободный столик подальше от Жаклин, тихо переговариваясь. Однако, девушка то и дело чувствовала у себя между лопаток взгляд заносчивого «повелителя карт».
Закончив обед, она составила посуду на поднос и направилась к окошку для грязной посуды.
− Благодарю, было очень вкусно, − произнесла она, ставя его на специальный столик. У мойки орудовал, закатав рукава такой же куртки, как у Патрика, блондин с невыразительными чертами лица. Он едва удостоил Жаклин взгляда, молча забрал поднос и оставил его рядом с большой раковиной, вновь принимаясь за мытьё посуды, уже лежавшей в мыльной пене.
«Как странно!» − пронеслось у неё в голове. В Кардосе даже в школе стояли автоматические мойки для посуды, напоминавшие огромные шкафы. В специальный резервуар заливалось обработанное магом моющее средство, которое за несколько минут растворяло любые загрязнения. Потом грязная вода сливалась, и в резервуар вновь заливалась теперь уже чистая вода, смывавшая остатки средства. Неужели в Тербравосе не нашлось на это денег? Маловероятно! Здесь что-то другое. Ей стало жаль бедного студента: не удивительно, что он такой угрюмый – перемой-ка такое количество посуды!
Чтобы не мешать и не раздражать его, Жаклин поскорее отошла от окошка и, кивнув Патрику, дружелюбно помахавшему ей, направилась к выходу, не глядя на Гарвея и его спутницу. У самой двери она почувствовала лёгкое дуновение воздуха рядом с левым ухом. Немедленно вспомнилось, как на вокзале любитель карт запустил туза «любовников» в полёт с определённой целью.
Повинуясь рефлексу, Жаклин сделала резкий выпад левой рукой и поймала карту – туз «любовников»! Только когда ладонь слабо защипала, она вспомнила, что у этого необычного клочка картона очень острые края. Два тонких пореза уже начали набухать крупными каплями крови. Девушка поскорее сжала кулак и не оборачиваясь поскорее вышла за дверь, унося оружие картёжника с собой. На полу осталась лежать тонкая прядь светлых волос.
− Что ты творишь? – прошипела Айва, глядя как невозмутимый Гарвей подбирает срезанные летучим тузом волоски и прячет их в колоду. – Какая дикая пчела тебя укусила? Если бы ты промахнулся, карта могла полоснуть ей по горлу!
− Она забрала туза! – задумчиво проронил он, словно не слыша подругу.
− И правильно сделала! Пойду-ка я лучше! Ты становишься опасен! – девушка гордо тряхнула густыми локонами и устремилась к выходу.
***
Жаклин быстро шла по университетской площади, сама не зная куда. С левой руки капала кровь – девушка боялась, что если разожмёт кулак, то она польётся ручьём. Здравый смысл подсказывал, что нужно найти медицинское крыло или здание − что тут у них?
Ей стало вдруг невыносимо жаль себя – одна, в непривычном месте, вдали от родных… да и просто знакомых людей! Ещё не начала вести уроки, даже на собеседовании с ректором не успела побывать, а уже нажила ненавистника! Да, это не школа, где она хотя бы взрослее учеников. Похоже, в Тербравосе некоторые студенты будут ровесниками, а то и старше её! О каком авторитете или уважении может идти речь? А она так и не научилась давать отпор, тушуясь от каждой насмешливой фразы. А ведь тут сплошь маги! На глаза навернулись непрошенные слёзы.
− Постойте! – Жаклин продолжала идти вперед, поспешно вытирая глаза тыльной стороной ладони, в которой была до сих пор зажата золоченая карта с алым лебедем, сложившим крылья в стилизованное сердце. Айва догнала её у самого памятника лорду Скригу, возле которого на ступенях сидели студенты преимущественно целительского факультета. Жаклин сквозь муть слёз разглядела несколько коричневых шейных платков бытового факультета у студентов, сидящих на скамейках поодаль. С целителями стояли две студентки в сине-зелёных платьях. Не желая привлекать повышенное внимание, Жаклин поскорее свернула к узкому проходу между двумя зданиями.
− Подождите! – Айва почти бежала за нею. – У вас кровь! Дайте, я помогу!
Жаклин глубоко вздохнула несколько раз, чтобы успокоиться, как учила её достопамятная профессор Уна Грейвз, а затем повернулась к девушке.
− У вас кровь! – тихо повторила студентка. – Покажите пожалуйста руку.
Жаклин послушно разжала кулак. Как и предполагалось, из глубоких порезов кровь полилась ручьём. Она поспешно вытянула руку, чтобы не испачкать новое платье. Айва ахнула, но потом подошла ближе и стала водить руками над окровавленной ладонью, тихо-тихо шепча что-то. Прямо на глазах кровь перестала течь – теперь ранки выглядели, словно им не меньше трёх дней.
− Простите, я ещё не умею полностью сращивать раны так, чтобы не оставалось рубцов, − опустила голову девушка.
− Спасибо! – пробормотала Жаклин севшим голосом, только теперь вспомнив о зажатой в руке карте – на золотом поле застыло несколько мелких кровяных пятнышек. Она аккуратно сунула её в карман.
− Здесь есть колонка – садовник берёт из неё воду для клумб, − произнесла Айва, сочувственно глядя на неё. Заметив, что Жаклин не поняла, она пояснила: − Смыть кровь.
Пока они шли меж зданий, студентка говорила:
− Вы не обижайтесь на Гарвея − он вообще-то не злой. Не понимаю, что с ним? Обычно так галантен, а тут…
− Похоже, он галантен, когда это выгодно, − спокойно произнесла Жаклин.
− Но у него не было конфликтов с преподавателями! – воскликнула Айва.
− Вы с ним встречаетесь? – напрямую спросила Жаклин.
− Нет, что вы! Мы друзья… − опустила глаза целительница. – Всем известно: у него есть невеста, они чуть не с детства помолвлены.
Жаклин недоверчиво воззрилась на неё, но тут вспомнила, что у знатных семей порою принято заключать подобные соглашения. Видя вокруг студентов, обыкновенных молодых людей, ей приходилось напоминать себе, что все они принадлежат к определенным кругам.
− А можно спросить: что произошло между вами?
− Ничего особенного, − ответила Жаклин. – Гарвей совершил недостойный поступок, а я прямо сказала об этом.
Они дошли до колонки, и девушка стала смывать кровь с руки. Тут в воздухе поплыл мелодичный звон, а потом часы на университетской башне отбили четыре часа.
− Который час? − подскочила девушка.
− Только что четыре отбило, вы же слышали! – удивлённо ответила Айва.
− Можно вас попросить о ещё одной услуге?
Студентка кивнула.
– Подскажите пожалуйста, как мне найти кабинет ректора?
***
Следуя инструкциям Айвы, Жаклин неслась на всех парах, в безлюдных местах срываясь на бег. Пришлось рысью пересечь всю площадь, пройти мимо столовой, свернуть за угол, пробежать по аллее мимо длинной стеклянной оранжереи, ещё раз свернуть и, наконец, выйти к громадному учебному корпусу. Там она спросила дорогу у проходящих студентов и поспешила к указанной неприметной двери. Там нужно было подняться на второй этаж по ещё одной витой мраморной лестнице, оценить красоту которой девушка просто не успела.
В коридорах было многолюдно – только что закончились очередные занятия. Не замечая никого, Жаклин неслась к заветной дубовой двери, мастерски лавируя между студентами. Она вихрем неслась через длинный коридор мимо вестибюля, не обращая внимания на сопровождающие взгляды.
Зеркально отполированная медная табличка гласила: «Альберт Вайс, ректор». Достигнув цели, она резко остановилась, немного отдышалась и постучала. Дверь открыли изнутри – девушка едва успела отдёрнуть руку от ручки, чтобы позорно не ввалиться в кабинет.
− Вы заблудились? – спросил ректор с удивлением смотря на раскрасневшееся от быстрой ходьбы лицо девушки.
− Да, − лгать не имело смысла.
− Что ж, не удивительно. Я сам заплутал, когда впервые попал на территорию, − кивнул Вайс, пропуская Жаклин в уютный небольшой кабинет с длинным столом секретаря, на котором высились аккуратно разложенные папки с бумагами. Девушка не сразу заметила маленькую старушку с головой, покрытой трогательными седыми кудряшками. Её светло-голубые глаза казались огромными из-за круглых очков с толстыми линзами.
− Селин, пожалуйста пока никого не пускайте – у меня собеседование с новым преподавателем зельеварения и материаловедения, – он бросил короткий взгляд на потупившуюся Жаклин и добавил:
− Принесите пожалуйста… Мадемуазель Тризо, что вы будете: чин, морс?
− Если можно, воды, − попросила Жаклин.
− Селин, принесите мадемуазель стакан воды и чашку квана для меня.
Старушка поднялась из-за стола и направилась за расписанную яркими цветами ширму в углу, а ректор открыл дверь в свой кабинет и сделал приглашающее движение.
Почему-то Жаклин предполагала, что кабинет Вайса будет именно таким: строгим, удобным и не слишком огромным. Возможно, это резные дубовые панели сужали пространство, а может, тёмно-изумрудный цвет штофа на стенах…Однако, здесь помещался помпезный рабочий стол, покрытый зелёным сукном в тон, два массивных кресла, очень удобный на вид кожаный диван напротив окна и небольшой удлинённый столик с шестью стульями… И ещё оставалось место – помещение не казалось загромождённым. На стенах висели две большие картины в деревянных рамах – бурное море, корабль, борющийся с волнами на фоне мастерски выписанного багряного заката, и старая мельница рядом с заросшим ряской прудом.
− Это оригиналы, − улыбнулся ректор, заметив интерес девушки. – Король выделил их нам из своей коллекции. Я слышал, вы вели кружок рисования?
− Да, − девушка почувствовала, как кровь забилась в висках, опаляя щеки румянцем.
− Очень хорошо, − кивнул ректор, проходя к одному из кресел, указывая Жаклин на другое. – Если будет желание и время, можно будет открыть такой же у нас. На самом деле, это очень полезное занятие: развивает моторику, систематизирует мысли…
Открылась дверь и на пороге показалась секретарь, державшая в одной руке поднос с водой и кваном, а другой пытавшаяся сладить с дверной ручкой. Жаклин, не задумываясь, кинулась ей на помощь, отбирая поднос.
− Что вы, дорогая! – у Селин оказался неожиданно молодой задорный голос. – Я привыкла! Не отнимайте мой хлеб! – она улыбнулась, кокетливо заморгала из-за линз очков, мгновенно становясь похожей на большую стрекозу.
Жаклин не помнила бабушку – та умерла, когда ей исполнилось пять. Однако, ей почему-то захотелось, чтобы она была похожей на Селин.
− Поставьте уж наконец поднос, − притворно ворчливо закончила секретарь. – Альберт вас ждал слишком долго, чтобы терять время ещё и на это!
Девушка не могла понять, в чём дело, но в словах секретаря сквозила едва уловимая двусмысленность, словно она намекала не только на опоздание. Кончики губ старушки поднялись выше – Жаклин могла поклясться, что она ей подмигнула, а потом развернулась и скрылась за дверью.
− Садитесь, придите в себя, − ректор указал на одно из кресел, − Селин, как всегда, набивает мне цену. Больше встреч на сегодня не назначено, так что я вполне могу уделить вам время. Если хотите, могу даже провести небольшую экскурсию, − он улыбнулся, − чтобы вы больше не плутали по территории.
Он опустился в кресло напротив, отпил квана и спросил:
− Вы успели пообедать? Нашли столовую?
− Да, спасибо, − кивнула Жаклин, а потом вдруг выпалила:
− Почему у вас в университете студенты дежурят в столовой, да ещё моют посуду вручную?
− О, это часть учебно-воспитательной программы, утверждённой наследным принцем Тристаном, − спокойно ответил Вайс. – Как вам известно, у нас учатся дети из очень знатных и богатых семей. Принц считает необходимым, чтобы молодые люди имели представление не только о профессиональных навыках или занятиях, принятых в этих кругах, но знали на собственном опыте, как живут обыкновенные граждане, в быту в том числе.
Отметив недоверчивый взгляд новой преподавательницы, он пояснил:
− Это одна из притч-легенд нашего учебного заведения. Его Высочество лично объяснил мне причину такой политики. Однажды его корабль потерпел крушение на пустынном берегу близ Виалорки – очень малонаселенного скалистого района. Несколько человек, бывших с ним, получили ранения – принцу пришлось лично ухаживать за ними и добывать пропитание несколько дней до прибытия помощи. Поэтому он настаивает, что прогрессивная молодёжь должна уметь не только танцевать, драться и вести интриги, а также приготовить еду, вычистить одежду, оказать первую помощь. Кстати, это касается не только целителей – на первом курсе мадам Брино ведет обязательный курс медпомощи для всех факультетов. Также, подобный труд ведёт к существенному снижению склонности к снобизму – бичу многих семейств. У нас очень не приветствуется заносчивое поведение. В университете мы стараемся создать атмосферу равенства и взаимного уважения, не акцентируя внимания на семейные регалии.
− Вы хотите сказать, что даже принц моет посуду?
− Да, когда ему выпадает дежурство в столовой, а также следит за чистотой в своей комнате.
Жаклин глотнула воды, пытаясь уложить в голове новую информацию.
− Вы немного отдохнули? – спросил ректор, когда она отставила стакан. – Тогда приступим к собеседованию. Хочу заранее извиниться за свой вопрос, но всё же, как вы думаете, почему Уна Грейвз на это место порекомендовала именно вас?
Девушка глубоко вздохнула, экстренно стараясь изобрести какой-нибудь достойный ответ, но, как на зло, ничего стоящего не приходило в голову. «Будь, что будет!» − решила она.
− Думаю потому, что она дружна с моей тётей.
Такой ответ явно не понравился Вайсу. Улыбка, освещавшая его лицо погасла, а взгляд сделался острым.
− Вы хотите сказать, она оказала вам банальную протекцию? – ректор откинулся в кресле и скрестил руки на груди. Начавшая немного расслабляться Жаклин мгновенно почувствовала напряжение. – Это утверждение противоречит тому, что я знаю о профессоре Грейвз, − продолжал он. – Простите, но вы выглядите, как первокурсница. Я надеялся, что Уна выделила вас среди других достойных кандидатур за какие-то особые достижения… − он вопросительно посмотрел на девушку. Жаклин расстроенно покачала головой. – Не хочу вас пугать, но если это не так, получается, вам оказали «медвежью» услугу. Будет очень сложно завоевать уважение, да что там, простое внимание студентов.
Девушка сидела, опустив голову. Лицо затопило жаркой волной стыда. Что тут ответишь? Уж явно не то, что тётя в стремлении удачно выдать её замуж, сговорилась с профессором Грейвз сосватать её с самим Альбертом Вайсом таким вот экстремальным способом!
Ректор, похоже, догадался о заговоре двух пожилых сводниц, потому что шумно вздохнул и произнёс:
− Снова происки Уны! Я думал, она уже успокоилась и больше не станет пытаться женить меня на ком-то из своих знакомых! Неужели вы из тех глупышек, настолько желающих выгодного замужества, что готовы для этого прибегнуть к чужой протекции и ехать через полстраны в неизвестность? Скажите мне, вы хоть преподавали когда-нибудь?
− Я вела кружок рисования мандал и работала в школьной библиотеке…− дрожащим голосом пролепетала совсем расстроившаяся Жаклин.
− Об этом я наслышан. Маловато для звания магистра университета, не находите? Только не вздумайте реветь! Теперь уж поздно! – строго сказал Вайс. – Поступим так. Сейчас я уже не смогу найти кого-то на самом деле стоящего на это место, поэтому вы остаётесь в любом случае. Если будут трудности – а они точно возникнут, судя по тому, что я видел, когда встречал вас с парома – немедленно идите ко мне, будем решать! Не пытайтесь геройствовать – это приведет только к усугублению ситуации. В университете прекрасная библиотека – достойно подготовиться к проведению уроков вполне возможно при желании. У нас хороший коллектив – не стесняйтесь спрашивать и просить о помощи.
От его слов у девушки в душе поднялся вихрь возмущения – неужели Вайс считает её полной дурочкой? Вот и говори после этого правду! Ректор ждал какого-то ответа, а она молчала, боясь вспылить.
− Ладно, не расстраивайтесь. Может, выгодно пристроиться замуж в данном случае у вас не выйдет, но приобрести бесценный опыт преподавания несомненно получится, − заключил ректор, так и не дождавшись ответа. – Настоятельно советую вам всё-таки изучить территорию, чтобы больше не опаздывать – занятия должны начинаться вовремя! Загляните в общую гостиную для педагогического состава, получите расписание и проконсультируйтесь. Я вас больше не задерживаю!
Жаклин встала и на негнущихся ногах пошла к выходу.
Когда за девушкой закрылась дверь, за спиной ректора раздался спокойный голос Селин:
− И зачем ты это сделал, Альберт?
− Ох, Селин, ещё вы… Не начинайте, пожалуйста! – поморщился Вайс, отпивая квана, будто надеясь горечью напитка заглушить неприятные ощущения от разговора.
− Да я, в общем-то не начинала, − жестко произнесла Селин. – Я была о тебе лучшего мнения! Ты даже не выслушал девочку, не спросил, какой метод преподавания она изберёт, не рассказал о программе, не спросил, какие у неё любимые предметы или достижения…
− А смысл? Разве не ясно…
− Мне, например, ясно одно: девушка не склонна задирать нос, и хочет вникнуть в жизнь университета. Ты обратил внимание на её первый вопрос?
− Э-э-э…
− Про мытье посуды. Она наблюдательна и непосредственна. Что же сделал ты? Тут же замкнул разговор на собственную персону, даже выслушать не захотел. Протекция? Ведь это хорошо!
− Вас послушать, мы должны принимать абы кого лишь за то, что у него порука от родных или знакомых!
− Может, напомнить, как ты попал на это место?
Строгий ректор неожиданно покраснел и замолчал.
− Вот-вот, − спокойно продолжила секретарь. – Ты как никто должен знать, что одних личных достоинств чаще всего недостаточно. Некоторые, даже семи пядей во лбу, прозябают в безвестности лишь из-за того, что не сумели обзавестись необходимыми связями.
− Я вас умоляю, Селин! Так заступаетесь за эту глупышку! Я начинаю подозревать, что вы, как Уна Грейвз знакомы с её тётей! – вспылил ректор.
− Поверь моему опыту − я могу понять, кто передо мной, без всяких рекомендаций и знакомств!
Альберт Вайс вздохнул и подкатил глаза, впрочем, постаравшись чтобы этого не заметила секретарь.
− Что мне теперь делать? Не бежать же за нею с извинениями!
− Не вздыхай так тяжко, − немедленно оттаяла старушка. – Просто будь полояльнее. Если тётя хочет выдать её замуж, это ещё не означает, что сама девочка преследует ту же цель.
***
Жаклин кипела от гнева. Она уже забыла, когда последний раз так злилась: может в академии, когда преподаватель по механике заклинаний Эндрю Броджес, «Таракан», как его прозвали за тонкие щегольские усики, заставил её мыть плинтуса в аудитории вместо дежурного, причем прямо во время занятия. «Вы все равно ничего нового не сумеете почерпнуть. Так хоть принесите пользу!» Это неприятное воспоминание само по себе всплыло в памяти.
Девушка вонзила ногти в собственную ладонь, чтобы не закричать – в коридоре сновали ученики, то и дело заинтересованно поглядывая на неё. Тогда она всё-таки не сдержалась и отомстила «Таракану» − дождавшись, пока все кроме него покинут аудиторию, Жаклин заперла её фамильным заклинанием, которым мама дополнительно усиливала защиту от воров в магазине. Броджес не мог выбраться двое суток – даже директор не сумел отпереть дверь. Вызывали профессионального специалиста по открыванию замков и сейфов – он провозился ещё около двух часов, а потом просто вырезал в двери газовой горелкой громадную дыру и выпустил оголодавшего и разобиженного преподавателя.
Как тогда допытывались! Взбудоражили всех учеников: особенно досталось парочке самых весёлых студентов, которые прославились разными шутками и каверзами. С тех пор за «Тараканом» закрепилось новое прозвище – «Засада». Никто так и не догадался, что тихая малозаметная студентка Тризо способна на такое.
Альберт Вайс разбудил в ней так долго дремавшего дракона. В данную минуту она не хотела анализировать произошедшее, просто стараясь успокоиться − изо всех сил! Потом, может, вечером, когда можно будет остаться одной в своей новой комнате, нормально разобрать вещи…Она поймёт, что просто в этот суматошный день слишком многое свалилось сразу… Ну нет, господин ректор! Вы ещё поплатитесь за унижение!
Не обращая внимание на косые взгляды студентов, Жаклин подошла к большому панорамному окну – форточка была открыта, впуская свежий теплый воздух, отчетливо пахнувший жухлой листвой и цветами акации, буйно разросшейся перед зданием. Опершись руками о широкий мраморный подоконник, она бездумно смотрела на вид за окном, делая глубокий вдохи.
− Вам дурно? – Жаклин не сразу поняла, что обращаются к ней. Обернувшись на голос, она уперлась взглядом в высокого парня в форме боевика. Его темные волосы были стянуты сзади в длинный конский хвост. Рядом с ним стояла симпатичная рыжеволосая девушка в красно-синем платье того же факультета, сочувственно глядящая на неё.
− Спасибо, всё в порядке, − выдавила Жаклин и вновь вернулась к созерцанию вида, с облегчением ощущая, как раздражение потихоньку покидает её.
− Нет, не в порядке, − на этот раз с ней заговорила девушка. – Вы не просто расстроены, у вас энергетический дисбаланс. Если немедленно не принять меры, вы просто скоро свалитесь в обморок!
Жаклин глубоко вздохнула в последний раз и, повернувшись к доброжелательным студентам произнесла:
− Скажите пожалуйста, где находится библиотека?
***
Да, ей нужно было познакомиться с преподавателями, но девушка отчётливо понимала, что сейчас не в состоянии ни с кем разговаривать. Поэтому прибегла к единственному безотказно действующему средству.
Пройдя через высокие резные двери, Жаклин с большим удовольствием ощутила близкую и знакомую атмосферу деловитой тишины и множества книг, собранных в одном месте. Библиотеку университета Тербравос можно было смело назвать одной из самых обширных в Ангване.
Студенты-боевики прекрасно описали, как сюда пройти – Жаклин даже ни разу не пришлось переспрашивать. Книги – вот чем она лечилась от обид и неприятностей. Погружаясь в интересную историю или в дебри специально-технической литературы, она забывала обо всём, что творится вокруг. Увлёкшись, часто переставала обращать внимание на время, собственные потребности в еде и сне. Однажды, за несколько минут до конца рабочего дня, она погрузилась в книгу о пирате-маге, забыв где находится. Дочитав до конца, девушка обнаружила, что её заперли в библиотеке и пришлось заночевать на узеньком продавленном диванчике в бытовой. Утром сторож выпустил её – наступил шестой день недели – мунс, по традиции, выходной, поэтому объясняться пришлось только с тётей, битый час читавшей ей мораль.
Жаклин любила уютную школьную библиотеку, где проработала почти год, но эта будила в ней чувство благоговения. Такого огромного зала, с тянущимися вдоль стен тяжелыми стеллажами заполненными книгами ей ещё не доводилось видеть. С боков помещения две витые лестницы поднимались на второй ярус, где в углублениях стояли стеклянные шкафы с книгами – видимо, особо ценными экземплярами. Центр зала занимали удобные столы с мягкими стульями, походившими скорее на небольшие кресла, с алой бархатной обивкой. В конце читального зала стояла большая стеклянная витрина с одной-единственной книгой, зато какой!
На деревянной подставке лежал открытый фолиант величиной в рост человека! Увидев его, Жаклин немедленно позабыла обо всех обидах и событиях этого непростого дня. До сих пор она не видела ничего подобного. Девушка подошла к витрине и с любопытством уставилась на громадную страницу, испещренную непонятными символами и рисунками, так напоминавшими знакомые ей мандалы…
Чтобы разобраться, какое заклинание зашифровано в рисунке, необходимо остановить взгляд в самом центре и плавно отстраняясь, постепенно двигаться к краям, стараясь удержать картинку в поле зрения полностью. Так учила на факультативе Дея Шри, от которой Жаклин и узнала об искусстве составления и начертания мандал. Профессор Дея вела в академии основы каллиграфии и магического рисунка. Этот предмет считали проходным, а потому не обязательным. Большинство студентов просто игнорировали её уроки, или выполняли задания кое-как, получая гарантированные «средне» – Дея Шри была очень добра и ставила их, даже если вы просто посещали её уроки.
Для любителей рисования и тех немногих, кому её предмет нравился, она вела факультатив, где раскрывала намного больше, чем на обычных уроках. «Изображения порой могут сказать то, что не могут передать слова», любила повторять профессор Шри.
На странице книги-монстра был нарисован многогранник, окружённый странными символами – тайный шифр? Жаклин изучала в школе древний язык магических сигилл, как и все дети, даже не обладавшие даром. «В этих знаках зашифрованы явления, происходящие в мире!» − любил произносить учитель с благоговением. Символы вокруг многогранника отдалённо не походили на общеизвестные.
Девушка уставилась в центр рисунка – маленькую чёрную точку. Тишина в библиотеке сделалась ощутимой, отсекая окружающий мир, сводя его до размеров той самой точки, которая стала набирать объём, увеличиваясь с каждым ударом сердца. Нарисованные на пергаменте линии, образующие грани, пришли в движение, вращаясь вокруг неё, превратившейся в постепенно увеличивающийся шар, целиком сотканный из клубящейся тьмы. В уши ворвался разноголосых хор, поющий несколько заклинаний одновременно. Книга поднялась с подставки, страницы начали перелистываться сами собой, будто от сильного ветра…
− Добрый день! Нельзя так долго разглядывать гримуар Шарангра – можно потерять сознание!
Жаклин заморгала: громадная книга неподвижно покоилась на своей подставке, рисунок на странице потерял объём, вновь становясь обыкновенным пересечением чернильных линий. Тишина и врывавшийся в сознание ветер заклинаний куда-то делись. Она глубоко вздохнула, окончательно возвращаясь к действительности.
− Вы слышите меня? – рядом стояла высокая стройная женщина с тёмными волосами, собранными в узел на макушке, как у самой девушки. Она нерешительно протянула руку, словно боясь коснуться Жаклин.
− Здравствуйте! – она никак не могла сфокусировать взгляд. – Никогда не видела таких книг.
− О! Подобных больше нет нигде в мире, насколько мне известно, − с гордостью произнесла женщина. – Вы не прочли, что написано?
Жаклин с непониманием уставилась на неё, а потом проследила за рукой женщины, указывающей на медную табличку величиной со стандартную тетрадь, гласившую: «Гримуар Шарангра − наследие древних магов. Из личной библиотеки лорда Скрига. Осторожно! Не вглядываться дольше трёх минут!»
− Его тайна так и не разгадана, − с улыбкой пояснила она. – Вы наверно новенькая − «Зелья, субстанции и материалы»?
− Да! – закивала Жаклин.
− Я мадемуазель Ланж, заведую библиотекой. Можете звать меня Корнелией.
Девушка представилась. Голова ещё продолжала кружиться.
− Вы, похоже, простояли у гримуара больше предписанного времени, − прозорливо заметила мадемуазель Ланж.
− Не знаю. Наверно…
− В уши лились странные песни, а со страницы потёк туман, заливший всё вокруг? Вы не избранная, даже не думайте! – ухмыльнулась дама. – Подобные ощущения испытывает каждый, стоит задержаться у странной книги дольше положенного времени. Я сама, увидев гримуар в первый раз, потеряла сознание прямо у витрины.
− Так почему его не уберут подальше с глаз? – выпалила Жаклин.
− А зачем? В Тербравосе обучаются только маги – они должны иметь представление о подобных вещах. Тем более, это наша гордость – незачем её скрывать. Если следовать инструкции, ничего дурного не случится. Скажите лучше, вы уже получили расписание?
Девушка покачала головой. Корнелия улыбнулась и поманила её за собой к конторке библиотекаря, скрывавшей множество ящиков с картотекой. На столе за конторкой лежал лист с расписанием, заполненным затейливым каллиграфическим почерком. Библиотекарь взяла расписание и протянула его Жаклин.
− Держите. Рекомендую повесить в своей комнате, чтобы всегда было перед глазами. Обратите внимание – у вас уроки будут проходить ежедневно, в первой половине дня – до двух. После – свободное время. Я специально составила расписание именно так, чтобы вы смогли привыкнуть. Во втором семестре добавится несколько уроков с двух до четырёх. Предполагается, что вы успеете войти в колею. Для подготовки к занятиям в вашем распоряжении любые материалы. Некоторые особенно востребованные книги у нас в нескольких экземплярах, так что всегда доступны.
− Благодарю, − кивнула девушка. – Нет ли у вас «Большого справочника растений и их свойств» Григора Сквиори?
На самом деле, она «пальнула» наугад – за этой редкой книгой шла настоящая охота в магических кругах. Даже библиотеке Кардоссы не досталось ни единого экземпляра. Эту книгу можно было отыскать лишь в Королевской библиотеке да в запасниках коллекционеров. Отчего её до сих пор не переиздали – загадка! Возможно, никто не хотел жертвовать для этого своим экземпляром.
− Есть конечно! – ответила довольно улыбаясь мадемуазель Ланж, − Альберт Вайс за свой счёт выпустил пятьдесят экземпляров в нашей университетской типографии. Тридцать экземпляров остались в библиотеке – к ним всегда должен быть доступ. Остальные разошлись по преподавателям. Кстати, если хотите приобрести, можно заказать, но следующий тираж будет только к концу семестра. Пока выдам вам библиотечный – вернёте, когда приобретёте собственный.
− В Тербравосе и своя типография есть? – удивлению Жаклин не было предела.
− Типография в том числе. Несколько студентов с пятого курса осваивают навыки книгопечатания. Не без ляпов, конечно, но в целом успешно.
Она подошла к ближнему стеллажу, достала с полки объёмный справочник в кожаном зелёном переплёте, положила перед Жаклин. Затем взяла чистый бланк для картотеки и начала заполнять. Быстро справившись, она положила карточку в ящик с большой буквой «Т» и с улыбкой взглянула на девушку.
− Так вносить вас в список желающих? Будете заказывать книгу?
***
Не так всё плохо, думала Жаклин, летевшая по коридору словно на крыльях, с руками занятыми стопкой библиотечных книг. Проходя мимо открытой двери, за которой находилась хорошо обставленная гостиная, она резко затормозила и вернулась обратно, немного нерешительно переступая порог.
− Добрый день! – представилась она, с неуверенной улыбкой глядя на двоих мужчин в строгих тёмно-синих костюмах, сидящих за массивным столом и, похоже, что-то обсуждавших. В кресле сбоку от них сидела пухленькая женщина, поднявшая от газеты глаза, слегка увеличенные стёклами очков.
− Добрый день! – из-за створки открытого шкафа выглянул улыбчивый молодой мужчина с пшеничными вьющимися волосами. – Проходите пожалуйста, не стесняйтесь!
− Это ведь гостиная для преподавателей? – спросила Жаклин.
− Мы привыкли называть её кафедрой, но да, на самом деле, вы попали туда куда нужно, − ответил тот же мужчина, закрывая шкаф. В его руке была зажата чёрная шляпа с широкими полями и красивой разноцветной лентой вокруг тульи. Он двинулся к дверям, навстречу девушке, поспешившей освободить проход.
− Прошу меня простить, я собирался уходить. Так что представлюсь первым – Арман Грюно. Преподаю «основы механики» и «теорию построения заклинаний».
− Меня зовут Жаклин Тризо, буду преподавать…
− «Зелья» и «магические субстанции и материалы», − подхватил светловолосый магистр Грюно, − Мы вас ждали! Почти месяц вести по очереди ещё один предмет, помимо своего основного, несколько тяжеловато.
− Ах, Арман, не нойте! – махнула на него рукой женщина в очках, окончательно отложив газету. – Эти мужчины! Вечно им не так, некогда или тяжко!
− Мадам Фурси, я вас попрошу не обобщать! – важно заметил манерный человек со светлой всколоченной шевелюрой, отрываясь от бумаг на столе. Сидящий рядом с ним блёклый тип только покачал головой, вновь опуская глаза к документам, над которым корпел до того.
− Я убегаю! Приятно было познакомиться! – промолвил с улыбкой Арман Грюно, направляясь быстрым шагом к выходу.
− Не обращайте внимания! Магистры Золи и Перуджи слишком увлечены изучением недавно обнаруженного в библиотеке старинного трактата о предположительно необычных свойствах земли в горных районах Линкрии, − улыбнулась женщина, которую назвали мадам Фурси. – Они выше требований этикета в повседневном общении.
В подтверждение её слов, один из магистров фыркнул, потрепал себя за волосы, без того напоминавшие мочало и вновь прикипел взглядом к месту в документе, на которое указывал его оппонент.
− Вам дать копию расписания? – вновь поинтересовалась дама-магистр.
− Нет, спасибо! Мне его дали в библиотеке.
− Как похвально! В первый же день приезда – сразу за книги! Да, чтобы учить, необходимо много учиться самому! – непонятно откуда вышел мрачноватый мужчина с ранней сединой, тронувшей коротко стриженые русые волосы. Чёрный камзол, узкие брюки и высокие сапоги, предназначенные для верховой езды, придавали его облику сходство с военным. – Подозреваю, вас уже ознакомили с программой?
− Добрый день! Нет, не успели.
− Здравствуйте! Тогда вот, − он протянул девушке синюю брошюру с красивым логотипом университета – буква «Т» в круге из стилизованных ветвей, среди которых притаились эмблемы факультетов: чаша, котел, весы, молния и меч. − «Магические субстанции и материалы» вы ведёте у первого и второго курса, «зельеварение» – с первого по пятый, − продолжал он. − Стиль преподавания не оговаривается, но к концу года студенты должны обладать указанными в программе навыками и знаниями. С вопросами обращаться ко мне, либо к магистру Фурси.
Жаклин еле удержалась от того, чтобы «взять под козырёк» и щелкнуть каблуками – этот человек умел раздавать указания.
− Освальд, вы бы представились сначала, − с кривоватой улыбкой попеняла дама-магистр.
− Ах, да! Заместитель ректора Освальд Кранц, преподаю «магическое ведение боя» и «основы ментального воздействия». По совместительству заведую факультетом боевой магии. Вопросы остались?
− Да. Когда мне приступать?
− С завтрашнего дня. Успеете подготовиться? – добавил он, заметив, как вытянулось лицо девушки.
− Постараюсь, − пролепетала Жаклин, хотя пол уходил из-под ног.
− Не так всё страшно! – встряла магистр Фурси. – У вас пока запланировано только четыре урока на этой неделе. Адаптируетесь, будете вести по два-три урока четыре дня в неделю. Да, не забудьте – за вами закреплён факультет! Это значит, вам нужно будет следить за дисциплиной и решать организационные вопросы.
Заметив, что девушка совсем пала духом, улыбка женщины стала ещё сердечнее.
− Правда, не бойтесь! Я веду целительные практики и основу движения энергии в живых организмах. Наши предметы очень перекликаются – зельевары и факультет целителей – давние партнёры…
− Ну всё, спелись, кумушки! – скривился магистр Кранц, − Если так посудить, то все магические дисциплины перекликаются! Мадемуазель, вам пора, если намереваетесь хоть что-то успеть!
− Освальд! Прекратите! – возмутилась магистр Фурси. – Вы и в половину не так грозны, как хотите показаться!
Кранц только раз стрельнул в её сторону молнией карего взгляда, как пухленькая магистр замолчала и потупилась.
− Мне действительно пора, − промолвила Жаклин уже выходя за дверь. Она шла по коридорам, не обращая внимания на любопытные взгляды студентов. На удивление, свою комнату девушка нашла быстро. «Начинаю адаптироваться!» − подумала она, кое-как балансируя книгами в одной руке, другой засовывая ключ в замочную скважину. Похоже, ей предстоял нелёгкий вечерок – на завтра первым уроком стояли «магические субстанции и материалы» у второго курса. Программой предписывалось изучать свойства железа и соли, но Жаклин решила оставить их на потом. Первый урок должен получиться интересным и запоминающимся.