Родные мои и любимые, сейчас получили Ваши последние письма из Парижа, очень радовались, что твои картины на сюжеты Метерлинка[118] так пришлись по вкусу нашим соотечественникам. Жалею, что другие не сумели выдвинуть их, в некоторых случаях так было бы кстати упомянуть о них. Также очень знаменательно, что ты пишешь о работах Яковлева и делах Ситроена. Думаем, что твое присутствие в Ам[ерике] многое подвинет.
На днях получили из Белграда Адрес на твое и мое имя от группы Просв[етительского] Общ[ества] имени Рериха и Миссии Женщин по поводу Вашингт[онской] Конф[еренции] Знамени Мира. Идея этого Адреса принадлежит Дукшинской. Асеев в своем последнем письме от 22 февр[аля] на твое имя описывает, с какою любовью все члены трудились над ним. Сначала думали сохранить его здесь, но затем я решила переслать его в Америку. Лучше присоединить к общему архиву по Знамени Мира, а может быть, он пригодится и для других целей. Придет он в Америку в конце апреля, посылаем его обычной почтой, ибо он громоздкий. Пока что в своем горении вся эта группа трогательна, все они особенно отмечают Мих[аила] Никитина и Дукш[инскую]. Но, конечно, на первых шагах все идут факелами, время сделает свой отбор. Последнее письмо Асеева ужасно длинно, все вертится около журнала и трудности его издания. Везде нет средств. Мечтает найти издателя, который согласился бы напечатать и за это получить отпечатанные книги в полную свою собственность без каких-либо гонораров сотрудникам за статьи, и даже готов принять расходы по рассылке сборника.
Как он пишет, Сокровенное знание является для него единственным интересом в жизни. Видимо, у бедняги имеются еще иллюзии, что существуют такие издатели! Также он очень хочет иметь твое мнение о второй книге, ибо, как он пишет: «Оно для меня важнее, чем отзывы всех читателей, вместе взятых. Вы так близки к сознанию Уч[ителя]. От Вашего мнения во многом будет зависеть направление и содержание третьей книги». Хотел он поместить другие твои статьи, но все имеющиеся у него оказались уже напечатанными в других сборниках и одна даже дважды. Также он полагает, что не следует, чтобы «Оккультизм и Йогу» считали бы агни-йог[ическим] официозом, ибо иначе все ошибки сотрудников будут относиться на Учение, и считает, что он поступил правильно, что в своей передовой статье ничего не говорит об Агни Йоге. Конечно, это совершенно правильно, не следует, чтобы связывали журнал с Учением, но хотелось бы сказать ему, зачем поместил он в своем журнале список опечаток в «Агни Йоге»? Да и в статье о Знамени Мира есть кое-что лишнее. Ну, да что с ними делать! Намерения у них неплохие, а за всеми промахами не уследить. Также многими запрещениями можно запугать и потушить устремление. Затем его беспокоит якобы выраженное тобою в письме к Митроп[олиту] желание построить в Словении храм Св. Сергия. И по этому поводу пишет, что, «конечно, постройка храма – прекрасное и светлое дело, но выбор места вызывает недоумение». И прося извинение за то, что пишет тебе по этому поводу без твоего разрешения, считает своим долгом предупредить тебя, что православие в Сербии находится в состоянии страшного упадка, и указывает на Прикарпатскую Русь, где храмы действительно нужны… Думаю, что якобы твое желание построить храм подало ему мысль писать о нуждах и трудностях издания. Затем пишет, что он запросил Каменскую через друга и не называя нашего имени, была ли переведена «Т[айная] Доктр[ина]», и получил ответ, что частично (то, что мы имеем), но никто не имеет права ни переводить, ни издавать «Т[айную] Доктрину» по-русски, ибо все права переданы Адиаром Русск[ому] Т[еософическому] Общ[еству], которое сейчас не имеет ни возможности, ни средств приняться за этот труд. Этот ответ его возмутил, и он называет Кам[енскую] «собакой на сене». На это письмо я еще подожду отвечать, не знаю, как он примет мое первое письмо.
Теперь получено письмо от Тампи, с энтузиазмом собирается печатать твою биографию и просит к ней введения от интернац[ионально] известного лица; мы думали для ускорения обратиться к Сену, но решили предложить ему подождать и получить из Америки по твоему указанию. Затем просит особый портрет твой для этого очерка. Я решила дать ему последний, карандашный, сделанный Свет[иком], в накидке и бархатной шапочке. По-видимому, открытие в Аллах[абаде] прошло недурно, и книжечка с биогр[афическим] очерком написана обстоятельно. Спрос на твои статьи продолжается, но нового печатного материала у нас почти не имеется. Во многие журналы нужно давать на указанные ими темы. Обо всем этом пишет тебе Яр[уя]. Теперь Вл[адыка] очень заботится, чтобы Знамя продвигалось. «Ам[ерика] должна, должна, должна почтить Пос[ла][119] для своего счастья. Знамя нужно принять для их же спасения, и путь Гуру велик. Щит Наш с Ф[уямой]»[120]. Также знаем о чуде, которое спасет Страну Сергия и явит его <…>[121]
Сейчас у меня возгорелся центр левого легкого и перешло на левую же почку. Уже два дня как трудно работать, боль усиливается к закату. Сегодня ночью вдруг вспухла нижняя губа; помнишь, как два года тому назад, но через два часа опала, и к утру не осталось никаких следов. Удивительно, как это возгорание совпадает каждый раз с твоим приездом в Америку. Нужно беречься, ибо центр левого [легкого], как говорит Вл[адыка], около сердца и селезенки. Очень беспокоит меня положение Круга[122], по страницам Учения можно судить, как нужно очищать сознание их. Некоторые из них меньше всего думают о самоусовершенствовании. Я очень тяжело чувствовала один день всю тягость Ам[ерики]. Было Сказано: «Все Наши Силы идут на Вашинг[тон] и Ам[ерику]»[123]. Получила хорошую телеграмму от Пор[умы] в ответ на мое письмо к ней. Родной мой, знаю всю тяготу твою. Но нужна большая твердость, люди уважают известную суровость, также не забудь указание о некоторой важн[ости] и таинст[венности], – всем по сознанию, и тогда все довольны. Сказано, что «Ам[ерика] должна, должна, должна почтить Пос[ла] для своего счастья. Знамя нужно принять для их же спасения, и путь Гуру велик. Щит Наш с Ф[уямой]»[124]. Каждый день утверждаемся в победе и в явлении чуда. Растет почитание среди р… Сейчас написала коротенькое письмо Дукш[инской], благодарственное за приветствие. Сейчас не обременяю ее длинным письмом, пусть сама напишет. Забегать не буду.
Получена телеграмма от какого-то д-ра Ганзена, желает посетить Институт[125], приезжает завтра, в четверг. Отклонить приезд неудобно. Также получили письмо от двух каких-то американцев, посвященных буддистов, имеющих намерение основать такой же институт, как наш, но с добавлением отдела по изучению религий; пишут, что желают ознакомиться с нашей деятельностью и провести некоторое время в Институте. Написали им, что Вы в отъезде и Институт отстраивается и сейчас не имеет никаких аккомодешэнс[126] для визиторсов. Американцы полагают, что раз Институт ам[ериканский], то он должен всех их шелтер[127]. Все сведения о назначении Эмерсона оказались неверными. Сейчас приезжает какой-то индус-магометанин временно, а затем будет, кажется, тоже магометанин, но полуевропеец. Мы жалеем Гила, он был очень приличен на общем фоне. Пришла почта из Ам[ерики], принесли вести, которые все Вам уже известны. Счастлива, что дело с Домом кончается и Логван сможет немного отдохнуть. Страшную тяжесть вынес он. Пусть теперь будет особенно осторожен. Мы нашли поставщиков сухого мускуса в открытом виде по 15 рупий за толу[128], если бы они хотели иметь у себя маленький запас, можно было бы им выслать. Очень ждем, родные мои сокровища, Ваших впечатлений. Как мой любимый Юханчик? Какое впечатление у него от Ам[ерики], может быть, этот раз оно будет лучше? Каков центр Рокфел[лера]? Логван писал, что ходили сандвич-мэны[129] с большими плакатами: «Хитлер сжигает книги, а Рокф[еллер] разрушает искусство!» Неплохо!
Сейчас Яр[уя] принес номер газеты Вонс[яцкого]. Какое все-таки безвкусие! Св[ятослав] правильно сказал, что фашпартию скоро назовут «фальшпартия». Почему нужно всегда обезьянничать? Но, может быть, именно потому, что она такая безвкусная и кричащая, она лучше всего сделает свое полезное дело? Они сами называют себя застрельщиками. Интересно, как относятся к ним местные большевики? Ведь газета очень смело говорит против них. Имеет ли фашпартия поддержку среди американцев? Вообще, страшно интересно Ваше мнение о существующем положении в стране. О Гал[ахаде] и всех других.
Сегодня 22-е, боли прошли, но вчера день был тяжелый. Как у Вас? Сказано, что Ф[уяма] чует яркую явленную возможность. Утверждаемся каждый день в явлении великого чуда, что почитатели Р[ериха] множатся. Также и о моем Юханчике много хорошего, слышим о его мужестве, которое он проявит. Родные мои, берегите себя, все мои мысли с Вами. Знаю, что все будет прекрасно. Как поступили с книгами Учения? Как распределили их? Выслали ли нам по воздуш[ной] почте по одному экземпляру? Каким образом случилась такая прискорбная ошибка со знаком? Ведь, кажется, так ясно писали и просили Шкл[явера] обратить на это внимание! Катрин прислала книгу какого-то англичанина на оккультные вопросы, в которой он цитирует «Агни Йогу». Нужно обратить внимание на это издательство. Можно было бы послать туда наши книги для распространения. Многие Вести посылаются через англичан. Прекрасная книга дана нашим Вл[адыкой] под именем Аполл[ония] Тианск[ого], тоже через англичанку. Также не устояла перед соблазном и выписала еще книжечки, данные из Великого Источника. Посылаю тебе страничку Учения последнюю. Нашим по-русски пошлю позднее. Между прочим, Вл[адыка] называет Каменск[ую] лженаследницей, и параграф 59[130] относится и к ней. Между прочим, Асеев называет перевод «Т[айной] Доктр[ины]» трудом жертвенным. Как разослали кн[иги] «Знамя Сергия»? Они так нужны.
Обнимаю Вас, мои родные, берегите себя.
Хорошо бы, если наши списали бы себе странички Учения.
Сердцем с Вами,