***
Рэй Нёртон не преувеличивал, утверждая, что всё на его базе завязано на него.
Когда Роман, используя плазморез, взломал дверь помещения и захватчики вышли наружу, они поразились тишине. В сравнении с тем грохотом, что царил на базе – это была тишина.
Но первое ощущение быстро прошло. Воздух наполнял однообразный, пронзительный гул. Это беспилотники Рэя зависли на месте, ожидая команд хозяина. А те дроны, что работали автономно, продолжали выполнять непонятные задачи, летая от здания к заданию, или встали в док-станции, разбросанные по всей базе.
– Знаете, что напоминает мне этот гул? – сказала Панда. – Помнишь, Цэнь, когда мы в детстве, втроём, приехали в деревню к прадедушке Ли Джингу? Он был очень старенький, всё время рассказывал нам, как круто было жить до того, как придумали перенос сознания и Адам Онлайн.
Цэнь вздрогнула и пояснила Роману:
– Жуткое место эта деревня была! Сектанты идиотские. Отказались от современного общества, жили как в каком-нибудь двадцатом веке. Пахали поля на тракторах, сеяли пшеницу, а по вечерам играли в гироскопных шарах в Доту Файв. Или в вирткапсулы ложились.
Роман кивнул:
– У нас под Новосибом целое поселение этих староверов.
– Так вот, – продолжила Цэнь, – когда Ли Джинг умер, то все собаки в деревне завыли. Ну, не прямо все, а только в его доме. Но когда одна собака воет, то соседние, оказывается, тоже воют. Роевой интеллект какой-то.
– Воевой интеллект, – ухмыльнулся Владимир.
Роман не разделял игривого настроения товарищей. Пронизывающий гул движков его беспокоил. Словно его сверлило обвинение: «Ты убил человека». Впрочем, эту мысль отогнали более важные вещи.
– Итак, ребята, план такой, – сказал он. – Владимир, ты лезь на крышу, где остались джетпаки. Спускай их сюда. Потом иди обратно в здание и отыщи Ананда, а то он там один лежит. Отнеси его на Леди Восторг. Потом возьми Субхата и отправляйся на патрулирование. Мало ли, вдруг у Рэя действительно были друзья?
Владимир отошёл к стене здания, выбирая за что ухватиться. На ней было предостаточно выступов или коробов вентиляции или распределителей энергомагистралей. Прыгал он хуже Жанны, но всё равно более ловко, чем Роман или кто-либо ещё из жестоковцев.
– Панда, ты возьмёшь джетпак Ананда. Лети на «Леди Восторг». Скажи Мейронг, чтобы вырубила глушилки. И привези Мейронг сюда, будет разбираться с компьютерами Нёртона.
Панда тревожно посмотрела на Романа, спрашивая взглядом: «Почему мне нельзя с тобой остаться?»
– Цэнь, когда Вова притащит, джетпак, лети на поиски Эбигейл Джинг. Она, вероятно, где-то раненая валяется.
Роман отправился обратно в коммуникационный хаб, бросив на прощание:
– И не расслабляйтесь. Рэй Нёртон умер, но его устройства живут. В красных зонах базы полно роботов, для которых мы всё ещё враги.
***
– Нет слов, коллеги, – сказал Роман в аудиолог, приближаясь к стеклянному кубу. – Я как убийца, который вернулся на место преступления.
Так как бронированное стекло не сломать плазморезом, Роман решил изучить фундамент стеклянного куба. Для этого активировал универсальный излучатель, встроенный в корпус УниКома «До-минор».
Это многофункциональное устройство работало в связке с феномами. У разведчика оно функционировало как сканер почвы, помогая в поиске ресурсов. У военного – возможность «просвечивать» стены, обнаруживая врага.
В связке с феномом «Строитель» универсальный излучатель поставлял данные для анализа строения грунта на участке, глубину залегания грунтовых вод, уровень промерзания и другие важные для строительства показатели.
Запустив сканирование, Роман замер. Уровень «Обработки данных» и «Осязания» ещё не высокий, сканирование шло медленно, а движения тела сбивали его, заставляя повторять проходы скана.
– Чувствую ли я вину? – продолжил Роман. – Кажется, да. Но разве в ситуации «или ты убиваешь или тебя» не следует ли выбирать свою жизнь за счёт чужой смерти? Конечно, в Колониальной Конституции эти моменты чётко прописаны. Убийство только при самообороне. Но в Конституции не предусмотрены вредоносные устройства, которые блокируют возрождение.
Сканер направил в интерфейс полученные данные. Разглядывая трёхмерную сетку фундамента и почвы, Роман разобрался, что в полу стеклянного куба находилось такое же отверстие, как и в потолке, но, вроде бы, побольше. Кроме скруток инк-кабелей оттуда выходил сегмент энергомагистрали. Он питал то кресло, в котором лежал ранее Рэй Нёртон. Сейчас развороченные остатки этого устройства закрывали люк.
Выбрав место на полу, Роман вонзил в железное покрытие луч плазмореза. Он намеревался прорубить фундамент до туннеля энергомагистрали. Но после минуты работы, интерфейс объявил, что запасы оргмата опустились до низкого значения. Все опции устройств, требующие оргмата, скоро перестанут работать.
Пришлось замедлить работу – нужно тщательно просчитывать каждое использование плазмореза. Экономить каждое движение.
Скоро Роман прорубил дыру в полу – в ней светилась энергомагистраль. и виднелись покрытые инеем трубы.
– У Рэя охлаждение идёт рядом с энергомагистралями! Всё это противоречит тому, чему меня учили.
Роман опустился в туннель, тут же получил сообщение об морозных ожогах лица опасном повышении радиационного фона. Пробравшись по туннелю, он пролез в люк в полу и очутился внутри стеклянной клетки. Там было чуть теплее, чем внизу, но всё равно дико холодно.
В коммуникационном хабе появились Мейронг и Панда.
Пока Мейронг ползла по туннелю, Роман присматривался к искорёженному устройству, в котором когда-то жил Рэй.
– Орлиное гнездо —
Коммуникационный Хаб
Обеспечивает управление комплексом беспилотных аппаратов, дирижаблей, ион-джетов и так далее.
Производитель: Нёртон.
УниКом-коннект: все разъёмы.
Внимание, для работы этого устройства необходим феном «Контакт». Ты не можешь использовать это устройство.
Внимание, для подключения «Орлиного гнезда» требуется уровень атрибутов «Обработка данных» не ниже 300. «Зрение» не ниже 100 и «Восприятие» не ниже 200.
– Охренеть у него системные требования! – воскликнула Мейронг, встав рядом с Романом. – Я вообще не в курсе, что атрибуты могут быть такими!
– На Локусе много такого, чего не может быть, если сравнивать с тем, чему нас учили в Брисбене.
Юниты под управлением «Орлиного гнезда»:
Небесный мародёр: 433 юнита онлайн, ещё 874 в режиме ожидания, 233 утеряны, повреждены или на ремонте.
Небесная акула: 178 юнитов онлайн, ещё 1 874 в режиме ожидания, 346 утеряны, повреждены или на ремонте.
Пчёлка-шпионка: 145 юнитов онлайн, 745 в режиме ожидания, 43 утеряны, повреждены или на ремонте.
Всевидящее око: 12 юнитов онлайн.
Список всех юнитов >>
Знаешь ли ты, что эту подсказку никто не увидит? Коммуникационный хаб существует в единственном экземпляре на моей базе.
Роману очень хотелось прочитать о каждом юните, но интерфейс предупредил о том, что через три минуты наступит полное уничтожение связей оргмата в лицевой части. Ему пришлось срочно покинуть клетку:
– Ладно, Мейронг, ты разбирайся тут сама. Нам нужно получить менеджерские права на базу. Используй своё умение экстренного доступа. Ты, Панда, охраняй её, мало ли какой дикий робот сюда забредёт.
– А ты куда?
– Я отыщу резервуары оргмата, подзаправлюсь и начну изучать наследство покойника Нёртона. Судя по всему, наш дедушка был довольно богат.
***
Роман тщательно изучил строение базы Нёртон. Она не только отличалась от стандартного дизайна базы Чоу, но даже от сложного дизайна базы Джингов.
Нити энергомагистралей базы Нёртон не располагались вдоль трасс, что было наиболее экономным и разумным решением, а раскинулась кольцами по всей территории базы. Первое, самое маленькое кольцо окружало энергоблок, а последнее, девятое и самое большое, соприкасалось с ограждением базы.
На первый взгляд решение казалось безумным. Ведь расход на строительство сегментов энергомагистралей был огромным. Да и вся сеть была крайне неэкономной, потребляя много энергоединиц только на поддержку своей работы.
Проникнув в здание энергоблока, Роман обнаружил семь реакторов на миллион энергоединиц каждый. Вдобавок по углам здания стояло шесть мобильных генераторов энергии. Все земной сборки, но устаревшей модели. Предки 005-го. Роман вспомнил, что Рэй – колонист первой волны.
– Потрясающе! – удивился он. – Земную технику невозможно сломать. Даже музейные экспонаты в рабочем состоянии.
Таким образом, энергогенерация базы Нёртон казалась избыточной. Но Рэю Нёртону словно и этого было мало – рядом с энергоблоком на западной стороне было заложено строительство второго энергоблока, а на восточной – третьего. Предположительно, оба на пять реакторов.
– Нет слов, коллеги, – сказал Роман, – наш воришка собирался купаться в энергии. Или готовил тыловое энергообеспечение для армии Рамиреса!
Дальнейшее изучение дизайна базы показало, что концентрическая энергосеть имела преимущества. Например, позволяла свободно перемещать строения внутри базы, не переживая за доступ к энергии, ведь рядом всегда есть одно из колец сети.
В противовес строгим кольцам энергосети, дороги на базе Нёртон располагались по непонятной схеме. Некоторые части повторяли кольца, но на середине могли оборваться и превратиться в ровную линию, которая пересекала всю базу и заканчивалась на одном из сегментов забора. Другие части дорожного полотна шли наперекор любой геометрии, пересекая базу под самыми неожиданными углами.
Дороги базы Нёртон запросто обрывались тупиками или соединялись с другой дорогой под неудобным острым углом.
Роман некоторое время ездил по дорогам на пони-ровере, обнаруженном в гараже базы. Он пытался понять их логику. Несколько раз попадал в такие дебри цехов, складов и узлов конвейерной системы подачи, что приходилось возвращаться, чтобы не заблудиться окончательно.
И, естественно, ни одно строение базы не было подписано или пронумеровано. Общая беда всех локусян.
Роман дал себе слово, что на своих базах подпишет каждый сарай или конвейерный узел.
Один из тупиков привёл Романа к одноэтажному строению с ржавой дверью. У порога выросла чахлая жёлтая трава, намекая, что здесь давно не ступала ни нога синтезана, ни гусеница боевого робота.
После манипуляций с магнитно-силовым ключом и плазморезом, Роман вскрыл дверь. За нею оказалось обычное жилое помещение. Света из узких окон под потолком не хватало, чтобы разглядеть детали. Роман включил фонарик на плече УниКома.
Вдоль одной стены стояли шкафы для гражданской одежды и шкафы для УниКомов. Между ними вклинился отключённый АКОС. По дизайну корпуса можно догадаться – что он не только земной сборки, но ещё и устаревшей. Роман видел подобные модели в исторической хронике проекта «Эксплора».
Из трещин в полу росла трава. Шагая по ней, Роман вспугивал крупных жуков, чьи крылья люминесцентно светились в свете фонарика.
У другой стены, огороженные рваной ширмой, стоял разобранный стройбот и остов от сабжект-принтера. И тот и другой – антиквариат той эпохи, когда папа и мама Романа были его возраста.
В центре стояла широкая кровать, на которой покоилась поросшая травой фигура человека в УниКоме.
Дизайн УниКома выдавал его древнее происхождение, хотя по характерному количеству частей можно распознать боевую модель.
– Вот и скелеты в шкафах… – сказал Роман, приближаясь к кровати.
Забрало шлема было поднято, оттуда выглядывало иссушенное лицо синтезана. Нос и глаза провалились внутрь. В приоткрытом рте белели ровные зубы. В отличие от человеческих они не выпадали из дёсен. Они вообще являлись частью черепной коробки. Кожа на лице потрескалась и сжалась, создавая на высохших мышцах узор из морщин.
Получение данных оболочки шло долго, информационный след в оргмате почти истлел вместе с телом…
– Д??кан Кла??ов —
??рме?
Статус: «??к ?? ??й ?????»
Далее шло перечисление атрибутов давно погибшего и список из пяти феномов. Чтение данных оболочки завершалось сообщением интерфейса об ошибке чтения данных.
Роман обыскал его УниКом. На поясе остался только аппарат для замера жизнедеятельности донаторов. Он был устаревшей конструкции, и ценности не имел. Зато Роман обнаружил, что УниКом на спине в нескольких местах пробит энергетическим оружием.
– М-м-м, подлые выстрелы в спину! Детектив Крылов, поздравляю, – дело раскрыто.
Роман обыскал комнату. Но шкафы пусты – только скомканные пакеты от УниКомов валялись на полу. В прикроватной тумбочке обнаружил кладбище мёртвых жуков и упаковку из десяти карт памяти. Одной не хватало.
Превозмогая брезгливость, Роман попытался стянуть шлем с черепа мертвеца – иначе до картридера не добраться. Шлем оторвался вместе с головой.
Роман поспешно извлёк карту и отбросил голову. После недолгого раздумия вставил в свой шлем. В интерфейсе высветилось:
– Аудиолог Дункана «Фрики» Клаудова —
Дневник покорителя Локуса
– ! —
Внимание, данные на этой карте зашифрованы с помощью UID. Ты не можешь считывать эти данные.
– Ладно, не очень-то и надо было, – сказал Роман, вынимая карту.
И соврал. Он умирал от желания прослушать аудиолог первого колониста. Ведь он получил подтверждение, что он не один такой, кто следовал правилам колонизации и вёл логи происходящего.
После недолгого раздумия, Роман внёс в список дел:
>> Разобраться, что стало с Дунканом. Остался ли его бэкап?
>> Узнать, можно ли расшифровать карту памяти? (И главное, зачем мне это?)
Посмотреть весь список дел >>
Роман покинул этот странный склеп и сел в пони-ровер. Пометив на самодельной карте место, включил двигатель:
– Интересно, найду ли я на базе трупы остальных напарников Рэя Нёртона? Думаю, не будет поклёпом, если предположу, что старина Рэй их поубивал, чтобы самолично владеть базой.
***
Но больше дорог Романа поразил дизайн цехов и расположение производственных цепочек базы Нёртон.
Он часов пять ходил из цеха в цех, пытаясь понять, как все они между собой взаимосвязаны. Почему конвейерная система подачи сырья была такой запутанной, словно Рэй Нёртон хаотично смотал её нити в комок, а потом наугад раскидал по всей базе?
Роман догадывался, что усложнение некоторых отрезков конвейера сделано для того, чтобы выдерживать тайминги между изготовлением одного узла и доставки его до следующего сборочного цеха.
Но настроить тайминги можно с помощью замедления или ускорения конвейера. Вообще-то это единственный разумный способ. Ведь проще поставить нужные цифры в интерфейсе, чем высчитывать миллиметры конвейера.
Но отчего-то Рэй Нёртон решил физически удлинить или сократить пути перемещения сырья и деталей между цехами.
Роман даже и не предполагал, что такие решения по расположению элементов базы вообще допустимы! Если бы на практических занятиях по строительству баз Роман выстроил хотя бы часть подобных конфигураций, то получил бы от наставника «минус сто» и был бы направлен на пересдачу. А вот у Рэя Нёртона всё работало.
Роман попросил Панду поднять его на джингпаке над базой. Рассчитывал, что сверху будет проще разобраться. Но это мало помогло. Сложность и нелогичность размещения строений и элементов базы не поддавалась объяснению.
Например, склады сырья были разбросаны среди цехов, а не стояли отдельно рядом, как это требовали принципы дизайна баз.
– Зачем? – удивлялся Роман. – Ведь это затрудняет доставку сырья.
Чуть позже он нашёл этому объяснение. Рэй Нёртон вообще не использовал наземный транспорт для доставки ресурсов на склады. Вместо самосвалов у него был один грузовой дирижабль, которого не было на базе во время её захвата.
Видимо, грузовой дирижабль облетал все месторождения, где были установлены геологический комбайны Рэя Нёртона, собирал с помощью дронов сырьё и загружал в трюм.
Но сколько Роман ни прикидывал в уме, так и не смог убедить себя, что тихоходный грузовой дирижабль – это выгоднее, чем проворные самосвалы.
Зато с высоты было хорошо видно, что Рэй Нёртон не ленился и покрыл навесами все участки конвейерной системы поставки. Сверху они выглядели сплошными белыми пятнами.
Среди этих навесов он заметил небольшой домик, точь в точь такой, где обнаружил труп Дункана. Роман попросил Панду опуститься рядом.
Взламывая дверь, он рассказал Панде о Дункане. Но расследование преступлений Рэя её не воодушевило:
– И что? Да по всем освоенным территориям валяются сухие трупы синтезанов. Может этот Дункан вовсе не мёртв? А живёт себе в Западном Море или в рабстве у Рамиреса.
– Нет, насколько я знаю, после извлечения бинарного массива в теле не остаётся информации, кому оно принадлежало.
– Угу. Да и хрен с ними. Сдох и сдох. Нечего было с Рэем Нёртоном дружить.
Роман перестал работать над дверью и разогнулся:
– Иногда ты говоришь как Владимир!
– Угу. Тебя возбуждает?
Роман последний раз чиркнул по двери плазморезом и открыл её. Внутри он ожидал увидеть труп на кровати. Мало ли, каким психом был Рэй? Может, он расстреливал синтезанов в спину и раскладывал трупы в домиках на кроватях?
Когда они вошли, автоматически включилось освещение, хотя и не все лампы работали. Даже активировалось проект-панно, но оно не отобразило ничего, кроме сообщения об ошибке подключения.
Обстановка напоминала предыдущий дом, но было видно, что тут никто никогда не жил. Даже матрас на кровати запакован в полиэтилен, то есть был в том виде, в каком сошёл с конвейера.
Пол застелен мягким резиновым ковром. По нему приятно шагать. Никаких растений в трещинах не росло и не было потёков воды на стенках.
– Ананд всё время ныл, что ему трудно жить в общежитии энергоблока, – сказала Панда. – Можно его сюда отселить.
– Для него у меня есть другой дом. Правда, придётся делить кровать с трупом.
Роман проверил шкафы. Обнаружил один инженерный УниКом устаревшей конструкции. Тоже в упаковке.
– Я слышал, что в Вектор-Сити есть некий «Музей Человечества»? – спросил Роман.
– Вроде есть. Я не бывала в нём.
– Интересно, а есть ли музей истории Локуса? Этот старый УниКом будет хорошим экспонатом.
– Представляю, сколько в нём глюков, багов и ошибок в конструкции, – усмехнулась Панда.
– Наши отцы были отчаянными ребятами, если носили такие скафандры в первые годы освоения планеты.
Панда опустилась на колени и выдвинула из кровати ящик:
– Ого, тут и бельё есть. Всё как у людей.
Роман отошёл к окну и отодвинул заслонку – ему открылся вид на дымящийся химкомбинат, опутанный системами подачи сырья.
– Я понял, зачем Рэй Нёртон так усложнил свою базу, – сказал Роман.
– Он был безумный учёный? – предположила Панда. – Хотя нет, безумный учёный у нас Джо Венцель. Рэй Нёртон – безумный строитель и вуайерист.
– Не такой уж и безумный, – улыбнулся Роман. – Даже гениальный. Из-за сложности дизайна его базу невозможно переместить без потерь. Если мы демонтируем все его цеха и производственные цепочки, то мы уже никогда не пересоберём их на новом месте. Именно для этого он создал физическую регулировку таймингов на конвейере. Или поставил склады сырья между производственными цехами, прерывая цепочки.
– Получается, мы не можем использовать мощности его базы?
– Без него – нет, не сможем. Мне кажется, он своим телом и сознанием заменял все виды управляющих ИИ. Он был и производственником, и разведчиком, и аналитиком, и всеми остальными. Хотя и не понимаю, как такое возможно.
– Что думаешь делать?
– Переместим наши базы сюда, в Кипарисовые Горы.
– Но ведь мы только начали строить базу Джингов, – заметил Панда. – Уже построили энергоблок… И опять всё ломать и бросать?
– Я понимаю, что база колонистов это не корзина с персиками, которую можно таскать туда-сюда по любой прихоти. Но что делать? База Нёртон ценнее базы Джинг и Чоу вместе взятых.
Но Панда не согласилась:
– Раз мы не можем управлять базой Нёртон, то что с нею делать?
– Начнём полный демонтаж всего оборудования. Разберём производственные цепочки, остановим все процессы на химкомбинате, загасим реакторы и разберём сеть энергомагистралей. Используя эти ресурсы, начнём строить с нуля. Правда, я ещё не понял, что именно мы будем строить.
Тут Панда игриво толкнула Романа бедром:
– А ты заметил, что ты советуешься со мной, а не с Жанной и Владимиром? Хотя они твои главные помощники.
– Просто ты под руку попалась. Советуюсь с тем, кто рядом.
– Ну-ну. Был бы рядом Ананд, спросил бы и его совета?
Поняв, что Панду не переспорить, Роман твёрдо заявил:
– Я не советуюсь, а объявляю, как оно будет дальше. И вообще, прошло двенадцать часов.
– Ну и…?
Роман толкнул Панду на кровать:
– Мой феном молниеносного секса восстановился.