Странное это чувство: понимать, что вокруг тебя находится толпа людей, но при этом ты не только никого не видишь, но еще и не понимаешь точно, к кому ты можешь податься, а к кому – нет.
Стоит показаться на глаза знакомым со стоянки – есть риск, что схлопочешь пулю. А уложить всех, кто сбежал, выбросив меня в сугроб, не поднималась рука. И патронов маловато, вдобавок.
Дикости ситуации прибавлял еще и тот факт, что все изменилось за одно мгновение. Для кого-то это, быть может, затянулось на несколько дней, но, по сути, взрыв едва ли длился дольше нескольких секунд.
Странным осталось для меня то, что люди в убежище сохраняли какую-то человечность, но затем лишились ее. Ведь я же, в принципе, не умер, но от меня решили избавиться. А Володю, впавшего в кому после серьезного ранения, забрали с собой.
Хотя каждый и в нормальных условиях занят выживанием, так что зря я удивляюсь. А доведенные до отчаяния люди готовы на многое. Но сейчас мне очень хотелось добраться хоть до кого-нибудь, чтобы избавиться от ощущения одиночества, которое мне явно было чуждо.
– У тебя такое лицо…
– Какое? – огрызнулся я, но почти сразу же смягчился: – Какое?
– Отрешенное. Но я тебя понимаю, трупы разделывать не каждый решится, чтобы выбраться наверх.
– Между прочим, – встрял Кирилл, – у меня есть новости.
– А не перебивать тебя не учили? – полюбопытствовал я, чувствуя, что в городе, который уже сгнил, как труп в провале, я и сам начинаю превращаться в ворчливого придурка.
– Слушай, товарищ, – непривычно резко ответил спец. – А не пойти бы тебе куда подальше?
– Все-все, исправлюсь, – начал я, но Кирилл внезапно пропал. – Эй!
– На «эй» зовут… кхм, – усмехнулась девушка. – Сам знаешь, наверно.
– Погоди. Кирилл! – но на зов никто не ответил. – Черт!
Либо оборвалась связь, либо на базе творится непонятное. При любом раскладе мой наилучший вариант – двигаться вперед самостоятельно. Мозги отказывались соображать с широким охватом проблемы, сосредоточившись на желании найти место более безопасное, чем улицы.
Другой вопрос, как именно мы заявимся. И найдем ли вообще людей, которые, вероятнее всего, прячутся не хуже людоедов под землей.
– Ну, давай, помогай, – обратился я к Алене.
– А что, твой помощник в ухе не может ничего сделать? Странные вы, – она искоса посмотрела на меня. – Не очень понимаю, на самом деле, что происходит здесь.
– Тебе дословно обрисовать все говно, что творится в этом городе? – вспылил я. – Или взять и раскрыть военные секреты?
Минуту назад я пытался взять себя в руки, но сделать этого мне не удалось. Совсем – мое нынешнее состояние и близко не походило на нужный формат. Но нужный или привычный – этого я понять своим умом не мог и оттого отчаянно нуждался в подсказке от Кирилла.
Хотя понимал, что он ничего не сделает из-за указаний сверху. Он мне не показался парнем с характером, который поступится идеалами своего отдела или страны ради личных интересов.
– Объясни, ты всегда таким говном был или только по утрам становишься? – уперев руки в бока, спросила Алена. – Что с тобой случилось за прошлую ночь?
– Меня выкинули, думая, что я мертвый, – ответил я. – А еще в яме начала возвращаться память. И чтобы ее побыстрее вернуть, я рассчитывал на помощь, – постучав по уху, я продолжил. – Но ее нет. И отчасти я понимаю, почему.
– Как ни странно, я тоже. И, знаешь, до твоего появления таких проблем не было.
Я едва не сел в сугроб:
– Таких проблем? – выразительно спросил я, по второму кругу пытаясь взять себя в руки. Кажется, это как раз тот случай, когда спасать придется себя самому, чтобы не скатиться в сварливое безумие одиночества.
– Таких. Да, стрелялись. Да, убивали. Но никогда не было такого массового исхода.
– Ты еще скажи, что стрельба, что была на улицах, – я обернулся и почти наугад ткнул в сторону района, из которого мы вышли, – была чисто ради развлечения.
– Волков пугали. И, кстати, третий день их не видно, – едва ли не с гордостью добавила Алена.
– Потому что мы с напарников уложили их с десяток.
– Врешь! – воскликнула девушка, не успел я закрыть рот.
– Понимаешь, почему я его хочу спасти?
– Ты – самый странный ублюдок, которого я знаю, либо – последний лжец на земле, – Алена задумалась, не отводя от меня взгляд. – Я ведь даже не знаю, есть ли у тебя… – тут она чуть наклонилась, чтобы получше рассмотреть наушник у меня в ухе, – тот самый помощник или это просто шиза.
– Хм, – я дернул губами, – никогда не думал, что со стороны это будет выглядеть именно так. Учитывая, что Кирилл постоянно пропадает.
– Таинственный голос в голове. С именем. Как невидимый друг, – чуть насмешливо произнесла девушка.
– Можешь не верить, – пожав плечами, я осмотрелся.
Гребаный неизменный пейзаж: серость и серость. Даже снег показался в этот момент мне сероватым, нездоровым. Как когда, пытаясь изобразить радиоактивное излучение, меняют цвет картинки в кино. То же было и сейчас.
А самое поганое ощущение – тишина. В плане людей. Когда город живет, ты слышишь шум соседей, грохот машин и трамваев, а если этих звуков нет, то непременно гудит лампочка или провода на улице, постоянно раздаются чьи-то голоса. Это могут быть соседи или случайные прохожие.
Если нет и этого, то зарядное устройство временами издает что-то похожее на писк. Даже современные холодильники шумят.
Здесь же стояла полнейшая тишина. Абсолютная. Нечеловеческая. И даже редкие звуки нельзя было отнести к индустриальным шумам. Никто не бил кувалдой – это трещала земля, лопался бетон и уныло стонала арматура. Совершенно угнетающая атмосфера.
– Но все же ты меня спас, – когда я повернулся обратно к девушке, та жевала губу. Потом запустила пальцы в волосы и тряхнула головой. – И не помочь я тебе не могу. Иначе я совсем себя уважать перестану.
Я хотел было хмыкнуть, но вовремя остановился и просто кивнул. В конце концов, надо же становиться профессионалом, которым я был раньше. Вернее, думал, что был. А чтобы окончательно в этом убедиться, мне требуется Кирилл, с которым отношения нужно наладить максимально оперативно.
– С удовольствием приму твою помощь, – я даже выпрямился, хрустнув при этом парой суставов.
– Да-а… моей помощью тебе явно не стоит ограничиваться, – Алена покачала головой. – Но о себе ты все же расскажешь. Хотя бы то, что знаешь.
– А помощь от тебя какая будет?
Сперва я подумал, что даже пару слов о себе и ОВР – это уже опасная информация, которую Кирилл не позволит выдать, но потом решил, что если постоянно озираться на нашего спеца, то ничего хорошего в моей ситуации не будет. И я потеряю единственного на данный момент проводника.
– Некоторые из ребят еще наверняка живы. К стоянке же не все отправились, сам понимаешь, – с легким волнением продолжала девушка. – Так что я провожу тебя к своим, раз здесь ты заплутал. Да и я в этом районе, честно сказать, не очень ориентируюсь. А отсюда нам до моих идти всего ничего, несколько улиц, меньше километра, я думаю.
– Прости, а до этого ты..?
– Я шла за тобой, думала, что мы наткнемся на кого-нибудь, – тут же последовал ответ.
А я-то попытался ее на лжи поймать. Здесь каждый, кому не лень, пытается заманить в ловушку. Но один я едва ли смогу найти людей. Скорее пулю поймаю. Альтернатива так себе, особенно в культурной столице, которая стала больше похожа на дикую африканскую глубинку. Только со снегом.
– Веди.