Первые несколько секунд в ступор впал я. Нормальная жизнь. Мать продам. Во-первых, после таких слов и спасать не хотелось, а во-вторых, что значит для этого человека нормальная жизнь?
На всякий случай я скинул рюкзак, который вонял дымом – наверняка так же явно, как и я сам. Достал оттуда небольшой медпакет и продемонстрировал его беглецу.
– Вот эта штука спасет твою жизнь. Сделать ее нормальной я не в силах. Сам справишься. Но дам только если ответишь на все вопросы.
– Хорошо!
Я заметил, как заблестели его глаза и как не отводил он взгляд от медпакета в моих руках. Приманку от заглотил.
– Ну же, спрашивай!
– Имя.
– Андрей, – как на духу выдал он.
– Так себе имечко, – прокомментировала Алена. – Был у меня такой парень, тот еще мудак. Ладно, молчу.
– И ты ее не знаешь? – я указал на девушку, которой выпивка развязала язык.
– Нет, впервые вижу.
– И ты его впервые видишь? – я уточнил то же самое и у Алены.
– А меня-то зачем допрашивать?
– Ну вы как бы из разных убежищ, получается?
– Ну, как бы да, – ответила она, поджав губы. – Это же очевидно!
– Нет, – я покачал головой. – У вас гребаная куча групп, которые враждуют друг с другом. Как ты понимаешь, это из твоей банды или нет? Может, какие-нибудь жесты, символы, кивки…
– Ну да, двойной кивок, как в Готике!
– Где? – не понял я.
– Игра была такая, Готика называлась…
– Так, ладно, тут человек кровью истекает, а мы с тобой про игры, – я остановил ее словоизвержение одним жестом. – Хорошо, Андрей…
– А мне вот совсем нехорошо, – простонал он. – Может, дашь уже ту штуку?
– Могу головой об стену, если мешать будешь. Где твое убежище?
– Неподалеку.
– Конкретнее, – я схватил его за волосы и мотнул головой.
– Ладно-ладно-ладно, – затараторил он. – Вон там, в ту сторону, – Кивок был направлен вдоль улицы.
– И далеко?
– Порядочно, – ответил Андрей и зашипел. – Дашь?
Вместо меня раненого головой об стену приложила Алена.
– Ох-хо… – другой рукой он схватился за черепушку и посмотрел на ладонь. – Слабо бьешь. Как девчонка.
Я посмотрел на место, где остался нож. Далеко идти. Поэтому просто наступил на колено. Вой разнесся по улице, как сирена.
– Думаешь, сука, твои сбегутся на то, как ты воешь? Какого вы тут делали? Здесь вообще не ваша территория!
– Нам сказали, что тут обнесли стоянку…
– Так вы знали?
– Что знали? – Андрей задрал голову вверх, подставив мне перекошенное от боли лицо. – Про другие лагеря выживших? Тут все всё знают. ВСЕ. И то, что появился кто-то новенький из-за забора – тоже знают многие.
– Так это не секрет? – я повернулся к Алене. – Не секрет, что и где находится, где прячутся люди и прочее?
– Нет, конечно.
– Ну Елисеев и мудак! – вырвалось у меня.
– Конечно! Он меня не принял. Да и другие у него тоже психи те еще, – Андрей покрутил пальцем у виска. – Собирались восстановить город и заново его заселить. Ты же там бывал, да? Как они, перетрахались все?
Я перенес вес на ногу, которая давила колено раненого. Он застонал, закусив губу.
– Кто еще есть, о ком известно всем, кроме меня?
– Мы, парни на стоянке. Похоже, что вот этой девчонки банда неподалеку. Еще знаю, что где-то рядом есть суровые вояки, но с ними никто не сталкивался из наших. А по ту сторону, за нашим лагерем, еще парочка таких стоит.
– Таких же беспринципных ублюдков, как и все остальные?
– Нет, есть поприличнее, если тебе нужны правила и ограничения, – парень сильно побледнел за время нашего разговора.
– Мне нужно знать, куда ушли из убежища… – и я столкнулся с непонимающим взглядом. – Понятно, – добавил я и спустил курок, окрасив стену мозгами Андрея.
– И? – Алена развела руками. Я ожидал, что она хотя бы вскрикнет. Но ничего подобного.
– Никаких «и». Он знает, что стоянку обнесли. Я знаю, что ее не обнесли. И ты это знаешь. Выжившие просто унесли все с собой.
– Ну, да. Значит, он ничего не мог нам сказать?
Я посмотрел еще раз на обмякшее тело.
– А еще мне не понравилась его фраза про «мать продам».
– Точно. Мне тоже. Ублюдок! – для пущего эффекта она пнула тело, и мертвец ткнулся простреленной головой в кучу снега.
– Так тоже не стоит делать.
– Ну что ты из себя правильного корчишь, а? Бессмертный, что ли?
– Нет.
– Вот и веди себя нормально! – почти вскрикнула Алена.
– Так! Мы собираемся идти по следам парней из убежища, хорошо? Ты со мной?
– Оставишь тебя, – недовольно пробурчала девушка. – Вот если бы не я, как бы ты справился с теми двумя?
– Я бы вообще не попал в такую ситуацию.
– Ой все! – она гордо вскинула голову и засунула пистолет за ремень. – Нашел, чем гордиться, – и, подойдя на шаг ближе, прищурилась: – вот такой правильный, аж бесишь!
– А вы тут все неправильные и типа, гордитесь этим? – я еще раз посмотрел на указанное Андреем направление и решил, что, скорее всего, выжившие отправились на военную базу, а не к каким-нибудь бандитам. Хотя о репутации отдельных лагерей я не имел никакого понятия.
– Мы – не неправильные. Для самих себя мы – очень даже правильные, потому что делаем то, что хотим.
– Например, внезапно решаем нажраться посреди дня, да?
– У девушки не может быть маленьких слабостей? – Алена поспешила за мной, поглядывая по сторонам.
Я хмыкнул. Стоило ее вооружить, и она сразу же из обузы превратилась в напарника.
– Чего ты ржешь?
– Насчет твоих маленьких слабостей. Две стопки и все?
– Одна. Я еще две пролила, руки дрожали. Ничего не ела толком. Только что в убежище найти удалось.
– Стоять, – скомандовал я, сбросил рюкзак и достал оттуда пакет с порошком, ссыпал все в бутылку и взболтал, как было написано на упаковке. Вода потемнела и стала похожа на кисель по консистенции.
– Это что такое? – с подозрением спросила девушка.
– Еда. Давай, питайся.
– Слово-то какое выбрал, – она недоверчиво взяла в руки бутылку. – А сам?
– А мне не надо.
– Суперсолдат, блин, – Алена сделала осторожный глоток, а потом выпила бутылку залпом. – Появился бы ты здесь на пару недель пораньше и с целой сумкой этого дерьма....
– И что тогда?
– Тогда жить мне было бы чуть проще, совесть была бы чище, а я себя уважала чуть… нет, гораздо больше.