Стив, поняв, что его никто больше не преследует, наконец смог облегчиться. Тугая струя из него вылетала, кажется, минут пять, прежде чем мочевой пузырь опустел. Только тогда омега вздохнул с огромным облегчением. Потряс своего «дружка», стряхивая последние капли, затем бережно упаковал в трусы.
Стал застегивать «молнию», но решил проверить: почему всё-таки так влажно там, внизу, возле анального отверстия? «Неужели я от страха обгадился?» – пронзила мозг крайне неприятная мысль. Засунул руку в промежность и чуть дальше, осторожно потрогал анальное отверстие. Слизистая отозвалась на прикосновения. Омега зажмурился даже – так стало хорошо, приятно. Захотелось погрузить в себя пальцы ещё сильнее.
Встряхнув головой, студент прогнал похотливую мысль. Не время сейчас. И не место тем более.
Да, там, вокруг дырочки, очень мокро и горячо. Стив вытянул пальцы, понюхал брезгливо, ожидая неприятный запах. Но ничего подобного не было. Вещество, которое Стив растёр подушечками, напоминало жидкий гель. Бесцветный, водянистый. И, главное, совершенно ничем не пахнет, хотя явно выделился из анального отверстия.
«Что со мной такое? – стал размышлять студент, ощущая, как внутри нарастает волнение. – Может, это какая-то болезнь? Недаром же у меня до сих пор температура, хотя сейчас и понизилась немного. Озноб тоже ослабел, по-прежнему трясёт, но уже не так сильно». Да, и не только это. Ещё пот перестал катиться по телу, но это потому что жидкости в организме лишней не осталось. Вышла с испариной и после того, как пролил упругую струю на берёзу.
Стив сел на землю. «Тот дальнобойщик, Майк, назвал меня омегой и сказал, что у меня течка, – вспомнил он. – Только… неужели это правда? Не может такого быть. Ну почему никто ничего мне раньше не говорил?» Парень так сильно расстроился, что даже слёзы обиды и бессилия выступили на глазах.
Вздохнул несколько раз глубоко, стараясь не раскисать. Жалеть себя сейчас, здесь, в темном лесу, слишком опасно. Может печально кончиться. Какой-нибудь дикий зверь учует его состояние, придёт полакомиться человечинкой. От этого стало ещё страшнее. А страх, как известно, заставляет шевелиться.
Постаравшись взять себя в руки, Стив поплёлся обратно к дороге. Сначала опасливо выглянул из кустов, проверяя, нет ли поблизости тягача. Вдруг Майк решил его обмануть? Отъехал немного и остановился, а теперь в засаде сидит. Но нет. Трасса оказалась совершенно пустой. Стив перешел её и поплёлся в обратную сторону. Там, позади, осталась брошенная им арендованная машина. Всё-таки нужно с ней как-то решить, иначе получишь большой штраф.
Он шел вдоль кромки асфальта и думал о том, почему его жизнь так не задалась. Всё в ней грустно. Его забрали из приюта, когда ему исполнилось шесть лет. Взяли к себе бездетные альфа Рональд и омега Клайв. Был ещё, кажется, какой-то бета, но он продержался недолго с этими двумя, удрал. Всё потому, что мужчины оказались очень религиозны.
У них был расписан каждый день: молитвы с поклонами утром, вечером, а ещё перед завтраком и после, обедом и ужином, перед каждым делом. Они истово поклонялись богу грома Таранису, растений Эзусу и воды Тевтату. Ещё к ним приходили другие люди, и они совершали жертвоприношения. Сжигали разные вещи или топили их в воде, либо развешивали на дереве. Все это происходило далеко за городом, в роще.
Поначалу отчимы и Стива брали с собой, пытаясь внедрить в его мозг верования древних кельтов, потомками которых себя считали. Но мальчик поначалу лишь исполнял всё, что от него требовали. Когда стал подростком, придумывал разные поводы, чтобы не участвовать в религиозных обрядах. Да и молитвы не читал, а просто бубнил под нос, издавая звуки, – лишь бы разрешили поскорее поесть и уйти в свою комнату.
Учился он хорошо, поскольку не отвлекался на интернет. В доме даже компьютера не было. А чтобы мальчик не «занимался всякими глупостями», как однажды сказал глава их семьи, с комнаты сняли дверь. Потому оба отца в любой момент могли посмотреть, чем приемыш занимается. Единственным его развлечением на многие годы стали книги.
В молодости папа Клайв увлекался музыкой. Хотел стать то ли композитором, то ли пианистом или дирижёром. Его отцы накупили ему целую тематическую библиотеку. Но в итоге омега стал скромным клерком, поскольку однажды встретил своего истинного альфу по имени Рональд. Их роман, начавшийся лет двадцать тому назад, правда, не привел к рождению детей. Клайв оказался бесплоден. Его альфа мог бы сойтись с кем-то другим. Но не захотел. Бета, некоторое время живший с ними, не в счет. Насколько смог понять приемный сын, тот был кем-то вроде кельтского гуру.
Читая книги о музыке, Стив так и не узнал, как подобает мальчикам из обычных семей, кто такие альфа, беты и омеги. Почему первые намного крупнее и мощнее всех. Отчего у омег случается течка, да и вообще что это такое. Всё, что касается половых отношений, в их семье было под категорическим запретом. То же было в религиозной школе, куда ходил Стив. Да и то недолго. Потом папы постарались перевести мальчика на индивидуальное обучение. И строго следили, чтобы он думал только о музыке.
Как Стиву удалось поступить в колледж, он сам не понимал до сих пор. Наверное, потому что отец Рональд заплатил руководству учреждения. Ведь у приемного сына даже аттестат о среднем образовании оказался почти липовый: парень ничего не знал об окружающем мире, кроме чарующей и столь любимой им музыки.
Потому теперь Стив шел, расстроенный до глубины своей трепетной омежьей души, ощущая мокрое пятно в промежности, но по-прежнему не понимая, что такое течка и для чего она нужна. Отчего дальнобойщик Майк назвал его омегой. А самое главное – ну почему он, приличный парень, вдруг сам захотел отдаться этому грубому мужику на узком спальном месте в тягаче?!
Шагая по дороге, Стив периодически осматривался: не появился ли огромная машина? Но трасса была пуста. Вскоре показалось то место, где Майк расстрелял полицейских. Студент запомнил, поскольку рядом рос клён с обломанной вершиной. Наверное, из-за сильного порыва ветра. «Странно, – подумал Стив. – Даже следов крови нет». А ведь он сам слышал, как палит Майк. И даже видел собственными глазами, как один из копов, мулат, рухнул. И на груди у него были пятна».
Стало ещё страшнее. «Если дальнобойщика схватят, он скажет, что я его соучастник. Тогда меня арестуют и посадят в тюрьму. Только не это! Тогда прощай, моя любимая музыка…» Омега, окончательно расстроившись, всхлипнул. Ему стало жалко себя до невозможности. Захотелось разрыдаться прямо тут, посреди дороги, но снова пригодилась сила воли. Роняя слёзы на асфальт и всхлипывая, Стив продолжил путь.
Брошенная им машина оказалась на том же месте. Никто не пытался её вскрыть, украсть и всё такое. Студент открыл её, сел в салон. Отдышался. Попил воды, – бутылка лежала на соседнем кресле, забытая и почти пустая. Омега много пил, когда его мучил жар. И теперь тоже не по себе, трясет и есть температура. Но нужно терпеть.
Посидев немного, решив успокоиться и больше не плакать, Стив вставил ключ в замок зажигания. Просто чтобы не потерялся.
«Сейчас бы позвонить кому-нибудь, – подумал он. Например, вызвать эвакуатор, чтобы дотащили до ближайшего автосервиса». Но телефона не было. Он остался в тягаче Майка, – тот буквально выхватил его из рук омеги, когда тот просто достал его, чтобы проверить, не звонил ли кто. Вдруг не услышал? Это произошло сразу после нападения на полицейских. Дальнобойщик вырвал телефон и бросил в бардачок. Ну, а дальше не до него стало.
Пока омега сидел в машине и грустил, вокруг окончательно стемнело. Подсветка на электронных часах показала половину одиннадцатого. Студент, печально вздохнув, собрался было лечь спать. Откинул спинку кресла, улёгся поудобнее. Но, едва закрыл глаза, услышал шум приближающейся машины.
«Вот я идиот!» – встрепенулся омега. Решил, что это Майк едет за ним. Ведь куда проще: предположить, что студент вернется к арендованной тачке! Не захочет за неё штраф платить, вот и придёт.
Стив поспешно вылез из машины и спрятался за неё, глядя в сторону, откуда раздавался звук. Благо, на небо вышла полная луна, всё было отлично видно. Из-за поворота вскоре вывернул седан. Студент присмотрелся: нет, это был не альфа, который его едва не поимел в тягаче. Совершенно чужой человек.
Поняв это, омега вышел на трассу и стал махать рукой, призывая остановиться. Вскоре машина поравнялась рядом. Открылось боковое окно, показалось лицо симпатичного парня, ровесника Стива.
– Доброй ночи, – первым сказал тот, улыбаясь.
– Здравствуйте, – студент постарался быть вежливым. – Вы не могли бы мне помочь? У меня машина заглохла.
– Куда едете? Я в Аттервиль. Хотел было рок-концерт посмотреть. Да, блин, колесо спустило. Пока возился, то да сё. Кстати, меня Джим зовут. Я альфа. А вас?
– Я Стив, омега, – отозвался студент, впервые обозначив свою принадлежность к определенному полу. Правда, пока он ещё смутно представлял, какие они бывают. Домашнее образование таким знаниям не способствовало. Зато студент знал, кто такие кельты, и кто такие Аллоброкс, Арамо и Воконтия.
– Очень приятно. У тебя буксировочный трос есть? – спросил альфа, переходя на «ты».
– Я… не знаю, – растерялся Стив.
– Ладно, не парься. Давай ключи от машины.
Джим открыл багажник арендованной тачки, вытащил оттуда трос. Сцепил две машины. Потом сказал:
– Когда будем ехать, если увидишь, что я торможу, делай так же. И дави посильнее, у тебя усилитель работать не станет. Не забудь аварийку включить.
– Хорошо, – сказал Стив. Сел за руль своей машины, и они поехали.
«От него сливочными ирисками», – подумал студент, когда Джим медленно тронулся в путь. Этот запах омега ощущал теперь чуть слабее, а когда новый знакомый открыл окно, аромат буквально шибанул ему в нос, но оставался нераспознанным – так сильно Стив волновался из-за машины.
И снова между ягодицами стало влажнеть. И опять член принялся вставать, а ноздри через открытое окно жадно ловить запах сливочных ирисок. Только теперь парень не стал противиться своим омежьим гормонам. Наоборот, дал им волю, поскольку альфа Джим не казался ни страшным, ни агрессивным. В отличие от Майка, который, слава небесам, теперь был далеко.