Глава 8
СОГЛАСНО ПРИСЛАННОМУ МНЕ РАСПИСАНИЮ, в четыре часа дня у меня «Чай». Сейчас три часа – пора переодеться в новую форму, которая висит в шкафу в пластиковом чехле. Юбка в клетку до колена, белая рубашка с короткими рукавами, свитер и жилетка. Я выбираю жилетку. На груди значок Грегорстоуна. Сейчас тепло, так что колготки не нужны, – надену лучше гольфы. И, наконец, простые белые туфли без каблука.
С задней стороны двери – зеркало, и я смотрю на себя. На новую Милли. Студентку Грегорстоуна.
На плечах лежат непримечательные кудрявые каштановые волосы. Карие глаза. Я натягиваю улыбку – появляются ямочки.
Все та же Милли. А место другое.
Вздохнув, я открываю дверь, выхожу в коридор и слышу, как кто-то за углом кричит:
– Говорю тебе, Перри, она на этом этаже!
Голос точно принадлежит диснеевской принцессе – нежный, мелодичный, безупречный британский английский. Кажется, сейчас появится кто-то средний между Золушкой и Спящей Красавицей. А за ней, наверное, последуют лесные зверушки…
Появившаяся из-за угла девушка и правда красивая, но она… просто великанша!
Ладно, я немного утрирую, но она точно выше, чем метр восемьдесят. Правда, на ней туфли на высоком каблуке. Она не похожа ни на Золушку, ни на Спящую Красавицу, но она просто сногсшибательная. У нее длинные волосы и гладкая смуглая кожа.
Она опускает голову и смотрит на меня. В уголках ее красивых карих глаз появляются морщинки, когда она улыбается:
– Ой, привет! А я тебя даже не заметила!
Наверное, потому что мы с ней выглядим как белка и жираф, и я робко отмахиваюсь:
– Просто пытаюсь слиться с окружением.
– О, ты из Америки, – слышит она мой акцент и, кажется, приходит в восторг. Она восклицает, махнув кому-то рукой:
– ЭЙ, ПЕРРИ, Я ТУТ НАТКНУЛАСЬ НА АМЕРИКАНКУ!
Это было громко – я вздрогнула.
За ней показался… нет, не представитель лесной фауны, а молодой человек, который, правда, чем-то напоминал кролика. Так, наверное, нехорошо думать, но у него явно неправильный прикус, а еще он нервно подпрыгивает. Особенно это заметно на фоне девушки.
– Я Сакши, – представляется она и протягивает мне руку. Я пожимаю ее, радостная, что хоть кто-то в этом месте ведет себя по-человечески.
– Милли.
Она улыбается. Я замечаю кривой зуб. Фух, и в этой идеальной красотке есть что-то неидеальное. Я уж начала думать, что сюда принимают только супермоделей, а меня взяли из жалости.
– Милли, – повторяет она, – как прелестно. Мне нравится.
Никогда не считала свое имя «прелестным», но непохоже, что она хочет меня задеть. Я продолжаю:
– Вообще-то я Амелия, но меня никто так не называет.
Она показывает пальцем на парня позади себя:
– А это Перри. Хотя вообще-то он Перегрин.
– Прекрати всем об этом рассказывать, – говорит он и наклоняется, чтобы тоже пожать мне руку. Он чуть ли не на голову ниже Сакши, у него ярко-рыжие волосы, а веснушки покрывают молочно-белую кожу всего лица.
– Значит, ты из Америки, – уточняет он и подходит ближе. На нем тоже жилетка с гербом Грегорстоуна, но она ему великовата.
– Ага, – говорю я, переминаясь с ноги на ногу, – из Техаса.
Тут мне пришло в голову, что это название ни о чем им не говорит. Сакши сказала, что они с Перри из Нортгемптона[9], и для меня это также непонятно. Культурный шок – такого я не ожидала.
Я им кивнула и улыбнулась. Решила, что теперь буду придерживаться стратегии «Притворяйся, пока не добьешься своего»[10].
– Ладно, пошли. – Сакши берет меня за руку и тянет в сторону лестницы, – Полагаю, ты шла на чаепитие для девочек.
Я киваю и покорно иду за ней вместе с Перри.
– Раньше это было просто чаепитие для первокурсников, – говорит он, пока мы спускаемся по лестнице. Я заметила несколько портретов серьезных мужчин в шотландке. Рядом – черно-белые фотографии в рамках с мальчиками в форме, стоящими перед школой. – Но в этот раз они организовали отдельное мероприятие для девочек, – продолжает он.
Сакши вздыхает и вскидывает свободную руку:
– Да, да, Перри, ради всего святого! Я уверена, что Милли поняла, что я имею в виду под «Чаепитием для девочек». Она же американка, а не тупая.
– Спасибо, наверное, – бормочу я, когда мы спускаемся.
На первом этаже толпятся другие девочки – есть и моего возраста, но в основном младше. Сакши оглядывает их, уголки ее губ опускаются.
– Бедняжки, – говорит она, – нас нельзя назвать бесстрашными леди, а младшим-то совсем тяжело. У меня такая соседка – лошадница.
– Лошадница? – удивляюсь я. Сакши объясняет:
– В любой школе такие есть. Девушки, фанатеющие от лошадей. В любом случае нас не так много, чтобы нам всем хватило соседок нашего возраста. Как, например, мне, – она глубоко вздыхает и скрещивает руки. – Бедненькие. Мне только год здесь продержаться, а им – целую вечность.
«Продержаться» – это не совсем то, как я собираюсь проводить год своей новой жизни. Пожимаю плечами:
– Не думаю, что все так ужасно. Мы же ведь сами выбрали это место.
– Сакс – да, а я бы в жизни не выбрал Грегорстоун. Готов подписаться под этим заявлением. И пусть это высекут на моей могиле, – заявил Перри.
Сакши закатывает глаза и наклоняется ко мне:
– Он лет с двенадцати плакался о том, как хочет здесь учиться, так что я тоже решила поступить и посмотреть, из-за чего весь шум, – она перекинула волосы через плечо. – Ну и если эта школа хороша для принцессы, то для меня и подавно.
Она наклоняется еще ближе ко мне и тихо говорит:
– Сюда поступила принцесса Флора. Та самая.
– Ну да, принцесс Флор же целая куча, – отшучиваюсь я. – У нее будет отдельная комната в башне?
Сакши морщится:
– Ты ее не видела? Ее вроде бы поселили на твоем этаже.
Я качаю головой:
– Никакой принцессы я не видела.
И тут… нет, не может быть.
У меня во рту пересохло. Я спросила:
– У вас есть с собой телефон? Можете показать ее фотку?
Перри качает головой, а Сакши оглядывается и достает из-за пояса розово-золотой айфон.
– Сакс, его же нельзя брать с собой. У тебя будут проблемы, – паникует Перри, но Сакши поднимает вверх палец, а другим касается экрана:
– Вот она. Ходит по магазинам в Новом городе[11]. Смотри, какое отпадное на ней пальто.
Я все поняла еще до того, как она повернула ко мне экран, но увидеть фото воочию и узнать на нем принцессу Флору оказалось шоком для моей нервной системы.
Это моя соседка по комнате.
Осенью принцесса Флора приступит к обучению в Грегорстоуне и станет первой за столетнюю историю женщиной из королевской семьи, поступившей туда. Но она будет не одинока – вместе с ней поступают и другие представительницы аристократических семей. Давайте посмотрим, кто еще в этом году отправится в горы.
Леди Элизабет Грэм, младшая дочь графа Дамфриса. Недавно она отпраздновала двенадцатый день рождения, арендовав на выходные целый Эдинбургский зоопарк. Как и ее мама, графиня Дамфрис, леди Элизабет увлечена верховой ездой, и, как мы слышали, она с нетерпением ждет возможности совершенствовать свои навыки в Грегорстоуне.
Достопочтенная Кэролайн Макферсон. Мисс Макферсон – дочь виконта Данробина. Как и принцесса Флора, она будет доучиваться в Грегорстоуне последний год. У них с принцессой Флорой есть еще кое-что общее: Кэролайн Макферсон состояла в романтических отношениях с лучшим другом принца Себастиана, Майлзом Монтгомери.
Леди Сакши Уорсингтон – дочь графа Олкотта. Леди Сакши – вторая по рангу после принцессы Флоры. Ее мать – выдающаяся светская львица и филантроп Ишани Вирк, чья свадьба с графом стала одной из самых роскошных свадеб современности. По нашим данным, леди Сакши унаследовала от матери страсть к развлечениям и интерес к благотворительности.