В момент прыжка я почувствовал лёгкую эйфорию. Особенно, глядя на страх этого убегающего чудовища, которое лишь прикидывалось человеком. Почему чудовище? Ну… явно не из-за внешности.
Моя пятерня вонзилась в спину, что вызвало громкий крик мага. Этим, пожалуй, я и замедлил его. Вторая рука не смогла достать его шею, зацепилась за ветку прямо надо мной.
Неудача… определённо. Но я не унывал.
Маг упал лицом в грязь, почти моментально перевернулся и вскинул руку в мою сторону. Стоило ему это сделать, как по телу прошла странная волна, вызывающая острую боль внутри головы. Я завис в полный рост, подвешенный буквально собственной рукой, когти в которой, никак не могли высвободиться из ветки, несмотря на все мои усилия.
Чем очень активно пользовался маг. Ухмылялся, выродок, и радовался своему успеху ‒ сволочь такая…
Спасительные способности Лены пришли как раз вовремя. Когда мой мозг был готов взорваться, лишь бы не испытывать эти адские муки. Ее пальцы коснулись моей шеи и боль практически сразу отступила.
Судя по набухшей вене на лбу противника, он очень старался противостоять ей и совсем не понимал, почему его сила не убивает меня. Видимо, осечек у него ещё не было, но со всеми бывает ‒ стресс и все дела.
– Убей его быстро. У меня не так много сил, чтобы постоянно прерывать его воздействие на тебя, – громко сказала Лена.
Я же убрал когти правой руки и вновь их «воссоздал», уже будучи освобождённым. Широким шагом сократил дистанцию между мной и магом и…
Рука с размаху опустилась сначала на его лицо, ломая нос и заливая всё кровью, а вторая рука вонзилась в его грудь. А затем… я просто начал буквально рвать его, стараясь нанести как можно больше серьёзных травм.
Но только смерть моего противника наступила не от потери крови и болевого шока.
Мои когти опустились на его ещё бьющееся трепетное сердце. Сила, которая волной окутала меня в этот момент, означала только одно. Я питаюсь. Но сейчас…
– Ярослав! Твои глаза! – закричала Лена, обходя умирающего мага. – Что с… чёрт!
Внутренними ощущениями отследил, когда нужно остановиться. Почувствовал, когда мой симбионт больше не может «переварить» чужого… и мои пальцы попросту сжали сердце, останавливая биение в груди этого выродка. Существа, погубившего так много невинных мутантов.
Лена как бы это странно ни казалось, но была восхищена мной. Восхищена моим питанием. Более того, она чувствовала, как энергия мага переходит по моей руке в моё сердце. Такого, как Лена меня уверяла, больше нигде ей не доводилось ни видеть, ни слышать.
Подобный метод питания, с её слов мог бы стать открытием в жизни мутантов. Только вот мне пришлось её слегка поправить.
Я не мутант. Я девиант! И это всё большая разница.
То, что так восхищало девушку, одновременно и пугало. В момент моего питания мои глаза… меняли цвет. Точнее, не меняли, а изменялись. Наливались красным, пропадали зрачки. Лицо искажала какая-то гримаса… правда, всё это было со слов волшебницы.
– В следующий раз сфотографируй, – улыбнулся я, когда на горизонте появились первые «люди», – чтобы посмотреть на себя любимого.
Лена позволила себе выдавить короткий смешок в ответ на мои слова, после чего рядом с нами появились члены нашей гильдии.
Удивлённое лицо Виктора можно было так же сфотографировать и повесить себе на стенку, чтобы потом дополнительно его злить. Мужчина долго не мог понять, каким именно образом был убит маг. А когда понял, на всякий случай переспросил. И не меня, а Лену.
– Он что, насадил его грудью на ствол дерева? – говоря это, наёмник ковырялся маленькой веточкой в груди покойного. – Лен?
Мой «компаньон» лишь помотала головой.
– Ярослав? – тут уже мужчина обратился ко мне. – Ты что с ним сделал?
– Убил, – сухо сказал я. – Защищаясь.
– А вот с этого места поподробнее, – зазвучал за спиной голос Эдварда Тойвовича.
Руководитель гильдии бесшумно подобрался с другой стороны от места, через которое пришёл Виктор, в сопровождении четырёх носителей симбионтов физического типа. Более того, Лаане откровенно не сводил с меня изучающего взгляда, словно пытался уловить то, чего не видели другие.
Пришлось рассказывать всё как есть. Как Лена убирала с меня чужое воздействие с помощью своих способностей, что и позволило не умереть в первые секунды боя. Как я начал его рвать и запустил руку в грудь, чтобы сжать сердце… рассказал всё во всех подробностях, вплоть до ветки дерева, которая сыграла на руку магу.
Но про питание, разумеется… ни слова.
– Маги физически слабые, – после моего объяснения заговорил руководитель нашей гильдии. – Их тела хрупкие, а гонор так и лезет через ворота, чтобы показательно отлупить тебя. Из всего твоего рассказа я не понимаю лишь одного, почему он пришёл сюда?
– А мне откуда знать?! – удивлённо воскликнул я. – Я же его не за ручку сюда привёл.
– Странно, – задумчиво пробормотал Лаане, потерев подбородок.
И лишь после того как нашу скромную компанию посетила судья, нас распустили по разным углам. Точнее, меня и Лену посадили в машину Эдварда Тойвовича, где мы должны были дождаться его, а вот Виктор с наёмниками из другой гильдии пошли прочёсывать лес в поисках каких-то следов, которых мы до этого не видели.
Суть «претензии» Лаане вскрылась лишь после того, как наёмники вернулись и доложили, что никого больше не нашли, а значит, маг здесь был один, да и за нами никто не наблюдал. И уже тогда начальник нашего скромного «отдела» сел на водительское место и, ловко, но без суеты выворачивая руль, решил с нами поговорить более предметно.
Ко мне претензий, как я и думал, не было. Как и к моим действиям. К действиям Лены ‒ то же самое. Была претензия к самой ситуации…
– Любой подобный маг становится маньяком, когда начинает напитываться эмоциями убийств, – мужчина включил передние габариты и выехал на ровный асфальт. – Что-то такое происходит не только с их симбионтами, но и с разумом самого носителя, что они становятся опасными даже для своих. И этому воздействию очень сложно противиться, – почему мне показалось, что Лаане говорит так, словно всё же есть тот, кто пошёл таким путём, но не потерял себя? Или же он вспоминал что-то своё? Расспрашивать в этот момент его я посчитал излишним. – Поэтому подобные Ежову обычно не опускаются до уровня убийства более слабых существ. Какие эмоции он может получить от животного, а, Лена?
Брюнетка пожала плечами в ответ на вопрос. Лаане же довольно хмыкнул и продолжил:
– Именно! Никаких. Суть моих расспросов была в следующем… он был не один. Я уверен в этом.
– Почему? – удивился я. – Вы же сами рассказывали про его род…
– Рассказывал, – согласился старик. – Но мы имеем рядом с ним ещё кого-то… кого не видим. Кого не смогли найти. Поэтому мы и дело закрыть не в состоянии. Более того, судья сама выдала распоряжение от своего лица продолжить искать убийцу.
– Думаете, этот Ежов выращивал себе замену? – решил высказать я своё предположение.
– Именно, – Эдвард Тойвович резко вывернул руль и съехал на грунтовку. – Маньяки не отличаются друг от друга тем, что кто-то является носителем симбионта, а кто-то нет. Слышали про такую вещь, как ген безумца?
Я утвердительно кивнул. Интернет у меня есть, так что об этом не слышал только ленивый…
А суть озвученной Лаане теории была в следующем…
Ежов, перед тем как начать уничтожать стаю рядом со своей фермой, судя по всему, нашёл отшельника… молодого мага или мутанта с нездоровой психикой, что могло показаться таковым на первый взгляд. Нездоровую психику маги чувствуют на уровне инстинктов благодаря тому, что плотно взаимодействуют с эмоциональным фоном людей, поэтому найти душевнобольного для него не было проблемой.
Скорее всего, «ученик» ‒ самый обычный человек. И не больше. Ибо на это указывает смерть живности, и смерть женщины, у которой в спине оказалась труба, что явно было излишним в плане извлечения силы из убийств.
– На месте кладбища домашних животных, – мы вновь вернулись на асфальт и теперь ехали более плавно, – будет дежурить группа. Скорее всего, ученик, которого вырастил Ежов, уже знает, что его выслеживают, так что там он не появится. Но это даёт нам весьма серьёзную задачу… – выследить человека. Понимаете, какая это проблема?
– Потому что мы не полицейские, и к делу нас никто не допустит? – высказал я своё предположение.
– Нет. В любой структуре есть маги или мутанты, и они находятся на разном уровне влияния, так что если потребовалось бы, то мы бы выбили все необходимые разрешения. Но дело в другом… ни я, ни ты не можем определить психа. Поэтому в нашу группу добавится временный работник. Многим он придётся не по душе только из-за его поведения и его репутации. Но иного выбора пока что нет.
– Эдвард Тойвович, – заговорила Лена. – Только не говорите, что к нам направят Эльвиру Заславскую…
– В точку, – криво улыбнулся старик. – Она пробудет у нас до тех пор, пока мы не найдём ученика, которого вырастил за это время Ежов. И мы даже не знаем, насколько он силен… кто знает, что на соседних фермах творится. Там сейчас работают другие носители ‒ маги. Ибо носителей симбионтов в округе больше нет. Не живут.
– Только не она… – тихонько, словно от резкой зубной боли простонала Елена, закрывая глаза.
Кто такая Эльвира Заславская, увы, я пока не знал. Да и не до этого было.
Эдвард Тойвович отвёз нас по домам, строго-настрого запретив сегодня высовывать нос из квартир, и настоятельно порекомендовал хорошенько выспаться. Ибо он был уверен, что после встречи с пси-магом у нас очень ослабленные организмы, даже если мы этого сейчас не чувствуем.
Лена-то точно устала, а вот я, наоборот, благодаря тому, что сделал со своим противником, был полон сил. И мой пушистый друг, который за полдня моего отсутствия устроил самый настоящий погром, не мог этого не заметить.
Началось все с привычного: вопрос, издёвка, тапок по макушке. Закончилось любопытным…
– …питался он, конечно, – хохотал Кактус, сидя на кухонном столе. – Прижал к сосне бедную Лену, да забрался руками, куда не следует!
Второй тапок зарядил пушистому точно по морде. Тот и не особо обиделся… но стоило мне выйти из коридора и переступить порог комнаты, как на кухне послышалось шуршание, а затем и грохот.
Пришлось временно отсрочить будущее разочарование. Зашёл на кухню, где Кактус очень старательно пытался забраться под шкаф мойки.
– А чего это ты прячешься? – удивился я. – Ты…
Ответа не поступило. И до меня, наконец, дошло, что спрятался он не просто так. Хоть это и не было на него похоже. Повадки животного всё-таки в нём присутствуют и иногда берут верх над разумом.
Правда, мне кажется, что Михаил просто иногда издевается надо мной и специально прикидывается больше котом, чем собой прежним. А ведь когда-то был просто ершистым котом, которого я подкармливал. Собственно, за это я и назвал его Кактусом.
Стоило мне включить свет в комнате, как сердце с перебоем содрогнулось. Кровать изодрана до состояния соломы. Повсюду… по всей комнате был разбросан пух из подушек и одеял. Матрас честно обгрызен так, что во все стороны торчали пружины, а, более того…
На стене, и на шкафу, который скрывался от входящего в комнату, были глубокие следы когтей.
Не нужно было быть дураком, чтобы понять, куда он пытался забраться.
Коробка, к счастью, не была изувечена. А Ихор внутри цел.
– Кактус… – громко проговорил я. – А ну-ка, иди сюда!
Конечно же, кот меня не послушал. Правда, в голову тут же посыпались его мысли, от которых я отгородился. Там не было извинений, а был типичный, для бывшего наёмника, бред.
Вроде того, что он испугался, или что ему показался враг и всё в том же духе. Но в этот раз барьер был иным. Не таким, как я обычно отгораживался от кота. Словно по щелчку пальцев я полностью оградил своё сознание от мыслительного процесса и «умственных» разговоров кота. Это было слишком легко…
Слишком.
– Я сказал, – прошипел я. – Иди сюда!
– Зачем? – из-за дверного косяка высунулась усатая морда. – Ой… какой кошмар! А в темноте всё казалось более изящно!
Я резко дёрнулся в сторону и схватил Кактуса за загривок до того, как тот успел сбежать. Тот, конечно, попытался мне угрожать, мол, сейчас мне руку отгрызёт, но я как в старые добрые времена делали все владельцы кошатины, начал тыкать мордой в каждый огрех.
Кактус, конечно, противился. Царапал меня, но без особого энтузиазма и не собираясь излишне пустить мне кровь. А вот я… вдоволь его натыкал в каждое «повреждение» и в каждый след его домашних преступлений.
Раны на руках затягивались почти моментально, поэтому вскоре Кактус просто смирился с процессом.
– Ну… – протянул он, когда его усатая морда воткнулась в остатки матраса. – Надо, так надо…