Кочки были большие.
Они торчали тут и там из спокойной глади воды и напоминали изжёванные и сплюнутые каким-то великаном комки бурого картона. Кое-где эти кочки, разрастаясь, соприкасались боками, образуя сплошные острова пупырчатого настила. Потом они снова мельчали и опять шли отдельными образованиями.
– Ацтой! – взревел Сэм. – Водоёмчик-то явно несудоходен! Что это за штуки такие?
– Это – строматолиты! Цианобактериальные маты, – сказала Басс. – Древнейшие существа планеты. На Земле встречались ещё до прошлого века. Потом вымерли, кажется.
– Кроссоверы здесь не пройдут, – констатировал Янки. – Придётся их бросить и идти пешком.
«Да, кроссоверы здесь не пройдут, и придётся идти пешком», – подумала Басс… И Петрович со своим невылеченным коленом будет недоволен перспективой пешего передвижения. Как скверно, что у него аллергия на все медикаменты… И надо нарубить жердин… И запустить дрон, хотя бы один. Без разведки местности мы тут – как жуки на скатерти… И откуда здесь вдруг взялся этот залив? Ведь не было…
– Что? Придётся идти? И долго? Да что это за маты такие? – тут же, как по команде, запричитал Петрович. – И эти бактерии, доктор Стар? Они не заразны?
– Нет, это цианеи – сине-зелёные микроводоросли, – ответила она. – Точнее, многослойные колонии микроорганизмов со всеми геохимическими функциями жизни. Они – не паразиты и не заразны, но на Земле иногда бывали токсичны, особенно в жару. Тогда они вызывали цветение воды и заморы рыбы. А ещё они видят свет и видят нас, используя изогнутую поверхность клеток своего тела вместо линзы. Механизм их зрения напоминает работу фотоаппарата, изображение получается перевёрнутое и сильно размытое.
– И этот вид зрения – один из древнейших на Земле. Только откуда вы это знаете, доктор-тян? – спросил Мика.
– Не знаю, откуда я знаю. И не спрашивайте меня. Я их словно чувствую! – ответила Басс.
– А сейчас они токсичны, доктор Стар? – спросил Гамэн.
– Думаю, что нет, – засомневалась Басс и добавила: – Угрозы я не ощущаю.
Она замолчала.
Парни стояли и молча оглядывали простирающиеся в воде до самого горизонта кочки. Один только Фрейд ходил по кромке прибоя и отправлял обратно в море меткими ударами ботинка вылезших погреться на берег многочисленных морских тварей. Твари, похожие на земных скорпионов и раков одновременно, топырщились огромными клешнями, норовя ущипнуть. Псы по команде Мики побежали к воде делать анализы. Под их многочисленными ногами хрустели трилобиты, успевшие свернуться в шарик подобно большим земным мокрицам. Пахло морской солью и жарким гниющим тленом.
– И откуда, хотел бы я знать, здесь появилось море? – спросил Янки. – По картам здесь никакого моря не было.
– Не море, а всего лишь мелкий заливчик, – тут же поспешил вставить Сэм.
Басс задумчиво проговорила:
– Ну, земная кора, конечно, сейчас очень подвижна и может перемещаться целыми платформами, но всё же странно, конечно… И хотела бы я знать… Существует уже Берингов пролив или нет? И не пересох ли он сейчас?
– А что Берингов пролив? – поинтересовался Сэм.
Ответить она не успела, как к ним подошёл Фрейд, цокнул зубом и сплюнул в воду. Сказал с видом знатока: