– Сара, нам нужно поговорить, – Влад сидел за обеденным столом напротив жены.
– О чём? – Сара оторвалась от книги и посмотрела на мужа. За окном уже стемнело. Лёва, наигравшись, спит наверху в своей комнате.
– О тебе, – Влад, доев остатки ужина, отодвинул пустую тарелку, – Я же вижу, ты словно сама не своя.
Сара иронично вскинула левую бровь.
– Я хочу сказать, – Влад пытался подобрать подходящие слова, – Перед поездкой в Междуру, ты, как на иголках. Генералишь, готовишь еды, как будто скоро конец света.
– Говори потише, Лёва спит, – напомнила Сара. Словно она и сама не замечала, что перед тем, как поехать к матери с утра до вечера драит полы и варит борщи, лишь бы заткнуть воспоминания, которые снова и снова возвращаются.
– Тебе досталось, я понимаю, но нужно это принять и жить дальше, – уже тише произнёс Влад, бережно взяв в свои ладони Сарину руку. – Наш сын не должен видеть, как ты страдаешь.
В этот момент Сара подавила неимоверное желание задать всего один вопрос: «Почему именно я?». Когда другие дети приходят домой, зная их ждёт добрая заботливая мать. Которая накормит, спросит: «Как прошёл день?». Будет беспокоиться, если ты вдруг где-то задержишься.
– Я не страдаю, – солгала Сара, уткнувшись взглядом в пол.
– Нет. Ты именно страдаешь, терзаешь себя, винишь. Но ты ни в чём не виновата, – не отпуская её руки, он вышел из-за стола и сел рядом на корточки.
– Я должна была ей помочь, – глаза наполнились горючими слезами.
– Как? Ты была ребёнком.
– Я это предчувствовала, – искренне призналась она.
– Но ты бы всё равно ничего не смогла изменить.
Он был прав. Что может сделать ребёнок, когда его родитель сходит с ума? Когда по ночам он с кем-то разговаривает, а ты испуганно вслушиваешься в каждое слово? Когда он или она, неважно, пишет на стенах непонятные слова. А тебе остаётся только взирать на всё это и молиться. Вот что Сара делала, она молилась. Молилась, чтобы ад не забирал её маму. И больше всего она боялась увидеть ад в её глазах.
Влад обнял жену за плечи, как обнимают, чего-то испугавшегося, малыша:
– Я очень тебя люблю и хочу, чтобы ты всегда это помнила.
Он мог ей этого не говорить, всё и так читалось по его взгляду. Сара кивнула, они поцеловались, и Влад отправился спать.
Какое-то время ей необходимо было всё обдумать. Сумасшедшая. Она всегда боялась произносить это слово, словно оно может приклеиться к её семье. Иногда, по утрам Саре удавалось поймать себя на мысли, что всё не так уж плохо. Что мама стала такой из-за слишком тяжёлого детства. В шестнадцать лет её родная мать – Инна, то бишь родная бабушка Сары, без вести пропала. Аллу приютила сестра Инны, которую впоследствии Сара будет считать своей родной бабушкой. Сара не винила мать в её поступках, мудро принимая такой, какой она была. Славу Богу, после месяца реабилитации в психиатрической клинике, Алла, мало-помалу, пришла в себя и рассказала дочери, что происходило в тот страшный день. Перед этим она не спала пять суток. Но не из-за бессонницы. Ей не давали спать голоса. День, когда она беспричинно бродила по комнатам и смеялась, был второй по счёту. На пятый день она возьмёт в руки арматуру и выйдет на улицу, по призыву голоса в её голове. Это был тот самый жуткий холодный серый день, когда Алла вернулась домой без обуви. Тот самый день, когда она расколотила стекло и бампер чужой машины. Спасибо Господи, машины, а не череп какого-нибудь прохожего. Тот самый день, когда Саре предстоит познакомиться с новой мамой.
Когда люди в белых халатах увезли Аллу в Антошку – клинику для душевнобольных, Сара находилась у бабушки. Дальше последует долгий месяц неизвестности. В день выписки Сара вернётся домой, ожидая всего чего угодно, только не маму, на лице, которой сияет улыбка. Она заботливо нарезает торт, наливает чай. Сара облегченно вздохнёт, за долгое время, наконец-то, почувствует -всё наладилось и не заметит, возможно намеренно, трясущиеся руки, пустой взгляд, обрывистый голос. Теперь её матери до конца жизни придётся принимать сильнодействующее снотворное, чтобы спать как убитая, но стоит нарушить или вовсе перестать следовать режиму и снова появятся голоса и чёрные тени в зеркалах.