Прошло несколько дней, но тревога, поселившаяся в душе Ярослава, становилась всё тяжелее. Мать всё чаще жаловалась на головные боли, становилась слабее, ее взгляд потухал. Казалось, каждый шаг давался ей с трудом, каждое движение причиняло боль, и Ярослав заметил, как она старалась скрывать это от него, но её слабость становилась всё очевиднее.
Однажды вечером он нашел её сидящей в темной комнате, обхватив голову руками, с отчаянием и усталостью на лице. Тень болезни уже прочно овладела ею. Увидев сына, она попыталась подняться, но её руки бессильно опустились, а на лице появилась бледная, болезненная улыбка.
– Мам, тебе плохо? – тихо спросил Ярослав, подойдя ближе. Он чувствовал, как внутри всё сжалось от страха, от предчувствия, что сейчас произойдет что‑то страшное.
– Нет, Ярик, всё в порядке, просто устала, – прошептала она, избегая его взгляда. – Всё пройдет. Я просто немного полежу.
Но на следующий день она не смогла встать с кровати. Ярослав сидел рядом с ней, пытаясь понять, что с ней происходит, почему она выглядит такой изможденной и слабой. После долгих уговоров мать согласилась поехать к врачу.
Вечер того дня Ярослав провел в одиночестве, ожидая её возвращения. В голове его роились тяжёлые мысли. Он понимал, что с матерью происходит что‑то серьёзное, но боялся признаться себе в этом, надеялся, что всё обойдётся.
Когда мать вернулась, её лицо было бледным, а глаза потускнели. Она медленно вошла в комнату, словно каждый шаг был для неё тяжёлым испытанием. Ярослав сразу понял, что новости, которые она принесла собой, – не те, что он хотел бы услышать.
– Мам… что сказал врач? – осторожно спросил он, всматриваясь в её лицо.
Она опустила глаза и тяжело вздохнула, не решаясь посмотреть на него.
– Ярик… – её голос был хриплым и надломленным. – Мне очень жаль. – Она замолчала, словно не зная, как продолжить. – У меня… у меня… – её голос дрогнул, и она с трудом выговорила: – рак мозга. Последняя стадия.
Эти слова словно разорвали тишину. Ярослав смотрел на неё, не веря услышанному. Внутри всё обрушилось, он чувствовал, как земля уходит из‑под ног.
– Нет… – выдохнул он, в глазах стояли слёзы. – Мам, ты не можешь просто… так уйти. Почему ты? Почему это случилось с тобой?
Она попыталась дотронуться до его руки, успокоить его, но и сама еле сдерживала слезы.
– Ярик, послушай меня, – прошептала она. – Я не знаю, сколько мне осталось. Месяц, два, может, чуть больше. Но ты должен пообещать мне кое‑что.
Он, не веря своим ушам, смотрел на неё, не в силах произнести ни слова. Она продолжила, и её голос, хотя и был слабым, звучал твердо.
– Ты должен быть сильным, сынок. Ты должен жить ради себя, не ради меня. И когда меня не станет… ты должен быть смелым, понимаешь? Я знаю, это сложно, но ты у меня сильный. Ты всегда был сильным, даже когда сам этого не знал.
– Но, мам… как я смогу без тебя? – его голос прервался, и слёзы наконец хлынули на его щеки. – Ты – единственное, что у меня есть. Ты – мой дом, моя семья. Как я справлюсь один?
Она обняла его, прижимая к себе так крепко, как только могла, словно хотела передать ему всю свою силу, всю свою любовь, всё, что оставалось в ней.
– Ярик, ты сможешь. Ты должен верить в себя. Я всегда буду рядом, даже если меня не станет. Понимаешь? Я всегда буду с тобой.
Его сердце разрывалось от боли. В его голове мелькали мысли о будущем, полном одиночества, о том, как он будет просыпаться и засыпать без её улыбки, без её тихих слов поддержки. Он не знал, как выдержать это, как продолжать жить в мире, где её не будет.
– А что с ним, мам? – вдруг спросил он, имея в виду отца. – Он останется здесь?
Она покачала головой и тихо ответила:
– Нет, Ярик. Я не позволю ему остаться. Я позабочусь о том, чтобы ты был в безопасности. Ты не один, ты всегда найдешь поддержку. Даже если не во мне, то в тех людях, которые тебя окружат. Ты будешь сильнее, чем когда‑либо.
Они долго сидели в тишине, обнявшись, и эта тишина была наполнена всем тем, что они не могли сказать друг другу словами. Ярослав ощущал, как вместе с её теплом в его сердце прорастает гнев – гнев на несправедливость, на боль, которую судьба снова и снова причиняет им, и на отца, который всегда приносил в их дом лишь страдания.
Прощаясь с матерью в этот вечер, он поклялся себе, что будет бороться.