Данила Капустин ни разу в жизни не подложил мне свинью, даже не обидел ни разу. Ни словом, ни делом – ничем! Семь лет назад мы отлично ладили, но я все равно настораживаюсь, тормозя прямо посреди холла, где толпами фланируют студенты, задевая меня то плечами, то рюкзаками.
Замерев столбом, закрываю глаза на дурацкое прозвище, которым Капустин когда-то меня окрестил и которое подхватила вся хоккейная городская тусовка, с которой я познакомилась благодаря своему парню Марку Зотову.
– Привет… – произношу выжидающе. – В университете…
– Преподаешь там, где я учился? – посмеивается над собственной шуткой. – Отвлекаю?
– Прямо сейчас – нет.
Он забрасывает меня вопросами, как снежками, лишая возможности их проанализировать и, возможно, кое-где соврать: ведь я догадываюсь, зачем он может звонить. Насчет своего приглашения?! Я не собираюсь ни на какую загородную тусовку, ни за что!
Я предпочту переждать где-нибудь вдалеке, пока Зотов не покинет город. Наверняка он здесь ненадолго, я не интересовалась, но у него травмирована нога, и даже дураку ясно: это вынужденный отпуск. А потом он уедет, возможно, еще лет на семь или десять. А мы… мы с Марусей останемся здесь.
Капустин пуляет в меня следующим вопросом:
– Я в двенадцать отправил тебе сообщение, ты его не открыла. Динамишь меня, Агуша?
– Что?! – возмущаюсь я. – Нет!
Я не собиралась рассказывать ему, что с семи утра кручусь как белка в колесе, но он бы и не стал претендовать. Ласковым голосом говорит:
– Не волнуйся так, я не обиделся.
Можно подумать, я волновалась!
– Что за университет? – получаю следующий вопрос.
– Медицинский! – сообщаю раздраженно.
В нашем городе один-единственный медицинский, так что пояснения Даниле не требуются.
– Ты до сих пор там учишься? – слышу легкое удивление в его интонации.
– Представь себе. Ты же не думаешь, что ребенка мне родила суррогатная мать?
Мои бывшие одногруппники сейчас оканчивают ординатуру. Ребята, с которыми я успела проучиться первый курс и сдать летнюю сессию. А потом я ушла в академический отпуск – несложно догадаться по какой именно причине. И именно по этой причине мое обучение так затянулось, но я ни о чем не жалею.
Смех Данилы искренний и веселый. Он снимает с моих плеч часть напряжения, но я все еще помню, с кем разговариваю, и этот кто-то все еще не объяснил, зачем звонит.
– Ты освободилась? Уже почти три…
– Я свободна.
Не вижу смысла врать, ведь все это меня по-прежнему ни к чему не обязывает.
– Ты зависаешь все там же? В четвертом корпусе? – спрашивает Капустин.
– Да…
– Буду через двадцать минут. Черный «БМВ» семь три семь. Жди у шлагбаума.
Изумленно смотрю на телефон с прерванным вызовом у себя в руке.
Он действительно занял свою должность не случайно: его способность заговаривать зубы просто поразительна!
Порывшись в телефоне, нахожу в одном из мессенджеров непрочитанное сообщение от уже знакомого номера и быстро читаю. Капустин просит позвонить ему, если я свободна.
Глядя по сторонам, прикусываю изнутри щеку, решая, что мне делать.
Можно подумать, у меня огромный выбор! Не стану же я вести себя, как ребенок, и убегать!
Вываливаю на стойку гардероба номерок, решая отправиться к шлагбауму и встретиться с Капустиным лично. В конце концов, мы не виделись семь лет, возможно, еще столько же не увидимся.
Резкими движениями заталкиваю в рюкзак халат, надеваю куртку и повязываю вокруг шеи снуд.
Пока бреду вдоль главной дороги к парковке по притоптанному снегу, думаю о том, что моему прошлому с Зотовым давно пора стать чем-то вроде миража, но, вопреки всему, даже семь лет спустя оно кажется реальнее некуда – до мелочей, до запахов и вкусов!
Подойдя к шлагбауму, переминаюсь с ноги на ногу от холода и дую на озябшие в варежках руки, чувствуя, как по телу разливаются трепет и волнение.
В груди щекочет, пока всматриваюсь в проезжающие мимо машины.
В моем животе неспокойно. Напряжение стягивает его низ в тугой жгут, сердце под свитером делает скачок.
Когда в нескольких метрах от меня, разбросав колесами грязный придорожный снег, паркуется черный джип «БМВ», в голову лезет непрошеное воспоминание: красный дерзкий спорткар, на котором семь лет назад мой парень забирал меня отсюда же. От этого самого шлагбаума.
Зотов начал обеспечивать себя с четырнадцати лет, а в шестнадцать купил первую машину. Когда мы с ним встречались, они с Даней часто забирали меня с занятий на машине Марка.
Как и любой семнадцатилетней девчонке, мне дико льстило, что мой парень – хоккеист и приезжает за мной не на трамвае и не на троллейбусе, а на броском «Додже», но я любила его не за это…
Я гордилась им, его успехами и целеустремленностью. И сходила с ума от того, как он на меня смотрит и как целует…
Стук сердца перемещается куда-то в область горла. Сглатываю и напрягаюсь, когда дверь тачки резко распахивается и до тошноты приветливое лицо Капустина находит взглядом мое.
Я вижу на переднем пассажирском сиденье его «леопардовую» подружку, стекла задних дверей непроницаемо тонированы.
Данила легкой трусцой оббегает капот машины, и у меня подкашиваются колени в тот момент, когда он берется за ручку дверцы и тянет ее на себя.
Я отлично помню, как зовут лучшего друга Капустина. В девятнадцать они всюду таскались вместе, как близнецы, а сейчас… Сейчас я боюсь, что эту традицию они до сих пор соблюдают!
Облако пара вырывается из моего рта.
Впиваюсь пальцами в лямку рюкзака и неподвижно сверлю глазами спину Данилы. На нем расстегнутая парка, под ней спортивный костюм из штанов и толстовки.
Задерживаю дыхание, наблюдая за тем, как Капустин опирается одной рукой на распахнутую дверь, а второй приглашает меня сесть в салон, говоря:
– Садись, а то попу отморозишь.
Стоя на месте, ощущаю, черт возьми, облегчение.
Заднее сиденье пустое, и оно манит меня внутрь салона: под моим носом сосулька, руки превратились в ледышки – сегодня минус пятнадцать, и нужно быть круглой дурой, чтобы отказаться от этого предложения, поэтому я принимаю его не задумываясь.
Теплый воздух гостеприимно набрасывается со всех сторон, когда Даня захлопывает дверцу. Вместе с расслабляющим теплом на меня набрасывается еще и пассажирка с переднего сиденья.
– Привет-привет! – фонтанирует она, обернувшись ко мне. – Как дела? Какие милые штуки… как они называются? – хихикает и тычет наманикюренным пальцем в мои варежки.
– Эм-м… привет… – Перевожу взгляд на Капустина в поисках помощи, как только он занимает водительское сиденье.
Этот засранец широко улыбается и молчит, кажется, не собираясь мне помогать, а я понятия не имею, как общаться с людьми, у которых критически низкий ай-кью.
– Все… кхм… хорошо… – Мечусь взглядом между ними двумя.
– Ты здесь учишься, да? – Блондинка переводит взгляд на лобовое стекло. – На врача?
– На стоматолога… – бормочу, наблюдая, как Данила разворачивает машину.
– Я вчера не успел вас познакомить, приношу извинения, – включает Капустин радушного хозяина. – Аглая, – указывает на меня. – Ника, – представляет свою недалекую подругу.
– Мяу! – урчит та и трется щекой о проступившую щетину Данилы.
Мое лицо кривится. Лицо Капустина в зеркале заднего вида выглядит невозмутимым. Он поистине на своем должностном месте. Такое терпение!
– Так какие у тебя планы? – спрашивает он, посмотрев на меня через зеркало.
– Мои планы? – спрашиваю, откашлявшись.
– Ага. Мы же договорились. Дача, хорошая компания…
Мы ни о чем не договаривались, и за эти годы наши представления об «отличной компании», кажется, слишком сильно разошлись.
Его подруга красит огромные губы красной помадой, откинув солнцезащитный козырек.
– Бери с собой дочь и мужа… – продолжает он рассуждать, направив машину к выезду из студгородка.
– У меня нет мужа, – отвечаю зачем-то.
– Тогда – парня и дочь. Там будут дети. Парочка. Помнишь Артура-Страйка?
– Который в свои ворота постоянно забивал? – уточняю.
– Ага! – смеется он. – У него трое уже… и четвертый на подходе.
Тихо фыркнув, спрашиваю, покосившись в окно и игнорируя тему моего «парня»:
– Куда мы едем?
– На заправку, – сообщает Капустин.
– Данечка делает такой вкусный шашлык! Да, Зай? – обращается к нему Ника.
– Угу, так что? – Он снова перехватывает мой взгляд в зеркале.
– Я… – мнусь, не зная, что ему, черт возьми, сказать! – У меня дела…
– Ну тогда побудешь пару часов, потом отвезу тебя назад. Соглашайся, – улыбается мне обаятельной улыбкой через зеркало. – Хочешь – возьми подругу…