День угасал. В замке короля Фридриха слышалась музыка. Придворные разбрелись по аллеям парка и прогуливались среди прекрасных цветов и тенистых деревьев. Королева Мария Тересия вышивала шелком, король Фридрих наслаждался покоем. Лицо его по-прежнему было красивым, но годы оставили на нем свой след. В руках его уже не было прежней силы. Бедняга король отдал пять лет свой жизни за спасение матушки и пять лет правителю Олдрику в башне Фергельтунг. И теперь его годы мчались с неумолимой скоростью. Но король ничуть не жалел об этом. С малолетства он познал столько приключений, что не беда на старости лет насладиться покоем и счастьем.
– Господин король, господин король, – послышался шепот маленького пажа Вилфрида.
– А, это ты, малыш, входи да возьми себе самое румяное яблоко, – ласково сказал Фридрих.
– Благодарю вас, господин король, но я пришел не за угощением. Какой-то мрачный человек требует встречи с вами и нипочем не хочет передать послание через господина курфюрста.
– Должно быть, и впрямь важное дело, раз бедняга просит о личной встрече. Пригласи его сюда, Вилфрид.
Паж поклонился и исчез за дверью. Через минуту перед королем появился высокий человек в темном плаще и шляпе, что совсем скрывала его лицо.
– Приветствую тебя, досточтимый король, – глухо сказал он, приседая в поклоне.
– Мир тебе, незнакомец. Кто ты и с чем пожаловал в мой замок?
– Ах, господин король, я принес дурную весть и не решился передать ее через курфюрста.
– Что случилось? – взволнованно спросила королева, и лицо ее побледнело.
– Боюсь, мое известие расстроит вас, госпожа. Но моей вины в нем нет. Я лишь несчастный слуга, которому поручено дело. Хотел бы удостовериться, что королевский гнев минует меня.
– Пожалуй, королевский гнев падет на твою голову, если ты немедля не скажешь, зачем явился! – воскликнул Фридрих.
Незнакомец чуть помедлил и передал королю свиток.
Фридрих нетерпеливо сорвал печать.
– Силы небесные, Тересия, это письмо старого Людвига!
– Ох, неужто отец болен?
– Нет, Тери, старик крепок и здоров, но наша бедная дочка…
Лицо королевы стало белее снега.
– Не мучай меня, Фридрих, что с нашей дорогой Шарлоттой?
– Людвиг пишет, что бедняжка тяжело больна и лекари не видят никакой надежды. Тайком она отправилась домой, чтобы успеть проститься с нами. И несчастная, чье лицо искажено болезнью, не хочет, чтобы придворные ее видели. Шарлотта Альбертина просит нас с тобой, Тери, встретить корабль и тайно привезти ее в замок.
– О, мое дитя! – прошептала королева, и слезы хлынули из ее прекрасных глаз.
Король Фридрих стоял, сгорбившись, словно старик. Он привык принимать беду стойко, но сейчас страх потерять любимую дочку совсем сковал его.
– Если господину королю угодно, – вкрадчиво сказал незнакомец. – Моя крытая повозка у дальней калитки сада. Я мигом доставлю Ваше Величество к пристани, где пришвартовался корабль.
– Да-да, негоже запрягать королевскую карету! – взволнованно сказал Фридрих. – Я сделаю все тайно, как хочет наша дорогая девочка.
Король и королева направились к потайной дверце зала, велев незнакомцу следовать за ними.
Маленький паж, которого томила неясная тревога, на цыпочках пустился за ними. Мальчик прошел весь путь до калитки сада, прячась в тени деревьев, и видел, как король с королевой сели в крытую повозку. Незнакомец вытянул кнутом лошадь, и повозка скрылась в темноте вечерней дороги, что вела к лесу.
Вилфрид со всех ног бросился к важным придворным, но они, не желая прерывать свои развлечения, отмахнулись от него. Дамы шикали, что негодник мешает слушать музыку. Господам он мешал похваляться своими подвигами на охоте.
– Эй, парень, – услыхал паж чей-то старческий голос. – Поди-ка сюда да выкладывай, какая печаль заставляет тебя напрасно крутиться возле этих напыщенных индюков?
– А, это вы, господин Харманд?
И Вилфрид рассказал старому садовнику, что служил в замке еще отцу короля, о своих сомнениях.
Старик задумался.
– Вот что, сынок, ты правильно сделал, что заподозрил неладное. Что-то не так в этой истории, но у важных господ, пожалуй, не дождешься помощи. Возьми-ка моего коня да мчись во весь опор к Тиллю Оружейнику. Пожалуй, от него ты быстрее добьешься толку.
– Ой, господин Харманд, ваш конь стар и еле двигается – я до утра не доберусь до места!
– Вот упрямец, мой конь, конечно, не молод, но зато знает дорогу и не собьется с пути, а ты не тратил бы время на разговоры, так проехал бы уже половину дороги.
Вилфрид только кивнул и, мигом оседлав коня садовника, помчался к названному брату короля.
Мрачная крытая повозка незнакомца петляла по лесным дорогам.
– Эй, братец! – воскликнул Фридрих. – Куда ты едешь? Ведь гавань совсем в другой стороне.
– Не беспокойтесь, Ваше Величество. Доставлю ровно к месту. Знатные господа ездят по ровным дорогам в обход, а простые люди знают путь короче.
Ночь окутала лес непроглядной тьмой. Одинокая бледная луна сиротливо белела на небе. Сердце королевы сжалось в предчувствии беды. И вдруг повозка остановилась и накренилась на бок. Фридрих откинул грубую холстину и с ужасом увидел, что повозка стоит на самом краю обрыва. Одно из колес уже повисло над пропастью. Мрачного незнакомца, что сидел на козлах, и след простыл.
– Держись за меня, Тери, держись крепко-накрепко, попробуем выбраться из беды.
Но тут дюжий толстяк, что давно поджидал случая, покраснев от натуги, столкнул повозку вниз.
В ночной тишине гулко раздались удары о камни на дне ущелья.
– Чистая работа, братец Кнут!
– Пожалуй, лучше и не сделать, братец Разиня.
Из темноты возникла фигура Хенрика, укутанная плащом до самых пят.
– Ловко сделано! Можете гордиться собой, великие тролли! А теперь идите, я хочу как следует проститься с моим заклятым дружком.
Тролли исчезли в темноте, и Хенрик подошел к самому краю обрыва.
– Как? Ты все-таки еще жив, проклятый король! – воскликнул он.
Несчастный Фридрих повис над пропастью, накрепко вцепившись в корневище дерева. Силы его были на исходе, ведь одной рукой он держал бедняжку королеву.
– Отпусти меня, Фридрих, – взмолилась Тересия. – Один ты сумеешь выбраться.
– Нет, Тери, мы всегда шли с тобой рука об руку и сейчас будем вместе, что бы ни случилось.
– Ах, как трогательно, – хихикнул Хенрик. – Не смахнуть ли мне слезу умиления?
– Кто ты, подлый человек, что так ждешь моей гибели?
– Человек? Ах да, теперь, пожалуй, человек, и оттого ты меня не признал. Двадцать лет назад я обещал тебе отомстить, но ты посмеялся над словами тролля. Ты никогда нас и в грош не ставил. Думал, страшнее Блутзаугера у тебя нет врагов. Как, однако, смешно, что повелитель оборотней и вампиров не смог убить тебя, зато это удалось маленькому троллю, живущему в подземелье.
– Ах, это ты, жадный завистливый человечек. Запомни, ты не сможешь насладиться победой. Тебя ждет позорная и жалкая смерть. Я столько раз рисковал жизнью и был на волосок от смерти. Терпел голод и холод, боль и людские насмешки. Разве теперь моя участь может лишить меня храбрости? И утешением мне будет надежда, что дочь моя жива и здорова и тебе никогда не добраться до нее.
– Хватит умных речей, бедняга король. Достаточно я наслушался их еще двадцать лет назад.
Хенрик со всей силы вонзил крепкую дубовую трость, и ком земли вместе с корнем, за который держался Фридрих, полетел в пропасть.
– Они жили долго и счастливо и умерли в один день, – злобно улыбнувшись, произнес правитель троллей. И с удовольствием повторил: – Прощай, король Фридрих Храбрый, да здравствует король Хенрик Завоеватель!