– Василий Семенович, нас по высшему разряду принимали, – восхищенно говорил Егор, пока они шли к берегу какими-то проулками, пробираясь между заборами, а иногда и прямо по заброшенным участкам, заросшим бурьяном чуть ли не в два человеческих роста.
– Это ещё не по высшему, – отвечал сытый и довольный дед Василий. – Это, считай, обычный обед у них. Я вот в позапрошлом году был на юбилее у Рудольфа. Вот где размах был! Еле выполз, понимаешь. Как тот волк из мультика. «Счас спою». Хлебосольные они и гостей принимать любят.
– А почему они в такой глуши живут? Вроде бы москвичи.
– В конце девяностых он у нас появился. С Инной и маленьким Мишуткой. Тогда наука на боку лежала, не финансировалась, понимаешь. И тему его закрыли как неперспективную, он рассказывал. А у него жена молодая и сыну годик. На аспирантке женился, что нередко бывает. Помню, первый раз как ребеночка увидел, ужаснулся. Худенький, бледненький, весь в корках коричневых. Тяжелый аллергик, понимаешь. Зато сейчас какой красавец вымахал! Ну вот, собрал Рудик все сбережения и купил этот дом. Прежний хозяин тогда уже на нарах прохлаждался, дом на жену записан был, она его и продала.
– И вы с тех пор дружите?
– Дружить не сразу начали. Поначалу он мне сильно не понравился, понимаешь. Заносчивый какой-то. Московские понты так и перли из него со всех сторон. Переругался почти со всем поселком. Порядки наши не ко двору ему пришлись, понимаешь. Всё хотел по-своему переделать. А потом обжился понемногу, разобрался в обстановке и пришел ко мне с дельным предложением. Но это долгая история, как-нибудь в другой раз расскажу. Мы уже почти пришли.
***
Федька Булатов, а если уважительно, то Федор Иванович, жил в добротном двухэтажном бревенчатом доме, обшитом светло-зеленым сайдингом. Дом стоял на самом берегу озера Светлое, почти у кромки воды. Часть цокольного этажа, сложенного из дикого камня, скрепленного цементом, со стороны улицы служила гаражом для двух машин, а со стороны озера лодочным сараем для моторки и двух весельных лодок.
В смутные времена девяностых хозяин дома немало крови попортил местному рыбнадзору. И у Колоскова были тогда к Федьке вопросы – не участвовал ли тот в знаменитом ограблении местного промтоварного магазина? Тогда дерзкие налетчики, отключив сигнализацию и связав сторожа, под покровом ночи вынесли весь магазин подчистую. Причем сторож оказался пьяным в дымину. Но когда протрезвел, бил себя в грудь и клятвенно уверял милиционеров, что бутылку водки его заставили выпить грабители, угрожая пистолетом. А роль Федьки заключалась в перевозке краденого на противоположный берег. Но доказать ничего не удалось. Не пойман – не вор.
Потом вроде бы Федор остепенился. Забросил браконьерский промысел, а может, просто стал хитрее. Да и то сказать – времена изменились. Летом главным занятием и основным средством дохода уважаемого Федора Ивановича стало катание туристов на катере по живописному озеру. С зеленой стоянкой, купанием, шашлыками и, конечно, употреблением горячительных напитков. А кто не выпьет под шашлычок? Кроме того, он сдавал лодки и снасти напрокат желающим порыбачить.
***
У калитки Василий с Егором простояли не меньше десяти минут. На звонок никто не реагировал. Глухую тишину за забором нарушал только ленивый собачий лай. Затем послышались тяжелые шаги и сопение. Калитка слегка приоткрылась, и в проеме появилось красное, опухшее лицо Федьки Булатова.
– Грозе уголовников и мелких хулиганов мое почтение! – раздался хриплый, будто спросонья, голос. – Даже в выходные покоя от тебя нет, Колосков. С чем пожаловал?
– Ты слышал, Федор, в наших местах пару недель назад девушка пропала. Из отдыхающих на озере. Это вот Егор, парень из их компании, занимается поисками, – кивнув в сторону Егора, пояснил Василий.
– Не был, не состоял, не участвовал, – дыхнул перегаром Федька. – Все контакты только через моего личного адвоката. Чтобы каждое мое слово не было обернуто против меня.
– Боевиков насмотрелся, Федор? Может, все же пустишь в дом? – спокойно отреагировал Василий Семенович. – Или ты хочешь привлечь внимание всей улицы к своей персоне? Бывших ментов не бывает, сам знаешь. Слухи пойдут.
Калитка медленно, словно нехотя, открылась. Взорам посетителей предстал пустынный, заросший бурьяном двор. Ни клумб, ни дорожек, ни тем более альпийских горок во дворе не наблюдалось. Лохматая кавказская овчарка внушительных размеров, рыкнув для порядку пару раз, забралась в будку у забора и положила голову на лапы.
– Прошу! – широким жестом Федька показал в сторону лавочки слева от входа в дом, в тени старой яблони, густо усыпанной желтовато-зелеными плодами.
– Белый налив! – с гордостью добавил он, проследив за взглядом Егора. – Угощайтесь!
Не дождавшись реакции гостей, Федька наклонил ветку, сорвал большое яблоко и, с хрустом откусив от него, уставился на деда Василия.
– Как нынче рыбка-то ловится, Федя? Почем копченую туристам продаешь? Коптильня-то твоя не зарегистрирована.
– Не торгую я рыбой, Василий Семенович – заморгал глазами Федька. Для себя копчу и для родственников. А по поводу девушки… Я на самом деле ничего не видел и не слышал, потому что ездил с женой к сыну на свадьбу аж в Тверь, соседи подтвердят. Сын давно дорогу домой забыл, невесту первый раз наяву увидели, а до этого только на фото и по видеосвязи. И вообще, ваши действия мне непонятны. Девушка эта пропавшая, как вам должно быть известно, вернулась домой живая и здоровая. И дело закрыли.
– Передай зятю, чтобы разглашением служебной информации не занимался. Как закрыли, так и откроют. Новые обстоятельства, понимаешь, вскрылись. Ну, бывай! Если чего услышишь о девушке, сообщи нам. Пойдем, Егор.
Василий Семенович встал и сделал шаг, чтобы направиться к калитке. Но тут Егор, наконец, решился озвучить вопрос, который давно вертелся на языке.
– Федор Иванович, я слышал, что озеро Светлое и озеро Бездонное связаны подземной протокой. Это правда?
– Кто его знает. Скорее всего, нет, – замялся Булатов. – В той стороне берег камышами зарос, через них продраться сложно. Зато сомов там видимо-невидимо, сам наблюдал. Сом, он в текучей воде жить не любит. Ему тихую заводь подавай. Только я их не ловлю, брезгую. Падалью питаются. А Бездонное вообще загадка какая-то. Сколько раз пытались измерить его глубину, так до сих пор и не измерили. Ну там ил на дне, понятно. Но сколько того ила должно быть, километры? Читал в интернете, что оно выбрасывает на берег странные предметы. Даже, говорят, доски от кораблей иностранных находили, древних. Сам не видел, врать не буду. Но озеро странное.