Канава оказалась точно там, где женщина говорила. Я нашел ее без проблем. И залег в ней еще до того, как вдали показалась машина. В этом русле ручья было сухо. А что, прекрасное укрытие, подумал я. Но более важный вопрос заключался в том, стоит ли вообще прятаться. Или даже уходить отсюда.
Я осторожно выглянул, посмотрел в сторону джипа. Женщина приняла прежнюю позу, положив голову на рулевое колесо. Голову отвернула от меня в противоположную сторону. То есть в свое зеркальце она меня не видит. Я не сомневался в том, что она меня не заметит. А если и заметит, то вряд ли станет стрелять. Не захочет спугнуть того, кто к ней сейчас приближается.
Уйти отсюда было бы вполне разумным решением. Без всяких сомнений. Но тут появилась проблема. У меня возникли вопросы. И не один и не два, а целая куча. Например, кто она, эта женщина? Кто такой Майкл? Кто за ней охотится? И способна ли она в самом деле выстрелить человеку в живот и оставить его умирать?
Я снова выглянул, посмотрел на дорогу. Увидел вдали окутанное облаком пыли пятнышко. Прикинул, что время еще есть, подобрал на высохшем дне ручья камень. Размером примерно с брикет шлакобетона. Установил его на кромке берега между собой и джипом. Нашел еще один, более узкий и плоский. Установил его под углом к первому и между ними оставил треугольное отверстие. Небольшое. Как раз такого размера, чтобы можно было смотреть одним глазом. Физика средней школы. Передо мной открывалось поле зрения, будто я гляжу сквозь невидимый конус. И джип как на ладони, и пространство вокруг него. В мою же сторону угол соответствующим образом сужался, и на таком расстоянии ни один человек не смог бы заметить, что я за ним наблюдаю.
В облаке пыли возник автомобиль. Еще один джип. И тоже военного образца. Он неотвратимо приближался. Медленно, словно никуда не торопился. Когда он был уже совсем близко от меня, водитель, видно, заметил на асфальте след резкого торможения, свернул на обочину и остановился. В джипе сидело двое. Водила и пассажир. Оба в футболках защитного цвета. На головах бейсболки такого же цвета и зеркальные солнцезащитные очки. Между ними завязался оживленный разговор. Разговор сопровождался выразительной жестикуляцией, включающей взмахи рук в сторону дерева. Это говорило о том, что они совсем не ожидали никого здесь увидеть. Или не ожидали увидеть никого в таком же, как у них, джипе, что могло означать, что они из той же компании. Или же не ожидали ни того ни другого. Я подумал, что они сейчас станут куда-то звонить, докладывать об изменении обстановки. Спросят, не будет ли в связи с этим новых приказаний. Или, если они ребята толковые, вообще поскорее уберутся отсюда. Но они ничего такого не делали. Они снова поехали вперед, еще быстрее, чем прежде, подъехали к стоящему джипу со стороны сиденья водителя и остановились.
– Невероятно, – произнес сидящий на пассажирском сиденье, спрыгнул на землю и встал между двумя машинами.
Мне была видна рукоятка пистолета, торчащая из-за пояса его свободных, с большими накладными карманами штанов. Рукоятка с довольно потертой насечкой.
– Она, что ли?
Водитель тоже выбрался, обошел машину кругом и встал рядом с товарищем. Положил руки на бедра. И у него тоже был пистолет.
– Твою мать! – выругался он. – Дендонкер здорово разозлится.
– А нам-то что до этого, – сказал пассажир и взялся за рукоять пистолета. – Давай быстро. Работаем.
– Она хоть живая? – спросил водитель и почесал макушку.
– Надеюсь, – отозвался пассажир и сделал шаг вперед. – Сейчас слегка позабавимся. Заслужили.
Он протянул свободную руку к шее женщины.
– Ты когда-нибудь занимался этим с калеками? Я – нет. Но всегда интересно было, какие ощущения.
Водитель подошел к нему вплотную.
– Я… – начал он.
Женщина выпрямилась. Повернулась к ним. Подняла пистолет. И выстрелила пассажиру прямо в лицо. Верхнюю часть его черепа снесло к чертовой матери. Сначала она была на месте. А через мгновение превратилась в плывущее по воздуху розовое облачко. А кепка, порхая, упала на землю. Тело повалилось назад. В падении все еще вытянутая вперед рука развернулась и успела шлепнуть водителя по бедру. Шея убитого со стуком ударилась об открытую дверцу его джипа.
Водитель полез за своей пушкой. Схватил правой рукой. Потянул из-за пояса. И успел вытащить примерно на три четверти. Попытался выхватить. Но видно, уж очень спешил. А это грубая ошибка. Ствол зацепился за пояс. Рука соскользнула с рукоятки. Пушка свободно повисла. Рукоятка перевесила, и пушка упала. Водила попытался ее подхватить. Но не получилось. Наклонился, с безумным видом принялся шарить рукой по грязной земле и тут вдруг увидел пистолет в руке женщины. Ствол его двигался. Остановился, уставившись прямо ему в лицо. Водитель замер. Потом отпрыгнул назад. Нырнул, укрывшись за ее джипом. На карачках прокрался на пару ярдов вперед. Добрался до дороги, вскочил на ноги. Побежал. Женщина, сидя на месте, развернулась. Задержала дыхание. Прицелилась. Нажала на спусковой крючок. Похоже, пуля свистнула всего в дюйме от уха беглеца, чуть не оторвала. Он метнулся влево, шлепнулся на землю и два раза перевернулся. Женщина выбралась из машины. Подошла к ней сзади. Тут я в первый раз заметил, что она припадает на левую ногу. Женщина подождала, когда беглец вскочит на ноги, и снова пальнула. На этот раз пуля попробовала оторвать ему левое ухо. Он шарахнулся в противоположную сторону, снова бросился на землю и, по-змеиному извиваясь всем телом, пополз вперед.
– Стой! – крикнула женщина, – похоже, она уже начала терять терпение.
Беглец упрямо продолжал ползти.
– На этот раз я не промахнусь, – проговорила она. – Но убивать я тебя не стану. Просто перебью позвоночник, и все.
Беглец шустро перевернулся на спину, словно это могло как-то защитить ему позвоночник. Пару раз дрыгнул ногами, отталкиваясь от земли, словно хотел поплыть. Правда, у него ничего не вышло. Лишь поднял вокруг себя облако пыли, но вперед продвинулся всего на несколько дюймов. Руки и ноги его обмякли. Голова бессильно упала на землю. Он закрыл глаза. Какое-то время лежал, тяжело дыша. Потом сел и вытянул руки ладонями вперед, словно защищаясь от невидимой нечистой силы.
– Послушай… давай поговорим, – начал он визгливым, дрожащим голосом. – Зачем ты так… все можно сделать по-другому. Давай я повешу все на напарника. Скажу боссу, что это он все устроил. Что мы приехали сюда, но никого здесь не было, и он наставил на меня пушку… потому что всегда был иуда и провокатор… но я оказался быстрее. Труп у нас есть. Вот тебе и доказательство, верно? И все, и больше ничего не надо?
– Встань.
– У нас получится. Я все устрою, и мне поверят. Обещаю. Только не убивай меня. Прошу тебя.
– Встань.
– Ты не понимаешь. У меня было…
Женщина подняла пистолет:
– Вставай, или я прострелю тебе ногу. А потом посмотрю, как тебя будут звать калекой.
– Не надо, прошу тебя!
Он кое-как поднялся на ноги.
– Отойди назад.
Беглец сделал шажок назад. Совсем маленький.
– Дальше.
Еще шажок. Теперь она была вне его досягаемости, на случай если он окажется настолько тупым, что попробует попытать счастья и стукнуть ее кулаком или ногой. Он стоял по стойке смирно, ноги вместе, руки по швам. Идиотская стойка. Я вспомнил танцора, которого видел на улице Бостона много лет назад, тот тоже принимал такую позу перед началом своей пляски.
– Молодец. Теперь вот что. Хочешь остаться живым?
– О да, конечно! – Он часто-часто закивал, как сувенирная кукла.
– Отлично. Я, пожалуй, пойду на это. Но сначала ты должен кое-что для меня сделать.
– Все, что хочешь, – с готовностью проговорил беглец, продолжая кивать. – Говори, что делать.
– Скажи, где находится Майкл.