Мы пристально вглядываемся в мир, стремясь обнаружить в нём начало. Мы заглядываем в историю в надежде отыскать исток жизни, и пробиваемся чрез тернии сомнений и разочарований, в надежде обнаружить тот «эмбрион», – зародыш мира. И на этом поприще достигли действительно немало. Но «ноля», начала начал, той точки отсчёта, – так и не нашли. И никогда не найдём, ибо ищем не там. Мы ищем источник реки в том месте, где она впадает в океан, где наиболее ясно и светло, где всё явно и неоспоримо, где можно потрогать, конкретно ощутить и зафиксировать. У всякой реки всегда есть определённое русло и пойма, но не у всякой реки можно обнаружить определённый источник. Из многочисленных мелких ручейков образуется полноводная река, несущая бурными потоками камни и всевозможный мусор. И эта река необходимо впадает в океан, и растворяется в нём, не оставляя и следа от себя. Река нашей жизни, с её великим познанием и осмыслением мира, имеет похожую модальность и последовательность. Она начинается неизвестно где, неизвестно как, и пройдя по лощинам и горным перевалам, по степям и долинам мироздания впадает в «океан безвременья». Но в силу устройства нашего разумения, зеркальной модальности его феноменологии мы ищем источник реки в самом мироздании. Мы пытаемся найти в созерцаемом мире его начало, – его незыблемую основу? Мы ищем «ноль», точку отсчёта на поле сложившейся системы координат, на поле феноменально выстроенного мира. Эмпирически полагая, что, то, что дано нашему взору, что является объектом, то и скрывает в себе сущность природы, и сущность мира, – его источник и начало начал. И глубоко убеждены, что вся динамика мира, вся его существенность заложена именно в эмпирически созерцаемых феноменальных субстанциях мироздания. Где-то здесь под покровом осязаемости, созерцаемости и осмысленности «мир сам в себе» скрывает эту неразрешимую тайну!
Мы ищем «ноль» там, где на самом деле расходятся в бесконечность лучи графика нашей системы координат, нашего восприятия и нашего сознания, выстроенного и основоположного флуктуирующей точкой нашего разума, этим разряженным полем, – «чёрной дырой сознания». Мы ищем «ноль» там, где царствует «куда», но не «откуда». Куда стремятся параболы нашей мысли, векторы нашего разумения и осмысления феноменальной природы, всей реальной действительности бытия. Здесь мы никогда не отыщем «ноль», здесь нам никогда не отыскать источник. Ведь там, где стоят цели, куда стремиться наше познание, – вектор бесконечного удаления на шкале созерцания и осмысления. Здесь, где наша река держит свой путь, истока быть просто не может.
И если и стоит этим заниматься, если и искать «ноль», – это пресловутое начало начал, то надо искать его там, где он должен находиться по определению, – в центре графика системы координат. То есть в нашем разуме, как наиболее возможном источнике. Но и здесь нас ждёт разочарование. Ведь здесь его определённость ещё более зыбка и ещё более темна, и недоступна. И здесь будет ещё сложнее найти нечто, что можно было бы потрогать и зафиксировать, что удовлетворяло бы наше познание. Ведь здесь, словно в центре галактики, лежит «чёрная дыра», – непознаваемая субстанция ноумена. Она говорит безапелляционно: = «Я» – великая изначальность, – «ноль», начало всего и в тоже время «ковчег мироздания». «Я» содержу в себе все, что включает в себя мир, и всё что он мог бы включать. «Я» – этот изначальный «ноль», – точка, содержащая в себе всю бездонность мира! – Миг, включающий в себя всю бесконечность времён!
Если «Я» – это начало начал, – «ноль» от которого исходит продуцирование всего, восприятие и осмысления мира, то, по всей вероятности, должен быть конец. Так полагает, и так диктует нам наше линейное пространственно – временное воззрение и осмысление. Ибо причинно – следственная зависимость – абсолютна в нашем понимании действительности. И в иной плоскости осмысления наше понимание будет совершенно невозможно. Где есть основание, должна быть и вершина. Где есть начало, должен быть и конец. И наоборот. Где существует вершина, необходимо должно быть и основание. Где есть конец, обязательно должно быть и начало. В этой аксиоме абсолютно уверенно наше линейное сознание.
Но на любом графике, построенном нами для обозначения отношения величин, конец, как известно, не предусмотрен. А начало – условно. И этим математика, порой отражая сущность мировоззрения, олицетворяет сущность самого мироздания как такового. И вся её холодность, лишь подчёркивает эту истинность.
Так вот конец, как и начало, нам не суждено найти во внешнем мире. И то, и другое находятся в этой «чёрной дыре», – «ноле» нашего «Я». Она порождает все формы и все движения мира. Она их начинает, и она же их заканчивает. Она рождает время, и уничтожает его с невероятной скоростью. Она создаёт незыблемость, и опровергает её. Она конструирует бытие, и превращает его в небытие. И подобно всякой «чёрной дыре» питается тем, что сама и продуцирует.
Векторы восприятия и осмысления, уходящие от «ноля» в разные стороны, на графике нашей осознанности, словно «щупальца метафизического осьминога» нащупывают в пустоте что-нибудь «съедобное», – то, что вошло бы в резонанс с природой этого «осьминога». То, что могла бы переварить «чёрная дыра» нашего «Я». Она протягивает свои «щупальца – вектора», назад и вперёд во времени, в глубину и в ширину в пространстве, вправо и влево в собственном представлении. Она даёт сама себе иллюзию пролегающего перед ней законченного мира, в виде линии, некоего горизонта, как в пространственном восприятии сейчас, так в исторической хронологии прошлого и будущего. Она отрывает мир от себя, абстрагирует его от собственной «флуктуирующей точки» и крутит головой от горизонта, до горизонта. И закономерность всего, и вся гнездиться только в этой «чёрной дыре», включающей в себя как мгновенность мига, так и бескрайность вечности, как широту бесконечного пространства, так и самую доступную осмыслению мелкую субстанцию природы. И что бы ни лежало на её пути, какие удивительные вещи она бы не идентифицировала вокруг себя, она никогда не отыщет в мире то, что не было бы создано ей же самой. Как и с собственными метафорическими иллюзиями, ей не суждено расстаться никогда. Так что для нашего осмысления всегда будет существовать как безнадёжность, так и надежда.
Мысль, уходящая далеко за горизонт, – взор, видящий в полной темноте. Что это, как не продуцирующая фантазия, желающая лакомиться собственными отражёнными флюидами. – Флюидами, оплодотворёнными чужбиной, и вернувшиеся обратно. Катарсис вечного возвращения – парадокс мирового бытия. Интегральная архитектоника воззрения – кровь и плоть «миро организма».