Две трети комнаты занимает большая двуспальная кровать. В изножии кровати притулилось трюмо с раскладным зеркалом. Больше ничего нет, даже стула. Тесновато, зато без соседей. А вообще неплохо так Кукла устроилась. Главное, рабочее место оборудовано: кровать что надо – траходром. Она садится на краешек этой большой кровати и хлопает ладошкой рядом с собой, приглашает присесть.
– Вить, располагайся, – предлагает Кукла.
– Спасибо, я пешком постою, – уже успел живо представить, чем она на этой кровати занимается с господами офицерами, и мне чего-то совсем не хочется присаживаться.
– Понимаю, – мой брезгливый взгляд от Куклы не ускользнул, – Мараться не хочешь… ты ведь у нас такой проницательный… ты ведь как всегда все-все про меня знаешь… как я себе на этой самой кровати на пятый уровень насосала… что молчишь-то? – у Куклы вдруг задрожали губы, она резко отвернулась к окну.
Ну зашибись. Кукла обиделась. И обидел ее я, разумеется. Присаживаюсь все-таки рядом с ней, но Кукла не оборачивается. Осторожно беру ее за плечи и по тому, как часто и мелко они трясутся, догадываюсь, что плачет.
– Убери от меня свои клешни, – зло говорит Кукла и дергает плечом, вроде как пытается стряхнуть мою руку.
– Ты только целочку не строй из себя, – руки убираю, но начинаю злиться сам, – Или скажешь, пятый уровень за красивые глаза тебе дали? Я память-то пока не потерял, помню как на чердаке после траха у тебя силушки прибавилось, прямо на глазах расцвела.
– Ты, Витя, мягкое с теплым не путай, – Кукла поворачивается ко мне лицом, на щеках мокрые дорожки от слез, но она уже взяла себя в руки, – Силу я от «траха» получаю, это верно, а очки опыта мне совсем за другое идут.
– Это за что же?
– Ну ты же такой умный и проницательный, головешку свою дубовую включи. Если я суккуба, то моя магия – управление сознанием. Так за что мне опыт идет? За «трах» или за то, что я охмуряю этих придурков, верчу ими как хочу?.. и заметь, Витя, покуда девочка мальчику не дала, вертеть этим мальчиком на-амного проще. Потому что как только мальчик девочку поимел, мальчик к девочке начинает относиться гораздо прохладней… а часто и по-свински…
Это, я так понимаю, сейчас был камень в мой огород.
– Ага. Ты только не жди, что я в слезы твои крокодильи поверю. Ты и сейчас опять поди-ка мной вертеть пытаешься… очки опыта себе нарабатываешь…
– И когда это я пыталась тобой вертеть?
– А как ты меня заманивала в аудиторию в универе, чтобы ограбить, забыла уже?
– Охмурить я тебя пыталась, это верно, а вот грабить у меня и в мыслях не было. Про то, что шашка твоя привязана, мне Красавчик еще раньше выболтал. Он в продуктовом магазине своими глазами видел, как ты ее выронил, а потом она к тебе сама вернулась.
– Чет я не понимаю тогда, – я слегка теряюсь, – А на кой ты тогда устроила то представление?
– Ириска связалась с теми придурками, как я ее не отговаривала, она никак увидеть не хотела, что у недоумков этих крыша едет с ускорением. Когда они предложили кого-нибудь ограбить, Ириска поддержала. И тогда я предложила ограбить тебя. Вить, только не делай вид, что не раскусил меня тогда. Ты ведь сразу все понял, и шашку свою оставил умышленно.
– И ты пошла на такой риск? – Кукла меня не убедила, – Я ведь и тебя мог зарубить.
– Не мог ты меня зарубить, – ухмыляется Кукла, – Я ж видела, как ты к девчонкам относишься, хотя… что ты меня потом отымеешь в рот я совсем не предполагала. Думала, просто уйдешь.
Вот нормально так Кукла историю повернула. Вся из себя альтруистка, за подружку переживала. А я типа коварный и вероломный тип, отымел невинную овечку извращенным способом.
– Ну ладно, – говорю, – Я тебе еще один случай могу напомнить. Перед третьей волной инфицирования охранник, что у входных дверей стоял, собирался в будочке своей спрятаться. Только потом пришел ко мне в виде зомби, а в той будочке почему-то именно ты оказалась.
– И что? – Кукла округлила глаза.
– А то, – у Куклы такой непонимающий взгляд, что я и сам начинаю сомневаться, но все же довожу начатое рассуждение, – Ты пролезла вперед того охранника и изнутри закрылась, а его на съедение оставила.
– Ну спасибо тебе, Витя. Всяких домыслов от тебя наслушалась, ты мне только Алену еще сегодня не припоминал, но винить меня в смерти охранника, – это уж извини, даже для тебя перебор.
– А почему же он умер тогда? – упорствую я.
– Потому что его зомби задрали. Геройствовать полез, не успел в будочку свою вернуться, а я пролезла, когда там кутерьма началась. Ну, в чем еще я виновата? В терактах, отравлениях «новичком»? Давай, Витя, вали на меня все. Я же Кукла, я же блядь, на мне пробы негде ставить…
Она сидит, с виду спокойная, но я не совсем чурбан. Понимаю, она сейчас очень глубоко обижена, как бывают обижены те, кого обидели совершенно несправедливо. И ведь реально не прав, не прав уже в том, что исходно относился к ней с предубеждением. Судил о ней по грязным слухам, что люди распускают.
Не, она конечно с липовым ограблением накосячила тогда, но она ведь и вправду «разводила» меня настолько топорно, что я сразу ее раскусил. А она совсем не дура. Если б хотела меня тогда заманить в ловушку, могла бы действовать намного тоньше. Уж в этом я успел убедиться. Не скажу, что мои представления о Кукла вот прям так кардинально изменились. Все ж таки блядью она была и остается. Однако это не дает мне права не признавать свою неправоту.
– Слушай, я был не прав. Признаю себя ослом.
– Да неужели?
– Да. Я сейчас понимаю. Мне неприятно было смотреть, как ты перед демонами задницей крутишь… вот и надумал про тебя лишнего.
– Я так-то задницей начала крутить, чтоб твою шкуру спасти. Ты не забыл, надеюсь, как тот вольный приказал тебя плетьми забить как собаку? – напоминает мне Кукла, – Мою великолепную попку ты должен осыпать благодарными поцелуями, а не к демонам ее ревновать.
– Так. вот давай без этого… – я опять начинаю злиться.
– Ладно, проехали. Извинения приняты. Ты не безнадежен, – Кукла берет деловой тон, – Надеюсь, ты понимаешь, я тебя сюда позвала не для того, чтобы гадости от тебя выслушивать.
– Я весь внимание.
– Вот выпендриваться не надо.
– Я, правда, внимательно тебя слушаю.
– Ну ладно, – Кукла зыркает на меня оценивающе, но ее прямой взгляд я выдерживаю, – Кстати… чего ты там вольному наплел про подвал и потерю памяти? Поумней ничего придумать не смог?
– Извини, поумней не смог… а, что, вольный не поверил? Проблемы?
– Поверил, – усмехается Кукла, – Но ему эта легенда не понравилась.
– Его-то какая печаль?
– Он ко мне клинья подбивает, – поясняет Кукла, – И в тебе он видит соперника.
– Во мне?
– В тебе, в тебе. Ты каким местом думал, когда рассказывал, будто я тебя спасла из того подвала? Не смог сообразить, что вольный приревнует?
– Ну блин. А как еще я мог объяснить, что мы вместе из борделя выходили?
– Сказал бы, что втюрился в меня с первого взгляда без памяти и волочился следом до тех пор, пока вольный демон мозги твои древесно-стружечные плетьми тебе на место не вправил. Такой рассказ его бы вполне устроил.
– Богатое у тебя воображение, Кукла, – ворчу недовольно, – Только я одного не понимаю, я низший демон, а он вольный плюс командир взвода. Какой я ему в жопу соперник?
– Во-от… а теперь мы плавно подошли к предмету беседы, – Кукла смотрит на меня одобрительно, как молодая сексопильная училка смотрит на старшеклассника, когда обнаруживает, что тот способен не только одни ее сиськи разглядывать, но и усваивать учебный материал, – А скажи-ка мне, Витя, что там за эпохальную битву с гномом ты устроил?
– А чего я-то сразу? Он первый начал, – отыгрываю того самого придурковатого школьника-хулигана.
– Паясничать не начинай, – строжает Кукла, вот точно, ей очки надеть и волосы в хвост убрать, будет та самая училка из влажной мечты старшего школьника, – Ты в курсе, что демоны не любят тех, кто отрывается коллектива… при чем во всех смыслах?
– В курсе, – начинаю мрачнеть, понимая, куда клонит Кукла, – Они из-за любой мелочи готовы темную устраивать.
– Хорошо, что ты в курсе. А теперь прикидывай сам. Тот гном – знаменитый на весь город драчун и дебошир. И ты его побил. И это уже совсем не мелочь, Витя. Твой вольный командир в бешенстве. И ты прав, пока ты был обычным строевым демоном, соперником ему ты не был. А теперь – ты, сука, Витя, – знаменитость. Теперь ты в его глазах этим соперником стал, дубина твердолобая.
– Ты мне все это зачем говоришь? Чтоб я дураком себя почувствовал?
– И за этим тоже, – Кукла хмыкает, – А еще чтобы предупредить, жди от вольного подставу. Он хочет послать тебя на задание, такое, с каких не возвращаются.
– И что я могу-то? Приказ не выполнять?
– Вот этого делать точно не стоит. Ты ко взводу привязан. Невыполнение приказа для тебя – та же смерть. У тебя зелья исцеления есть?
– Нету.
– А деньги системные?.. давай сколько есть, мне дали временный доступ к торговому терминалу.
– А сколько они стоят? – я перевожу на Куклу все свои сто сорок монет.
– По шестьдесят монет за банку. Но поверь, сейчас экономить точно не стоит, – Кукла перекидывает мне в инвентарь три зелья исцеления и на мой немой вопрос добавляет, – Сорок монет своих добавила. Цени, блин… напарник… неблагодарный.
– Спасибо.
– Отработаешь, – Кукла показывает мне язык, – Шучу, черт, напрягся сразу… все выходи по-тихому… лишних поводов давать не надо.
Кукла выглянула первая, убедилась, что в коридоре пусто, и кивнула мне. Я вышел из ее комнаты и, никого не встретив, на цыпочках прокрался до палаты взвода. Однако поваляться мне опять не дали. Командир отдал приказ на построение. Не страшно, организм полностью восстановился, у меня снова стопроцентное здоровье, что бы это ни значило, и никакого алкоголя в крови.
– Получен сигнал о прорыве нежити через подземные коммуникации в подтрибунные помещения стадиона, – сообщил вольный демон, когда мы построились на плацу, – Боевая задача – истребление враждебных сил вплоть до системного оповещения о полной зачистке локации. Взво-од, за мной.
Наш ополовиненный взвод хмуро поплелся за командиром. Большая часть демонов пьяна вдрабадан и, куда их ведут, соображают слабо. Но я слышу, как бормочет один из них себе под нос: «в подтрибунке нежить неделю назад окопалась, вот нельзя было до утра подождать…»
О как. Уж не на убой ли ведет нас отец-командир? За неделю нежить поди-ка не просто окопалась, а еще и силу набрала. Хотя немного странно, если ради того, чтоб расквитаться лишь со мной, вольный готов пожертвовать всем взводом. Возле стадиона он выстроил нас в шеренгу. Подошел вплотную к демону, стоящему первым номером:
– А ну дыхни, – потребовал командир, и хотя демон, вместо того чтобы дыхнуть, шумно втянул в себя воздух, вольный заорал, – Да ты пьян, скотина! Выйти из строя.
Командир повернулся к следующему демону: снова проверка на трезвость, которую демон тоже не прошел. Так одного за другим вольный выгонял из построения, пока не дошел до замыкающего, то есть до меня.
– Ты, низший, – командир чувствительно ткнул меня пальцем в грудь, – Приступить к выполнению задания.
А вот теперь паззл сошелся. Не собирается командир жертвовать всем взводом, он меня одного туда отправляет. Молодец, повод хороший придумал: остальные демоны пьяны и к выполнению задания непригодны. И что мне делать? Кукла сказала, что отказ выполнять приказ равносилен смерти. И я почему-то ей верю. Вон командир, сверлит меня глазками поросячьими, ждет, паскудыш, что я откажусь или спорить с ним начну. Не дождется.
– Есть, командир. Разрешите приступить к зачистке локации.
– Приступайте, – сквозь зубы цедит вольный.
Он самолично срывает пломбу с массивной двери и отпирает ключом замок. Я захожу внутрь, дверь за мной с грохотом запирается, слышу, как проворачивается ключ в замочной скважине. Внутри темень, как у негра в жопе. Вспоминаю, что приобрел когда-то магический светильник, достаю его из инвентаря и креплю на шлем.
А в свое время денег на него жалел. Теперь впору себя похвалить за предусмотрительность. Я стою в каком-то коридорчике, ряд обшарпанных дверей, некоторые из которых открыты. Вольный запустил меня через технический вход, на большие толпы народа не рассчитанный. Но мне так даже лучше, в тесноте да не в обиде. Мы завсегда предпочитаем через черные ходы проникать.
Не успеваю сделать пары шагов, как на меня вылетает бесшумно из-за угла тот самый летающий «блин» с отростками стрекалами. «Импул, тварь хаоса, ур. 7» – видимо название импул пошло от слова «импульс». Прикрываюсь щитом от его атаки и бью плетью, разваливаю его надвое.
Я гадал, как изменится моя шашко-плеть после того, как я повысил ее ранг. А она усилила способность сгибаться и растягиваться по длине во время замаха. Теперь удлиняется аж в полтора раза, и удар получается более хлестким и резким. Блинчик разрезала, я даже сопротивления его плоти не заметил.
Начало положено, плетью доволен, только за первым «блинчиком» из-за угла на меня устремляется их целая эскадрилья. Все бы ничего, от этой напасти бы отбился, но за импулами выскакивают восьмилапые собаки со второй пастью вместо хвоста, а следом пощелкивая чешуйками выползает многорукий наг. Прут на меня валом: импулы пикируют сверху, собаки норовят прорваться под щитом к ногам, наг машет когтями на уровне груди.
Нереально отбиваться, когда атака идет сразу по трем уровням. Я принимаю единственное спасительное решение. Прикрываюсь щитом и ломлюсь в ближайшую открытую дверь. Шагов пять всего, но за эти пять шагов мне насовали так, что здоровье ушло в красный сектор.
Вваливаюсь в помещение, разворачиваюсь, срубаю импула, пинаю в подбрюшье забежавшего следом пса хаоса, отправляя обратно в коридор, и запираю дверь на щеколду. Выхватываю из инвентаря зелье исцеления, вливаю в глотку. Шкала здоровья не мгновенно, но очень резво поползла вверх.
Дверь хлипкая, дэ-эс-пэшная, долго не продержит, а мне надо успеть сообразить, как отмахиваться. Осматриваюсь, судя по обилию дверок и скамеек, я попал в раздевалку. К тому времени как хаоситы искромсали и сорвали с петель дверь, я успел навалить перед проходом одну на другую четыре секции металлических шкафчиков.
Наг, как основная разрушительная сила, полез на меня первым прямо по шкафчикам, гадина хвостатая. Зато моя плеть теперь растягивается до полутора метров. Мне его когтистость многорукая – больше не проблема. Пока он переползал, я его искромсал в четыре удара, а дальше пошло легче.
Псы особой прыгучестью не отличаются. Имея две пасти и дурное строение опорно-двигательного аппарата, они могут кусать хоть вперед, хоть назад и волчком крутиться, но не прыгать. Слоеный пирог из четырех шкафных секций их остановил, хотя понимаю, ненадолго. Мощные челюсти железо мнут и даже прокусывают.
В дверной проем по воздуху устремились только импулы. Я получил от них несколько болезненных ожогов, но управиться успел. Когда псы дожевали не слишком толстое железо перегородивших вход шкафчиков и пошли в атаку, угроза с воздуха была устранена. Мне попался под ногу футбольный мяч и первому забежавшему песику я пробил пенальти.
Вратарь из пса хаоса никакой, мяч вылетел в коридор, а тот даже пастью не щелкнул. «В высшую лигу не пройдешь» – пообещал я и рубанул псу по грудине. С очередной партией однотипных противников разобраться оказалось несложно. Когда псы закончились, присел на лавочку перевести дух.