Ход второй, в котором Дамиан Аквилеро полностью оправдывает свое прозвище
Темные: r x a6
(Темный разбойник срубает Светлого Рыцаря на поле a6)
Светлые: Nf6
(Светлый Наемник перемещается на поле f6)
…Они напали бесшумно и стремительно. Даже конь не успел заржать, заметив чужих. Разбойники на то и разбойники, что в благородство не играют. Глотку рыцарю перерезали во сне. Судя по тому, что никто из душегубов не запачкался фонтаном хлынувшей крови, опыт на данном поприще у них был немалый.
Дальше был дележ добычи, и Дамиан «Пусик» Аквилеро[4] проснулся.
Он какое-то время соображал, где находится. Тьфу, в доме своей любовницы, Алисии де Марко. А казалось, что присутствовал при нападении.
Нет, это был только сон.
Один из самых страшных кошмаров воина – погибнуть подлой смертью, о которой никто не сложит поэму. Потеряться среди полей и лесов. Никто не узнает, где его могила. Никогда не будет на ней цветов и слёз любимой…
Куда-то не туда его понесло. Тем более что у Дамиана любимой никогда не было. К счастью.
Он осторожно высвободил плечо из-под очаровательной женской головки и выбрался из постели.
– Пусик, ты куда? – заныла их владелица.
– Не зови меня «Пусик», сколько раз тебя просить, – досадливо бросил Дамиан. Настроение было паршивым, дальше некуда. – Я к себе.
– Но еще совсем рано, – капризно заметила красавица и потянулась, выгодно изгибая телеса.
– И? Я же не в гости собираюсь, – разумно возразил воин, отмечая, что демонстрация не задела ни одной части его тела и души.
Что-то пора менять в этой жизни.
Например, любовницу.
– Тебя сегодня ждать? – поинтересовалась хозяйка дома, жеманно играя с белокурой прядью.
– Нет, милая. Не стал расстраивать тебя с вечера, но я получил письмо. Меня ждут неотложные дела. Извини, но я вынужден проститься. Это была лучшая неделя в моей жизни, – он тоскливо вздохнул. Репертуар тоже пора менять. Одни и те же реплики набили оскомину.
– Ты будешь меня вспоминать? – сеньора выбралась из постели, якобы стыдливо прикрываясь покрывалом. Не иначе как чудом, всё, о чем полагалось тосковать Аквилеро, осталось на виду.
– Как ты можешь сомневаться, солнышко? – Дамиан нежно поцеловал женскую шейку.
– Я буду ждать тебя…
– Алисия, моя жизнь – война. Я могу не вернуться.
– Но я всё равно буду ждать.
На непритязательный взгляд Аквилеро, оба актера в данной сцене переигрывали. Он нисколько не сомневался, что уже завтра вечером вакантное место в постели темпераментной вдовушки будет занято подходящим кандидатом. Но приличия были соблюдены. Насколько вообще может идти речь о приличиях в разговоре двух обнаженных людей.
Удивительно, но на постоялом дворе его действительно ждало письмо с очень выгодным контрактом. Об Ансельмо дель Пьёро, которого, согласно предложению, предстояло сопровождать и охранять, Дамиан был наслышан. Странно, что ему в принципе требовалось сопровождение. Но видимо, дело было чрезвычайно важное. Или дель Пьёро не хотел закончить жизнь, как герой сегодняшнего сна. Так или иначе, а Аквилеро уже засиделся на одном месте.
– Я принимаю контракт и клянусь выполнить его во имя Пресветлого, – произнес он фразу магической подписи. На его запястье появился светлый символ «N».
Дорога звала.
И Дамиан Аквилеро с дурацким прозвищем «Пусик» ей ответил.
Но учитывая, что путь пролегал по территориям Темных, ехал Аквилеро особенно осторожно, а на ночлег устроился в проверенной таверне.
– Ну, как, втянулся? – обратился Игрок Светлыми к сопернику, который теперь с азартом наблюдал за событиями на игровом поле.
– Поиграем – увидим, кто тут втянулся, а кто вытянулся, – ответил тот, сверкая взглядом.
– Да никак это вызов?
– Вызов… Ага, – скривил губы новичок, что играл за Темных. – Перчатками давай еще покидаемся… Ты эти свои пресветлые штучки брось. У нас всё просто, без затей: пришел, натырил, победил.
– Ого! И что, шашки нынче не рулят?
– Хм. Должен признать: ничто так не вырабатывает иммунитет к шашкам, как хорошая партия в шахматы… Давай уже продолжим. Фигуры ждут.
– Нетерпеливый, – довольно буркнул Игрок Светлыми, усаживаясь к столу с игровым полем.
– Отнюдь, – возразил его визави. – Я заботливый. Странник твой вконец застоялся: копытом бьет, рогом землю пашет.
– Это такой эвфемизм для слова «козел»? – рассмеялся игравший Светлыми. – Ты же Паладина совсем не знаешь.
– А чего его знать? У него всё на морде написано.