– Вот сюда заходил Назаров. – Я вертела головой в холле Центрального военного санатория. – Здесь все по-прежнему. Назаров подошел к стойке, а я остановилась у стенда «Наши лучшие врачи» и делала вид, что его разглядываю. Вот этот стенд. Да и фотографии, по-моему, те же. Теперь на пляж?
Кирилл кивнул. Мы спустились на Светлогорский променад – приподнятую над песчаным пляжем широкую пешеходную дорожку, тянущуюся вдоль моря. Свежий ветер играл оборкой легкого платья. Обычно я предпочитаю брюки, платье купила ради Коршунова. Впрочем, пусть и другие посмотрят на мои ножки, мне нечего стыдиться. Да и загар не помешает. А вот педикюр теперь точно придется сделать.
Кирилл держал меня под руку. С ним было спокойно. Я вертела головой, воскрешала забытые образы и легко вспоминала.
– Назаров спустился в лифте, прошелся по променаду и присел в летнем кафе. Вот в этом. Мне пришлось тоже пить пиво. Выбрала местное, оказалось неплохое.
– Может, и мне попробовать?
– Только целоваться после этого не лезь. Пиво мне нравится, а вот пивной запах изо рта…
– До вечера далеко, – хитро улыбнулся Кирилл. – Назаров с кем-нибудь разговаривал в кафе?
– Разве что с официанткой, замотанной девушкой. Он посидел минут двадцать, затем устроился на пляже. У него было и полотенце, и плавки, а у меня… Я не подготовилась к такому повороту событий. Что делать? Не торчать же часами в кафешке. Пришлось подняться на торговую улицу, пробежаться по магазинам и срочно купить купальник. Без примерки! Чувствовала себя отвратительно! Не покупка, а безобразие.
– Зачем так переживать?
– Был бы женщиной – понял. Для женщины после тридцати купальник важнее любой другой одежды. Все тебя видят, рассматривают, оценивают. Тут надо скрыть, это подчеркнуть, чтобы не жало и не болталось, а расцветка – отдельная тема. В общем – проблема. А я схватила первое попавшееся – и галопом. Ужас!
– Теперь понимаю.
– Отсутствовала я не меньше получаса, но Назаров никуда не делся. Я расположилась метрах в двадцати от него. Вот здесь, подальше от воды. Мой подопечный к этому времени флиртовал с какой-то дамой. Немолодой – и это меня удивило. Назаров – мужик в расцвете сил, подтянутый, с харизмой, а вокруг столько красоток. На пляже всегда женщин больше, чем мужчин.
– Наверное, желание раздеться и продемонстрировать свои прелести у вас в крови.
– Поговори у меня! Женщины о здоровье больше заботятся.
– Как выглядела та дама? О чем Назаров с ней говорил? – вернулся к главной теме Коршунов.
– Я не могла слышать их разговор, но поначалу он не был веселым. Это точно. Женщина выглядела расстроенной. Назаров активно пытался ее развеселить, даже затащил в воду. Она не оценила такой подход и вскоре ушла.
– Это была случайная встреча?
– Не думаю. Расстались они достаточно нежно. Прикосновение рук, теплый взгляд. Со случайной пассией, которая тебя отшила, так не прощаются.
– Он мог передать ей документы?
– О, господи! Не забывай, тогда я ничего не знала о ваших документах. Я наблюдала за клиентом, чтобы определить его маршруты, привычки и выбрать удобную точку для выстрела.
– И все-таки?
– По-моему, у него был пакет с полотенцем.
– Да в нем можно что угодно спрятать! Что это за дама? Ты можешь ее описать?
– Дама… На время выполнения задания у меня словно включается фотографическая память. Я запоминаю каждую деталь. Но потом лучше все забыть – иначе свихнешься. Я стираю воспоминания.
– Ну попробуй, Светлая.
– У нее была тяжелая грудь и закрытый купальник… Черный, по-моему… – Я задумалась, пытаясь припомнить что-нибудь еще, но вскоре бросила бесполезное занятие и возмутилась: – Коршунов, имей совесть, семь лет прошло!
– А еще говоришь – фотографическая память. Какого размера грудь? Покажи похожую.
Он небрежно скользнул взглядом по моему бюсту и стал высматривать женщин с формами. Ну, гад! У меня грудь маленькая, но не обвисшая. Не стыдно и топлес ходить. От досады я покрутила подбородком и ткнула его локтем в бок. Толчка оказалось мало, он продолжал пялиться на грудастых теток. Я развернулась, чтобы высказать все, что думаю о мужском хамстве, но неожиданно замерла. Мой взгляд смотрел поверх плеча Коршунова.
– Ты чего? – насторожился он.
От променада в море тянулся мостик, который называли Капитанским. На нем работал долговязый фотограф с обезьянкой. Он активно зазывал отдыхающих сделать незабываемое фото. Я вспомнила скрипучий голос, худую фигуру и торчащие из-под бейсболки неопрятные пряди волос. Семь лет назад, потягивая холодное пиво, я имела возможность разглядеть курортного фотографа, назойливо пристававшего к каждому зашедшему на Капитанский мостик. Но тогда он работал с пони.
– Ты хочешь найти ту бабу с большими сиськами? – спросила я Кирилла.
Мой голос был вызывающим. Мужу пришлось оправдываться.
– Возможно, она ключевое звено и выведет нас на документы.
– Тогда пойдем.
– Куда?
Я потянула Коршунова на Капитанский мостик к фотографу. Когда Кирилл догадался о конечной цели нашего маршрута, он зашипел:
– Я не хочу фотографироваться. Мы не должны светиться.
– Молчи. Говорить буду я.
Фотограф заметил потенциальных клиентов и радостно взмахнул загорелой рукой, будто выиграл в лотерею.
– О, молодые люди, у вас исключительный вкус, вы выбрали лучшее время для съемки! Сейчас у моря самый насыщенный цвет, а солнечные лучи дают такие блики, какие не сделаешь ни одним фотошопом. – Он уже держал меня за плечо и ласково заглядывал в глаза: – Экспозиция идеальная, ни убавить, ни прибавить. Становитесь сюда. Мартышку можете взять на руки, она ручная. Ее зовут Бомбини, ей четыре годика. Она не укусит.
– А где же пони? – я с трудом прервала словесную тираду фотографа.
– Пони?
– Я отдыхала тут раньше, и у вас был пони с доброй мордой. Дети любили на нем фотографироваться.
– Вы про Люсьена, – вспомнил фотограф. – Ничто не вечно в этом мире. Да и клиентам хочется разнообразия. Я беру животных напрокат, только на время сезона. Содержать животное целый год совершенно невыгодно. Вы фотографировались с Люсьеном?
– Семь лет назад. Это был замечательный кадр. Вы потрясающий мастер, я там так хорошо получилась.
– Вы не можете получиться плохо. Ваша фигура – совершенство.
Наверняка прожженный плут поет эту песню даже неудачникам шоу «Похудей на 50 килограммов», но все равно было приятно. Пусть Коршунов послушает. Я посмотрела на недовольную мартышку и скорчила такую же гримасу.
– Годы идут. Сейчас я совершенство, а тогда – идеал. Хоть на обложку модного журнала. Но вот беда, фотография сгорела. Пожар на даче, и… все фотки утеряны. А так хочется вернуть молодость, хотя бы лучшие образцы. Может, у вас сохранился кадр?
– Семь лет, говорите? Я обещаю хранить только месяц. Обычно никто не просит повторить снимок.
– У нас необычная ситуация. Недавно я вышла замуж. – Я жеманно прижалась к Коршунову, тот улыбнулся стиснутыми губами.
– Поздравляю.
– И муж хочет узнать, какая я была раньше. А мне нечего ему показать. Вот если бы вы нам помогли и нашли кадры семилетней давности. Муж заплатит любые деньги. Правда, дорогой? – Кирилл мужественно кивнул. Я включила обаяние и шагнула к фотографу неприлично близко. – Вот видите, он согласен. А я даже дату помню. Третьего июля. Попробуйте поискать. Ну, пожалуйста.
Я провела ладошкой по предплечью фотографа, изобразила смущенную улыбку. Мужик поплыл.
– Это непросто. Обычно я даю сыну сменную карту памяти, и он в конце дня привозит готовые снимки. Клиентам нравится получать фотографии день в день. Семь лет назад у нас, кажется, был старый компьютер… Ну да, старый. Потом я купил ноутбук, а старый… Вы знаете, кажется, он у нас сохранился. Можно попробовать, но…
Фотограф сначала закатил глаза вверх, затем выжидательно уставился на мои руки. Я поняла – моего обаяния недостаточно. Я поманила Кирилла и выудила из его портмоне две тысячных купюры.
– Это аванс. Но без меня вы не сможете отыскать кадр. Мне надо самой смотреть.
– Ну конечно, – оживился фотограф, забирая деньги. – Скоро приедет мой сын. Можете отправиться с ним или подождать, пока я закончу.
– Нам бы побыстрее.
– Тогда поедете с сыном. Он на велосипеде. А вы?
– Мы возьмем такси.
– Замечательно. Если найдете кадр, с вас еще столько же. Устроит?
– Договорились.
– Тогда ждите. Не желаете сфотографироваться?
– Только не в этом платье. Оно кошмарное! Мне лучше найти ранние фото.
– Как хотите. Можете пока искупаться. Только далеко не отходите, я позову.
Мы с Кириллом сняли обувь и спустились на песок к подножию Капитанского мостика. Кирилл молчал, искоса поглядывая на меня.
– Сам догадался или объяснить? – спросила я.
– Не думаю, что, находясь в розыске, ты любила позировать фотографам.
– Это точно. Я даже видеокамеры на улицах старалась обходить.
– Рассчитываешь, что в кадр могли попасть Назаров с женщиной?
– А почему бы и нет? Камера с широкоугольным объективом, отличного разрешения. Назаров отдыхал метрах в сорока от места съемки у самой воды. Фоном курортных снимков всегда являются песок и море. Ты же просишь, чтобы я описала незнакомку? Я лучше тебе ее покажу.
– Мне бы твою уверенность.
– Привык сидеть в кабинетах, Коршунов. На воздухе лучше думается. Снимай ветровку, хватит париться.
Кирилл выразительно посмотрел на меня. Я вспомнила про пистолет в его наплечной кобуре. Вот они, издержки профессии. Как в рекламе, белое и обтягивающее не надевать.
Кирилл сжал мою руку, мы шлепали босиком по кромке моря. Я держалась ближе к берегу. Безбрежная масса воды, как всегда, пугала меня.