В квартире даже к ночи не до конца проветрилось, Венди плохо спала и услышала возню в комнате брата.
– Мало того что мы задыхаемся в дыму, так ты еще ночью решил поработать? – Ворча, она вошла к Димону и увидела, что брат спит, но ей показалось, что они не одни. Венди медленно повернулась, и чья-то холодная ладонь зажала ей рот. Кто-то обхватил ее сзади.
– Не ори, – раздался тихий голос над ухом. Судя по голосу, парень примерно ее возраста.
Грабитель?
– Что? Который час? – Димон заерзал на кровати, нащупал кнопку бра, включил свет, нацепил очки и сел. – Ты кто?
Он тут же вскочил, а перед лицом Венди в мягком свете бра сверкнул нож, и металл коснулся шеи.
– Тихо, тихо, назад, спокойно, – сказал незнакомец. – Твоя работа?
Димон растерянно посмотрел на то, что осталось от компьютера на столе.
– Моя, а что? – Он почесал затылок.
– А то, что ты своими кривыми руками выбил мне глаз, вот что.
Парень убрал нож, и Венди подняла голову. Тот снял темные очки. Один глаз без зрачка и радужки светился в полумраке белизной.
– Ну, что уставились? Я оцифровался уже лет пять как, хотя не знаю, может, и больше, и тут твоя гениальная голова надумала поиграться с виртуальной реальностью.
– Это невозможно, – ответил Димон. – Просто офигеть.
Глаза брата загорелись, будто перед ним действительно был живой представитель другого мира.
– Это какая-то чушь. Что тебе надо? – не выдержала Венди. Она попыталась выпутаться из объятий, и нож сразу вернулся к горлу. Лезвие коснулось кожи. Стало страшно дышать.
В комнате раздался звенящий смех, в воздухе замерцало, и появилась девушка – вся в белом.
– Что так долго, Питер? Заканчивай и идем.
– Подожди, Динь, – бросил ей парень.
– Ух ты! – восхищенно воскликнул Димон, словно и не было никакого ножа около шеи его сестры.
Короткие волосы Динь торчали в разные стороны, зато открывали безупречное лицо с большими синими, как светящийся в темноте дисплей, глазами и полными губами, верхняя из которых была чуть вздернута, что придавало лицу удивленно-веселое выражение.
Грудь не меньше пятого размера нависла над нижней частью тела, как утес. Широкие бедра переходили в длинные ноги и заканчивались туфлями на шпильках.
– Голограмма, – проворчал Питер. – Порождение больной фантазии какого-то прыщавого программиста.
– Фу, Питер, как грубо, – возмутилась Динь. – Прикончи уже девчонку и пойдем, мне некомфортно в этом мире. Чувствую себя прозрачной.
– Нет, – отрезал Питер. Венди ощутила, как под лезвием лопается кожа. – Девчонка пойдет со мной. И останется у нас, пока этот гений не починит сервер. Так будет справедливо.
– Эй-эй! – оторвав, наконец, взгляд от Динь, возмутился Димон. – Я все исправлю. Ты не можешь забрать Венди. Это незаконно.
– В моем мире мои законы. Так что займись своим делом, если хочешь получить Венди назад целой и невредимой.
От голоса веяло холодом.
Димон дергал ногой, убирал назад волосы и хрустел костяшками пальцев. Его мозг искал нужные слова или алгоритмы, которыми можно воспользоваться, но ничего не находил.
– И как ты собираешься это сделать? – в итоге спросил он, рискнув поставить под сомнение возможности явившегося среди ночи «грабителя».
Его глаза забегали по комнате.
Рука Питера съехала чуть ниже по телу Венди, освобождая шею, но было понятно, что выпускать ее он не собирался ни на секунду. Коснувшись лица, на грудь Венди упал круглый предмет. Из него сквозь щелочки исходило голубое сияние.
– Оцифровщик. Стирает сознание и тело в этой реальности и воспроизводит в виртуальной в точной копии, можно сказать, из крови и плоти. Не бойся, мы уже так делали. С твоей подружкой ничего не случится. Погостит у нас немного.
– Она моя сестра, вообще-то, – буркнул Димон.
– Тем более будет повод поторопиться, – ответил Питер. Его прохладная сильная рука, сжимающая нож, снова была у горла Венди.
Димон не отводил взгляд от оцифровщика.
– Хочешь сказать, что с помощью этой штуковины тело трансформируется в двоичный код и обратно?
– Да, – ответил Питер. – Но запустить его может только Динь. В этом она самая настоящая фея. Поэтому я и дал ей такое имя.
Венди чувствовала, как участилось ее дыхание. Фраза про стирание сознания и тела звучала вовсе не безопасно и нисколько не успокаивала.
Венди сглотнула, пытаясь подобрать какие-то хитрые слова, которые могли бы послужить кодовым словом против невесть откуда взявшегося парня и заставить его убраться из ее дома.
– Да не трясись ты, – сказал Питер, заметив ее страх.
Тонкая белая рука Динь потянулась к оцифровщику, пальцы с идеальным французским маникюром коснулись голубых прожилок на нем. Оцифровщик раскрылся, как цветок, трещинки расширились, и из них полился яркий свет.
– Круто! – воскликнул Димон и тут же осекся, поймав укоризненный взгляд сестры. – А можно мне такую штуку, а?
Питер только засмеялся в ответ.
Венди тем временем ощутила легкое покалывание по всему телу, а по рукам поползли сияющие ниточки, точно ее капилляры наполнились светом. Нежное сияние опутало, словно паутиной, каждую клеточку ее тела. Наверное, Димон, стоявший с округлившимися как две черешни глазами, видел, что Венди была похожа на компьютерную модель человека, состоящую из мельчайшей сеточки. Эта сеточка переливалась в полумраке комнаты, слабо освещенной одним лишь бра. Тело продолжало покалывать, и вдруг постепенно начало темнеть. Венди забеспокоилась.
– Я быстро все исправлю, Венди, не бойся! – очнулся наконец от оцепенения Димон.
Темнота сгущалась. Динь растворилась в воздухе, и через мгновение Венди погрузилась во мрак. Сияние исчезло, покалывание – тоже, но оцифровщик все еще касался груди, и казалось, что он врос в кожу, стал частью Венди. Она представила себя роботом, в груди которого вместо сердца светится какое-то специальное устройство. Может, аккумулятор. И как она, Венди, будет выглядеть в этом виртуальном мире? Как мультяшный персонаж? Как плоское изображение? А если она окажется в чужом мире совершенно голая, как в кино, когда кто-нибудь перемещается из будущего? Что она будет делать? А если этот парень увидит ее голой? А если она будет вся из маленьких квадратиков? Мысли проносились в голове одна за другой. Образы сменялись, заставляя сердце колотиться все чаще, волнение нарастало. Что с ней сейчас будет?
Лучше бы Питер держал ее за шею, лучше бы он что-нибудь говорил – что угодно, лучше бы нож холодил кожу, чем вот так стоять в одиночестве в полной тьме, не слыша ни единого звука. Последние сияющие клеточки погасли, и Венди осталась одна среди мрачных мыслей и страшных предчувствий. Тяжелая рука больше не давила на грудь, Венди осторожно подняла ладони к лицу и протерла его.