Я притопил так, что Захара откинуло от лобового и впечатало в спинку сиденья. Чуть не наехали на какого-то зеваку, отбившегося от толпы. Я начал сигналить, но плотной массе людей, обступивших стихийный ринг, было плевать. Даже головы на гудок никто не повернул. Так что от варианта раскидать номадов бампером пришлось отказаться.
– Матвей, ты это, не торопись, – перекрикивая визг тормозов, дернул меня Захар. – Ты не весь кодекс Ордена знаешь. Зная Банши и ее отношения с номадами, наши могут и за дело получать.
– Да какая разница? Наших же бьют! – отмахнулся я и выскочил из «буханки».
Подбежал к толпе, плотно стоявшей в несколько рядов, локтями распихал работяг, солдат, и даже парочке приличных «джентльменов», шубы которых занимали сразу по два места, досталось от меня по аккуратному тычку. Толпа шумела. То свистела, то, наоборот, охала и подбадривала кого-то, слышалось чье-то бешеное рычание и звонкий мат от Банши. Это радовало, значит, она еще на ногах.
Я почти на автомате призвал Муху и с удвоенной силой стал распихивать недовольных горожан. В какой-то момент даже подпрыгнул, стараясь рассмотреть, что происходит. Стеча сидел на снегу и, как после нокаута, осоловело мотал головой, рядом с ним лежала пара незнакомых мне номадов. А дальше, почти в центре, как блоха, скакала Банши.
Вот кто у нас, оказывается, бешеная белка! На фоне здоровенного Рагнара и еще двух бородачей девчонка была почти Дюймовочкой, которую с трех сторон пытались достать медведи.
Мне показалось, что они ее боятся. Не решаются оказаться нос к носу, пытаясь нападать только со спины. Вертлявости Банши не хватило, номад с косичкой в бороде достал ее по ноге и уронил на землю, а Рагнар с напарником сразу же понеслись к ней.
Такое я уже стерпеть не мог! Заорал на поддатого мужика, зачем-то решившего меня обнять. Сделал шаг назад, для разбега и, прихватив силы от Мухи, пулей выпрыгнул вперед, хватаясь и отталкиваясь за чье-то плечо в шубе.
Я пролетел не больше двух метров, а потом меня сплющило, будто двери в супермаркете забыли передо мной раскрыться. Да еще, похоже, током ударило! Муха натужно крякнул, а ватник начал дымиться.
Я даже не успел осознать, что это за читерский побочный эффект сработал: передача боли фобосу, как Муха сделал ручкой и растворился.
И тут меня проняло! Мне показалось, что дымится уже не фуфайка, а все мое существо. Волосы встали дыбом, меня затрясло, как припадочного. Когда боль прекратилась, я так и рухнул в снег, как скрюченный рогалик.
– Эй, шашлычок, ты кто такой? – прозвучал довольно наглый голос, и перед глазами появились два блестящих сапога и низ меховой шубы.
– Это чоповец, он с ними.
Судя по голосу, это уже Рагнар. Я попробовал повернуть голову, но шею свело.
– Ну и зачем ты пытался влезть в поединок? – Шуба опустилась на корточки, и на меня уставился довольно молодой парень.
Явно из благородных: голубые глаза, в которых блестела маленькая молния, ухмылка на лице и щегольские, а-ля гусарские, усики. Я не ответил. Во рту пересохло так, будто мне голосовые связки током выжгло. Парень встал, опять продемонстрировав мне светло-серый пушистый мех, и крикнул куда-то в толпу:
– Заря! Первое предупреждение за попытку срыва поединка. Штраф в тысячу рублей! – В толпе кто-то засвистел, но больше было разочарованных возгласов. – Поединок считаю законченным.
Народ недовольно загудел: лишили халявного зрелища! Край шубы дернулся, видимо, парень поднял руку, призывая всех к тишине. А потом продолжил:
– Компенсация, которую чоповцы должны выплатить Номадам, будет определена после осмотра пострадавших. ЧОП «Заря» снимается с первого участка и после окончания поисковой операции переводится на четвертый. Вердикт окончательный, обжалованию не подлежит. По крайней мере, до тех пор, пока не будет выплачена компенсация, и чоповцы не исправят то, что натворили.
Я почувствовал холод и порадовался, что телу понемногу возвращается чувствительность. Выгнулся немного и нашел глазами потрепанную Банши. Она сидела на снегу и согнувшись вбок, держалась за ребра. Заметила, что я смотрю на нее, сплюнула кровь и, кривясь от боли, осуждающе покачала головой.
Кодекс ордена? Поединок? Поисковая операция? Что вообще происходит и куда они без меня вляпались? Неприятно, конечно, стать шашлыком и беспомощно лежать на дороге, но… Зато Стеча жив, Банши жива, Гидеон тоже нашелся – я заметил его сквозь разреженную толпу – пыльного и грязного, несущегося к нам откуда-то из города.
Даже улыбнуться захотелось: в кои-то веки не я всех втянул в проблемы! И пусть я чем-то усугубил, но начали-то они.
Ко мне подошел Рагнар, насвистывая какой-то веселый мотивчик, обдал запахом моторного масла, пороха и пыли. Присел на корточки и прошептал:
– Вы покойники… Если на четвертом участке не сдохните, то я сам вас найду. И Гидеону передай, пусть не думает, что я вам оборотня забуду.
Он поднялся и пошел к своим, опять насвистывая.
– Фифни в фуй, там тофе дыфка… – Я попытался дать «достойный» ответ, но губы совсем не слушались, да и, похоже, фольклор из той жизни здесь был не в ходу.
Электрошоковая терапия отходила еще где-то полчаса, позволив мне не отвечать на нападки команды. Куда ты полез? Ты что не знал? Орденский поединок – это святое! Тебе еще повезло, Исаев вообще мог тебя убить… и так далее и тому подобное.
Вот и лезь после такого спасать друзей! И мне реально было стыдно, правда, не за нарушение кодекса (а на ребре жетона рекрутауже появилась какая-то желтая царапина), а за свое позорно-геройское появление на арене. И за то, что избитому Стече пришлось меня оттуда на руках выносить.
Ладно, мы еще посмотрим, кто прав, а кто нет! Молниеносный паренек в шубе оказался владельцем карьера, тем самым Исаевым. Да и пареньком он не был, просто сильный дар, высокий ранг охотника, ЗОЖ и, вероятно, правильное питание сделали свое дело.
Когда со мной закончили, слово взял Захар. И пошла ответка. Как он за них вцепился, так не каждая мать-наседка своих цыплят полощет! Им стоило бы поучиться у него, как надо читать нотации и одновременно вести допрос.
Вырисовывалась следующая картина. Чоповцев и Номадов подрядили в охрану геологу. Некий Мейстер Казимир Карлович – тот самый светила подземных и внутригорных наук – отправился в одну из старых и самых глубоких шахт совершать какие-то свои изыскания. И довольно долго все было на грани приличий. Банши цеплялась с Локи, Гидеон на повышенных тонах философствовал с Рагнаром, но до драки не доходило. Стеснялись при геологе, которого курировал сам Исаев.
Но потом обнаружился какой-то отнорок, за ним новые пещеры, и в какой-то момент «экспедиция» натолкнулась на очень старый разрыв с большим количеством тварей. Охотники не справлялись, и Банши что-то там рванула.
Вот тут я не совсем понял, а уточнять не стал, но вроде как не гранатой. А рванула сама Банши, либо выдав какую-то свою способность – несколько раз прозвучало слово «крик». Видать, то самое, про что меня как-то предупреждала Банши.
И произошел обвал.
Четырех номадов не хило так приложило камнями. Поломало руки и ноги, но не смертельно – за их лечение Заря и должна была заплатить. У Стечи было подозрение на сотрясение мозга (как мне кажется, после драки уже не подозрение, а случившийся факт). Но хуже всего было то, что пропал геолог. Его аура где-то мелькала, из-за чего решили, что он жив, а не погребен под обвалом.
Исаев снарядил спасательную команду: шахтерам поручил копать, солдатам – охранять, Гидеону – показывать, где копать и что охранять. А Банши со Стечей вместе с викингами вернулись в лагерь, чтобы посетить больничку. Здесь-то все и произошло.
Старые обиды, новые обвинения. Слово за слово – и Исаеву, выполнявшему здесь роль главы орденской ячейки, ничего не оставалось, кроме как согласиться на поединок. Как говорится, не можешь остановить – возглавь.
Правила, на мой взгляд, были дурацкими. Официальные дуэли, значит, нельзя, а вот такие ринги – пожалуйста. Кто вошел в круг до начала, тот и участвует. И неважно, что с одной стороны двое, а с другой – пятеро. Конфликт между командами, а у кого какой состав – уже не играет роли. Технически я мог участвовать в поединке, если бы приехал вовремя. После начала боя круг закрывали магическим щитом, чтобы никто не сбежал и подмогу не привел.
– Общий сбор! Говорят, что шахтеры прорыли завал! – Гидеон вернулся в комнату, которую нам выделили в качестве больничной палаты. – Стеча, ты как?
– Мутит еще немного, и пальцы болят, – ответил здоровяк и поднял руку, демонстрируя всем гипс, наложенный на два пальца. – Неудачно я тому уроду челюсть сломал.
– Ясно, тогда пока дома посиди. Захар, ты тоже оставайся, там не особо все ровное… – Гидеон посмотрел на управляющего, а потом перевел взгляд на Банши. – С тобой что?
– Ничего серьезного, кроме ущемленной гордости, – блондинка попробовала поднять руки, чтобы собрать волосы в хвост, но скривилась от боли.
– И сломанного ребра, – вздохнул Гидеон. – Сиди уж, героиня.
Я ерзал, как отличник, который все время тянет руку, а его не спрашивают.
– Значит, сегодня не помогаем искать, подлечимся и тогда уже. – Святоша даже не посмотрел в мою сторону.
– Гидеон, але, не смешно уже. Я нам только штраф на косарь да какое-то предупреждение организовал по неопытности. В остальном вы и без меня накосячили. Так что не надо сейчас ко мне как к совсем юнцу зеленому. Ты сам-то готов идти?
– Ты просто не понимаешь…
– Ой, давай не будем? И про Гордея не начинай.
Я встал и пошел к двери.
– Захар, что думаешь? – Гидеон достал фляжку и сделал маленький глоток.
– Идите, ребята догонят, —улыбнулся управляющий. – Я уже видел его в деле, так что пусть косарь идет отрабатывать.
Мы молча вышли на улицу, удачно застав отправляющийся фургон. Внутри сидели пятеро пожилых, я бы сказал, «видавших виды» незнакомых мне охотников. Но каждый посчитал своим долгом похлопать меня по плечу, усмехнуться и обозвать «шашлычком». Безобидно и даже по-дружески.
Познакомились, поговорили. Гидеон их знал, причем довольно давно, какие-то старые знакомые. Причем старыми они были по всем фронтам: от названия «Старая гвардия» до возраста – самый молодой был ровесником Гидеона.
Снаряжены очень хорошо. У каждого по винтовке Бердана, однозарядные, но уже со скользящим затвором. Потертые ложа и приклады с выжженными церковными символами, не первый раз покрытые лаком. У их старшего – Пахома – к прикладу еще дополнительно было приделано небольшое волнистое лезвие. Выглядело это неудобно, но грозно и, скорее всего, полезно, когда на тебя деймос прет, а ты перезарядиться не успеваешь.
Еще у двоих были штыки, почти упиравшиеся в потолок фургона. По мне, так тоже спорное решение в тесных шахтах, но им виднее. К тому же на поясе у каждого висела кобура и ножны с чем-то крупным, явно не только для того, чтобы консервы вскрывать.
Одеты они были просто, но функционально: короткие полушубки, ватные штаны и шапки-ушанки. Встреть я их в прошлой жизни, сказал бы, что это какая-то смесь реконструкции военной пехоты и сибирских охотников.
По ауре – середнячки. Но и без проверки было видно, что это работяги, которые берут трудом и упорством, а не талантом. Пахло от них баней и, как потом оказалось, именно оттуда они и выскочили, когда Исаев объявил поисковую операцию.
От Старой гвардии веяло спокойствием и безопасностью, я даже залипать начал. Все-таки весь день за рулем. Но потом Гидеон стал рассказывать, что нас ждет, и пришлось гнать сон куда подальше. Я вынул фляжку с настойкой, наслаждаясь сначала удивленным лицом святоши, а потом огоньком, побежавшим по мышцам. Блин, надо было сразу пить, чтобы шоковую судорогу прогнать.
– Вот ведь, доверил тебя этой железяке! Хамить начал, пить начал, – немного показушно стал причитать Гидеон. – Дай хоть попробовать, а то вдруг тебе туда хрень какую-то намешали.
Хрень – не хрень, а Гидеону понравилось. Разулыбался, как кот перед маслом, и собрался уже в свою немного перелить. Но Пахом как бы невзначай кашлянул, и фляга пошла по рукам.
Высаживались перед шахтой мы уже заведенные и разгоряченные.
Чем больше я сталкивался с деятельностью Исаева, тем больше ему симпатизировал. Кодекс чтит, живет по правилам, силы полно и, по идее, ума не надо, а он, наоборот, устроил все четко и основательно. Никакой суеты – спасательная операция шла как в лучших фильмах из моего прошлого мира. Здесь совет, здесь готовятся, здесь фонари выдают, а здесь отдыхают. Собак только не хватало.
Перед входом в шахту развернули целый спасательный штаб. Несколько палаток с гербом – голубой щит, перечеркнутый молнией, и звери, похожие на львов по бокам. В одной был штаб, вторая предназначалась для раненых и уставших, а в третьей оказалось что-то типа полевой кухни. Я заметил самовар и чуть было не свернул туда, когда мимо носа промелькнул шлейф запаха тушенки. Из каждой палатки шел дым, и тут же рядом пара мужиков рубила дрова.
Под открытым небом установили еще несколько на скорую руку сколоченных столов, возле которых стояли люди. На одном в несколько рядом стояли фонари для общего использования, на втором лежал инструмент – кирки, лопаты.
Я заметил шубу Исаева, склонившегося над черно-белой схемой шахты, разложенной на столе. А в палатке с едой мелькнула борода Рагнара. Больше знакомых не было.
Пахом вместе с Гидеоном подошли к Исаеву, я последовал за ними, ожидая какого-нибудь подвоха. Но, на удивление, разговор пошел исключительно деловой, будто и не было час назад никакой драки.
– Гидеон, вот тут, – Исаев ткнул в карту, – убрали часть завала и дошли до этой пещеры.
– Что-то не то, – покачал головой священник. – Вот тут должна быть пещера, а там тупик был.
– Карта старая, еще Николаевская, – будто извиняясь произнес Исаев. – Того отнорка, где завал был, вообще на ней нет. Это мы уже по ходу сейчас дорисовывали. Так что всем придется ориентироваться на месте.
– Справимся, – хмыкнул Пахом. – Что там по деймосам?
– Много, – вздохнул Исаев. – Их как прорвало. Но шастают пока поодиночке. Засиделись они тут взаперти, мы сейчас для них, как шапито, которое в глушь приехало.
– Хе-хе, ну так у нас есть в запасе пара фокусов, – хохотнул Пахом. – А фобосы?
– Эх, по архивным данным в этой шахте и раньше обвалы были. В северной части, куда мы еще не дошли, должно быть захоронение. Там десятка два шахтеров тогда спасти не смогли, считай, погребло их заживо, – Исаев развел руками, будто говорил что-то очевидное. – А значит, есть большой риск, что там нас встретит бодак или дэтлок. Но мы пока туда не пойдем.
– А может, обычное умертвие, – возразил Пахом. – С ним-то можно справиться, ежели сообща. А геолог-то жив еще?
– Должен быть жив, – Исаев потянулся, расправив плечи. – Казимир Карлович – уникум. Он может как-то породу чувствовать и под нее маскироваться. Этакий пещерный хамелеон. На разумных почти не действует, а вот тварюги всякие его не чуют.
– То есть, он где-то заныкался и сидит себе, курит спокойно? – Пахом задумался. – Так, а чего он сам не выйдет?
– Не работает это в движении, так что сомневаюсь, что он курит. Но смотрите дальше… – Исаев начал водить пальцем по схеме. – Вот здесь и здесь у нас заградотряды, чтобы наружу никто не вылез. Вот сюда пошел отряд Волчонка, вот здесь Кочерга с парой ребят. Пахом, берите с собой чоповцев и ваш сектор на западе. Южную часть проверят Номады. У вас же не будет там проблем?
– Никаких, – кивнул Гидеон.
– Молодой твой тоже так считает, – Исаев посмотрел на меня, прищурился, будто считал мою ауру, задумался над чем-то своим. – Понятно. А я-то все думал, как это ты так быстро от удара завесой отошел. Тогда меняем план, идите на север.