20 марта
Как мало слов мы обычно произносим друг другу в лифте! Заходим в кабину, распространяя свежий аромат шампуня и жидкости для полоскания рта. Мягкий толчок снизу, и нас уносит вверх, на нужные нам этажи. И всякий раз, когда распахиваются двери лифта, открывается портал в совершенно другой мир…
Прежде чем нажать на кнопку, мы научились сортировать друг друга между соответствующими этажами. Маркетинг? Добро пожаловать на восьмой этаж, на кладбище бывших чирлидеров, которые до сих пор не решили, надо ли проходить магистратуру. Менеджер отдела продаж на двенадцатом? Мы тут же замечали новый маникюр, когда она водила пальцем по экрану смартфона, а также перекинутую через плечо дизайнерскую сумочку. Все это явно намекало на то, что год сложился для нее весьма удачно. Мы могли бы спокойно спросить у координатора отдела разработки нового продукта, где та раздобыла себе новые очки. Или уступить место женщине в черном костюме, которая вошла после нас и решительно нажала на кнопку с номером «пятнадцать».
Но что мы на самом деле знали друг о друге? Мы были отделены сталью и бетоном этажей, окон и перегородок. Наши вселенные казались разъединенными, они плыли в этом пространстве сами по себе, лишь иногда натыкаясь друг на друга. Ну, или так нам всем казалось.
Требовалось лишь сесть в лифт, а потом постучать в дверь, ведущую в другой мир, чтобы узнать, как переплелись наши истории, как тесно мы связаны друг с другом.
Примерно так и произошло, когда Розалита и Кристал стояли у кабинета на пятнадцатом этаже. Кристал, новенькая, прислушалась и озабоченно прошипела:
– Там кто-то есть.
Словно обожженная, она отшатнулась от двери. Розалита медленно выдохнула, но это никак ее не успокоило.
На часах было 21:20. Уборщицы Розалита и Кристал ходили по затемненным этажам, пылесосили ковролин, опустошали мусорные ведра, вытирали полки и столы, меняли туалетную бумагу. Окна в кабинетах представляли собой плоские черные дыры, выходящие в темноту. Автоматические лампы в коридоре освещали пространство, на котором в данный момент работали две женщины. После того как они двигались дальше, свет отключался.
Обычно такой свет беспокоил Розалиту. Он заставлял ее почувствовать, что она находится в центре внимания, что за ней наблюдают. Хуже того, иногда ряд ламп в конце коридора начинал мерцать, и она застывала на месте, с замирающим сердцем ожидая, что там вот-вот кто-то появится. Когда никто так и не появлялся, Розалита продолжала работу, но каждые несколько минут настороженно оглядывалась через плечо.
– Наверное, моль, – объяснила как-то ее начальница. Это было несколько лет назад, когда Розалита устроилась сюда уборщицей. А за пару месяцев до этого ее дядя привез их с сестрой сюда из района Долины.
В какой-то момент текущие заботы постепенно вытеснили ее страхи.
– Замечательно, – сказала Розалита, отмечая в списке галочками кабинеты, уборку которых они закончили. Будет хорошо, если на планерке ее вернут на привычные этажи. Здесь, говорят, умер кто-то из начальства, и скоро придется убирать его кабинет. Розалита не хотела в этом участвовать.
– Мне постучать? – спросила Кристал.
Розалита подошла, дважды постучала по открытой двери и, не дожидаясь ответа, решительно вошла в кабинет пятнадцатого этажа. Схватив пепельницу и мусорные корзины, понесла их в коридор.
Молодых еще учить и учить, как надо работать…
Розалита давно поняла: для того чтобы тебя никто не замечал, не нужно ходить на цыпочках. Это как раз больше всего привлекает внимание и создает всякие неудобства. Нет, здесь главное – быстрота и решительность. Это позволит остальным расслабиться и спокойно заниматься своей работой. Как будто тебя и вовсе не существует.
Розалита вытряхнула мусор в передвижной контейнер и, сменив пластиковые мешки на корзинах, вернулась в кабинет. В этот момент белокурая женщина оторвала глаза от монитора.
– Ну, и как проходит вечер? – дружелюбно спросила она Розалиту.
Розалита поставила мусорные корзины и сняла резиновые перчатки.
Она узнала фигуристую блондинку. Слоун Гловер. Имя женщины было выгравировано на серебристой табличке на внешней стороне двери. Своей внешностью она напоминала ведущую ток-шоу: всегда элегантная и подтянутая. И абсолютно соответствовала типу белой женщины, бесследное исчезновение которой наверняка вызвало бы целую бурю в мировых СМИ.
– Хорошо, мисс, – ответила Розалита. – А вы как?
Женщина вздохнула и откинулась в кресле.
– Как сказать по-испански «погано»?
Розалита весело фыркнула.
Слоун резко подняла голову.
– Простите. О господи… – Она покачала головой и прижала пальцы к вискам. Сегодня эта женщина уже не казалась подтянутой и элегантной. Розалита заметила, что у нее раскраснелись глаза. Весь экран занимала страничка с сайта какого-то онлайн-магазина. – Совсем не то хотела сказать. Ну не идиотка? Наверное, грубо выразилась… – Слоун посмотрела Розалите прямо в глаза. – Вечер слишком затянулся. Хотя это все равно не оправдание.
Она вдруг подняла руку, словно кто-то хотел ее ударить.
Розалита терпеливо ждала, пока женщина по имени Слоун закончит свою речь. Ей, видимо, хотелось многое сказать, и все эти слова, казалось, должны прозвучать одновременно.
– De mierda, – ответила Розалита.
– Что, что?
– Ну, «погано». De mierda. – Она нахмурилась. – Ну, или… no vale mierda. De pura mierda. На ваш выбор. – Розалита пожала плечами. Она не понимала, почему Слоун боится, что оскорбила ее. У Розалиты были темные волнистые волосы и бронзовая кожа. Говорила она с сильным акцентом. И кроме того, до двенадцати лет жила в Гуанахуато. Несомненно, в какие-то моменты Розалите не нравилось, если ее просили что-то сказать по-испански. Главным образом, когда такая просьба исходила от мужчин. Но в других случаях она не обижалась, как некоторые из девушек помладше. Это требовало слишком много энергии.
Слоун благодарно улыбнулась.
– De mierda, действительно! Спасибо. – Ее взгляд ненадолго вернулся к экрану, затем к Розалите; глаза потускнели. – Мне очень жаль, – снова извинилась она, и это произошло во второй раз, менее чем за пять минут.
Розалита поняла, что разговор закончен. Она не обижалась на Слоун, которая еще несколько часов назад должна была пойти домой.
Возвратившись в коридор, уборщица пометила галочкой кабинет Слоун в своем списке.
– Возьми из холодильника бутылку воды и отнеси мисс Гловер, – велела она своей напарнице. – А я займусь следующим кабинетом.
Кристал направилась к холодильнику. Она была молода и, возможно, беременна, предположила Розалита, хотя если и так, то пока скрывала свое интересное положение под мешковатой спецовкой.
Розалита медленно толкала перед собой тележку с моющими средствами и прочими аксессуарами для уборки. Как человек, который видел такое раньше много раз, она могла с уверенностью сказать, что сегодня вечером Слоун Гловер просто пьяна…
<форматирование как в мессенджере – сообщения выравниваются по двум уровням>
Арди Вальдес
Итак… как все прошло? Что удалось узнать? О чем она рассказывала?
Грейс Стентон
Как что прошло? О чем мы говорим? Про кого ты?
Арди Вальдес
Прошлым вечером Слоун выпивала вместе с Эймсом и Кэтрин. Кэтрин – это та молоденькая женщина, которая присутствовала на совещании. По-видимому, новенькая. Эймс нанял ее, не предупредив Слоун.
Грейс Стентон
Прости, не совсем в курсе. Пила… с Эймсом? В самом деле?
Слоун Гловер
Простите! Я на месте. Как раз еду в офис. Ну, в общем… Да, пила с Эймсом. Да ничего особенного. Был просто паинькой. Кэтрин… Ну, да. Подумать только! Выставка собак в Вестминстере. Гарвардская школа права. Работала в какой-то мелкой конторе. Вроде «Фрост Кляйн». Родом из Бостона. В ней не так уж много «южного тепла», если ты понимаешь, о чем я. С ней непросто поладить. Черт, я тону, проваливаюсь куда-то… Благодаря Тине Фей, она милашка.
Арди Вальдес
Эй, а почему все администраторы собрались у экрана Беатрис? Все говорят о какой-то электронной таблице. Разве кто-то заполучил крупный эксель-проект?
Грейс Стентон
Не знаю, но слышала, что новички обсуждали вчера какую-то электронную таблицу. Что-то по поводу скользких типов в Далласе. Забыла тебе сказать. У кого-нибудь есть батончик «Клиф»? Есть хочется.
Арди Вальдес
Нет, прости. У меня в столе есть пакетик «Санчипс». Так что заходи и угощайся.