В этот вечер за обеденным столом сидели четырнадцать человек: взрослые Маллорены, Роза, Диана, ее мать и несколько домочадцев. При этом маркиз занимал место, которое Диана уготовила для него, – на противоположном конце стола, по правую руку от матери.
И все же незримая нить продолжала связывать Родгара и Диану.
Она постоянно заставляла себя даже не смотреть на него и старалась сосредоточить свое внимание на других мужчинах – лорде Стине и лорде Брэнде.
За столом завязалась оживленная беседа. Маркиз не вступал в споры и лишь иногда позволял себе замечания, причем довольно остроумные. Диана, несмотря на свои намерения, все-таки поглядывала на него украдкой, продолжая поддерживать разговор с женщинами.
Маркиз, будучи частью большой семьи, заметно отличался от своих родных. Весь вечер Диана ловила себя на мысли, что он скорее походил на отца, чем на брата, хотя по возрасту был ненамного старше лорда Брайта.
– Вы хорошо себя чувствуете, леди Аррадейл? – спросил лорд Стин.
Диана улыбнулась через силу и положила себе на тарелку кусочек пирога.
– Да, конечно, милорд. Прошу прощения, немного задумалась. – Затем отважилась спросить: – Наверное, хорошо быть членом семейства Маллорен?
Он слегка скривил губы:
– По-моему, хорошо наслаждаться жизнью в уединенном местечке Девоншира.
Диана усмехнулась и перевела разговор на другую тему, но при этом не выпускала из поля зрения маркиза.
Он был элегантен, учтив, приятен в общении, и скорее всего многие любили его. И тем не менее что-то в нем вызывало неприязнь.
В конце концов она поняла, в чем дело.
Маркиз старался держаться особняком. К тому времени когда дамы оставили джентльменов, чтобы насладиться женским обществом за бокалом вина, Диана поняла, что Родгар, должно быть, очень одинок, как и она. Вероятно, это была та самая нить, которая связывала их и в то же время представляла собой некую угрозу.
За чаем Диана болтала с леди Элф и Розой, и через полчаса пикантных и забавных сплетен о светской жизни в Лондоне Элф попросила называть ее просто по имени. Диана почувствовала, что обретает новую подругу, и уже начала жалеть, что визит продлится всего три дня. Она бы не возражала, если бы мужчины подольше задержались, наслаждаясь бренди и нюхательным табаком, однако они вскоре присоединились к дамам. Диана предложила сыграть в карты, а леди Стин принялась музицировать на арфе.
Вскоре Роза села за клавесин, и лорд Брэнд присоединился к ней, чтобы поиграть в четыре руки, хотя не обладал такими же способностями, как его невеста. Слушая льющиеся звуки, видя их склоненные друг к другу фигуры и выразительные взгляды, Диана почувствовала глубокую зависть. Раньше она не представляла, насколько точным может быть выражение «красноречивые взгляды». Она тяжело вздохнула и оглядела присутствующих.
Всем ли довольны гости?
Держится ли маркиз все так же особняком?
Смотрит ли на нее мрачным взглядом, замышляя месть?
Ничего подобного. Он играл в вист с лордом Брайтом, Элф и лордом Уолгрейвом. Интересно, что партнером лорда Уолгрейва был маркиз, а не леди Уолгрейв.
Диана понаблюдала за игрой и, поскольку сама хорошо играла в карты, вскоре заметила, что лорд Брайт и маркиз обладали незаурядным мастерством. Несомненно, в семье им не позволяли быть партнерами.
Когда закончилась партия, маркиз поднял голову:
– Не хотите ли сыграть, леди Аррадейл?
Он начал подниматься из-за стола, но она стала возражать. Тогда поднялся лорд Уолгрейв.
– Пожалуйста, дорогая леди, выручайте меня. Я выгляжу цыпленком среди этих тигров.
Его жена засмеялась и обратилась к Диане:
– В самом деле, это было бы очень любезно с вашей стороны. У мужа нет инстинкта самосохранения, иначе он не стал бы играть.
Поскольку лорд Уолгрейв уже заговорил с лордом Стином, бестактно было возражать. Диана заняла его место напротив маркиза.
Теперь между ней и Родгаром появилась еще одна связующая ниточка. Что это, случайность или преднамеренный сговор? Она отбросила последнее. Ведь она сама подошла к столу, и никто не мог знать об их стремлении сохранять независимость, так же как не мог заранее замыслить сделать их партнерами.
– Я не знала, что вист может быть опасным, – сказала с улыбкой Диана, пока Элф сдавала карты.
– Вы даже не спросили, какие у нас ставки в игре, – заметил маркиз, испытующе глядя на нее.
Она слегка пожала плечами. Никогда еще Диана и маркиз не были в более интимной ситуации, чем сейчас, сидя в непосредственной близости друг к другу.
– Так какие же у нас будут ставки, милорд? – спросила она, раскрывая веером свои карты.
– Мы играем не на деньги.
Диана удивленно подняла голову;
– Мы только ведем счет, – пояснила Элф. – Мой брат не разрешает играть на деньги в семье.
Диана посмотрела на маркиза – незримая нить между ними продолжала крепнуть.
– Разве рискованно играть в семье на деньги?
– Нисколько. Однако посмотрим, чем нам ответят, – сказал он, кладя карту, – у меня червонный туз.
Диана сделала свой ход, после того как соперники сбросили мелкие карты.
– А червонного короля у вас не найдется? – с улыбкой спросила она, забирая взятку.
– Найдется, – сказал маркиз, выкладывая карту.
Диана посмотрела на него:
– Может быть, скажете, что у вас есть еще и валет, милорд?
Его губы тронула легкая улыбка.
– Да, но только позже.
Ход снова перешел к ней. Маркиз не мог знать, что у нее на руках дама, пока она не пошла ею. Это была последняя червонная карта, и, похоже, он как бы принудил Диану выложить ее. Она также ловила на себе заинтересованные взгляды брата и сестры маркиза.
Кажется, он опять флиртует с ней! Но зачем? Каковы бы ни были его мотивы, к черту эти нелепые попытки. Она взяла последнюю взятку и спокойно улыбнулась маркизу:
– Партия наша, будь то на деньги или нет.
Маркиз собрал карты и начал тасовать их проворными длинными пальцами, на одном из которых сверкал большой рубин. Глядя на них, Диана внезапно подумала, каким было бы ее ощущение от их прикосновения, затем посмотрела на свои пальцы, унизанные кольцами.
Он начал сдавать карты.
– Я вовсе не настаиваю на своих правилах в вашем доме, леди Аррадейл. Если вы предпочитаете играть на деньги…
Она встретилась с ним взглядом и снова улыбнулась:
– Вовсе нет, милорд. Игра интересна сама по себе. Главное – мастерство.
– Я тоже так думаю, миледи, – сказал он, – и должен заметить, вы прекрасно играете.
Сердце Дианы вдруг бешено заколотилось, и она опустила глаза, сосредоточившись на своих картах. Кажется, она тоже кокетничает с ним.
Впрочем, надо продержаться всего три дня.
Она и маркиз снова одержали убедительную победу. Им явно везло в карты, хотя первую скрипку здесь играли мастерство и способность понимать друг друга. Она заметила, как Элф и лорд Брайт многозначительно переглянулись, и хотела запротестовать: «Это ничего не значит. Это только игра».
Однако Диана не была уверена, так ли это на самом деле, и к тому времени, когда она отправилась спать, ее волнение по поводу спальни маркиза достигло наивысшей степени. Но ведь это обычная комната, и кто-то должен спать в ней, тем не менее, когда служанка приготовилась раздевать ее, она посмотрела на дверь в смежную комнату, испытывая желание заглянуть в нее.
Диана повернула ключ в замке и постучалась.
Затем открыла дверь и увидела его стоящим без камзола. С повязанным галстуком, застегнутым на все пуговицы жилетом он тем не менее выглядел немного растерянным.
И был явно удивлен.
Диана, скрывая волнение, улыбнулась с видом заботливой хозяйки.
– Я боялась потревожить вас, милорд, но мне хотелось убедиться, что у вас есть все необходимое.
Его взгляд на мгновение задержался на ней, затем скользнул дальше, где, как она поняла, он мог видеть ее кровать из черного дерева, прочную и явно предназначенную для мужчины. Он же был окружен интерьером, выполненным в белых, розовых и золотистых тонах. При этом маркиз в темно-серой одежде, придававшей ему демонический вид, странно выделялся на светлом, немного легкомысленном фоне.
– Гостеприимство Аррадейлов, как всегда, выше всяких похвал, миледи.
Кажется, она совершила явную глупость и теперь была готова провалиться сквозь землю, но убежать и захлопнуть дверь было бы еще хуже.
– Мы вынуждены использовать каждую комнату, милорд. Надеюсь, вы не испытываете неловкости в такой обстановке.
Он удивленно приподнял брови:
– Мне и раньше приходилось спать в подобных будуарах.
Диана покраснела и поспешно пояснила:
– Это была комната моей матери до кончины отца. Конечно, следовало бы переделать ее в более нейтральном стиле.
– Почему бы вам не подождать и не позволить будущему мужу самому выбрать оформление?
Диана решительно вздернула подбородок:
– Вы прекрасно знаете, у меня нет ни малейшего намерения выходить замуж.
– О да. – Он не сводил с нее глаз. – В таком случае вам самой следует поменять обстановку в этой комнате, как, впрочем, и в вашей.
– В моей? – Она оглянулась, как будто в ее комнате внезапно мог возникнуть беспорядок.
– У вас ведь не такой вкус, как у отца. Отделайте ее заново и тогда оставайтесь там.
Она снова повернулась к нему и обнаружила, что маркиз приказал своему слуге подвинуть большое зеркало так, что оно оказалось прямо перед ней. Неожиданно Диана увидела свое отражение на фоне разукрашенной белой двери. В своем палевом платье с кремовыми кружевами, в жемчугах, она была под стать его комнате и резко контрастировала со своей комнатой позади нее.
– Я не хочу иметь спальню в бело-розовых тонах, – сказала Диана в большей степени самой себе.
– У вас и богатство, и власть, и никто не мешает вам сделать свой выбор.
Диана продолжала стоять, глядя на свое отражение в неподходящем интерьере – словно светлое пятно на темном фоне.
– Полагаю, вам как хозяйке больше не о чем беспокоиться, леди Аррадейл. Боюсь, завтра нам придется подняться рано утром: начнутся свадебные торжества, – заверил ее маркиз.
– Да, конечно, – отозвалась она. – Спокойной ночи, милорд.
Он поклонился. Это был обычный поклон, но ей показалось, что в него вложили особый смысл.
– Спокойной ночи, леди Аррадейл. Хотя обстановка в вашей комнате довольно мрачная, пусть ваши сны будут светлыми.
Он закрыл за ней дверь.
Она повернула ключ.
«А ваши – темными, черт вас возьми!» При этом она почему-то не испытывала злости, и глубоко в душе у нее вдруг шевельнулась мысль, не оставить ли дверь незапертой.
Безумство. Полное безумство! Разве она не решила держаться от него подальше?
Тем не менее, когда платье было снято, а затем и корсет, Диана не могла отделаться от безумных мыслей.
Дверь оставлена незапертой.
Ночью лорд Родгар входит в ее спальню.
Ложится в ее постель, прикасается к ней своими длинными умелыми пальцами.
Наверное, он будет, как всегда, холоден и невозмутим. Не проявит пыла или даже поддельной страсти. От этих мыслей по телу Дианы пробежала дрожь. Дрожь желания.
Вполне возможно, она могла бы уступить. Поддаться соблазну и в конце концов познать тайну физической близости мужчины и женщины, не теряя достоинства и выдержки.
Она снова вздрогнула и накинула на себя плед, который ей подала горничная. Надо выбросить из головы эти безнравственные, опасные мысли, пока они не погубили ее.
И все же они не покидали ее, продолжая волновать, оттого что ей хотелось видеть этого необычного мужчину в своей постели.