На самом деле человек по-настоящему счастлив только тогда, когда он меньше всего обращает внимание на время и когда его не подгоняет страх. И все-таки, даже если тебя подгоняет страх, можно смеяться. А что же еще остается делать?
(с) Ремарк
Я надеялась, что эта встреча последняя, что на этом ложь будет окончена и позже я смогу рассказать Максиму правду. На душе повис тяжелейший камень и давил мне на сердце. Мы встретились с Кариной в кафе в центре города.
Она показалась мне повзрослевшей за какие-то считанные месяцы, вдруг стала такой серьезной, красивой, и в глазах появился блеск. Такой обычно появляется у влюбленных или у сумасшедших. Мне кажется, мои глаза точно такие же.
– Я влюбилась, Даринкааа, я влюбилась.
Я рассеянно ей улыбнулась, оглядываясь по сторонам.
– В кого?
– Это… это пока секрет. И мы скоро увидимся.
Я посмотрела на девушку и отпила свой апельсиновый сок.
– А вы что еще не виделись?
– Не спрашивай… это покажется бредом… но мы не виделись. Мы переписывались много месяцев.
– Я думаю, что мне это бредом не покажется.
«Я в туалете, жду тебя там. Времени мало». – смска заставила вздрогнуть и сдавить сотовый.
Выдохнула. Как он проскользнул мимо меня? Или пришел раньше и ждал все время?
– Я в туалет. Прости. У меня последнее время ужасное несварение желудка. После этой аварии все наперекосяк. Вернусь, и расскажешь мне про своего загадочного любимого по переписке.
Карина кивнула и увлеченно уткнулась в сотовый. Наверное, с этим парнем переписывается. Ничего, скоро все это закончится, и тогда я уделю ей внимание. Всем уделю и выдохну наконец-то. Спокойным шагом пошла в уборную, посматривая на охрану, стоящую у входа в кафе, и еще одного типа у барной стойки. Максим обещал, что не будет так настойчиво следить, но ничего не изменилось. Они буквально сидели у меня на голове. Толкнула дверцу и вошла в туалет. Меня тут же сгребли в охапку и прижали к стене. Почувствовала чей-то рот на своих губах. Хотела дернуться, но Дима прошептал мне в губы.
– Не дергайся. Так не видно ни моего, ни твоего лица. Флэшка?
Я сунула ему в ладонь.
– Возьми и подавись.
– Вкуснее давиться твоим язычком. – прикусил мою губу, беря меня за руку, потянул ее к своему паху.
– За ширинкой потайной карман. Расстегни и положи туда.
– А не пошел бы ты, – а он снова к моим губам.
– Я сказал, положи и можешь уходить.
Лихорадочно дернула молнию на его штанах, кривясь от отвращения, просунула туда пальцы, и Дима, сукин сын, демонстративно громко застонал и ткнулся в мою руку своим членом.
– Урод! Оторву на хрен!
– Не оторвала ж. Умница. С тобой свяжутся позже!
– Что значит свяжутся?
– То и значит. Все. Давай. Уходи и хвост свой уводи. А вообще жаль, что все так… я о тебе каждую ночь думаю.
– А я о тебе – представляю, как ты сдохнешь, когда он узнает!
– О чем? О том, что ты лезла мне в ширинку?
– Ублюдок!
– Давай иди. Здесь не так уж приятно торчать.
Меня трясло от какого-то отвратительного чувства, что что-то не так во всем этом. Что-то происходит, и я не понимаю, что именно. Вышла из туалета, поправляя волосы, и села обратно за стол.
– Ты очень бледная, что-то случилось?
– Ннннет. Плохо себя почувствовала, но это ерунда. Иногда голова и желудок болят.
Улыбнулась Карине, потом посмотрела на свой сотовый.
– Чееерт, совсем забыла, мы с Максимом хотели забрать Таю и поехать с ней в парк. Прости, Кариш, прости. Я такая рассеянная. Фаина говорит, что это последствия.
Карина совершенно не обиделась, она была поглощена своим собеседником в смартфоне.
– Ничего страшного… я обязательно расскажу тебе после встречи.
И мне стало стыдно, что я даже интерес не проявила. Бросила взгляд на туалет и решила, что ублюдку не помешает постоять возле унитаза еще немного.
– Покажи мне своего красавца.
Карина смущенно улыбнулась и протянула мне свой сотовый. От неожиданности я отпрянула назад. Нет, не то чтоб я была расисткой или имела какие-то предубеждения, но парень с откровенно арабской внешностью немного смутил. Просто Карина казалась мне как-то не в теме. Хотя я слышала, что наших девочек привлекают восточные парни.
– Его зовут Халид. Он учится в университете и мечтает стать ветеринаром. Он очень добрый и живет в Америке. Скоро приедет, чтобы встретиться со мной.
Я выдохнула и опять посмотрела на часы.
– Очень симпатичный мальчик. Надеюсь, ты не разочаруешься. Прости, милая, мне надо идти.
Я попрощалась с ней, обняла и поцеловала в обе щеки.
После передачи флэшки облегчения не наступило. Казалось, я сделала что-то мерзкое и неприятное. И губы жгло после мерзких поцелуев Димы. Как он мог мне нравиться? Он отвратительный слизняк. И мне до безумия хотелось домой. К Максиму. Сказать, что я передумала, и мы заберем Таю домой.
Хочу увидеть его, убедиться, что все хорошо. Я быстро поднялась по ступеням, распахнула дверь кабинета и глубоко вздохнула. Максима там не оказалось. Поблескивал экран монитора, и все еще дымилась сигарета. Я пошла в спальню, толкнула дверь. Тишина и полумрак. Решила вернуться обратно в кабинет и дождаться его. Ноутбук был все еще открыт, и я подошла к столу, наклонилась вперед, рассматривая заставку – на ней нас трое. Мы где-то все вместе на берегу моря. Счастливые, улыбающиеся. Теперь все точно наладится и изменится. Позади раздался шорох, и я обернулась. Мое дыхание участилось. Мой муж стоял позади меня, облокотившись о косяк двери. У него был странный взгляд, непроницаемый. Он слегка прищурился, осматривая с ног до головы.
– Как быстро вернулась. Опять по мне соскучилась?
Я кивнула и улыбнулась, но он не улыбнулся в ответ. Закрыл кабинет изнутри на ключ.
– Ну что, расскажешь, как прошла встреча с Кариной?
Я несколько раз моргнула, еще не придавая значения странному звучанию его голоса. В нем были совсем иные нотки.
– Располагайся поудобней, – кивнул в сторону кресла, а сам налил себе виски и положил в стакан лед, – поделишься, что рассказывала Карина?
Я присела на кожаное кресло, еще не понимая, почему мне так тревожно и что именно меня пугает.
– Все хорошо. Она познакомилась с парнем. Кажется, даже влюбилась.
Остановился напротив меня, широко расставив ноги.
– Этим вы занимались весь вечер?
– Чем?
– Обсуждали ее парня?
Я кивнула, а Максим забрал у меня сумочку, обошел кресло и стал позади меня. Его горячие ладони легли мне на плечи. Приятно принялись разминать их и потирать затылок. Я даже разомлела от касания его пальцев. Тревога начала отступать, и я прикрыла веки.
– Так значит, скучала по мне, да?
– Мммм, очень сильно, невыносимо скучала.
Его пальцы запускали ворох мурашек по моей коже, и дыхание начало прерываться от предвкушения, что он на этом не остановится.
– Серьезно?
Пальцы гладят мою шею нежно и вкрадчиво.
– Тебе уже лучше. Желудок не болит?
– Нет.
Мягко улыбаясь, и вдруг ощутила дикое напряжение во всем теле, и ласкающая мое горло рука схватила меня за волосы на затылке, мгновенно до дикости больно дернула назад. От неожиданности и острого жжения в корнях, мои глаза широко распахнулись, и на них навернулись слезы. Я не говорила ему… я говорила Карине… О Боже…
Ощутила, как губы Максима прижались к моему горлу, к бешено пульсирующей венке и прошлись по натянутым мышцам кончиком языка.
– Мне больно, – тихо прошептала я.
– Больно? – переспросил, покусывая мою кожу на затылке, но не ослабляя хватку.
– Очень… – пальцы слегка разжались, поглаживая зудящие корни.
Может быть, Карина сказала, что я плохо себя чувствую. Да, скорее всего. Но почему тогда в его голосе не было заботы? Почему он так больно сжал мои волосы?
– Я не хотел причинить тебе боль, любимая… Я хотел всего лишь спросить, насколько ты счастлива со мной здесь? Ты чувствуешь мою любовь к себе?
Я кивнула и медленно выдохнула. Может, это опять какая-то ревность.
– Деньги… тебе хватает денег, драгоценностей, подарков? Ты в чем-то нуждаешься?
– О нет… ни в чем, – искренне выдохнула я и задрала голову, чтобы увидеть его лицо, – я нуждаюсь только в одном – в тебе.
В эту секунду его рука сдавила самое горло с такой силой, что у меня глаза вылезли из орбит и кислород перестал поступать в горло.
– Антон! – крикнул и тут же распахнулась дверь, но я не видела, кто вошел. Я пыталась оттянуть его руку, сдавливающую мне горло так, что начало темнеть перед глазами. И я видела его лицо, видела почерневшие радужки и стиснутые челюсти. Страх вспыхнул под кожей и рассыпался по всему телу адреналином.
Я начинала понимать. И от каждой мысли, которая приходила мне в голову, я понимала все сильнее и ужасалась масштабам того, что может произойти. Можно подумать, я знала… я могла только предполагать.
– Поверни к нам ноутбук и нажми на пуск. – ослабил хватку и наклонился к моему уху, – сейчас мы посмотрим, как и для чего ты нуждалась во мне, Дашааа.
Я посмотрела на его лицо такое ослепительно идеальное, до боли в груди. Что я чувствую? Не знаю, что-то очень мощное, завораживающее, парализующее мою волю. Былое чувство, словно каждое слово может погрузить меня в зыбучие пески, вернулось. Как я могла считать, что не боюсь его?
«Он ловко манипулировал тобой, он дал тебе уверенность, он заставил расслабиться и позволил не бояться.»
На экране я увидела себя, прокравшуюся в кабинет и включающую компьютер, вставляющую в него флэшку. От ужаса сердце чуть не выскочило из груди.
– Это не то, это… я все… я объясню.
Схватил снова за волосы и толкнул вперед, удерживая одной рукой.
– Заткнись и смотри дальше. Самое интересное впереди!
Там, на экране я выглядела воровкой. Это было отвратительно настолько, что я всхлипнула.
– В чем дело? Тебе не нравится то, что ты видишь? Может скажешь, что тебя подставили или заставили? Или для любовничка старалась? А взамен что? Трахнет или вылижет до суха, как ты любишь? Только не говори, что за деньги!
– Нееет… Максим, пожалуйста. Все не так, – зарыдала надсадно и громко.
– Смотрим, я сказал! А ты выйди вон! – рявкнул на Антона, и тот быстро покинул комнату. Теперь я видела себя, едущую в машине и постоянно поглядывающую в свой сотовый. Дальше кафе, и я с Кариной, а потом туалет и… О боже! Меня лапает и целует Дима, и я засовываю руку ему в ширинку. Я судорожно ловила ртом воздух, не в силах поверить тому, что вижу на экране, и тому, как это выглядит там.
– Все…все не так. Мне пришлось! Меня шантажировали и…
Максим расхохотался оглушительно громко.
– Ты ведь уже знала, кто я и кто твой брат. Неужели ты думала, а точнее, думаешь, что я решу, будто ты поверила, что Вороновы не могут выдернуть сердце даже самому дьяволу?
– Я боялась!
– Не того боялась, – дернул за волосы назад еще сильнее, – надо было бояться, что я узнаю! А я знаю все, что он тебе сказал. От тебя воняет им за версту. Каждый кусочек твоей кожи, твои волосы пропитались его запахом. Его вонючим и дешевым одеколоном!
Я наконец-то смогла вздохнуть, но в груди болело и саднило. Я посмотрела на Максима. Вот теперь мне стало по-настоящему страшно. В его глазах не осталось ничего человеческого, там все затянуто черной пеленой ненависти и презрения.
– Когда ты его целовала, ты не забыла рассказать, что только что отсосала мне и не подмылась после того, как я тебя трахал? Или может, его это возбуждает?
Пальцы сдавливали горло все сильнее, и у меня перед глазами поплыли круги.
– Я не… не целовала. Это он… это все не так.
– Ну да, а в ширинку к нему ты полезла тоже из страха? И как его член? Сравнила оба? Нравится мой или его?
Резко отпустил мою шею, и я уронила голову на грудь, сама схватилась за саднящее горло обеими руками.
– Вот она – настоящая ты. Лживая и лицемерная тварь, которая влезла мне в душу. Я просто идиот и настроил замков на песке, а моя Даша умерла, разбилась на машине, и не нужно было ее воскрешать. Вместо нее появилось чудовище… Но во всем есть свои плюсы, теперь я могу не скрывать, какое чудовище живет и во мне. Я вас познакомлю поближе. Твои друзья тебе не лгали – я зверь. И я научу тебя бояться и давиться от страха собственной кровью. Чтобы от тебя воняло ужасом, как его одеколоном от твоих волос! Пошли, пообщаешься со своим любовником. Последняя встреча. Больше такого шанса не будет!