Пролог

На высокой замковой стене дул холодный, пронизывающий ветер. Зябко. Люди кутались в тёплые черные мантии.

Очередной порыв сорвал с головы капюшон. Светлые кудри разлетелись в разные стороны. Янтарная луна озарила молодое женское лицо. Острый взгляд, тонкие губы, родинка под правым рубиновым глазом. Эту женщину можно было назвать красивой, если бы не уродливые шрамы, пересекавшие левую сторону лица. А на месте глаза – черный провал. Она прятала свое уродство за челкой, но и та не могла полностью скрыть шрамы. Совсем недавно на её лице прибавился новый, пересекавший правую бровь. Этот шрамик стал напоминанием о том, что она сотворила со своим любимым.

Вернее, не совсем с ним.

Она как вчера помнила тот день, когда любимый дал ей имя. Имя, которое знает каждый житель столицы, имя, одно произношение которого отзывается холодком по коже. Он назвал её Шрам. Никто не знал её настоящего имени. Она и сама постаралась забыть его.

Шрам окинула взглядом свою цель. Недалеко от каменной крепостной стены, на которой они стояли, раскинулся белый замок. Пронзая облака своими шпилями, он, как величественный коралл, разросся посреди Гинсара, оделяя её «лицевую» часть от той, что сокрыта в тени. «Теневую» часть практически не охраняли, и сегодня ночью эта оплошность сыграет с замком злую шутку.

Красивые губы тронула едкая ухмылка. Шрам презирала замок и всех его трусливых жителей. После «трагедии» они сделали выше замковые стены и теперь сидят в своей мнимой безопасности, думая, что под надежной защитой, пока люди за стенами умирают с голода.

Шрам сплюнула под ноги.

– Приготовились, – объявил глухой голос человека в черной мантии с низко надвинутым капюшоном. Он приподнял левую руку. Все, кто стоял на стене, достали из набедренных сумок маленькие бутылочки. Блондинка от них не отставала. В её руку привычно легла холодная колбочка с алой пузырящейся жидкостью. По телу невольно пробежала приятная дрожь. Колба быстро нагревалась от тепла рук, Шрам натерпелось опробовать «жидкое могущество».

– Принять ампулы! – прозвучал приказ, и все, как один, оттиснули пробку и залпом опрокинули в себя содержимое.

Жидкость мягко растекалась внутри. Она оказалась довольно вязкой и имела горький, отчасти металлический привкус.

По телу пробежало тепло, как от выпитого алкоголя. Очертания замка стали размываться, и Шрам подумала: неужели ей подсунули яд или снотворное – но все кончилось так же быстро, как и началось. Она ощутила ужасающий прилив сил, руки затряслись от напряжения, а сердце забилось как бешеное.

Командующий подал знак, и люди в черных плащах бесстрашно прыгнули с высокой стены.

Шрам двигалась впереди всех. От восторга у неё закладывало уши, ещё никогда она не ощущала себя такой всемогущей.

Ноги двигались нечеловечески быстро, а руки стали невероятно сильными. Деревья хлестали ветками по телу и лицу, должны были оставить царапины, но её кожа стала прочнее стали. Она не чувствовала боли и в два счета преодолела сад, ещё издалека заметя свою цель, – окно на самой высокой башне.

Шрам с разбегу прыгнула на стену башни, беспощадно вбивая конечности в поросший мхом кирпич. Боль за ударом не последовала, и её кости остались целы и невредимы, а вот камням не повезло – в них появились выбоины. Она хваталась за образовавшиеся «лесенки» и, отталкиваясь, пробивала новые.

Сырой воздух обжигал легкие, пальцы скользили, а в глаза летела каменная крошка, но Шрам упрямо ползла наверх. Многие последовали её примеру и пробивали себе путь сами, но некоторые соскальзывали и падал вниз, разбиваясь насмерть. Даже эффект «жидкого могущества» не мог спасти от падения с такой высоты.

«Слабый мусор должен сдохнуть», – вот как она считала. Шрам смотрела на этих слабаков с презрением. Если они не способны преодолеть эту стену, то и жить дальше едва ли смогут.

Камни разлетались в разные стороны под её яростными ударами. Она двигалась быстрее всех, но один человек не уступал ей в проворстве.

Когда Шрам взобралась на окно и оглянулась чтобы увидеть того, кто влез следом, она ничего не разглядела: лицо незнакомца упрямо скрывал капюшон.

Она раздраженно цыкнула и осмотрелась в поисках цели.

С виду небольшая башня оказалась огромным помещением внутри. Было темно и тихо, лишь лунный свет, проникавший в замутненные витражи на окнах, освещал комнату. В воздухе пахло затхлостью, а на подоконниках лежали толстые слои пыли.

Стояла гробовая тишина, точно в склепе. Шрам не любила склепы.

Она сделала шаг вперед, и её новый спутник не отставал. Она вглядывалась в темноту, но едва ли её глаз может видеть также хорошо, как видели бы оба. Поэтому всепоглощающая тишина пугала ещё больше.

Даже бесшумные шаги стали пронзительно громкими и давящими на уши. Ей вдруг показалось, что в темноте промелькнул чей-то силуэт. Она напряженно вытащила из ножен клинок, а потом её взгляд упал на небольшой каменный пьедестал в конце зала.

На нем лежала шкатулка, накрытая стеклянной коробкой. Словно кто-то специально вытащил её на всеобщее обозрение.

Шрам сразу поняла: это то, что ей нужно.

Отвратительный скрежет разорвал тишину. Пьедестал преградил человек. В руке у него был короткий изогнутый меч, проскрежетавший остриём по каменному полу.

Шрам облизнула губы. В воздухе витал знакомый привкус страха.

– А вот и ты, Хранитель, – проворковала она, принимая боевую стойку.

– Шрам… – глухо отозвался парень. Он был ещё совсем молод, младше Шрам на пару-тройку лет. Лицо ещё сохранило мальчишеские черты, но взгляд был решительным и серьёзным.

Луна вышла из-за тучи, разорвав полумрак, и в то же мгновение Шрам метнула нож в сторону юноши.

Алые капли блеснули в золотом свете. Он поморщился. Кровь из пореза на щеке быстро стекала по подбородку на чёрный ворот сюртука.

Шрам кинулась в бой, словно безумная собака, почуявшая кровь.

Удар клинком. Лязг столкнувшейся стали. Ещё раз. Она словно игралась, оставляя на его теле мелкие порезы. Таков был её стиль.

Стиль серийной убийцы по прозвищу Шрам.

Она двигалась быстро, но и парень не уступал ей в скорости. Каждый её удар был чудовищно сильным и разрушительным. Какие-то он отбивал успешно, но многие достигали своей цели. Дикая сила, бурлившая в её жилах, требовала отбросить оружие и раздавить врага руками. Но ещё рано.

Она достала свой известный нож-«коготь». Ведущая левая рука с оружием полоснула наотмашь, но парень увернулся и контратаковал ударом в живот. Шрам проскользила подошвами по полу, ядовито оскалилась: сзади на него напал её сообщник.

Спину обожгло ударом, но парень не растерялся – отпрыгнул к стене. Из большого пореза быстро вытекала кровь. Уже через считанные секунды вся рубашка полностью пропиталась ей.

Из открытого окна стали вылезать остальные люди в черных мантиях. Сектанты.

Оценив ситуацию, Хранитель достал из-за пазухи большой алый камень размером с кулак и, подняв его над головой, прокричал: «Восстаньте забытые рыцари! Пробудитесь ото сна! И уничтожьте врагов!».

Камень в его руках треснул, разлетелся на осколки.

Раздался оглушающий звон металла. Хотелось зажать уши.

Древние рыцари зашевелились, точно очнулись от долгого сна. Шрам только сейчас заметила, что по стене стояли «старые доспехи». Сложно было представить, что они были не только для красоты.

Она попятилась. Но тут, со страшной силой рассекая воздух, над её головой пролетела алебарда. Шрам вовремя кувыркнулась вперёд. Оружие пробило дыру в стене над её головой. Тяжелая рука другого «рыцаря» в доспехе схватилась за рукоять и вырвала из тисков камня. Двухметровые чудовища рубили сектантов направо и налево. Их было трое, но даже этого было достаточно, чтобы вырезать большую часть их отряда.

С низкого старта, Шрам рванула к пьедесталу со шкатулкой. Сейчас было самое время схватить добычу и сматываться.

До неё доносились предсмертные вскрики, яростные вопли, лязг сталкивающихся клинков и доспехов. Но всё это осталось позади: она не обращала на них внимания, она видела только цель перед собой.

На пути у неё встал хранитель.

– Уйди с дороги, – прорычала она, сложив пальцы клинками.

– Нет, – твердо ответил он, стерев с подбородка кровь.

Шрам злобно ухмыльнулась.

– Тогда сдохни!

С этими словами она бросилась на него, используя ногти как острые лезвия. Они разрезали кожу и одежду, будто действительно были острыми ножами. Мальчишке оставалось лишь уворачиваться. Сейчас Шрам была серьезна. Она целилась по шее, стремясь попасть по сонной артерии или перерезать горло.

У хранителя с самого начала не было шансов. Он истекал кровью и быстро выдохся от её непрерывных атак.

Мальчишка споткнулся и упал. Шрам было прикончила его, но вдруг замерла.

Возле пьедестала, на котором стояла шкатулка, оказался человек в черной мантии. Её сообщник, как она думала. Он хотел поднять стеклянную коробку, которая защищала шкатулку. И вдруг, Шрам заметила ухмылку, блеснувшую в темноте. Она хотела броситься на него, но Хранитель из последних сил вцепился в её ногу, навалился всем телом.

– Не уйдешь… – прохрипел он и закашлялся кровью.

– Отвали, отброс!

Она пнула его свободным коленом в лицо.

Шрам пыталась сбросить юношу, била каблуком по его рукам и телу. Её лицо исказила паника. Он не отпускал, как бы сильно она не вырывалась.

«Пусти! Пусти! Чертов мусор!»

– Да, – глухо отозвался парень, – вы с ним совершенно не похожи…

Шрам поняла, о чем он говорил, вернее, о ком. Это стало последней каплей.

Яростно вскричав, она наотмашь полоснула рукой.

Брызнула кровь, заливая все вокруг. Отлетевшая голова со стуком приземлилась на пол. Глаза его закатились, рот безвольно открылся. Хватка рук ослабла, они обмякли и безвольно соскользнули. От лёгкого толчка обезглавленное тело рухнуло на холодную плитку, образовывая под собой кровавую лужу.

Шрам брезгливо тряхнула сапогом и перевела взгляд на пьедестал. Шкатулки на нем уже не было.

В окне стоял человек в черной мантии, а под подмышкой он держал железную коробочку искусной работы.

Блондинка кинулась к нему, но он уже прыгнул. Она успела кинуть вдогонку отравленный кинжал. Он разрезал левое плечо.

Когда Шрам подбежала к окну, предателя и след простыл.

– Чёрт! – рыкнула она, ударив кулаком по подоконнику.

«Ушел, гад!»