Мою грудную клетку стиснуло клещами ужаса. Взгляд устремился на Никиту, словно я надеялась увидеть отражение отказа в его глазах. Это предложение было абсурдным, нечеловеческим, и я жаждала, чтобы Никита сказал "нет". Надежда пульсировала внутри меня, словно последний луч света. Пожалуйстаааа…Господи! Пожалуйста! Пусть он откажет! Я больше ни о чем тебя не прошу!
Никита поднял взгляд на Марата. На его лице вначале читались возмущение и отвращение, но уже через мгновение в его глазах мелькнула тень сомнения. Как у человека, у которого вдруг задели темную сторону души, о которой, возможно, он и не подозревал до этого момента.
– Сколько? – прошептал он, голос его звучал, как шепот зловещего ветра, от которого у меня на теле встал дыбом каждый волосок.
Марат улыбнулся, он поймал в сети свою добычу, впрочем он в этом ни сколько не сомневался.
– Двести тысяч, – ответил он, и я дернулась всем телом, словно эти цифры были магическим заклинанием, способным превратить все в пепел.
Мое сердце разрывалось от боли. Я не могла поверить, что момент, в котором мы находились, был настоящим.
Мои глаза расширились от удивления, когда Никита сказал:
– Алиса стоит больше двухсот тысяч. Я хочу четыреста.
Марат ухмыльнулся, словно зверь. В нем явно пробуждался азарт.
– Триста! И не копейкой больше! Если ты ходишь от нее к любовнице, значит не так уж она хороша, м? – бросил он и рассмеялся.
Невидимая рука сдавила мое сердце. Триста тысяч – это было как число, вырванное из ночного кошмара. Как будто я сплю и не могу проснуться. В моей груди бушевала буря чувств: обиды, страха, непонимания. Мои глаза, встретившись с взглядом мужа, искали ответа, но там было только молчание.
– Годится. Триста! – повторил Никита, – Но с условиями.
Марат поднял брови, выражая свое любопытство.
– Говори! сказал он.
– Письменный договор! – начал Никита, словно борец, вступающий в ринг. – Хочу быть уверен, что меня не обманут! И еще…
Треск воздуха словно обрушился на меня, когда Никита выдвинул новое требование. "
– Ты заставишь ее переписать квартиру на меня. Только после этого сделка будет заключена!
Марат оскалился и расхохотался, его глаза сверкнули в полумраке в них опять блеснул огонь азарта.
– Переписать квартиру, ты говоришь? – спросил он, словно наслаждаясь игрой. – Оставишь свою женушку ни с чем? Выбросишь на улицу?
– Таковы условия сделки! – промямлил Никита, его голос дрожал от внутреннего напряжения.
– И если она это сделает, она будет моей, – добавил Марат, уточняя правила.
Никита кивнул, словно признал свое поражение перед мрачной силой, которая была чем-то большим, чем просто жадная потребность в игре.
– Сделка состоится! – сказал он, его слова звучали, как приговор.
Марат улыбнулся и сделал жест рукой.
– В таком случае, я заберу ее навсегда. Никаких откатов!
Воздух стал тяжелым, плотным, словно дым от сгорающего будущего. Я стояла, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Меня превращали в марионетку, в товар, который только что просто продали как на рынке. Не спрашивая моего согласия.
Никита мерзко кивнул, и я тихо застонала.
– Сделка заключена! – заявил Марат, и это словосочетание, произнесенное его грубоватым голосом, прозвучало словно финальный аккорд.
– Сволочь…– прохрипела я, сползая на пол и глядя невидящими глазами на своего мужа, который пятился к двери и, наверное, не верил, что его отпустят.
– Прости…Алиска…жизнь такая…прости, – мямлил он под раскатистый хохот моего персонального дьявола.
– Пошел вон отсюда, ублюдок! – рявкнул Марат и тот пулей вылетел за дверь. А зверь обернулся ко мне и осклабился.
– Так что ты там говорила? Не отдаст?