– Привет.
Лена подняла глаза от конспектов. Перед ней стоял высокий паренёк с молочной щетиной. Светлой, как пушок у младенца.
Тёплый ветер теребил сливочно-кремовую шевелюру и волоски в ноздрях.
Здесь, в беседке школьного парка, они были одни, разве что голосистые соловьи заливались мелодичными трелями.
Лена поздоровалась не сразу, но всё же нашлась.
– Не помешал?
– А… да нет-нет!
– Я Андрей, мы с тобой вместе на экономику и алгебру ходим.
– Лена…
И как она его не заметила? На экономике-то понятно… там от Дэна глаз было не оторвать. А как она на алгебре проглядела?
– Я знаю, – он опустился рядом на скамью, и Лена заметила, что у него нет фаланги правого безымянного пальца. Андрей поймал её взгляд и тут же прикрыл его левой кистью. – Тут сразу узнают обо всех бюджетниках, тем более таких.
– В смысле, таких?..
– А! Да ты не подумай ничего, я про то, что ты только сейчас появилась. Хотя обычно всех выставляют на линейке перед всей школой, типа вот – смотрите, это наши новые гении.
– И давно ты тут учишься?
– Третий год.
– Нравится?
Андрей непонятно дёрнулся и то ли кивнул, то ли мотнул головой.
– Ну как сказать. Тут прикольно, конечно. Но богатеньким деткам куда прикольней.
Лена понимающе кивнула и тут же опомнилась.
– Так ты тоже бюджетник?
– Ну да… – он будто бы хотел сказать что-то ещё, но обернулся на звук шагов.
– Так вот ты где! – Крис ускорила шаг и обняла Лену сзади, вдавив в ограду беседки.
– Я пойду. Рад был познакомиться.
– А… – Лена не успела его остановить и уже вслед пробормотала: – Я тоже.
Его место занял Дэн и выхватил тетрадь из Лениных рук.
– Ниче се у тя почерк! – он с неподдельным удивлением разглядывал вензеля, аккуратно выведенные на жёлтой бумаге. Он полистал разноцветную тетрадь на кольцах для всех предметов. По краю торчали пластиковые разделители, на одном из которых не было маркера.
Лена выхватила тетрадь, захлопнула и нервно поблагодарила. И зачем она только рисовала в ней? Тем более такие картинки? В старой школе никто не ловил, а тут прошло несколько дней, а она уже чуть не спалилась.
– Окей-окей, – Дэн примирительно поднял руки, – личные вещи, границы – всё понял.
– Я… – Лена потупила взгляд и сунула тетрадь в шоппер. – Я почти переписала, скоро отдам.
– Да не парься, можешь хоть до следующего урока держать.
– Меня больше интересует, что ты тут делала с этим придурком, – Крис уселась Дэну на колени. Подруга же не должна раздражать? Не должна, правда?
– Да так, ничего. Он просто подошёл познакомиться и всё такое…
– И всё такое? – обычно Крис в подобных ситуациях лыбилась, как Пеннивайз, и хохотала, а тут казалась серьёзной и напряжённой. – Я бы не советовала тебе с ним связываться.
– А что с ним не так? – да что эта Крис себе позволяет?! Решила отбить у неё всех парней? Ей Дэна, что ль, мало?
– Он детдомовский.
Лена ждала продолжения, но его не последовало.
– И?
– В смысле, и? Он вырос в детдоме – вот тебе и «и».
– То есть, – Лена медленно, но понимала, – ты хочешь сказать, что человек плохой просто потому, что рос без родителей?
– Блин, Ленка, ты ж понимаешь, что среда делает человека? Ты ж не скажешь, что зек хороший, несмотря на то, что он сидел в тюрьме?
– Ого… – Лена выпучилась и встала. – Ничего так, что зеки – преступники?
– Ну не все, не все, – вставил пять копеек Дэн.
– Блин, вы же понимаете, что люди плохие из-за поступков, а не из-за места жительства? Или я тоже, по-вашему, плохая, раз мои предки не зашибают миллионы?!
Дэн с Леной переглянулись.
– Ты же знаешь, что это разные вещи? – Крис тоже встала.
– И в чём разница?
– Да в том, что… что он из детдома! – она стала нервно смеяться и глядеть то на Дэна, то обратно на Лену.
– Я думала, ты другая. – Лена зашагала прочь, потом обернулась и бросила Дэну его тетрадь с конспектом. – И ты тоже.
– Ты ж не дописала!
– Спишу у детдомовского!
В груди клокотало, как после бега. До чего же мелочные людишки! И она ещё считала Крис подругой?! Да тьфу на неё! А ещё этот сидит, подпёрдывает! И он ей нравился?! Он?!
Да, он, конечно, красив и притягателен, с чудесной улыбкой и голосом… Да что ж такое?!
Лена понеслась куда глаза глядят, лишь бы выбить из себя мысли и чувства.
Теперь клокотало и правда после бега. Запыхавшись, она оперлась о ствол высокой сосны. Сколько она пробежала? Вон уже и забор совсем рядом. А за ним – километры непролазного леса, через который вела только одна дорога. По бокам от неё росли деревья, трава и кустарники. Помнилось, таксист вёз по ней час, не меньше. А то и полтора. Изолированность от мира, может быть, для кого-то и хорошо, но Лене непременно нужно было с кем-то поговорить. Выплеснуть всё возмущение и гнев. И обиду. Конечно, обиду. На Крис, на Дэна, на себя саму. Неужели они правда считали человека плохим просто из-за того, что он рос в детском доме? Вот больше без других всяких причин с ним не общались?
От переживаний за Андрея аж защемило в груди. Такой обаятельный, воспитанный, с приятным голосом и… да-да, всё далее по списку, да ещё и добившийся сам бюджетного места – но всё это можно перечеркнуть и обесценить из-за того, что от него отказались родители или просто умерли?
Бред!
Отдышавшись, Лена направилась к забору. В отдалении что-то поблёскивало. Стоило ей сделать несколько шагов по высокой траве, как раздался старчески-демонический смех. Будто леший наконец дождался добычи. Лена оторопела. И тут вместо яростного нападения или явления потустороннего деда прогремел откровенный пердёж.
Лена разинула рот и через мгновение рассмеялась. Это ж дрофа! Ну конечно, дрофа! Вот Лена дурочка – леший! Придумала тоже.
Дрофа продолжала заливаться забавными звуками, а Лена уже почти дошла до ограды. Высокие металлические пруты со шпилями на концах. Лена притронулась. Даже в эту тёплую погоду они казались прохладными. Она смотрела сквозь прутья на переливчатый блеск за покачивающимися ветвями. Листья осины трепетали, бликуя в свете солнца, готовившегося ко сну.
Чтобы понять, что там за блеск, Лена зашагала вдоль ограды, перебирая прутья, стоявшие слишком близко, чтобы пролезть. Даже Крис бы не влезла, несмотря на худобу. Лена, хоть и не была даже полной, но объёмы у неё были побольше.
Она упёрлась в куст и уже хотела его обойти, как заметила что-то неладное. Может, и показалось, но она тут же отодвинула его хилые ветви и поняла – так и есть. За кустом один из прутов обрывался. Причём, ему кто-то помог.
Интересно.
Лена сразу решила, что это самые отвязные из учеников сделали лаз, чтобы выбираться на свободу для безудержных оргий.
Недолго думая, она раскорячилась и протиснулась в отверстие. Под ногой хрустнула ветка. Лена не обратила внимания и пошла дальше, раскидывая опавшую листву. Кое-где торчали грибы, так и манившие их собрать. Но толку-то? Готовить их было негде. Не придёт же Лена к школьному повару со своим урожаем.
Как-то её дворовый знакомый набрал целый рюкзак опят. Ну так он всем рассказывал. Нашёл бревно неподалёку от своей школы, выложил учебники, чтобы больше влезло, и гордый пошёл домой. Он учился в неофициальном классе коррекции. Для дурачков, как называли за глаза. В помойке параллели, куда засунули всех неспособных и откровенно тупых. На следующий день кучка учебников продолжала валяться возле пня, поросшего за ночь новыми ложными опятами.
Семью, к счастью, спасли. Но дристали они дальше, чем видели.
Лена, конечно, в грибах разбиралась получше. Ещё бы! Звезда класса по биологии. Да и по всем остальным предметам, если быть точным. Не зря же она оказалась в «Эстуарии»!
Хотя Марина выбила себе место, когда была ещё только в восьмом – самый младший класс в «Эстуарии». Все олимпиады и конкурсы были её. Голден гирл, как называл её папа. У него с английским всегда было не очень. В отличие от неё. И всё же дочка его не поправляла. Всегда улыбалась и обнимала его, наклоняясь к лысой макушке. Теперь некому было его обнимать.
Он ложился лицом к спинке дивана и делал вид, что хочет поспать. Но со стороны было видно, как подрагивало его тело и слышались приглушённые подушкою всхлипы.
– Ого… – Лена вышла к продольному озеру и тут же хлопнула себя по лбу.
Это же был тот самый будто бы эстуарий, который вдохновил на название школы. Хоть он вливался не в море, а в здоровенное озеро и был, можно сказать, его отростком, но уж очень напоминал миниатюру однорукавного устья реки. К тому же из дна пробивались ключами подземные источники, отчего на поверхности создавались волны, похожие на течение.
Марина всё это Лене рассказывала. Да и на сайте школы всё описывалось в мельчайших подробностях. Скоро их должны будут повести сюда с мини походом-экскурсией, и они смогут искупаться и провести ночь в палатках.
Так странно, думала Лена, ведь точно же знала про этот водоём и даже видела краешек из окна, но даже не смогла догадаться, что это он поблёскивал издалека. Вот так иногда совершенно очевидные вещи кажутся загадочными и непостижимыми.
Она бродила в мыслях вдоль берега, то окунаясь в философские изыскания, то млела от предвкушений общения с Андреем, то злилась на Крис и Дэна. Ну хорошо, Дэн так-то вроде ничего не сказал. Хоть и не был против всей той пурги. Может, он просто не хотел пристыжать Крис? Она всё-таки его девушка. Пока.
Ну… раз они с Крис уже не подруги, то и особых препятствий-то нет. Чего Лене теперь строить из себя пай-девочку и не трогать их крепкие двухнедельные отношения? В конце концов, ещё вопрос, стал бы Дэн с Крис встречаться, если бы Лена приехала к первому сентября. Вот шансы и уровнялись.
Но как же Андрей?
Дэн. Андрей.
Андрей. Дэн.
Кого же выбрать?
Ой прекрати! Можно подумать, они пришли к тебе лично на кастинг. Может, они просто проявляют вежливость, а не флиртуют.
Ну а всё же…
Дэн? Или Андрей?
Лена никак не могла позволить себе записать в минусы Андрея его происхождение и недостающую фалангу – чем она тогда лучше этой Крис? Так что она записала детдом в плюсы – никаких тебе родственничков и свекрух. Это, пожалуй, могло перебить все деньги родителей Дэна.
Что там ещё? Интеллект? Дэн вроде не производил впечатление дурака, просиживавшего штаны на батины миллионы, но Андрей уж точно был умён – ещё бы, кто ещё мог оказаться в «Эстуарии» на бюджете? Тут пока явный перевес в его сторону, так что за Дэном надо ещё наблюдать.
А Дэн точно не даст Лену в обиду. Такой настоящий, как говорится, мужик. Вон как Кончу отшил. А что по этому поводу у Андрея? Пока по нулям. Разве что решился подойти к Лене первым и познакомиться. Тоже не все могут. А он смог. Молодец. Но видел ли он выходку Кончи? Если да, то почему не вступился? Хотя они тогда даже не были знакомы… Но разве это имеет значение?
– Ох как сложно!.. – Лена взвыла, запрокинув голову, и только теперь поняла, что солнце проворно опускалось за кроны деревьев.
Она повернула назад, безошибочно нашла придавленную по пути траву и вернулась к прогалу. Уже было нагнулась, чтобы протиснуться, но увидела осколки зелёного пластика. Присмотрелась. Так вот что хрустнуло под ногой, а не ветка. Но что это было? По осколкам казалось, что что-то круглое. Шарик какой-то?
Так ничего не поняв, Лена забила на это дело – всё равно же понятно, что не одна она тут пролезала. Ну потерял кто-то какую-то ерунду. Делов-то.
На ужине Лена села одна и исподтишка поглядывала на беззаботно хохотавшую Крис. Дэн сидел рядом и тоже временами смеялся. Пара других пацанов сидела напротив. И правда, чего горевать? Подумаешь, она знала-то Лену каких-то несколько дней. Пф – тоже мне потеря.
Лена проглотила картошку и ком застрявшей обиды. Ну ничего, не первая эта Крис, кто перестал быть в списке друзей.
Вот год назад, например, Лену предала её давняя подруга Алина. Они ещё на горшках рядом сидели в детском саду. А тут, чтобы получить пятёрку по алгебре, она замазала Ленино имя на её контрольной работе и вписала своё. А вот на своей работе с ошибками написала Ленино. И сдала оба листочка. Сказала, мол, давай отнесу. И как только она сумела так быстро и ловко всё провернуть?
Ловко-то ловко, да только не очень. Учительница сразу всё поняла. Ну как классная руководительница могла не знать почерка учеников? Лена, конечно, получила свою заслуженную пятёрку. А вот родителей Алины вызвали в школу.
Лена спустя выходные без единого слова спросила её, зачем. И как она могла так поступить. Ведь знала, что Лена шла на медаль и хотела поступить в «Эстуарий», тройка за контрольную с её подачи была очень некстати. Ладно она украла Ленину работу, но подсунуть свою! Зачем?
– Да потому что ты пухнешь от своей гениальности! Я то, я это. И тут у меня пятёрка, а тут олимпиада и бла-бла-бла! Задолбала!
Лена тогда толкнула её. Конечно, это нехорошо. Никакого рукоприкладства. Никаких драк. Но… они столько лет были вместе. Столько долгих, мать его, лет! И тут она не просто сделала глупость, не просто допустила ошибку и попросила прощения. Она специально хотела ей навредить и скрывала, как её ненавидит.
Завязалась драка, их разняла та самая классная. И отчитала Алину. Лене же не сказала ни слова. Будто она была вообще не при чём. Алина орала в исступлении, что это она, Лена, всё начала. Но учительница только закрылась с ней в классе и не выпускала, пока та не успокоилась.
Лена вроде и рада была, что на ней это никак не сказалось. Можно было бы и позлорадствовать, что предательница получила сполна. Но внутри всё сжималось. Как так? Ведь… ведь она и правда первая перешла на физический контакт, а её просто отпустили. Кем бы Алина её ни называла, она не имела права её трогать.
За что через несколько дней нашла в себе силы извиниться. Так мол и так, я на тебя злюсь, ты меня предала, но я виновата в том, что толкнула. Алина выслушала исповедь с поднятой бровью и послала Лену по известной дороге.
С тех пор они не разговаривали, хоть и продолжали учиться в одном классе и жить на соседних улицах.
Знакомое лицо оторвало от грустных мыслей, и Лена помахала Андрею, искавшему место с подносом. Он улыбнулся, кивнул и с радостью направился к ней.
– Приятного аппетита, – он сел напротив. – О, курочка. А мне уже не досталось.
– Хочешь мою?
– Да нет-нет, что ты, ешь. Я, если не наемся, ещё схожу – они обычно докладывают. Просто лень было ждать. Так что я себе, – он приподнял одну из тарелок, демонстрируя содержимое, – отбивную взял.
Они ели и говорили. Только не о Дэне и Крис. Ну как Лена могла заговорить с ним о детдоме и о том, что его из-за этого считают придурком? Андрей тоже не затрагивал ни их, ни детдом. Рассказывал об «Эстуарии», об обычаях и учителях. О прикольных происшествиях.
– Ну и короче, раз просит – ну окей. Мы облили его этим мёдом и обсыпали перьями из подушки. Он весь такой радостный пошёл на вечеринку. Ворвался на танцпол, я бы сказал. Ну и, сама понимаешь, отплясывает в этих перьях, а мёд стекает, ещё от повышения температуры и пота разжижается, ну и остался он в одних труселях с клочками перьев, как ощипанный петух.
Андрей так светился улыбкой, что Лена смеялась даже громче, чем того заслуживала история. Может, погромче, чем Крис. Которая тем временем доела и покидала столовку. Она нервно взглянула на Лену и отвернулась.
Андрей любезно согласился дать Лене конспект, для чего пригласил к себе в комнату.
Спальни мальчиков находились на пятом этаже. Обитатели посвистывали и улюлюкали, когда завидели её в коридоре.
– Не обращай внимания, – Андрей успокоительно положил ей руку на плечо.
– На гэнг-бэнг ведёшь? – загоготал зубастый долговязый паренёк.
– Вот моя комната, заходи, я сейчас приду, – он указал Лене на приоткрытую дверь, она послушно зашла и услышала за спиной грохот.
Краем глаза увидела, как Андрей вжал зубастого в стену и что-то сказал.
Это плюс в его столбик или минус из-за неконтролируемой агрессии? Пока она это решала, услышала тихое: «Привет», – и вздрогнула.
На одной из кроватей полулежал толстый пацан в огромных очках и с увесистой книгой.
Лена невнятно ответила на приветствие.
– Ты к кому?..
– Да я с …
Неловкость прервал сам Андрей и представил соседа.
– Это Паша. А это Лена. О – вот и конспект!
– С-спасибо… ну… я пойду?
Паша отвернулся к стене и замаскировал пук под скрип кровати.
Андрей потёр переносицу.
– Давай я тебя провожу?
Лена кивнула, и теперь уже Андрей вышагивал по дамскому этажу, вот только ему не посвистывали.
– Ну вот и моя комната, – Лена остановилась перед дверью.
– Далеко забралась, – он глянул в окно коридора.
– Ну… да…
Из комнаты вышла Тори и оставила дверь открытой. Крис, восседая на кровати, уставилась на стоявшую у входа парочку.
– Ну ладно. До завтра, – Андрей махнул рукой и ушёл.
Лена проводила его взглядом, а потом заметила Крис. Отвернулась и молча вошла.
Надо было дописать конспект. Хотелось поскорее использовать повод снова пообщаться с Андреем. А возвращение тетради разве не повод? Хотя почему надо вообще придумывать повод?
Через каждую строчку она возвращалась к мыслям о нём, но с горем пополам вскоре покончила с нудной задачей. Отложила тетради и потянулась.
– Ты со мной не разговариваешь?
Всё ещё держа руки наверху, Лена пыталась сообразить, что делать. Играть в молчанку – это одно, а иметь открытый конфликт с соседкой – другое. Ещё, не дай бог, не сдержится, как с той Алиной – тут ей такое уже не сойдёт.
– Слушай, – пока Лена тянулась и думала, Крис бесцеремонно уселась к ней на кровать, – я не думаю, что он плохой только из-за детдома.
– Да ладно?!
Тише, тише, Лена. Помни об Алине.
– В смысле… я просто… – видеть Крис такой растерянной было непривычно. – В общем, я как-то была в лагере. Ну и там в качестве благотворительности выделили корпус для отряда из одного детдома. И… – она вздохнула так тяжело и прерывисто, что захотелось оказать ей первую помощь. – Они пытались меня, – и закончила одними губами: «и-з-н-а-с-и-л-о-в-а-ть».
Лена округлила глаза и открыла рот, потом опомнилась и помотала головой.
– Подожди, Андрей был одним из них?
– Да нет… я вообще не знаю, из какого он там детдома. Просто у меня теперь травма и, – Крис опять чуть ли не задохнулась, – теперь всех их…
– Под одну гребёнку?
Крис отстранилась.
– Ты вот сейчас защищаешь незнакомого парня, а меня даже понять не пытаешься. Ты знаешь, что такое травма? Знаешь девочек, которых изнаcиловали, и они потом с мужчинами общаться не могут? Вот у меня так же – только с детдомовскими. Я тут душу перед тобой изливаю. Могла бы вообще ничего не говорить. Но я хочу, чтобы ты меня поняла. Понимаешь? Они ещё обнесли потом три корпуса и сказали, что типа мы же бедненькие такие, а вы, то есть мы типа, богатые – нам родители ещё купят. А у них родителей нет. И теперь что, мы им должны своё всё отдать?!
У Крис потекли и подводка, и тушь, и её ярко-черные тени с тёмными блёстками.
Лена прикусила губу и наконец приблизилась к ней.
– Извини, я не знала.
Крис бросилась к Лене в объятия и зарыдала.