Лена в очередной раз уставилась в лист с расписанием. Литература. Сто процентов. Литература. Двести пятый кабинет. Получается, второй этаж, левое крыло. Всё правильно.
Сердце отплясывало чечётку. Это тебе не обычный урок в старой школе с придурками. Это… это же первый, самый первый урок в школе мечты «Эстуарий»!
Лена осторожно заглянула в раскрытую дверь, ученики сидели на партах, болтали. Полноватый пацан изображал озабоченного перед бюстом Толстого.
Тихо, чтобы не прервать перфоманс, она прошла к последнему ряду и села за крайнюю парту.
– Не-не, это Димкина, – тут же одёрнуло её лицо в пирсинге.
Лена аж отшатнулась.
– Вон там свободно.
Свободная парта пошатывалась. Неужели в такой элитной школе не судьба её заменить? Ничего, когда все рассядутся, можно будет увидеть, если остались другие свободные места, и пересесть.
– А ну отойди от Льва Николаевича! – в кабинет вошла рослая женщина с пышным бюстом и шевелюрой. Высокий ворот белой блузы доходил до чёткой линии подбородка. С такими данными ей бы в модели. Тут и гадать не надо – все парни в неё влюблены.
Лена вздохнула и поправила форменную рубашку. Завхоз подобрал размерчик точь-в-точь.
Прозвенел звонок. Ученики нехотя расползались по местам.
– Рассаживайтесь, рассаживайтесь! Живее! О! Елена!
Лена замерла под взглядом учительницы.
– Тишина! Леночка, выходите, пожалуйста! Давайте-давайте, не бойтесь.
Лена проковыляла до протянутых рук учительницы и, не поднимая глаз, поздоровалась.
– Здравствуй-здравствуй, Леночка! Я – Маргарита Васильевна, а теперь, пожалуйста, представим тебя, да?
Нет-нет-нет-нет-нет… только не это… неужели сейчас её будут выставлять, как обезьянку, перед всеми этими незнакомыми людьми?
– Ребята!
Да. Лена сжалась в попытке исчезнуть.
– У нас новенькая! Тишина! Тихо-о-о!
И откуда у такой молодой девушки замашки старой училки?
– Давайте уделим внимание нашей новой ученице! В конце концов, не каждый день к нам приходят бесплатники, да? Тем более такие! Позвольте представить вам Елену Паукову, сестру той самой Марины Пауковой – нашей известной бывшей ученицы, которую, не дай бог никому, постигла такая трагическая участь! Леночка, – она схватила Лену за плечи и развернула к себе, – мои глубочайшие соболезнования! А теперь расскажи нам пару слов о себе! Ваши с Мариной родители, должно быть, безумно гордятся, что аж обе дочери смогли учиться у нас бесплатно! Давай!
Наконец она отступила, и Лена осталась стоять, одинокая и выставленная напоказ дюжине пар насмешливых глаз.
– Давай же!
– Ну… всем привет, я Лена, – она неловко махнула рукой и сконфузилась.
Хоть бы предупредили, что надо готовить рассказ о себе. Хоть бы…
– Здравствуй, Лена! Ну давайте! – Маргарита Васильевна зашагала на своих каблуках, подбадривая класс поприветствовать новенькую.
Пронеслось вялое и невнятное приветствие и один резкий выкрик: «Здоров, Ленок!»
– Продолжай, Леночка!
– М… я из Москвы, меня – хэ – зовут Лена, мне семнадцать…
– Прекрасно-прекрасно!
Через пару минут соплежевания её наконец отпустили. Идя обратно к парте, Лена даже не обратила внимания на шушуканья за спиной и шлепок по заднице. Зато заметила Маргарита Васильевна и тут же выкрикнула:
– А ну, Едрищев, вон из класса! Вернёшься через пять минут! – она всучила ему табличку со словом «наказание» и повернулась к доске.
Тем временем Лена растерянно стояла перед занятой крупным парнем партой. Он выглядел как взрослый мужик, рассевшийся в первом классе.
Сумка со всеми учебниками и вещами Лены валялась поодаль в углу. Она проглотила ком в горле, подняла сумку, выпавший из неё пенал и села за другую свободную парту.
Не так, ой не так она представляла себе первый учебный день в «Эстуарии».
– Ну как литра? – Крис остановила Лену в коридоре на перемене.
Та растерянно пожала плечами.
– Я-я из М-м-москвы, – передразнила та с пирсингом и засмеялась вместе с кучкой сопровождавших.
Крис резко зашипела, как кошка, и группка ускорилась.
– Вижу, не очень. Эта экзальтированная сучка заставила тебя представляться перед всем классом?
Лена кивнула.
– Жесть. Ладно, чё у тя там? – она выхватила лист с расписанием. – О, у меня тоже биоша.
Она сгребла Лену под руку и поволокла за собой, расталкивая всех встречных.
На каждом уроке Лене давали слово, к счастью, не так, как на первом. Каждый учитель пытался понять, что за одарённый алмаз пришёл к ним, когда набор в школу был уже явно закрыт. Шла вторая неделя учебного года, а тут раз – и сестра звезды их школы пятилетней давности явилась, как… главное, чтобы не как чёртик – из табакерки.
В коридоре перед телефонными аппаратами топталась парочка человек. Ждали, пока те освободятся. Мобильные здесь не ловили, так что связь с внешним миром была разве что в этом крошечном месте.
На полу с красным ковролином сидела миниатюрная девочка и перекидывала из ладони в ладонь огрызок от яблока. Один из звонивших обрушил трубку на аппарат. Лена вздрогнула. Это был тот самый здоровяк, выгнавший её с парты.
От внезапного грохота девочка с огрызком его уронила и на карачках поползла ловить. В последнее мгновение отдёрнула руку от наступившей на него ноги. Раздался склизкий чмафк, и девочка захныкала.
– Ну ты идёшь или ныть будешь? – ещё одна, ждавшая возможности позвонить, цокнула и пошла к свободному аппарату.
Девочка уже без огрызка убежала.
– Нормально, мам… угу… да… я… просто… ну, наверно, ждала чего-то другого… Марина так всё рассказывала, а тут… не знаю, обычная школа… разве что покрасивее…
На том конце провода мама вздохнула. Тяжело и протяжно.
– Ты главное, учись там. Хорошо? Делом занимайся, а не мальчишек ищи. Поняла? Ну всё-всё, не расстраивайся. Давай, завтра ещё позвони. Угу. Лен. Люблю тебя, слышишь, дочь? Целую.
Трубка плавно легла на крючок. Главное – не показывать слёзы. Пару мгновений, тише, тише. Лена зажмурилась, вдох-выдох. Можно идти.