Глава 5 Эльдар
Экран телефона вспыхнул ровно в 6:30. Резкий сигнал будильника отразился от стен спальни. Эльдар выключил его одним движением и сел на кровати. За окном город ещё спал: улицы дышали тишиной, редкие фары рассекали темноту.
Он надел кроссовки. В коридоре тихо скрипнула дверь, и Эльдар вышел на пробежку. Пять тысяч шагов по ещё влажному после ночи асфальту – его утренний ритуал. Ритм шагов сливался с размеренным дыханием, а холодный воздух срезал остатки сна.
Вернувшись, он побрился, принял душ. Капли стекали по кафелю, отражая блеклый свет лампы. Костюм, галстук, быстрый завтрак. На секунду задержался в дверях спальни. Сугра лежала, укрывшись одеялом до подбородка, лицо спокойно, как у человека, которому незачем спешить. И всё же… что-то в её снах всегда казалось ему далёким и непонятным.
Иногда, задерживаясь в дверях спальни, он смотрел на неё и ловил странное ощущение – будто её сны бродят где-то очень далеко, в месте, куда ему нет доступа, и эта мысль напрягала и не давала ему покоя.
Кресло в конструкторском бюро скрипнуло, когда он сел. На экране монитора вспыхнула реклама:
Sea Breeze 18– курорт мирового уровня на Каспийском море в Баку! Апартаменты премиум-класса. Покупайте уже сейчас!
Он усмехнулся.
– «Покупайте» … – сказал вполголоса, вспоминая вчерашний её вздох о красивой жизни.
Здесь, в тишине кабинета, Эльдар работал над проектом лазерной системы высокой мощности для противоракетной обороны. Он был в числе ведущих инженеров программы – оружия, способного перехватывать и уничтожать цели на подлёте, выводить из строя навигацию и системы управления вражеских ракет. По сути, это был аналог израильского Iron Beam19, только адаптированный под азербайджанские задачи.
Он окончил Азербайджанскую государственную нефтяную академию по специальности «Автоматизация промышленных процессов» с красным дипломом.
Получив государственную стипендию, продолжил учёбу в Калифорнийском университете по программе информационных технологий. После выпуска перед ним открывались реальные перспективы остаться в Кремниевой долине 20– предложения стажировок и стартовых контрактов уже лежали на столе.
Но в годы администрации Дональда Трампа миграционные правила для иностранных специалистов ужесточились. Плюс – обязательство перед государством – отработать минимум пять лет на родине, ведь обучение финансировалось из бюджета. Теоретически, при согласовании с государственными спонсорами можно было бы остаться, но политическая и бюрократическая реальность делала это почти невозможным. Так он вернулся в Баку, устроился инженером в государственное конструкторское бюро и постепенно стал одним из ключевых специалистов-разработчиков.
Военную кафедру он окончил с присвоением звания лейтенанта связи в запасе.
Оборудование там было допотопным, но именно его несовершенство разожгло в Эльдаре желание внедрять в Азербайджане передовые технологии связи. Позже, в рамках азербайджано-израильского соглашения, министерство модернизировало системы противовоздушной обороны, получив лицензию на доработку систем без права продажи.
Главная проблема заключалась в том, что при массированном залпе 10–15% ракет всё же прорывались через защиту. Нужно было синхронизировать работу наземных систем, мобильных пунктов и спутников. Эльдар разработал единый алгоритм, который объединял израильскую аналитику, систему наведения турецких дронов, автоматизированное управление артиллерией и азербайджанские спутники. Этот алгоритм сыграл ключевую роль во время 44-дневной войны21.
В памяти вставали не только схемы и цифры, но и ощущение хрупкости этой паутины. Любую систему можно изменить. И тот, кто получит к ней доступ, получит и контроль над оружием.
В юности он был мягким, даже чересчур доверчивым. В тринадцать лет он отдал все свои накопленные за годы карманные деньги, чтобы мать смогла купить себе красивый шёлковый платок к празднику, забыв о мечте про радиоконструктор. Мама тогда сказала подруге: «Мой сын жену на руках носить будет». Она была права.
Сугра умела обращаться с ним, как с мягким пластилином. Её лёгкое касание плеча. Полувопрос за ужином. Взгляд, задержавшийся на секунду дольше, чем нужно. В этом взгляде – интерес не только к нему, но и к тому, о чём он молчит.
В последнее время такие моменты участились. Не часто, но достаточно, чтобы он ощущал: её внимание скользит туда, куда он не хотел бы пускать никого. Он гнал эти мысли прочь.
Он открывает глаза, делает пометку в блокноте и продолжает работать.
Ведь если Сугра просит, значит, так нужно.
А всё остальное… можно обсудить потом.