Виктор догорал. Накрапывал противный осенний дождик.
Виктор, к слову, – это моя машина.
И жаль, что не бывший. Который её как раз и поджег.
Скотина!
На самом деле это была маленькая Хонда Фит. А Виктором она стала с легкой руки моей бабули. Она плохо слышала, и, когда я хвасталась, что смогла купить её на те деньги, которые мне отошли после раздела имущества с бывшим, бабушка почему-то обозвала её его именем.
Так моя Хонда стала Виктором. Но ненадолго.
Я тогда сразу подумала, что это плохая примета. Но как-то так получилось, что и сама стала называть её Виктором. А всё из-за того, что моя машина начала вести себя очень скверно, прямо как мой бывший.
Сначала у неё аккумулятор сел, прям в тот момент, когда мне надо было срочно на работу ехать, и я опоздала. Потом колесо внезапно проколола: кто-то подложил доску с огромным гвоздем прямо под него, и я тронулась, не заметив его, опять же на работу торопилась. Потом тормозной шланг почему-то порвался – это мне на станции техобслуживания сказали. Хорошо, что я не имею привычки ездить быстро, плохого не произошло.
В итоге я смогла порадоваться и насладиться (в огромных кавычках) своей покупкой всего один месяц.
Потому что сегодня Виктор сгорел.
Дотла.
У меня, мать его, загорелся двигатель, когда я ехала! Прямо на трассе!
С-с-с… скотина!
И я прекрасно знаю, кто это.
Мой чертов бывший. Не знаю, как он это провернул, но других подозреваемых у меня нет.
Расстались мы с ним далеко не добрыми друзьями. Я застала его со своей подругой (внезапно вернулась из командировки) и сразу же ушла из дома, а затем подала на развод.
После суда он пообещал, что отомстит.
На убийство этот гад был не способен, а вот на такие мерзкие вещи – да.
Мы прожили с этой сволочью целых три года. Какое счастье, что я не продала квартиру бабули (по её же совету), как он умолял меня сделать, чтобы потратить деньги на общее, более дорогостоящее жильё. А я всё раздумывала. Меня терзали сомнения. Да и бабуля была против. Она хоть и была очень старенькой и жила с моими родителями, но всё еще очень неплохо соображала. А квартиру подарила мне на свадьбу. Правда, я в ней так и не успела пожить, пока не развелась.
Жили мы в его однушке (тоже доставшейся от его бабушки), только ремонт мы там делали вместе, и я не раз вкладывала свои сбережения. И при разводе этот факт выявился (моя подруга-юрист настояла, чтобы я потребовала компенсацию). Всё было просто: я предоставила все чеки, благо сейчас расчеты идут через банк, и сделать это было несложно, лишь подняв историю.
В связи с этим мой муж задолжал мне денег.
Эти деньги он мне выплатил (не без помощи судебных приставов), и нет бы мне сделать у себя ремонт, но я решила купить себе машину. Давно хотела, а тут всё равно появилась свободная сумма на руках, и вот.
Теперь она горит.
Я про машину.
Точнее, уже догорает.
И тут подъехали те, кого я меньше всего ожидала увидеть. Тем более здесь, на трассе. На своих любимых монструозных черных мотоциклах.
– Господи, за что мне это всё? – спросила я, увидев знакомые до боли в сердце лица, а ответом мне было вполне себе привычное:
– За то, что бросила нас когда-то?
Я угрюмо посмотрела на двух своих бывших.
Выглядели они, кстати, очень даже неплохо. Точнее, не так… выглядели они сногсшибательно.
Ну просто ходячая мечта всех домохозяек.
Раскачались так, что мышцы готовы были порвать их кожаные кутки, и эти модные, аккуратно подстриженные бороды отрастили. И кажется, будто даже ростом выше стали?
До скольки лет мы растем? Вроде до двадцати пяти, если не ошибаюсь? А им обоим сейчас как раз по двадцать пять…
Мы с ними почти пять лет и не виделись.
А всё из-за того, что они поступили со мной очень нехорошо.
Даже вспоминать тошно.
Заигрались мальчики…
– Вам чего? – устало спросила я, заметив, как начали останавливаться машины вокруг нас и собираться зеваки, кстати, преимущественно женского пола.
Так и хотелось крикнуть им: «Да берите, дарю, только у них есть один минус: они идут сразу оптом. Я предупредила, не благодарите!»
И если бы я знала, то не завязала с ними отношений… точнее, только с Валерой, а его братец шел в комплекте по бесплатной акции.
Я им, видите ли, обоим понравилась, вот они и решили… поиграть. Доигрались гады. Я из-за их игр за первого попавшегося козла замуж выскочила, лишь бы точно отстали.
И вот, теперь пожинаю плоды своей неразумности и излишней эмоциональности.
– Следили за тобой, – ответил как ни в чем не бывало Андрей, подходя почти впритык и нагло приобнимая за талию.
Я сделала шаг назад, чтобы вывернуться из наглых лап.
– Это шутка такая? – нахмурилась я.
– Ты же знаешь, я шутить не привык, – усмехнулся мужчина, смотря мне в лицо.
Вот уж кто правду-матку в глаза всегда говорил. Ничего и никого не стеснялся. А что с них обоих взять? Два избалованных мажора, которые привыкли в своей жизни получать всё что угодно.
Вот и меня они однажды решили получить.
Бля… а я и забыла, как хорошо от них обоих всегда пахло. Кстати, на парфюме эти заразы и погорели.
– Тогда можете валить отсюда, – зло процедила я, не желая смотреть на этих двух мошенников, и попыталась сделать от них шаг в сторону.
Но Валера заступил мне дорогу, не давая пройти.
– Кать, столько лет прошло, а ты еще злишься на нас? – Он подошел еще ближе, нависая надо мной своей громадной тушей и словно закрывая от всего мира.
В этой одежде байкера он казался еще более мускулистым и брутальным.
А у меня, между прочим, мужчины давно не было. И гормоны сразу сделали стойку. Тем более что я еще помнила, какой крышесносный секс у нас был. Да и я, как оказалось, до сих пор что-то чувствовала к этим двум обманщикам.
Вот именно, что обманщикам. Они играли со мной, а я умудрилась поверить в эту игру.
Вроде старше на десять лет, а мозгов-то, как оказалось, не особо много.
Еще и этот клубок из боли, обиды и бессильной злости опять поднялся откуда-то со дна моей души, хотя я думала, что давно уже всё позабыла.
Нет, не позабыла.
Я сложила руки на груди и посмотрела на Валеру исподлобья.
Очень сильно хотелось высказать много всего, что накопилось в моей душе к ним обоим, и я уже открыла рот, чтобы это сделать, но приехали наконец-то пожарные.
И полиция заодно. Видать, кто-то вызвал.
Мужчины повели себя очень профессионально, попросили отойти нас в сторону и затушили наконец-то мою несчастную машинку. И спросили, не нужна ли мне скорая. В помощи я не нуждалась, покинула машину, как только поняла, что она задымилась.
А меня тем временем в свой автомобиль увел допрашивать полицейский.
Рассказала всё, как было, и скрывать свои подозрения про Виктора не стала. Даже упомянула про гвоздь, подозрительно быстро севший аккумулятор и порванный тормозной шланг.
Даже документы из сумочки достала, где было заключения со станции техобслуживания. Я как раз хотела их в полицию унести и заявление накатать, но вот раз уж полицейский тут, то сразу ему и отдала.
– Думаете, что это ваш бывший муж? – с кислым выражением на лице спросил меня участковый, посматривая на моих бывших, которые стояли в паре метров от его машины и буравили его ответными недобрыми взглядами, и добавил: – Тянет на покушение на убийство.
Я перевела задумчивый взгляд на свою догоревшую машинку.
– Вообще-то на убийство он бы не пошел, на поджог и мелкое хулиганство, типа гвоздя под колеса, – да. Но желание убить? Не, – я отрицательно покачала головой, – не верю. Он, конечно, гнилой человек, но всё же трусливый.
– Ну, из-за любви люди на многое идут, – философски изрек полицейский.
Я одарила его своим фирменным взглядом: «Ты дебил?» – а вслух сказала:
– Он мою подругу трахал, пока я в командировке была, какая любовь, вы о чем?
– Это всего лишь секс, – пожал тот плечами, заставив меня скрипнуть зубами.
– Вы его оправдываете, что ли? Мужская солидарность?
– Нет, ни в коем случае. Если человек совершил преступление, то должен за него ответить, – сказал участковый, но как-то неискренне. Без огонька. Словно заученную фразу, в которую, похоже, сам не особо верил.
И засобирался.
Даже первым вышел из машины и меня выпустил.
Мои бывшие сразу же подошли к нам поближе и навострили свои любопытные уши.
Я же увидела, что полицейский сел обратно за руль и собрался уезжать.
Я обошла машину и постучала в окно.
– Слушаю, – вздохнул он так устало, будто это я его притомила, а не он работу свою выполнял.
– А вы не будете отпечатки пальцев разве снимать? – спросила я.
– Какие тут отпечатки, девушка? – посмотрел он на меня, как на дуру. – Всё сгорело. Это просто нереально.
– Ну вы хотя бы возьмите заключение от пожарных. Проверьте его самого. Допросите. Камеры подъездные возле моего дома гляньте. Свидетелей там же опросите. Может, кто-то из соседей что-то видел? – с недоумением посмотрела я на него.
– Слушайте, вы еще будете меня учить, как работать? – разозлился полицейский. – Я и сам знаю, что мне делать. А теперь давайте не задерживайте меня. Я еще проверю, вдруг вы машину застраховали и сами её подожгли.
– Чего? Вы совсем охренели! Да мне делать больше нечего! – Я возмущенно всплеснула руками. – Она слишком старая. Её даже по Каско не захотели взять! Какая страховка?
Мужик тут же посмурнел.
– Так, я сейчас задержу вас за нападение на участкового! – рявкнул он.
– Да где я на вас нападала-то? – удивилась я. – Я вообще стою рядом с вашей машиной, а вы внутри сидите. Я к вам даже не прикасалась.
Я обернулась и увидела Валеру с Андреем, они стояли очень близко и продолжали наблюдать за ситуацией.
– Вон у меня и свидетели есть! – Я указала на этих двоих пальцем. А что, они зря стоят, что ли? Я ресурсами не привыкла разбрасываться.
Они тут же оба закивали, и больше того, Валера вытащил телефон и, направив на нас с полицейским, начал снимать, а я выдохнула от облегчения. Хоть не стали отнекиваться, а то ведь могли же упереться. Всё же расстались мы совсем не друзьями.
На скулах полицейского заиграли желваки.
– Я займусь вашим делом вплотную, – процедил он. – Сейчас у меня есть другие дела. Не переживайте, допрошу всех, кого надо. А теперь извините, мне пора.
Он закрыл окно и дал по газам, да так, что всю меня запылил.
– Вот гад, – зло прошипела я ему вслед.
– Катя. – Ко мне подошел Валера.
– Что? – перевела я на мужчину злой взгляд.
– Тебя подвезти?
Очень сильно хотелось сказать: «Да». Но я уже взрослая женщина и прекрасно знаю, чем это может закончиться. Поэтому я ответила: «Нет», отвернулась, позвонила и вызвала эвакуатор.
Обычно на моё «Нет» люди сразу отставали. На работе, по крайней мере, знали этот взгляд и тон голоса четко.
Но эти двое таких слов не понимали. А я и забыла, какими они могут быть упрямыми и беспринципными.
Пожарные, закончив свою работу и дав мне координаты инспектора, который может сделать заключение, уехали, а Валера с Андреем остались.
– Почему вы еще здесь? – устало спросила я и, подойдя к мотоциклу, присела на него.
Других сидячих мест все равно рядом не было, а я привыкла использовать доступные ресурсы по их назначению и никогда не страдала излишней гордостью.
Стадию «отморожу уши назло маме» я уже давно прошла.
– Хотим тебе помочь, конечно же, глупая женщина, – хмыкнул Андрей и опять полез меня лапать за талию.
– Может, хватит уже, я и так устала! – рыкнула я на мужчину и одарила очень злобным взглядом. – Либо валите отсюда, либо дайте отдохнуть, пока я жду эвакуатор.
Он всё же убрал свои руки, но вздохнул так печально, что пять лет назад я бы точно повелась и разрешила ему всё что угодно. Но после случившегося я уже вряд ли могу поверить этим «щенячьим глазкам».
– Опять включаешь злую училку, – ухмыльнулся Валера, который, в отличие от своего брата, просто стоял рядом. – Но нам она всегда нравилась.
Он подмигнул своему брату, а тот весело хмыкнул в ответ.
Настроение упало еще на несколько градусов. На душе стало муторно. Они еще и обсуждали наши игры в постели. Господи, какой же дурой я была…
И раз уж они здесь, то я решила высказать им всё, что о них думаю, – может, легче станет как минимум мне:
– Знаете, как мерзко и гадко я себя ощущала тогда? Я считала, что сплю с одним мужчиной, дарю ему себя, открываю душу, а вас было двое. Вы просто менялись. И смеялись за моей спиной. А я этого не понимала. Пока не начала замечать нюансы. – Я заглянула им в глаза, но что один, что второй смотрели прямо, нисколько не смущаясь, впрочем, как и всегда. Непробиваемые! Но мне было плевать, я тут не для них разорялась, а для себя, поэтому продолжила: – Сначала я думала, что схожу с ума. Потому что, когда ты с мужчиной говоришь о каких-то шутках, а потом он над этой же шуткой не смеется или смеется, но как-то натужно, а порой и вообще смотрит, как на полную дуру, это начинает слегка дезориентировать. Целый год вы морочили мне голову. И если бы не та девчонка, которая была больше похожа на вашу фанатку, то я бы, наверное, даже и не поняла. Она сказала мне про парфюм. И я задумалась. В один день, в один час, вы пахли совершенно по-разному. – Я с горечью вздохнула: – А ведь я реально тогда уже подумывала начать ходить к психологу, решив, что у меня крыша едет. Но парфюм… Невозможно за пятнадцать минут изменить запах. Тем более где-то не дома, а в ресторане. Вы даже там умудрялись меняться. Я с вас хренею просто.
– Мы хотели проводить, как можно больше с тобой времени, каждый, – вздохнул Андрей. – Поэтому и стали забывать про более тщательную конспирацию.
– У вас хоть что-то вообще святое есть? – посмотрела я этим сволочам в глаза по очереди.
– Мы играли с тобой поначалу, не спорю, – сказал Валера, а его брат лишь кивнул, но взгляда не отводил. – Это был спор. Мы решили, что ты метишь к нашему папаше в любовницы.
– Я сразу сказала вашему отцу, что не собираюсь быть его любовницей. И либо он пусть меня увольняет, либо…
– Мы знаем, – прервал меня Андрей. – Он нам это тоже рассказал.
Я даже бровь приподняла от удивления. С чего бы это крокодилу хоть как-то меня защищать перед сыновьями, он же, наоборот, готов был меня сожрать с потрохами, когда узнал, что я с его сыновьями трахалась за его спиной. Еще бы, ему не дала, а его сыночкам – дала. Это было для Александра Шельма настоящим ударом. Ведь он считал, да и сейчас, наверное, считает себя самым неотразимым.
– И ты была не первой у нас, – вырвал меня из моих размышлений о папаше-крокодиле (как я его иногда мысленно называла) Валера.
– Кто бы сомневался, – едко выплюнула я.
Но мужчина предпочел не обращать внимания на мой комментарий и продолжил:
– Но обычно мы проворачивали такие игры всего на пару недель, не больше. Ведь девчонки сами к нам липли постоянно. Вот мы и решили их так… немного проучить. Потом нам становилось слишком скучно. Но история с тобой затянулась на более долгий период. Ты стала нам обоим слишком дорога.
– Мы сами не поняли, как влюбились, – это был Андрей.
Я в ответ зло и громко расхохоталась, не желая слушать эту чушь.
– Вы оба не способны кого-либо любить! – зло выплюнула я, еще и ткнула пальцем сначала в одного, а затем в другого. – Я больше не верю ни единому вашему слову! Вы не просто посмеялись и наплевали мне в душу, вы еще и разрушили мою жизнь. Мне буквально пришлось начинать всё заново в новой захудалой конторке! Я лишилась из-за вас работы. Друзей! Я даже замуж вышла, потому что ваш папаша мне угрожал, сказав, что если я не свалю куда подальше в закат, то меня найдут где-нибудь с перерезанной глоткой. А перед этим его люди пустили бы меня по кругу, раз я любительница заниматься сексом сразу с двумя. – Я заметила, как помрачнели лица обоих братьев и как они между собой переглянулись, но мне было плевать на их гляделки и ужимки, я продолжила: – И даже если бы я совсем потеряла свою голову и решила к вам вернуться, то жить я еще хочу! И ваш крокодил-папаша…
– Он тебя не тронет. У нас с ним уговор, – прервал меня Валера.