Буддистский монастырь Тхеравада. Монах Джарувансо - читать онлайн

Он свесил голову вниз с края крыши и тоскливо наблюдал за петухами и единственной курицей, гулявшими внизу. Белый молодой кот вообще отличался независимым нравом и склонностью к путешествиям, даже как-то пытался увязаться с монахами на пинтабат утром. Подолгу шлялся где-то по территории и даже к ужину приходил не всегда. Что привлекло его на крыше неизвестно. Может охотничий инстинкт в погоне за птичками, а может желание посчитаться с одним петухом, который любил кукарекать вечером с этого карниза. Вообще, отношения с петухами у него не складывались. То те по переменке пытались клюнуть его, когда он подходил к чашке с рисом, выложенным монахом при мытье бата – чаши для подаяния, то его начинало возмущать, когда какой-нибудь петух активно раскидывал листья с землёй возле стволов деревьев, нарушая чистоту и идиллию только что подметённого двора. Вобщем, глупые птицы…

как слазить то?

Кот периодически усаживался на самом краю карниза и принимался мявкать, стараясь привлечь к себе внимание. Орать громко и просить помощи ему не позволяла врождённая гордость и свободолюбие. Потом он отходил от своего обзорного пункта, исследовал крышу и пытался устроиться под карнизом второй крыши. Надо знать устройство кровли в тайских строениях. Они состоят из двух уровней, один, нижний, пологий, второй с крутыми скатами стоит на нижнем. Удобно спрятаться под карнизом верхнего и гулять по пологому скату нижнего, ветерок обдувает, обзор отличный. Один недостаток – сюда никто не приносит еды. Проорав весь вечер, он устроился на ночь под карнизом, а наутро, когда все монахи шли на чантинг в убосот, уселся на краю и ненавязчиво дал о себе знать. Люди немного посмеялись и указали ему на рядом стоящее дерево, которое протянуло толстую ветку к самому краю кровли. Кот посчитал такой путь слишком рискованным и отложил спуск на неопределённое время. Он опять улёгся и свесил голову вниз. Куры внимания на него не обращали, но плацдарм он занял, и склочный петух остался без любимого места.

Когда в полдень по небу заходили тучи и стал накрапывать дождь, убежище уже совсем показалось ему некомфортным, и он решился на прыжок. Поорав пару минут для солидности, кот зажмурился и прыгнул. Жмуриться было не надо, за ветку уцепились только передние лапы, а всё тело повисло, как бельё на верёвке. Подтянуться не составляло труда, но ветка качнулась, и тонкая кора дерева оказалась проборозженной когтями, не удержала… Кот отряхнулся и хотел было прыгнуть на собравшихся вокруг пернатых конкурентов, но раздумал и пошёл искать, кто б накормил.

– Миша, иди сюда, – позвал Вансо, – кот с видимым удовольствием запрыгал по лестнице вверх на второй этаж к нему.

В монастырях кошек можно увидеть часто. Хотя не все из них сиамские, есть рыжие, пятнистые, с зелёными глазами. Часто попадается обычная кошка, а хвост поломанный… как один из признаков сиамца. Знаете же легенду, откуда такой хвост у сиамской кошки? То, что они были единственными друзьями сиамских принцесс, враньё. Сиамские девушки в древности имели права гораздо более широкие в общении, чем их европейские товарки, но… Одна принцесса любила играть со своей кошечкой и часто нанизывала ей на хвостик свои колечки и перстни. Кольца, естественно спадали, так принцесса взяла и завязала узелком кончик хвоста. Смешно, наивно, но привлекательно. Но так или иначе, сиамские кошки были дворцовой породой. Не зря в Россию они попали, как подарок Рамы V Николаю II во время первого визита короля Сиама в Петербург.

Теперь «дворцовая знать» перебралась в монастыри… В монастырях кошки живут свободно, не боясь собак, так как буддистская мораль не даёт возможности псам их трогать. Шутка. Но между кланами кошек строгое разделение территорий, сам видел, как чужаков гоняют. Кстати, собаки помогают в этом, но не рьяно. Кошки первыми начинают выяснять отношения по территории с чужой, а потом уж вступают и псы. Монахи пресекают такие столкновения, но тоже легко, с известной долей иронии.

У нас тут целая семейка с явными признаками сиамской породы. Удалась только младшая дочь, остальные унаследовали только цвет глаз – небесно-голубой…

Вообще, вид у монастырских кошек, как и у собак, не лучше, чем у уличных, но всегда сытые и под защитой.

утром после ночной драки

Собаки – неотъемлемая часть каждого монастыря. Пользуясь покровительством всех людей Таиланда, на монастырском дворе они находят не только пищу, но и как бы обретают хозяев. Чувствуют себя вольготно, участвуют в жизни монастыря, а некоторые даже пытаются во время чантинга поприсутствовать не извне, а внутри. За что бывают изгнаны, но если сделать это осторожно, то монахам бывает не до них, а значит, полное участие в молитвенном процессе обеспечено.

Обычно, тайские собаки гладкошерстные, оно и понятно при такой жаре. Но встречаются и лохматые, им особенно тяжело. К концу жаркого периода появляются расчесы и лишаи. От жары и насекомых их ничто не может спасти, кроме человеческого ухода. Тан Ог лохматого старого пса постоянно мыл с шампунем, мазал расцарапанную кожу какой-то мазью и йодином. Тем более было жалко, когда этот старый пёс вдруг решил перейти оживлённую трассу и был сбит машиной. Такие трагедии совсем не редкость здесь. Собаки и кошки настолько уверены в своей неприкосновенности, что теряют бдительность, а скоростные трассы и невнимательность водителей завершает дело.

Хуже дело обстоит в период, когда какая-нибудь сучка вдруг решает, что пора замуж. Разборки собак не знают времени суток и почтений друг к другу. Собаки с разных локаций, а живут они только у своего общежития, где кормят, сбиваются в толпу вожделенных кавалеров, и это продолжается пару недель. Спать мешают.

Отдельный рассказ о еще одних полноправных обитателей монастырского двора – курах. Эти тоже мешают спать по утрам, но уже привычно. Даже будильник могут заменить. Начинают кукарекать около четырёх утра, когда Вансо уже просыпается для медитации…

Куриная эпопея

На семь петухов в хозяйстве всего одна курочка. Петухи, как петухи, даже с бойцовскими данными – длинные ноги и крепкая шея. А курочка маленькая, чуть больше рябчика, расцветка такая же серенькая. Один петух считает себя её мужем, остальные пытаются устроиться на должность любовников. Сама курочка принимает внимание, как должное. Однажды в маленькой беседке-сала монах нашёл небольшое яичко, чуть больше голубиного. Снесла на столике. Через пару недель, когда строительство навеса под монастырский минивэн было закончено, и машина встала на своё место, курочка избрала крышку радиатора для своего насеста. Каждое утро яичко на дворниках. Попытки согнать предпринимались неактивно – буддизм, а вот попытки переселить наседку были предприняты сразу же. На дереве Плюмерии, где ночевала большая часть куриного общества, была привязана корзина с сухими листьями.

Вансо направлялся на вечернюю молитву и подошёл к минивэну. Курочка чуть распушила перья, чтоб казаться больше и значительнее, сердито что-то закукала.

– Я тебя ночью переселю, – пообщал ей монах, на что курица только скептически сверкнула глазом.

После чантинга, по темноте, когда куры уже не видят, монах аккуратно подхватил курицу, прижав крылья, и перенёс в корзинку на дереве. Та что-то там пошуршала и затихла. На утро, направляясь на пинта бат, монахи опять увидели свежее яичко на стеклоочистителях минивэна и курицу гуляющую по саду.

– Надо её посадить в корзину и сделать крышку, хоть на денёк, – подумал Вансо, вспоминая, как тётя Галя садила курицу на яйца в деревне.

Но курица никак не собиралась переселяться, и поймать её стало труднее. Водитель микроавтобуса решил не терпеть такого издевательства над техникой и стал парковаться задним ходом. Курицу это не смутило, теперь её место было не на капоте, а на самой крыше. Достать оттуда птицу уже проблематично. Даже пробовали закинуть ей туда корзину, чтоб яйца не скатывались, но она проигнорировала такие попытки.

Стоит сказать, что курочка была особой своенравной, и как это полагается в Таиланде, верховодила всей стаей. Вансо не раз наблюдал, как она, распушив крылья, гоняет петухов, когда те слишком настойчивы в своих ухаживаниях. Монах сходил под баньян, где скопилось много мелких сухих семян-крылаток. Они помягче будут, чем шуршащие листья, устроил гнездо получше. Но курицу поймать не смог. На следующие дни она оставила свои попытки нестись на крыше и ночевала неизвестно где. Разрешилась ситуация сама. Курочка оценила всё-таки мягкую подстилку в гнезде. Яичко, маленькое и беленькое, засияло между листьев и вороха крылаток. Вроде всё наладилось, курочка стала нести яйца в корзинку на дереве, не столь часто, но этого от неё и не требовалось. Но…

Следующим эксцессом оказалось противостояние кур с собаками, а отнюдь не с котами. В соседнем старом общежитии подрос молодой пёс, которому было очень уж интересно забавляться с петухами. Возможно, они сами его спровоцировали на такие опасные игры. Один петух не выдержав натиска пустился наутёк, что и раззадорило собаку. В одно прекрасное утро нашли этого петуха потрёпанным и неживым недалеко от чеди. Монахов такое положение дел не устраивало, но не пойман не вор. Пёс же осмелел, поняв, что куриц гонять можно. Пару раз Вансо ругался на него, но тот только весело вилял хвостом. Когда же ему по спине попало метёлкой, он был сильно удивлён. Но воспринял это, как очередную игру со стороны человека.

Через пару дней Вансо услышал истеричное кудахтанье, а он как раз собирался идти мести двор. Молодой пёс с азартом гонял уже курицу вокруг молодого баньяна. Монах заругался и курица, до этого избегавшая общения с людьми, спряталась у него под ногами. Пёс получил крепко по голове метлой. С тех пор, одно только упоминание о жестких прутьях было достаточно чтобы у пса сразу находились неотложные дела в другом краю монастыря.

Прочие обитатели

Тропики есть тропики, и даже там где живут люди скученно, всё равно появляется всякая живность из джунглей – змеи, сколопендры, скорпионы. А уж муравьи и осы с пчелами вообще постоянные соседи. Как только Вансо заселился в своё кути, сразу заметил, что все ставни на окнах в сотах. Сначала не придал этому значения, пчёл он не боялся. даже когда укусили пару раз при попытке приоткрыть окно так, как хотелось. Но когда активность семей начала зашкаливать и они стали строить домики над дверью, в галерее у окна и опять укусили, пришлось принимать меры. Вансо купил самый дешёвый репеллент и брызнул на самых назойливых – семья решила убраться. Несколько раз возвращались на строительство, но получив отпор, оставили свои притязания на территорию монаха. В самом же кути, если пчела залетала, монах осторожно ловил её и бережно выносил на свежий воздух. Непричинение зла живому – требование не только монашеских правил, но и уже осознанная позиция. Слишком много он в жизни пострелял по живым существам.

Муравьи, которые досаждают всем тайцам в домах, не обошли и монастырь. Кроме постоянных экспедиций этих мельчайших насекомых в кути за остатками съестного (вот почему и нельзя хранить продукты), они селятся везде. При утренней уборке территории Вансо часто попадал на их дорожки, и от их укусов долго чесались ноги. Даже больнее, чем рыжие крупные муравьи, которые тоже попадаются. Мелкие роют норки между тротуарной плиткой, а их дальние походы хорошо видны по целым канавам в песке, выбитым постоянно снующими работниками.

Ночные верещания летучих мышей тоже в диковинку с непривычки. Крупная, не меньше голубя, такая страшилка для девушек, прилетает в начале ночи и виснет на дереве рядом с общежитием. Отдохнув, улетает и возвращается вновь. Полёты заканчиваются под утро, когда звучит колокол. Рассмотреть хорошо монаху её не удавалось ни разу, хотя и света фонарика мышь не боится, но защитная тёмная окраска как бы сливается с ночным небом и можно видеть только обводы фигуры со сложенными крыльями, как тень.

Змей живых еще ни разу не появлялось, но в маленькой сала висит пятиметровая шкура питона, пойманного здесь. Собаки иногда обнаруживают ползучих тварей в ближайших зарослях травы и кустов и мигом расправляются. Ну а кобр здесь не бывает, те живут ближе к рисовым полям, где есть лягушки. В монастыре же Вансо оказался в ночной тишине без лягушечьего пения в дождливые периоды, что уже хорошо.

Приблудилась взрослая макака в начале лета. Довольно крупный самец сначала наведывался изредка к кухне большой салы, где в ван пхра раскладывают в монашеские чаши рис и распаковывают другие подношения по мискам. Но постепенно его визиты стали постоянными, не смотря на неудовольствие местных собак. Устроившись на козырьке крыши общежития, макак высматривал что-нибудь съестное. При чём, аппетиты у него были довольно изысканные. В один из дней Ог позвал Вансо, обезьяна сидела на козырьке туалета с явным намерением достать связку полузрелых бананов, сорванных в саду недавно. Вансо взял бананы и закинул их ближе к макаке на крышу. Тот выбрал себе парочку зрелых, съел и отправился восвояси. Как оказалось, скрылся ненадолго. Шипение кошек вызвало желание посмотреть, что происходит. А макак сидел рядом с мусорным баком, разбирая выброшенные упаковки. Испугавшись монаха, прыгнул на край пластикового бака, от чего тот с грохотом перевернулся и покатился вниз. А незваный гость выбрал себе запаянный пакетик с кетчупом KFC и тут же удалился.

Судя по привычкам и ухваткам, обезьян имел опыт общения с людьми. Может даже когда-то жил у человека. Иначе как объяснить, что взрослая обезьяна живёт почти в городе, вдали от джунглей и без сородичей.

незваный гость