Я решила делать вид, что вижу эту Таню в первый раз в своей жизни. Посмотрим, что это за птица – как общается, чем дышит, к чему стремится… Надо бы аккуратно выяснить, что она думает о женщинах, разрушающих семьи. Кто ее знает – может, для нее это в порядке вещей. И тогда… А что тогда? Ослепить Сашу и запретить с ней общаться? Детский сад, штаны на лямках…
С этой Таней совсем забыла как следует разглядеть свою будущую невестку. А она ничего, кажется: не сводит глаз с Андрюшки, да и он млеет – вон, даже под столом за руки держатся. Ой, как хочется надеяться, что это любовь – такая, какая бывает только раз в жизни.
Черт, и все равно не могу думать ни о чем другом, кроме этой хищницы.
К слову, я привела себя в порядок, чтобы не выглядеть на фоне этой Тани пугалом, и все равно мне до нее далеко. Она ухожена до кончиков ногтей – у меня лично ощущение, что она целыми днями не вылезает из спа-салонов. Честно попыталась найти какой-нибудь изъян в ее внешности, но его просто нет. Правда, подозреваю, что грудь у нее не своя – не может своя быть такой большой и аппетитно круглой. Да и это скорее для мужчин плюс, чем минус.
– Таня, а чем вы занимаетесь? – я решила вспомнить о гостеприимстве хозяйки и начать светскую беседу.
– Я кардиохирург, – она широко улыбнулась, выставив на всеобщее обозрение ряд белых, как жемчуг, зубов, – Чиню забарахлившие моторчики, от которых зависят человеческие жизни. Такая вот у меня работа.
Моторчики?! Однако, своеобразное у нее чувство юмора. Интересно, а ТАМ – тоже моторчик?
Воображение у меня бурное, поэтому я живо представила себе картинку, где Таня, хищно облизываясь, говорит моему мужу: "Ну как, завести тебе твой моторчик"?
Хмм… Перестань об этом думать. Перестань сейчас же…
– Ой как здорово! – пропела я каким-то фальшиво-тонким, не своим голосом, – А у меня муж тоже врач – хирург. Андрей вам наверное рассказывал… И что, в вашей больничке мужчины совсем слепые? Не видят, что такая красавица одна? Никто за вами там не ухаживает?
Мдаа, немного откровенно, агрессивно и напористо получилось. Шашки наголо – и вперед. Но мне надо знать, что она ответит!
В глазах Тани мелькнуло удивление, но воспитанность взяла верх.
– Если честно, мне пока не нужны новые отношения, – сказала она сухо, – Только что пережила очень болезненный развод, поэтому для меня пока существует только работа…
– Ой, как жалко, – сказала я, не испытывая ни капли сочувствия, – Простите.
– Да ладно тебе, не скромничай, – вдруг встряла в разговор Вася, отложив вилку, – Вы знаете, где бы она ни появлялась – мужчины за ней увиваются. И на работе тоже…
– Не надо, Вася, – одернула сестру Таня, слегка покраснев. И, окончательно смутившись, принялась наглаживать кота. Тот млел, слегка высунув язык – показатель высшего кайфа. Предатель. Иуда. Продажная шкура. Все вы, мужики, одинаковы: видите красивую женщину и сразу языки вываливаете от восторга…
– А вот и я! Простите, что опоздал! – в прихожей хлопнула дверь, и мой муженек, держа в руках большую коробку пирожных, заглянул в комнату, – Вы уже на…
Он не договорил. Пластиковая коробка выскользнула у него из рук и раскрылась. Васька – который кот – мигом вскочил и принялся подозрительно обнюхивать корзиночки с кремом. Чихнув для порядка, отошел – "Ну и гадость" – было написано на его морде.
А вот что написано на морде… ой, простите, на лице моего мужа, – сказать трудно. Удивление? Или ужас?
Подумалось мне сегодня, что "сноха" – это та бесправная женщина в семье мужа, с мнением которой никто не считается. Та, которая терпит унижения, оскорбления, тяжелую работу и… все молча сносит. В смысле, терпит.
Не знаю, как там в словаре "Живого Великорусского", а у нас сноха явно не будет на бесправном положении в семье. Всем покажет, где раки зимуют. И Ваське тоже.
Пока муженек отходил от первого шока и, нервно смеясь, представлял нам свою коллегу (исподтишка поглядывая при этом на мою реакцию), Васенька достала из сумочки какой-то журнал и принялась его листать. Андрея, вначале не проявившего ни малейшего интереса к глянцевому изданию, весьма энергично пихнули в бок и заставили смотреть на картинки.
Интересно, что это там у нее? Ах, как жаль, что мое зрение ухудшилось после родов…
Приставив указательный палец к глазам, я сощурилась, как китаец, я попыталась разглядеть название журнала.
– Ой, как здорово! Значит, мы с вами скоро сроднимся, Александр Павлович! – долетел до меня звонкий голосок Тани, – Как тесен мир, Вы не находите?
А, это она у меня уже спрашивает. Пришлось перестать безуспешно изображать китайца и включаться в диалог с оттенком светской беседы.
Так, Оля, возьми себя в руки, веди себя с достоинством королевы. Оставь свое желание оттаскать ее за жиденькие космы и выцарапать мужу глаза. Ага, как же… Вы видите, как он на нее смотрит?! Как преданная собачка на своего хозяина – вывалив язык и бешено виляя хвостом от счастья. Кажется, еще секунда – завизжит от радости и кинется облизывать ей лицо. Да и она тоже оживилась – куда-то пропала маска холодного отчуждения, вежливая улыбка сменилась искренней, живой.
Чувствуя, что во мне включается моя субличность базарной бабы (очень редко это бывает, поверьте!), я мигом затолкала ее обратно и пропела:
– Проходи, милый, садись. Сегодня на ужин твоя любимая утка в медовом соусе. Вы знаете, у Санечки больной желудок и я вообще ему готовлю всегда по особому рецепту – все двадцать лет счастливой семейной жизни. Но раз уж у нас сегодня праздник, можно и расслабиться немного, правда? А что это у тебя за журнал, Вася?
Улыбка Тани слегка завяла – что бы это значило? Саня слегка смутился – не каждому мужчине понравится при всех признать неполадки со здоровьем. Ничего, это такая моя маленькая месть, которая, как известно, сладка…
Месть сладка, говоришь, Оля? Да ты просто ничего слаще пареной репки в жизни не ела. Всю жизнь себе во всем отказывала, лишнюю вещь боялась купить – лишь бы муж был накормлен досыта, а ребенок играл самыми лучшими игрушками. И что? В итоге сын крутит пальцем у виска, знакомя меня со своей невестой, а муж вообще не видит во мне женщину и смотрит на других.
Мне стало так горько, так обидно и больно за себя. Я сидела и вспоминала прожитые годы: как я из своего почти нового платья сшила пятилетнему Андрюшке новогодний блестящий костюм. Как однажды не купила себе сапоги, которые очень хотела – белые, на небольшом каблучке – а купила Саше стильные часы, о которых он давно мечтал. Как однажды не смогла навестить в больнице болеющего отца, потому что Саня…
Я сидела, перебирая свои обидки, и почти не слышала, что говорит Вася всем присутствующим. Очнулась только тогда, когда услышала возглас Сани:
– Семьдесят девять тысяч на платье? Но это же… очень дорого, и вообще зря – это ведь платье на один раз. Оля, скажи, что это очень неразумно!
– Ну… если родители Васи могут позволить себе такие траты, почему бы и нет, – улыбнулась я, приходя в себя, – В конце концов, свадьба бывает лишь раз в жизни…
– Вы не поняли, – напряженным голосом объявила Вася, – Платье невесты всегда оплачивает жених или его родители. Значит, я вот тут поставила пометочку – вот это платье, сорок второй размер. Теперь поговорим о ресторане и тамаде. Таня, помнишь, ты говорила, что вы с коллегами ездили в "Версаль". Сколько там с человека, не помнишь?
Я мысленно пересчитала деньги в заначке. Насколько я помню, там после покупки коляски для Ваньки оставалось около пятидесяти тысяч. Конечно, еще есть счет в банке, но это, как говорится, крайний случай…
А вы говорите, сноха. Может, напориха? Или наглюха?
Скандал после ухода "гостей" у нас, конечно, был грандиозный. Я не рискнула высказать все, что я думаю, прямо в лицо будущей невестке – предпочла оторваться на сыне.
Короче, как в анекдоте: Саня орал на Андрея, я орала на Саню, Андрей орал на нас обоих и демонстративно пытался собирать вещи, но вовремя одумался, вспомнив, что идти ему особо некуда. Васька (который кот) тоже решил не оставаться в стороне от семейных разборок и от полноты чувств напрудил в ванной огромную лужу.
Отвлекающий маневр с попыткой примирения сторон, Васенька? Ха, не выйдет, я уже вошла во вкус. И Саня, кстати, тоже.
– Ты хоть понимаешь, балда, что на эти деньги, какие твоя супружница собирается на платье потратить, может спокойно месяца два жить среднестатистическая российская семья? – орал он, – Хочет платье – пусть покупает сама. Где ее родители? Они вообще в курсе, что их доченька замуж собралась?!
– Нет у нее никого, кроме сестры и тетки, которая их воспитала, – Андрей в свою очередь тоже не собирался убавлять звук, – Что она видела в своей жизни, а? Родители умерли, когда ей три годика было, их с Таней на воспитание тетка взяла, сестра матери. Она с детства мечтала о красивой свадьбе, платье и ресторане…
– Ага, вот только ей попался такой нищеброд, как ты, а не какой-нибудь царь Крез, – язвительно выпалил Саша, принимаясь наворачивать салат прямо из салатницы – видимо, заедает стресс, – Хочешь красивой свадьбы – пожалуйста. Иди работай, зарабатывай на свою роскошную свадьбу, а не надейся на родителей! Я все сказал.
Андрей замер посреди комнаты, глядя на отца прищуренными от злости глазами. Лицо его медленно багровело. приобретая свекольный цвет.
– Ты…Ты…Знаешь, кто ты?
– Так, спокойно! – на этом месте я предпочла вмешаться, чувствуя себя немного рефери, – Андрей, сядь. Давай поговорим спокойно! Пойми, мы с отцом не миллионеры. Да, у папы хорошая заработная плата, но мы не можем позволить себе спустить его месячный доход на платье. Подожди, ты меня не дослушал! – заорала я, видя, как Андрей закатил глаза и собирается встать, – Я хочу сказать, что мы, раз уж Вася на этом настаивает, согласны купить платье – недорогое. Тысяч, скажем, за десять…Сейчас очень красивые платья можно найти по приемлемым ценам. И ресторан оплатим за своих гостей. "Версаль", правда, не потянем, – думаю, что-то найдем подешевле…Пойми, мы тебя очень любим и желаем тебе счастья, но тратить такую сумму на свадьбу мне кажется непозволительной роскошью. Лучше мы вам сделаем подарок в виде…ммм…поездки на море, например. В Пицунду, скажем – там очень здорово, бархатный сезон, все дела…Ну, что скажешь?
Андрей молчал, угрюмо глядя в пол.
– Еще и на море поездку, – опять завелся Саша, – Сделал ребенка, привел будущую жену в дом к родителям и еще собирается за их счет устроить свадьбу и скататься на море. Отлично получилось, сынок, молодец! Поступок настоящего мужчины!
– А ты меня воспитывал мужчиной? – Андрей хлопнул кулаком по столу и вскочил, глядя прямо в глаза отцу, – Где ты был, когда я рос? На работе пропадал целыми днями?! Ты вообще в курсе был, в какой школе я учился? Как звали моего лучшего друга?! Когда ты меня на рыбалку брал с собой, а? Когда ты со мной просто разговаривал? А, отец? Когда?!
Саня с шумом втянул в себя воздух и зажмурил глаза. Потом резко выдохнул и отошел к окну, сцепив ладони у себя на затылке замком. Ответить ему было нечего.
Андрей снова сел за стол напротив меня.
– Я тебя понял, мам, – тихо сказал он, – Спасибо тебе, что не сказала все это Васе – я думаю, мне нужно будет с ней поговорить самому. И Таню подключить. А по поводу денег не волнуйся, – считай, я беру сейчас у вас в долг. Я уже договорился – с первого октября буду работать в салоне сотовой связи по вечерам.
Он резко встал и порывисто обнял меня. Щека у него была мокрой. На мгновение мне вспомнились те минуты, когда он маленьким прибегал ко мне со своими обидками: Колька в садике машину отобрал, с горки упал, двойку незаслуженную поставили… Как легко было тогда мне его обнимать, утешать, решать его проблемы, помогать…Может быть, я и воспитывала его неправильно, но…я знаю одно: пока я могу помогать своим детям, я всегда буду это делать. Даже рискуя прослыть сумасшедшей.
– Слышишь? Я все тебе отдам до копейки, не волнуйся! – бросил отцу Андрей, выходя из комнаты, – Ночевать не приду, не ждите. Всем пока.
Саша медленно повернулся ко мне – мертвенно-бледный, с дрожащими руками.
– Я же работал для него – чтобы у него все было. Почему сейчас он меня этим упрекает?! – спросил он глухо.
– Не знаю, – безжалостно припечатала я, пожимая плечами, – Но раз уж у нас сегодня вечер откровений, может быть, ты скажешь мне, что ты чувствуешь к Тане? И, пожалуйста, не отрицай ничего – я не слепая. Ну?