Глава 5 Спор с Мамзель
Каждую неделю ученицам класса, в котором учились близняшки О’Салливан, выставляли оценки по всем предметам. В Редруфсе Пат и Изабель были почти круглыми отличницами, но, перейдя в Сент-Клэр, девочки стали не успевать по многим дисциплинам, что, конечно, не могло не удручать их.
Хилари заметила, что они из-за этого огорчены, и решила с ними поговорить.
– Не забывайте, что вы единственные новенькие в нашем классе, – сказала она. – Остальные отучились здесь не меньше двух семестров и привыкли к учебным методам Сент-Клэр. Ну же, выше нос!
Сильнее всего сестёр расстроила Мамзель Безобразие. Поблажек новым ученицам она не делала, и, когда Пат и Изабель сдали ей скверно написанные сочинения по французскому, она не на шутку рассердилась.
На столе перед Мамзель лежала стопка сочинений с аккуратно выставленными отметками «удовлетворительно», «хорошо» и «отлично». Но когда она увидела работы Пат и Изабель, оценка за них была одинаковая – «Безобразие!».
– Это никуда не годится! – кричала Мамзель, хлопая своей огромной ладонью по стопке тетрадок. – Это безобразие! Вы сегодня же напишете сочинение заново и сдадите его после ужина.
– Мы не можем написать заново сегодня, Мамзель, – вежливо сказала Пат. – Днём у нас урок рисования, а после чая нам разрешили вместе сходить в кино. Нам не хватит времени переписать сочинение. Можно завтра?
– О, невыносимые девчонки! – взревела Мамзель и так топнула, что тетради на столе подпрыгнули и свалились на пол. – Да как вы смеете со мной так разговаривать?! Вы сдаёте эти… безобразные, да, безобразные сочинения и говорите, что в кино пойдёте… Никуда вы не пойдёте! Вы останетесь в школе и напишете сочинение. И если допустите больше одной ошибки, будете переписывать заново! Так-то!
– Но… но… у нас уже есть билеты, – пролепетала Изабель. – Нам пришлось забронировать места заранее. Мы…
– Меня не волнуют никакие места и брони! – вскричала Мамзель, окончательно выйдя из себя. – Меня волнует только то, что вы должны хорошо выучить французский, я здесь именно за этим! Сочинения сдадите вечером.
Казалось, Изабель вот-вот расплачется. Пат от возмущения выпятила нижнюю губу. Остальные девочки были рады вспыхнувшей между сёстрами и учительницей ссоре, а некоторые втайне ликовали, что близняшек наконец-то поставили на место. После такого переполоха все в классе сидели как мышки и были внимательными; остаток урока прошёл спокойно, а Пат всё дулась и старалась отвечать как можно реже.
После урока сёстры поговорили.
– Я всё равно пойду в кино! – заявила Пат.
– О нет, Пат! – возразила Изабель. – Нам нельзя. Мы нарвёмся на неприятности. Лучше давай останемся и перепишем сочинение. Ну пожалуйста!
– Я ПОЙДУ в кино! – упрямо сказала Пат. – А это дурацкое сочинение мы напишем после обеда. И мне не важно, насколько плохо я его напишу.
Однако после обеда сёстрам пришлось пойти на классное собрание, где обсуждался план прогулок на природу, поэтому времени на сочинение не хватило. Урок рисования занял весь полдень. Изабель начала беспокоиться. А вдруг Пат настоит на том, чтобы пойти в кино, не переписав сочинение? Даже подумать страшно, что устроит Мамзель.
– Давай не пойдём пить чай, – предложила Изабель сестре, когда они спускались по лестнице после урока рисования. – Тогда успеем написать сочинения.
– Пропустить чай? Ни за что! – сказала Пат. – Я голодная. Не знаю, почему после рисования всегда так хочется есть. А ещё я знаю, что Дженет прислали из дома большую банку сливового джема и она откроет её во время чая. Мне хочется попробовать!
Изабель тоже была голодна, поэтому поддалась уговорам сестры. Она понимала, что после чаепития у них совсем не останется времени ни на что, а тем более на сочинение, ведь в кино нужно прийти без опоздания.
«Я не должна идти, – думала Изабель. – Нельзя ни в коем случае. Если Мамзель Безобразие узнает, что мы её ослушались, она будет вне себя».
Но после чая Пат потащила Изабель в спальню девочек, чтобы взять пальто и шляпы.
– Пат, мы не можем пойти! – взмолилась Изабель.
– Ещё как можем! – выкрикнула Пат и выпятила нижнюю губу. – Пойдём.
– Но, Пат, нам же и правда сильно влетит! – уговаривала сестру Изабель. – Это того не стоит. Возможно, Мамзель заставит нас ходить на дополнительные занятия каждый день или что-то ещё. Дженет мне рассказывала, что однажды ей целую неделю пришлось оставаться в классе после чая и писать французские глаголы за то, что она немного надерзила Мамзель. И она не сочла это пустяком.
– Не будь трусихой, Изабель, – фыркнула Пат. – Я всё продумала. Мамзель велела сдать сочинения после ужина, так? Но она не сказала во сколько! Так что, когда все заснут, мы спустимся в гостиную, перепишем сочинения и отдадим их Мамзель!
– Пат! Я не осмелюсь так сделать! – вскричала бедная Изабель. – В такой поздний час пойти к Мамзель в ночных рубашках? Да ты с ума, видно, сошла!
– Это Мамзель свела меня с ума. – Пат упрямо стояла на своём. – И вообще, мне не важно, что будет. Ты знаешь, мы не хотели идти в Сент-Клэр. Если с нами будут здесь так обращаться, я уйду! Пусть меня исключат!
– Пат, не говори так! – воскликнула Изабель. – Подумай, что скажут мама с папой!
– Это из-за них мы здесь, – сказала Пат, не на шутку разозлившись.
– Да, но, Пат… Представь, как будет ужасно, если в Редруфсе узнают, что нас исключили из Сент-Клэра, – тихо проговорила Изабель.
У Пат в глазах заблестели слёзы. Она не хотела ничего представлять.
– Я не передумаю, – резко сказала она. – Так что если идёшь со мной – пойдём. А если нет – будь трусихой сама по себе!
Но Изабель не хотела оставаться одна, поэтому надела пальто и шляпку. Выходя из гостиной, сёстры столкнулись с Дженет.
– Так-так-так! Значит, вы всё-таки идёте в кино! И когда же вы успели переписать сочинение по французскому? – спросила Дженет.
– Мы его не переписали, – ответила Пат.
Присвистнув, Дженет изумлённо посмотрела на девочек:
– Не хотела бы я оказаться завтра на вашем месте, когда скажете это Мамзель! Вы и правда дурочки. Не понимаю, почему вы из кожи вон лезете, чтобы навлечь на себя неприятности!
Ничего не ответив, Пат и Изабель спустились в холл и побежали в город.
Фильм был замечательный, но сёстры не насладились им в полной мере и ушли незадолго до окончания, чтобы успеть к ужину. После ужина состоялось школьное собрание, на которое Пат и Изабель пришлось пойти, хотя обе втайне желали его пропустить. Но собрание вела староста Уинифред Джеймс, и сёстры не осмелились спросить, можно ли им не приходить.
В девять часов вечера было время отбоя для класса близняшек и двух классов старше. Болтая и смеясь, ученицы поднимались в спальни и переодевались в ночные рубашки. Обычно одна из учительниц приходила проверить, улеглись ли девочки, и выключить свет, но сегодня Хилари сообщила, что это поручили сделать ей.
– Мисс Робертс у мисс Теобальд, – сказала она, – так что я ответственная за отбой. Давайте скорее, свет выключится через пять минут, и вам придётся готовиться ко сну в темноте.
Услышав, что мисс Робертс не придёт, Джоан и Дорис затеяли битву подушками, визжа и заливаясь смехом. Вдруг одна подушка разорвалась, и из неё посыпались перья и пух. Какое уж тут веселье!
– О-о-о! – воскликнула Джоан. – Вы только посмотрите, что стало с моей подушкой! Хилари, пожалуйста, не выключай свет! Я должна собрать перья!
– Извини, но нет, – ответила Хилари, – утром соберёшь. Всё, я выключаю свет! Мисс Робертс зайдёт через час проверить, все ли легли, так что будем надеяться, она не заметит этот беспорядок! Может, подумает, что кошка гоняла кур по нашей спальне!
Свет погас. Все девочки лежали в кроватях, кроме Джоан и Дорис, которые собирали перья. Им пришлось переодеваться в ночные рубашки и чистить зубы в темноте. Джоан опрокинула кружку для умывания, Дорис ударилась лодыжкой о свой комод и громко застонала от боли. Дженет захихикала, а Кэтлин Грегори от сдерживаемого смеха начала икать.
– Перестань, Кэтлин, – велела ей Хилари. – Ты нарочно икаешь, я знаю!
– Не нарочно! – возмутилась Кэтлин и так громко икнула, что у неё даже кровать затряслась.
Дженет всё хихикала, и каждый раз, когда она пыталась успокоиться, бедная Кэтлин начинала икать, и Дженет снова заходилась от смеха.
Даже близняшки смеялись, хоть и беспокоились, что теперь все долго не угомонятся. В конце концов у Хилари лопнуло терпение, и она села в постели.
– Какие же вы бессовестные! Если кто-нибудь пройдёт мимо спальни и услышит шум, виновата буду я, потому что дежурная! Дженет, успокойся, а ты, Кэтлин, выпей уже воды! Как нам уснуть, раз ты так икаешь?
– Прости, Хилари, – снова икнув, выдавила Кэтлин. – Я встану и попью.
– Джоан и Дорис, ложитесь в постель! – велела Хилари, укрываясь одеялом. – Мне нет дела, почистили ли вы зубы и расчесали ли волосы! Быстро в кровати!
Через пять минут в спальне воцарилась тишина, хотя Кэтлин время от времени приглушённо икала и Дженет сдавленно хихикала.
Изабель и Пат бодрствовали, дожидаясь, когда все девочки заснут. В течение часа должна была прийти мисс Робертс, и близняшки волновались, потому что не могли ждать так долго, чтобы спуститься в гостиную. Тем более, к тому времени как они перепишут сочинения, Мамзель могла уже уйти спать.
– Изабель! – шёпотом позвала Пат сестру. – Изабель! Похоже, они спят! Вставай и надевай халат!
– Но мисс Робертс ещё не приходила, – прошептала Изабель.
– Давай положим подушки под одеяло, как будто мы там лежим! – предложила Пат. – Ну же, идём!
Девочки тихо вылезли из постелей и накинули халаты поверх ночных рубашек. Затем накрыли подушки одеялами, надеясь, что мисс Робертс не заметит подмены, когда зайдёт. Потом, стараясь не шуметь, они спустились по тускло освещённой лестнице в общую гостиную.
Пат закрыла дверь и включила свет. Сёстры сели за стол и достали тетради по французскому. Мамзель подчеркнула все ошибки, и девочки аккуратно и внимательно переписали свои сочинения.
– В моём было пятнадцать ошибок, надеюсь, теперь их не больше пяти! – сказала Изабель. – Так вам, Мамзель Безобразие! Ох, как же спать хочется… Слушай, Пат, думаешь, стоит идти так поздно к Мамзель? У меня от одной только мысли коленки трясутся!
– Ой, не глупи, – фыркнула Пат. – Ну что она нам скажет, а? Мы переписали сочинения, и нам велено сдать их после ужина, что мы и собираемся сделать, разве нет?
Итак, сочинения переписаны. Теперь их нужно отдать Мамзель. Но где её искать? В одной из учительских гостиных? Или в спальне? Где?
– Ладно, пойдём её поищем, – сказала Пат. – Выше нос, Изабель.
Сёстры вышли из гостиной и заглянули в одну из учительских комнат. Свет там был выключен, внутри – никого. Но тут, по пути во вторую гостиную, девочки услышали голос Мамзель, он доносился из какой-то классной комнаты! Вот это удача!
– Она в классе, где занимаются третьеклашки, – прошептала Пат. – И похоже, не одна. Наверное, с учительницей рисования – Мамзель дружит с мисс Уокер.
Девочки постучались. Из-за двери послышался удивлённый возглас:
– Войдите! Кто там?
Пат открыла дверь, и сёстры вошли в класс. Как же они изумились, увидев, что рядом с Мамзель, разглядывая большую таблицу на французском, стоит сама директриса мисс Теобальд! Оторопевшие девочки так и замерли на пороге, вытаращив глаза. Мамзель изумлённо вскрикнула, а мисс Теобальд молча смотрела на них.
Первой от потрясения оправилась Мамзель.
– В чём дело? Вы заболели, маленькие мои?
– Нет, не заболели, – дрожащим голосом ответила Пат. – Мы принесли переписанные сочинения. Вы сказали сдать их после ужина, вот они.
– Но почему так поздно? – серьёзным тоном спросила мисс Теобальд. – Вам следовало бы догадаться, что Мамзель велела их принести до отбоя.
– У нас только сейчас нашлось время их переписать, – пролепетала Пат, внезапно чувствуя себя полной дурочкой.
– Ах, скверные девчонки! Они в кино пошли вместо того, чтобы переписывать сочинения! – вскричала Мамзель, сразу всё поняв. – Ох, мисс Теобальд, эти близняшки меня в гроб вгонят! Как они учатся! Даже не верится, что ходили в школу, прежде чем сюда перевестись! Просто безобразие!
– Мы ходили в школу, и она была превосходной! – возмущённо выкрикнула Пат. – Гораздо лучше Сент-Клэра!
Повисла тишина. Мисс Теобальд о чём-то думала, а Мамзель от такой дерзости лишилась дара речи.
– Мы не будем ничего сейчас решать и обсуждать это, – наконец проговорила директриса. – Уже очень поздно. Идите в постель, девочки, а утром, в десять часов, я жду вас у себя. Попросите мисс Робертс отпустить вас на пятнадцать минут.
Пристыженные и расстроенные, с тетрадями по французскому в руках, Пат и Изабель отправились в спальню. Как же им не повезло натолкнуться на саму директрису! Что же теперь будет? Вот бы десять утра не наступило!