Яна хорошенько вытянулась за то время, что мы не виделись. Даже появляются сомнения, что это один и тот же человек.
Раньше она была похожа на хипаря. По незнанию и не разберёшь, девчонка перед тобой или пацанёнок, у которого ещё голос не сломался.
Помню, она вечно носила мешковатые толстовки и широкие джинсы, стриглась под каре, брекеты носила. А сейчас от всего этого не осталось и следа.
Яна отрастила длинные волосы, которые, оказывается, ей очень идут. Избавилась от железяк на зубах и краситься где-то научилась. Кое-что ещё выросло, но это меня уже не должно никак касаться. А еще она сменила мешковатый гардероб на более женственный. Я бы даже сказал чересчур женственный. Юбка экстремальной длины и укороченный топ вряд ли вообще можно назвать одеждой.
– Что, здоровяк, даже не обнимешь старую знакомую? – хлопает длинными ресницами, смотря на меня щенячьим взглядом зелёных глаз.
Яна растягивает губы в ухмылке. Вид у неё хоть и порядком уставший после встряски на поезде, но эта девушка в любой ситуации может отыскать позитив.
– Иди ко мне, мелкая, – расставляю руки шире и загребаю её в объятия. Я пребываю в шоке, но вида стараюсь не подавать. – Не такая ты уж и старая.
– А вот ты… ты постарел! – она задирает голову и проходится указательным пальцем по моему лицу, с вдумчивым видом что-то выискивает на нём. – Морщинки кое-где уже проглядываются. Тебе нужно срочно менять образ жизни, иначе кому ты такой будешь нужен? Мне так уж точно нет!
Смеёмся в голос.
– Какая же ты колючка. И как же сильно я скучал по этому.
– Я тоже рада тебя видеть! – выпутавшись из моих рук, она по-хозяйски проходит вглубь гостиной. Плюхается на диван, хлопает по нему. – Ну, давай, рассказывай! Где я могу разложить свои вещи?
Беру с порога её увесистый чемодан. Поражаюсь тому, как она дотащила его без какой-либо помощи.
А я ведь предлагал встретить её на вокзале, а она ни в какую не соглашалась. Гордая совсем не тогда, когда нужно.
– В моей квартире выбора не так уж и много, – прохожу мимо, стараясь не смотреть на неё и на то, во что она одета. Яна подскакивает на ноги и семенит за мной. – Поживёшь пока в моей комнате. Два верхних ящика комода я освободил для тебя. Как знал, что ты притаранишь целый вагон вещей с собой, – ловко подбрасываю чемодан на комод, открываю дверцу шкафа, отодвигаю в сторону свои вещи, вывешенные на вешалках. – Он тоже в твоём распоряжении. А слева ванная комната. Чистые полотенца хранятся в шкафчике под раковиной и ещё в гардеробной.
Яна недоверчиво косится на меня и хранит молчание, совсем несвойственное ей. Мне приходится повести бровью, чтобы она задала вопрос, который, по всей видимости, мучает её.
– Супер! А ты где будешь спать?
Бросаю взгляд за Яну, на свою скомканную постель. Нет, мне не жалко. Просто на ней ещё никто не спал, кроме меня. Я сам установил правило, которое теперь придётся нарушить.
– А я пока поживу в гостиной. Располагайся, не буду тебя отвлекать.
Выхожу из комнаты, чтобы оставить её наедине с собой. Ей нужно отдохнуть и переодеться.
– И это всё?! – оглядываюсь на её возмущённый выкрик. Не успела заявиться сюда, как уже чем-то недовольна. Она всплёскивает руками, будто готова наброситься на меня. – В этой огромной квартире всего две жилых комнаты?
– Да, а что в этом такого? Мне и двух вполне достаточно. Я, знаешь ли, не привык принимать у себя гостей.
– Тогда не хочу тебя стеснять, – она корячится, чтобы стащить чемодан с комода, но для такой малявки это трудновыполнимая задача. Чересчур высоко. Если она и стянет его, тот придавит её своим грузом. – Сегодня я переночую в гостиной, так и быть, а завтра найду какой-нибудь приличный хостел.
Легким движением оттесняю её в сторону, пока она не нанесла себе увечья. Яна валится с ног на кровать, поскольку я не рассчитал силу.
Всегда забываю, что в этой девчонке килограммов сорок от силы. У неё хоть и множество закидонов, но, к сожалению, они не добавляют ей никакого веса.
– Ну уж нет!
– Что, нет?
– Никаких гостиниц и хостелов! Пока ты находишься здесь, я отвечаю за тебя! Ты останешься здесь и точка! Поняла?
Она складывает руки на груди, надувает губы, но тут же расплывается в коварной улыбке. Большие зелёные глаза сверкают и переливаются, как гладь чистейшего озера.
Мысленно отвешиваю себе подзатыльник, когда осознаю, что ещё никогда не приводил подобных сравнений.
Похоже, Серёгин розовый единорог и до меня добрался.
– Хм… Узнаю своего упрямого няньку, – хитрый прищур исподлобья обращён на меня, а потом она складывает ладони в молитвенном жесте. Хнычет. – Кирюш, ну, я правда не хочу ущемлять тебя. Давай я хотя бы в гостиной размещусь. Это ведь твоя кровать.
– Нет! Я провожу в гостиной большую часть времени! К тому же только в спальне есть душ.
Яна закусывает щеку с внутренней стороны, что-то обдумывает, а затем поднимается с постели. Приблизившись ко мне, кладёт руку на мою грудь, которая в эту же секунду напрягается, а сам я становлюсь как сжатая пружина.
– А, раз так, тогда оки. С этим мы, славу богу, разобрались. А вот что ты будешь делать с тем, что я жутко изголодалась по тебе?
Я натуральным образом офигеваю. Разеваю рот не в силах вымолвить ни слова.
Сглатываю, дёрнув кадыком так, что она замечает это.
Яна не сводит с меня глаз. Она становится на цыпочки и тянется своим лицом к моему, словно задумала поиграть со мной в мою же игру.
Это запрещено. Это против правил.
Она скользит ладонью по торсу и, к счастью, отстраняется от меня. Я с облегчением вжимаюсь в стену и могу наконец перевести дух.
Что это было?
Она заигрывала со мной или я уже начинаю сходить с ума?