Следующим вечером я иду на Керзон-стрит, не предупредив заранее о своем визите. Моя голова забита информацией с controllingmen.com, и я хочу увидеть, как Феликс ведет себя с Тильдой, когда это не запланированное событие, потому что теперь я думаю, что все наши встречи – вечер с кино, прогулка по реке, поездка на спорткаре – все было рассчитано, это были сюжеты, где Феликс мог сыграть роль заботливого и романтичного героя. В моей голове тревожным колокольчиком звенит комментарий с сайта: «На людях мой муж ведет себя как Прекрасный принц, весь такой любящий и заботливый. Когда мы наедине, он холоден, бьет меня, но никогда – по лицу. Только так, чтобы синяки были незаметны».
Сейчас я взяла на себя роль следователя и, возможно, спасателя, поэтому я нервничаю, когда стою на тротуаре перед дверью и нажимаю на кнопку звонка. Двадцать секунд тишины – и я разворачиваюсь, чтобы идти домой, если честно, чувствуя облегчение, что мне не придется проходить через это. Я могу пойти домой и поужинать кисло-сладкой курочкой. Но через трещание домофона я слышу сильно искаженный голос Тильды, недружелюбное «кто там?».
– Это я. Калли… Могу я войти?
– Что? Что ты здесь делаешь?..
Я собираюсь выдумать какую-нибудь отговорку, но она говорит:
– О, ладно…
И впускает меня внутрь.
Когда я поворачиваю за угол, поднимаясь по лестнице к квартире, то вижу Феликса в проеме входной двери, он одет в повседневную одежду: серая футболка и темные джинсы, но и это почему-то выглядит элегантно и хорошо сочетается – напоминает опрятных американцев, которые выступают на TED talks[4]. Он встречает меня безупречной белоснежной улыбкой и быстрым объятием, которое в обычное время я охарактеризовала бы как теплое и дружелюбное.
– Заходи… Что случилось, Калли? Такой неожиданный сюрприз.
– О, я принесла Тильде книгу. – Я копаюсь в сумке в поисках книги, которую взяла для прикрытия. – «Американский психопат», – говорю я.
Он буквально взрывается от смеха. Вот правда.
– Безумный выбор! – говорит он добродушно, пока я оцениваю его поведение. Я бы сказала, что он на удивление расслаблен, – думала, он среагирует на это с хотя бы небольшим подозрением или неодобрением.
– Да я шучу… Вот что у меня. – Смеюсь вместе с ним и показываю ему книгу, это скандинавский триллер, который я сейчас читаю, – «Художник».
– Где Тильда? – Я внезапно отмечаю, что это странно: она ответила на домофон, но не встречает меня.
– Принимает душ, – говорит Феликс, глядя на закрытую дверь. – Она ненадолго, я уверен… Хочешь чего-нибудь? Бокал вина? Я присоединюсь.
– Хорошо.
Смотрю, как он открывает кухонный шкаф, обнаружив, что вместо мешанины не сочетающихся между собой разношерстных стаканов там стоит ряд из четырех бокалов на тонкой ножке, изящных, точно маленькие балерины, застывшие в па. Но не аккуратность настораживает меня, а то, что их всего лишь четыре. Очевидно, что Феликс не планирует собирать большие компании в этой квартире.
Мы садимся рядом. Он занимает довольно много пространства, его большая ступня лежит на колене, рука легла вдоль спинки дивана, а я приняла строгий вид, сижу с прямой спиной в углу, бокал с вином слегка дрожит в руке. Тишина, повисшая на мгновение, намекает, что единственный вариант, который у меня есть до тех пор, пока не придет Тильда, – это светская беседа ни о чем. Я не хочу бросать ему вызов, пока ее нет.
– Много дел на работе? – спрашиваю.
– Просто ужас… – Он отвечает так, как будто его это скорее забавляет, чем напрягает. – А у тебя?
– Знаешь… В книжном магазине никогда не бывает такой уж суеты. На прошлой неделе моя начальница пролила кофе на клиента. Это самое ужасное, что в принципе может случиться.
Из спальни доносятся какие-то звуки, а быть может, это из ванной, смежной с ней, и я оборачиваюсь, ожидая, что в комнату войдет Тильда. Но она не приходит.
– Что строители собираются сделать с квартирой? – Мой голос звучит несколько неестественно, слишком напряженно, и я понимаю, что изменила тон разговора.
– Думаю, они сделают ее чуть более современной. Подберут более удачное цветовое сочетание, немного новой мебели. Здесь неплохо, высокие потолки, хорошие пропорции.
Я никогда не задумывалась о пропорциях, и так об этом и говорю. Затем Тильда появляется на пороге ванной, но не идет к нам. Она одета в один лишь белый халат до колен, мокрые волосы, босые ноги. Под глазами у нее влажные темные разводы, видимо, от туши, но выглядит это как черные слезы грусти и печали.
– Ты зачем пришла? – говорит она мне дрожащим голосом. – Ты же никогда так не делаешь.
Феликс поднимается, уставившись на нее. Я смотрю на сестру, повернувшись на диване. Она слаба, кажется, вот-вот упадет в обморок. Привалилась к косяку двери, словно он один дает ей опору. Лицо такое безжизненное, как будто у нее нет сил, чтобы отобразить какую-то эмоцию, и в голову мне приходит одно слово – «надломленная». Гнев огненным комком подступает к горлу, бессонная ночь и девять часов неотрывного чтения об отравляющем действии насилия в отношениях соединяются в моей голове в волну ярости.
– Посмотри на нее! Это все твоих рук дело… Ты уничтожишь ее!
Он ничего не говорит, он потрясен, а Тильда заставляет себя приподняться, жизнь возвращается в ее тело, она кричит на меня:
– Поверить не могу, блин! Что с тобой не так, Калли? Какого черта ты несешь? Отстань от Феликса и выметайся, прямо сейчас!
Она подходит ко мне, берет за локоть и выводит наружу, закрывая за мной дверь. Спускаясь по ступенькам, ругаю себя за такое идиотическое поведение, виню во всем недостаток сна, думая теперь, что она, может, просто переутомлена, как это бывает со всеми людьми время от времени.
Еду домой на автобусе, набирая номер Тильды пять или шесть раз по пути, пишу ей сообщения, что мне очень жаль. Но она не отвечает.
Неделю спустя Тильда наконец отвечает на мой звонок и принимает извинения. Но говорит она коротко и по делу, без тени сочувствия, и после того, как она вешает трубку, я чувствую себя даже хуже.
Между мной, Феликсом и Тильдой все переменилось. Это происходит не одним махом, но постепенно. Феликс перестает быть таким уж энергичным. Или, вернее, он исключает меня из зоны своего влияния, фокусируясь на Тильде. Я понимаю это, когда меня больше не приглашают на Керзон-стрит, как и не зовут пойти куда-то вместе. Телефонные разговоры между нами тоже претерпевают изменения. Раньше мы болтали с Тильдой по телефону довольно часто, в конце беседы она обычно говорила: «Феликс хочет поболтать с тобой» – и он спрашивал, как у меня прошла неделя, или узнавал мое мнение по тому или иному вопросу, который они обсуждали, например, что лучше, маслины или оливки, смешной тот или иной телевизионный юморист или скорее раздражает. По мелочи. Но теперь Феликс не просит меня к телефону, и Тильда, похоже, только рада, что мы не общаемся неделями.
Порой, когда она все-таки берет трубку, все, о чем она говорит, – это Феликс. Как он водил ее на закрытый показ в художественную галерею, или в новый ресторан, или в оперу (никогда не слышала, чтобы она раньше ходила в оперу). В мае она проводит несколько недель в его квартире в Кларкенуэлле, чтобы рабочие могли начать ремонт на Керзон-стрит. Потом, в июне, они вдвоем едут в Прованс на каникулы, и Тильда совершенно пропадает – не прислала даже открытки, не отвечает на мои сообщения. Когда они возвращаются, я звоню ей и предлагаю провести вечер за фильмом, но она находит отговорки, обещает «как-нибудь, в ближайшее время», говорит, что сейчас занята, потому что Феликс переезжает к ней и они «приводят вещи в порядок». Чувствую себя, как будто она исключила меня из своего мира, и меня это пугает. На сайте controllingmen.com предупреждали, как хищники могут изолировать своих жертв от друзей и родственников, обрубив общение с ними.
В конце июня мы с Тильдой видимся мельком в кафе на Риджентс-парк, и становится совершенно понятно – что-то идет не так. Моя сестра всегда выглядела ухоженной, но сейчас она кажется истощенной и нервной. Стоило нам сесть, как я опрокинула кружку с горячим шоколадом, и пенящаяся жидкость поползла по столику к ее телефону. Это было нечаянно, всего лишь небольшая неприятность, но она выставляет все так, будто это была последняя капля, и, сказав: «Я больше не могу это терпеть», – уходит из кафе, оставляя меня вытирать за собой, ползая на четвереньках. Молоденькая официантка прибегает с бумажными салфетками.
– Вот, держите, – говорит она. – Это была Тильда Фэрроу?.. Актриса?
Через несколько минут Тильда возвращается и просит прощения.
– Извини, я такая раздражительная в последнее время. – Она падает обратно на стул, поникшая и вялая. Мне хочется сказать ей: «Что с тобой не так? Ты выглядишь больной». Но я не могу, потому что боюсь, что тогда она снова пулей вылетит отсюда. Поэтому мы обсуждаем что-то нейтральное, о том, как проходили последние выходы в свет с Феликсом, как прекрасен был домик в Провансе. Вода в бассейне, рассказывает она, была идеальной температуры, а повар готовил невероятные французские блюда. Не слишком много сливок и масла, но фрукты и овощи с местного рынка в его блюдах были просто великолепны. Французская стручковая фасоль не идет ни в какое сравнение с той, которая продается в супермаркетах «Сайнсбери». И сравнивать нельзя – у этой настоящий аромат фасоли. Она рассказывает, как будто зачитывает туристический путеводитель, а в ее голосе слышна едва заметная дрожь.
Я решаю пойти на риск.
– Дом и еда были прекрасны, а что насчет компании?
– Ты о Феликсе? Он был не менее прекрасен. Все спланировал, наши прогулки, еду, все.
– Тебе понравилось? Не похоже на тебя, как-то мало свободы.
– Было замечательно, Калли. – Снова эта легкая дрожь в голосе, блеск в глазах, и я делаю паузу перед тем, как снова заговорить, потому что знаю, что сейчас вступлю на опасную территорию, – но я должна это сделать.
– Тебе стоит посмотреть один сайт, – говорю я. – Он называется controllingmen.com, там описано, на какие опасные знаки стоит обратить внимание, когда речь идет о мужчинах вроде Феликса. Чтобы быть предупрежденной… И в безопасности.
Вожусь с телефоном, ищу сайт, а она пьет свой кофе и рассеянно озирается вокруг, как будто ей не хочется быть здесь. Она хочет быть дома, с Феликсом. Я нахожу сайт и показываю ей.
– Я тебя умоляю… – Она прокручивает экран вниз, слишком быстро, явно не читая. – Да это же туфта для психов, ты теряешь связь с реальностью, Калли! – Затем она вдруг смягчает тон, это меня удивляет. – Я понимаю, ты думаешь, что помогаешь таким образом… Доедай свой морковный пирог, мне пора домой.
Но я еще не готова уходить и спрашиваю:
– Как вы познакомились?
– Боже, ты даже на этот счет имеешь подозрения! Поверить не могу… Нас познакомил Джейкоб Тинн, парень, который играл Макса в «Ребекке»… Не было ничего необычного… Просто вечер в Граучо.
Однако ее интонация противоречит тому, что она говорит, – голос у нее слабый и нервный, и я предпринимаю последнюю попытку.
– Пожалуйста, Тильда, позволь мне помочь… Я хочу помочь. Серьезно, посмотри этот сайт!
– Это просто смешно, Калли, – говорит она. – Прекращай вести себя так! – Она встает, бросает на меня холодный взгляд, а потом спешно покидает кафе.
Достаю ноутбук из сумки и печатаю:
Тильда кажется испуганной, неуверенной, нервной. Я рассказала ей про сайт, но она не слушает меня. Когда я говорю с ней, то делаю только хуже.
Толкаю ее все ближе к НЕМУ.