После того, как чемоданчик ускользнул от Лили, она впала в истерику, заламывая руки в чёрных кожаных перчатках, даже хлестала себя по щекам. Михаил, оставив извозчиков, кинулся к ней:
– Что случилось, дорогая?
– Чемодан с деньгами! Его украли.
– Дурра! – прохрипел обычно бесстрастный Михаил, выкатив глаза и хватаясь руками за горло.
К ним уже спешил городовой. Увидев богато одетую даму, он взял под козырёк:
– Сударыня? Что случилось? Обокрали?
– Обокрали!
– Что украли-с?
– Чемодан! Кожаный, коричневый, с металлическими зажимами…
Но тут пришедший в себя Михаил замахал рукой, отгоняя чересчур ретивого городового и, повторяя «Ничего, ничего, утрата невелика, там были одни дамские пустяки…», увлёк рыдающую Лили к пролетке. Там расстроенная женщина уткнулась в воротник Михаилу и, захлёбываясь слезами, воскликнула:
– Ах, Мишель, ну почему ты отослал полицейского?..
– А что, на его вопрос о содержимом чемодана, я должен был ответить, что там – тысячи долларов? Так, что ли? – прошипел он, косясь на железобетонную спину возницы.
– Ты прав! – всхлипнула Лили. – Ах, ну как же я так… Как же так…
– Ах, Лили, ужасно досадно, но раз уж этот пренеприятный казус случился, что толку плакать?!
Михаил с досадой отвернулся и, слушая всхлипы Лили, поймал себя на мысли, что не только не рад этой, когда-то горячо любимой женщине, но испытывает к ней раздражение, досаду и другие чувства, далёкие от любви. «Какой провал! Лили начинает сдавать, – думал он, – а краснеть перед Владимиром придётся мне». Мимолётно подумалось, смогла ли бы так проколоться Инесса, но он тут же решил, что нет, и опять, с неприязнью глядя на заплаканное личико Лили, поморщился.
Около одного из домов на набережной Фонтанки пролетка остановилась. Михаил расплатился с извозчиком, втащил тяжёлый чемодан в парадный подъезд, где уже вытянулся в струнку швейцар:
– Лилия Юрьевна, с приездом! Давно вас не было… Как добрались?
– Спасибо, Семён Ефграфович, всё хорошо, – ответила Лили срывающимся голосом, опустив на лицо тёмную вуаль, чтобы скрыть следы слёз.
На лифте поднялись на четвёртый этаж. Спутница Михаила открыла ключом дверь, и они вошли в длинную прихожую. Это была квартира Лили, доставшаяся ей в наследство от покойных родителей.
Отбросив чемодан в один угол, а шубку и шляпку – в другой, она, с растрепавшимися волосами, стройная, изящная, бросилась на шею Михаилу.
– Ах, Миха, как же я соскучилась!
– А я?.. – Михаил порывисто обнял её и, ощутив знакомый аромат её волос и кожи, тут только почувствовал, что скучал по этой женщине, пять лет назад стремительно ворвавшейся в его жизнь.
Несколько минут они стояли молча, обнявшись. Наконец Лили разжала руки, и
скрылась в столовой, откуда вскоре раздался её голосок:
– Прошу!
Длинный стол был устлан белоснежной скатертью и сервирован изысканными закусками.
– Что за чудо? У тебя есть скатерть-самобранка? Откуда это?
– Это всё моя верная Зизи… Я ей телеграфировала, когда приеду, и просила накрыть стол и позаботиться об угощениях… Я страшно голодна! Прошу!
Лили с удовольствием принялась за еду. Михаил, который не был голоден, открыл стоявшую тут же бутылку вина и разлил багровую жидкость по хрустальным бокалам. Лили провозгласила: – За встречу!
Михаил пригубил вина и, отставив бокал, недовольно произнёс:
– Я, конечно, восхищён, дорогая, тому, что случившаяся неприятность никак не отразилась на твоём аппетите, но…
– Ко всему надо относиться проще, – заметила Лили.
Михаил готов был убить её за прокол, за эти небрежные слова… Проще-то проще, но как ему теперь оправдываться перед Владимиром?
… Лили и Михаил познакомились пять лет назад. Михаилу уже перевалило за сорок, и он думал, что воспетое поэтами чувство влюблённости обошло его стороной, так как никогда он не испытывал страстных чувств по отношению к женщинам, за исключением первой любви в далёкой юности. И тут студенческий приятель Борис Якобсон, овдовевший и оставшийся с двумя детьми подросткового возраста, женился и познакомил его с молодой супругой. Пообщавшись с Лилей Якобсон всего пару часов, Михаил влюбился, как мальчишка. Да и как было не влюбиться? Тоненькая, хорошенькая, изящная, как статуэтка, с огромными голубыми глазами, такими трогательными, с ямочками на юных щёчках, такая весёлая, непосредственная, полная жизни! Она струёй свежего воздуха ворвалась в его затхлую жизнь, заставила сильнее биться его охладелое сердце. Она заставила его жить, научила любить… Они стали встречаться, разумеется, тайно. В постели Лили распускала свои длинные, до колен, белокурые волосы, и становилась похожа на русалку, на колдовское существо… Собираясь к мужу, она укладывала волосы в тяжёлый узел и превращалась в добропорядочную, строгую и скромную замужнюю даму, только в уголках губ дрожала хитрая усмешка заговорщицы… Впрочем, она вскоре ушла от Бориса в квартиру своих родителей и стала открыто встречаться с Михаилом. Однако официально она оставалась супругой Якобсона, поэтому оформить свои отношения они не могли. Сначала Михаил переживал по этому поводу, ревновал к бывшему приятелю, а потом решил, что так даже удобнее: два свободных человека, не несущих один за другого никакой ответственности…
– Как весело жить! – рассказывала тем временем Лили. – Как весело, что мы, и я в том числе, всё делаем для того, чтобы в России тоже установилась такая же свобода, как и в Америке! А украденные деньги… Ну, что поделать? Бывает… Легко приходят, легко уходят. Главное, что не последние. Ещё дадут.
Михаил в который раз подивился её умению не горевать долго и всегда пребывать в восторженно-приподнятом состоянии.
В масонскую ложу «Великий Восток народов России» Ковалевский вступил в 1913 году по рекомендации Лили, которая стала масонкой годом раньше, практически сразу после учреждения ложи. Масонские ложи, запрещённые в 1822 году, стали возрождаться в 1905-м. Когда после революции ветер перемен дунул на восток, правительство пошло на уступки и допустило некоторую свободу, в связи с чем стали создаваться или выходить из подполья различные организации, в том числе масонские. Ложа «Великий Восток народов России» не совсем подходила под определение традиционных масонских организаций. Вместо абстрактной деятельности «во имя Прогресса» члены ложи занимались конкретной деятельностью в Думе, направленной на расшатывание монархического строя в России, занимались изготовлением политических материалов, направленных на пропаганду либеральных ценностей. Кроме того, в ложу «Великого Востока» допускались женщины, так как о какой свободе может идти речь, если при этом представительницы прекрасного пола не могут на равных с мужчинами участвовать в политической жизни?
Михаил рассматривал лицо некогда любимой женщины со странным чувством: вроде бы любимое лицо, но сейчас он видел лишь кукольную внешность привлекательной дамы, с волосами, подстриженными до подбородка по последней моде.
– Дорогая, как ты могла обрезать свои роскошные волосы…
– Я ему о свободе и приближающейся революции, а он… Я обрезала волосы, потому что женщина тоже имеет такое же право, как и мужчина, – носить удобную причёску. Или мне не хорошо так?
– Хорошо! Очень хорошо! И необычно… Но твои роскошные волосы, почти до пола…
– Забудь! Итак, сейчас наша задача – агитировать народ за свержение монархии. Переживаешь, что не сможешь передать деньги большевикам? Ничего страшного. Надежды на этих непопулярных сектантов мало. То, что у нас есть сейчас, целесообразно оставить нам, чтобы эти деньги пошли на печать листовок, брошюр и прочей полиграфии. Большую часть важно направить на фронт, так как там агитация нужнее всего… Что ты на меня так смотришь?
– Лили, солнышко, может, отложим революцию ненадолго? Я соскучился.
Лили вскочила и порывисто обняла его…
Осторожный стук в дверь заставил их оторваться друг от друга. Лили поправила платье и вышла в прихожую.
– Кто там? – услышал Михаил её настороженный голосок.
Очевидно, ответ её вполне удовлетворил, потому что послышался лязг звонка, звук отпираемой двери и разговор вполголоса. После чего дверь захлопнулась и в комнату вошла Лили, многозначительно помахивая конвертом.
– Что это, дорогая?
– От Милнера. Приглашение. Думаю, что у себя дома ты найдёшь такое же.
Лили забралась на диван с ногами и, разорвав конверт, вынула изящное, украшенное вензелями, Приглашение. В обрамлении вензелей – символ масонской ложи: треугольник, в каждую грань которого было вписано слово, итого получалась надпись – «Великий Восток России». В центре треугольника – перекрещенные циркуль и наугольник. Циркуль символизировал Небеса, а наугольник – землю. Лили зачитала вслух:
– Место встречи – гостиница «Англетер».