Чикаго, штат Иллинойс (1893 год н. э.)
Утром (на следующий день после того, как я раскрылась Асиль и Софе в том, что я путешественница) я, борясь с головной болью от похмелья, пробралась мимо телег со страусами и монументальных элементов колеса обозрения и наконец попала в «Алжирский театр». Когда я вошла, Сол обращался к труппе, а Асиль переводила его слова на арабский. День открытия был уже не за горами, и Сол договорился устроить сегодня днем предварительный показ в местном пресс-клубе. Артистам предстояло станцевать несколько номеров, главным из которых должна была стать принцесса Асинафа в исполнении Асиль.
– Что? Сегодня днем? – яростно набросилась она на Сола. Танцовщицы заулыбались. Столкновения Асиль с Солом неизменно получались очень увлекательными.
К чести Сола, он виновато пожал плечами.
– Это было единственное время, какое нам могли выделить. Но будет много журналистов! Мы получим массу отзывов в прессе.
Так нам не осталось ничего другого, кроме как постараться выжать максимум из имеющегося.
– Салина, Амина и Берта, вы идете со мной! – оживленно взялась за дело Асиль. – Мы что-нибудь придумаем. Тесс, к тебе это тоже относится. Все костюмы должны выглядеть идеально.
Я прошла следом за ней в гримерку и яростно принялась за шитье. Тем временем Асиль вкратце рассказала девушкам, что им предстоит делать. Каждая танцовщица исполнит свой номер, а остальные будут находиться на сцене, и, разумеется, выступление принцессы Асинафы станет кульминацией.
– Не забудьте захватить платок, чтобы в какой-то момент сорвать его с лица, – напутствовала девушек Асиль. – Белые джентльмены это просто обожают.
– Платок? – с сомнением промолвила Салина. – Разве он подходит к моему танцу?
– Уверена, ты что-нибудь придумаешь.
Пожав плечами, Салина повернулась ко мне:
– У тебя есть платок?
– Я сделаю его тебе прямо сейчас. – Я оглянулась на Асиль. – Ты хочешь, чтобы платок закрывал только нос и рот или все лицо?
– Носа и рта будет достаточно.
– А на голове у меня ничего не будет? – вскинула руки Салина. – Кто закрывает нос и рот, не покрыв волосы?
– Слушай, я все понимаю, – закатила глаза Асиль, – но поверь мне, зрители сожрут это с потрохами.
Сол привез нас в пресс-клуб на экипаже. Там нас уже ждала Софа, расхаживающая взад и вперед перед входом. Она буквально кипела.
– Меня не впустили, несмотря на то что у меня есть журналистское удостоверение!
– Идем с нами, я тебя проведу, – поманила Софу пальцем Асиль, приглашая следовать за собой.
Когда мы подошли к входной двери, швейцар нахмурился:
– Это мужской клуб. Ей туда нельзя.
– Я пресса, сэр. А это пресс-клуб! – Бледные щеки Софы стали пунцовыми, прическа начинала рассыпаться.
– Она с нами, – шагнула вперед Асиль. – Все пришли сюда исключительно ради того, чтобы посмотреть на нас.
С этими словами она сбросила с плеч темное шерстяное пальто, открывая костюм для danse du ventre[31], с его буквально прозрачной рубашкой и нитями бус, сверкающими на щедрых изгибах ее тела.
– Что… Что… Так вы – принцесса Асинафа?
– Совершенно верно. И мы идем в клуб на пресс-конференцию.
Швейцар разинул рот.
Мне захотелось узнать, отчего он так уставился на Асиль. Она была красивой, но не по меркам той эпохи: своей бронзовой кожей и внушительной талией Асиль никак не соответствовала идеалам Золотого века. Швейцар содрогнулся. От морального негодования? Пришел в ужас при мысли об ожившей французской открытке? Как бы там ни было, Асиль заставила беднягу заглянуть дальше иллюзии, порожденной его вожделением. Она буквально излучала властность. Несмотря на все свидетельства обратного, Асиль принимала как должное то, что мужчины беспрекословно выполняют сказанное ею. И это сработало. Столкнувшись с непоколебимой уверенностью Асиль, швейцар отступил.
– О, сэр, огромное спасибо! – Асиль сделала реверанс, придавший ей еще больше царственного величия. – Я очень надеюсь, что вы заглянете к нам в «Мидуэй».
Софа проскочила вместе с нами; скандал по поводу ее полномочий был начисто забыт.
Место для выступления оказалось далеко не идеальным. Кое-кто из журналистов помоложе расчистил место вдоль одной стены в курилке, расставив кресла и массивные столы в грубом подражании интерьеру кабаре. Гримерки нам не выделили, поэтому танцовщицы собрались у дивана в углу, чтобы снять верхнюю одежду и закрыть лица платками. У всех поверх длинных юбок были пояса, расшитые бусами и кисточками, затянутые под бугорками мышц живота. Коротенькие курточки по сути дела представляли собой лифчики, которые я как могла украсила золотым шитьем и монетками. Хотя общий эффект несколько уменьшали целомудренные кофточки, прикрывавшие шеи и плечи по локоть, в целом наряды были достаточно откровенные, чтобы попасть на первые полосы газет. Именно ради этого мы сюда пришли.