Глава 2. В посольстве Малави

Стук в дверь, а потом в окно меня разбудил ночью. Служащий гостиницы настоятельно потребовал закрыть оконную раму и убрать с глаз долой всё своё имущество, даже столик с моими кремами и мелкими вещицами откатить в дальний угол. А утром доложили, что нередко местные «умельцы» при помощи багра, предварительно разрезав москитную сетку, вытаскивают вещи постояльцев. Вот и делается уличный обход номеров с наступлением темноты, предупреждая опасность.

С приходом нового дня ночные страхи улетучиваются, а в предвкушении завтрака слюнки текут. Танзанийский чай – это особенное питие! Корица и гвоздика придают ему аромат и терпкость. Заказав себе бодрящий национальный напиток, уже ощущала наслаждение вкусом, но принесли поднос с мясным бульоном и бараньими языками в окружении ломтиков лимона. Мне показалось это действо странным, хоть и вкусным. Ведь слово «чай» на суахили произносится так же. Впоследствии присматривалась к населению и обратила внимание, что африканцы трудно соображают, а порой не могут найти выход из совершенно обычного положения, но пока я подумала, что ситуация с неожиданным рационом – приятная ошибка.

Я пила горячий супчик, потягивая маленькими глотками, а улыбающаяся горничная примостилась в дверном проёме, уставившись в мою тарелку. Надо было делиться, или «апартаменты» настежь не открывать. Поделилась, а чаёвничала в заведении через дорогу, где ножки у стульев отваливаются. Теперь же было пора отправляться за малавийской визой.

Посольство Малави разместилось в столичном районе Микочон. Решила добраться туда городским автобусом. Должна же я знать насколько это легко или сложно? Общественную остановку вычислила быстро, но вот очередь на рейс совсем не понравилась. Впереди меня стоял интеллигентного вида мужчина. Он нехотя пояснил, каким маршрутом добираться и где сойти. Ну и пусть нехотя, а я всё равно к нему пристроилась.

Когда народ рванул в бешеном забеге к подошедшему транспорту, я ориентировалась на интеллигента, не уступая при этом африканцам в скорости. Расталкивая орущую толпу, влезла в салон, створки у входа уже не могли сомкнуться. Я выкрикивала название моей станции неоднократно, чтобы все поняли, ведь здесь очень важно сразу оповестить вокруг стоящих пассажиров, тогда они проехать мимо не дадут.

В борьбе за место шляпа съехала на нос и не поправить. Поручни не отпустить, иначе не устоишь. Чернокожие откровенно смеялись, разговаривая между собой, из чего я улавливала только прозвище европейца «мзунгу» – это про меня. Иностранных языков люди не изучали, а интеллигент скрылся в глубине салона, оставив меня в одиночестве. Вот тут я пожалела, что решилась на эксперимент.

Собиратель денег только отрицательно мотал головой на все мои возгласы. Поэтому на очередной остановке, приложив максимум усилий, толкаясь и ругаясь, смогла покинуть дребезжащую внутренность подобия железной бочки, не успев узнать цену за проезд. Элегантным движением водрузила на темечко шляпу, одёрнула задравшуюся вверх блузку, помыла ноги минералкой и отправилась к рядом припаркованному бодяджи. Он-то и отвёз меня в посольскую виллу.

Процедура получения визы оказалась несложной, но дорогой. Заполняются две анкеты на английском, прилагаются пара фотографий, задаются формальные вопросы, а если вы не знаете как ответить, то секретарь это сделает за вас. Всё исправит и дополнит, ведь стоимость голограммы в паспорт $100, а желающих её получить совсем не много. В беседе со мной посольский работник рассказал немного о Малави и о своём отце. Родитель имеет много жён, которые рожают дочерей. Девочки растут, и папа охотно берёт их в жёны. Те вновь дарят супругу дочек. Они тоже взрослеют. Папа всех берёт замуж, пока жизни хватит.

Чувствовалось, что мой собеседник гордится своим отцом. Улыбаясь всеми зубами сразу, рассказывал, как путает племянников, сестёр и братьев, частенько задумываясь над тем, кем они приходятся по родству.

Я смотрела ему в лицо и не понимала, как можно работать в столь ответственном государственном учреждении при таком родителе? Да и вообще, как такое может быть?

Наклейку в документе получила через 15 минут. Красивая такая, во всю страницу и с ярким государственным гербом, но чувствую, что сама страна пострашнее Бурунди будет. Но это потом, а пока я, довольная результатом, возвращалась пешком в родную гостиницу. Идти далеко, но очень интересно. Вдоль дорог продавали разноцветные вазы и горшки, окрашенные под жирафов и зебр.


Сосуды на продажу


Всё многообразие африканской фауны было представлено в глиняных скульптурах и в натуральную величину. Многие отели и туристические агентства украшают свои сады и скверы статуями белых лебедей, розовых фламинго и гривастых львов.

Плетёная мебель выставлялась для всеобщей оценки просто на улице. Тут же рядом мастера дела выплетали изделия из соломы и прутьев, с удовольствием показывая свою работу и мастерство.

Повсюду с лотков красовались фрукты. Купила огромный сладкий ананас, и по возвращении к себе в комнату съели его втроём – я, горничная и босс.

Завтра с рассветом выеду в приграничный город, чтобы посмотреть на озеро Ньяса, затем пересеку границу, вблизи которой и находится Мбея. С территории соседней страны взгляну на тот же водоём, который входит в цепочку озёр Великого Африканского разлома. Но не буду загадывать, а просто раненько уеду из Дар-эс-Салаама, а вечером в семь надеюсь уже быть в приграничной зоне. Видимо, на ночлег остановлюсь в Мбее.