Трудно согласиться с мнением, укоренившемся в историко-правовой литературе, что дореформенные институты защитников ничего общего с адвокатурой не имеют. Действительно, известные русские адвокаты того времени пытались «откреститься» от старых одиозных институтов, подчеркивая отсутствие исторической преемственности. «Мы, – утверждает П. А. Потехин, – народились не из них (т. е. дореформеных адвокатов), мы даже произошли не из пепла их, мы совсем новые люди, ни исторического родства, ни последовательной связи с ними не имеем, чем и можем гордиться»[12].
Ему вторит другой известный русский адвокат В. Д. Спасович: «У нас именно имеется пример… самозарождения. Ничего подобного не бывало на Руси. Мы вышли не ex ovo, мы не вылупились из скорлупы, мы без роду и племени»[13].
Представляется, что подобного рода сентенции несут в себе больше эмоциональной окраски, нежели глубокое внутреннее содержание. Желание подчеркнуть отсутствие исторической преемственности связано, на наш взгляд, все с тем же критическим отношением к стряпчим и поверенным в феодальном обществе, стереотип которых складывался веками. Фактически, как показывают архивные источники, дело обстояло не совсем так.
При подготовке судебной реформы в области адвокатуры был использован не только континентальный (европейский), но и имевшийся в самой России опыт столетней деятельности адвокатуры в западных окраинах империи: Литве, Царстве Польском. Польская Конституция 1791 г. и постановления Литовского статута требовали, чтобы адвокат был дворянином, имел поместье, не был замечен ни в каком пороке и знал законы.
При вступлении в сословие адвокатов кандидат обязан был принести присягу. Молодые люди подготавливались к профессии под руководством опытных адвокатов, которые отвечали за учеников перед законом. Включение в состав адвокатов зависело от суда и высшей судебно-административной власти Царства Польского.
По закону 1808 г. адвокаты в Польше (а это была часть России) делились на три разряда:
патронов, состоявших при судах низшей инстанции;
адвокатов – при апелляционных судах;
меценатов – при кассационном суде.
Дисциплинарный надзор за адвокатами осуществляли соответствующие суды.
В прибалтийских губерниях еще в XVIII в. участие адвоката в процессе было обязательным, как и его подписи на бумаге наравне с подписями тяжущихся. По «Своду местных узаконений губерний остзейских» 1845 г. от лица, желающего получить звание адвоката, требовалась степень магистра или доктора права. Кандидаты в адвокаты подвергались практическому испытанию в суде[14]. Поэтому лукавили российские адвокаты, отмежевываясь от исторического прошлого. Вероятнее всего речь шла об «открещивании» от одиозного образа стряпчего или поверенного дореформенного суда, а не от самой системы, пришедшей с Запада, структура и принципы которой были восприняты Россией.
Дореформенный суд царской России подвергался ожесточенной критике не только в юридической литературе того времени, но и в общественно-политической и художественной литературе. Известный русский революционер-демократ А. Н. Радищев в своем знаменитом произведении «Путешествие из Петербурга в Москву» осуждал судебную систему императорской России, низкий образовательный уровень судей, продажность, произвол и взяточничество. Он открыто выступал против неравенства перед законом и против привилегий господствующего класса[15].
Радищев был убежденным сторонником состязательности процесса, считая, что обвиняемый должен иметь право на защиту. Вероятно, он первый из русских общественных деятелей сформулировал принцип презумпции невиновности. Эта идея впервые была изложена в «Грамоте российскому народу»[16].
Чуть позже другой известный русский государственный деятель и юрист М. М. Сперанский разрабатывал проект изменений в государственном аппарате и подробную схему новых судебных органов, установленных на новых буржуазных принципах судоустройства и судопроизводства. Однако в условиях крепостнической России его проект был не только смелым, но и вызвал негативную реакцию у помещиков-крепостников. В полной мере его осуществить так и не удалось[17].
О необходимости права на защиту говорили и декабристы П. И. Пестель, Н. Муравьев, Н. Тургенев и др. В частности, Н. Тургенев в своих работах обосновывал гарантии против незаконных арестов, необходимость введения равного для всех суда, предоставления обвиняемому права на защиту, рассмотрения дел с участием присяжных заседателей. В 1822 г. он составил проект будущей Судебной реформы, в основу которой легли указанные принципы[18].
Таким образом, Судебная реформа 1864 г. зрела еще в рамках феодально-крепостнического строя, но царское правительство оттягивало осуществление кардинальных преобразований судебной системы. Лишь кризис в стране на рубеже 1850—1860-х гг., обозначенный В. И. Лениным как революционная ситуация, заставил правительство в экстренном порядке начать преобразования в области судоустройства и судопроизводства.
В конце октября 1861 г. царь издал Повеление о порядке составления основных положений о судоустройстве и судопроизводстве. Хотя нововведения в основном были связаны с судебной системой, коснулись они и института адвокатуры. Ранее действовавшая система защитников и ходатаев не отвечала буржуазным принципам реформ.
Правительство пересмотрело отношение к адвокатуре. «Основные положения судоустройства» достаточно подробно рассматривали основы организации и деятельности присяжных поверенных, как теперь называли адвокатов.
Было высказано соображение о недопущении в число присяжных поверенных отставных чиновников, не получивших высшего юридического образования, прежних ходатаев по делам и др. В поверенные не должны были приниматься преподаватели и профессора высших юридических заведений как не имеющие практических навыков судебной работы. Было также признано целесообразным ввести должность помощников присяжных поверенных, которые под руководством последних должны получить необходимую практику[19].
Исключалась возможность поступления в адвокатуру лиц, не достигших 25-летнего возраста, иностранных подданных, служащих в правительственных учреждениях, кроме того, тех, кто занимал почетные и общественные должности без жалованья; объявленных несостоятельными должниками, подвергшихся по судебным приговорам лишению или ограничению прав состояния; состоявших под следствием за преступления и проступки, влекущие за собой лишение или ограничение прав состояния; исключенных со службы по суду за пороки или из среды обществ по приговорам сословий, к которым они принадлежали, лиц, которым было воспрещено хождение по чужим делам, а также исключенных из присяжных поверенных.
В дореволюционной России присяжные поверенные приписывались к судебным палатам и сами избирали место жительства в одном из городов округа тех палат, к которым были приписаны (ст. 356)[20].
Для лиц нехристианского вероисповедания существовали ограничения, и они могли быть приняты в адвокатуру только с разрешения министра юстиции.
Дискриминация была и по половому признаку. Хотя прямо женщинам работать в качестве адвокатов не запрещалось, тем не менее анализ правительственных документов подтверждает этот факт. Например, в «Высочайшем повелении» от 14 января 1871 г. говорится, что воспрещается прием женщин «даже и по найму на канцелярские и другие должности во всех правительственных и частных учреждениях, где места предназначены по назначению и выборам». Когда женщин-юристов стали принимать в адвокатуру, царское правительство разъяснило, что запрещение приема женщин на канцелярские и другие должности распространяется и на звание частного поверенного (ст. 406-19 Учреждения судебных установлений)[21].
Институт адвокатуры в России складывался из двух частей: присяжных поверенных и частных поверенных.
Там, где присяжных поверенных было мало, соответствующие функции выполняли прежние ходатаи в порядке личной инициативы (их деятельность никем не регулировалась). Возможно, с этим и связано возникновение института частных поверенных. Частные поверенные не имели юридического образования, тем не менее должны были держать экзамен при суде, платить налог за лицензию на юридическую деятельность и в дисциплинарном порядке подчиняться суду того округа, в котором работали.
Вообще, все адвокаты были распределены по округам. Вопрос о возможности распространения их деятельности за пределы установленного округа разрешался неоднозначно.
Как правило, присяжным поверенным дозволялось ведение дел только в своем округе, однако, если дело передавалось в высшую инстанцию за пределы округа, адвокат имел право вести его и там, но обязан был это время подчиняться тому совету адвокатуры, где рассматривалось дело (ст. 383–385).
Своеобразно решался вопрос и об оплате услуг адвоката. Статья 395 Учреждения судебных установлений прямо указывала, что «количество вознаграждения присяжным поверенным за хождение по делам зависит от соглашения их с доверителями» и «условие о сем должно быть письменное». Лишь в случаях, когда такого соглашения не было, оплата производилась по таксе, которую устанавливал министр юстиции.
Оплата услуг адвоката складывалась из следующих составляющих: суммы иска и результата рассмотрения дела в суде. Интересно и то, что адвокат имел право на вознаграждение даже в случае проигрыша дела (в размере % той суммы, которая причиталась бы ему в случае выигрыша).
Если защита назначалась судом, оплата труда защитников, выступавших по таким делам, производилась из средств самой адвокатуры. Для этого образовывался специальный фонд, составляемый из удержаний в размере 10 % от сумм гонорара, получаемого с населения по таксе. Фонд один раз в год по распоряжению Министерства юстиции распределялся по судебным округам в зависимости от числа защитников, выступавших в течение этого года в судах по требованию последних.
Судебную реформу 1864 г. разрабатывали образованные отечественные юристы того времени (С. И. Зарудный, Д. А. Ровинский, Н. И. Стояновский), учитывая традиции страны и опыт западноевропейских держав, отчасти немецко-австрийской адвокатуры, особенности которой состояли в соединении в одних руках функций правозаступничества и судебного представительства[22].
Положение о присяжных поверенных должно было вступить в действие раньше судебных уставов. Предполагалось, что оно будет обнародовано, «дабы лица, желающие поступить в это звание, могли приписываться к судебных местам и заблаговременно подготавливаться к исполнению своих обязанностей при содействии новых уставов судопроизводства»[23].
Государственная канцелярия одновременно с выработкой проекта судоустройства составила и временные правила о присяжных поверенных. Правила эти состояли из четырех статей и заключались в следующем. Лица, окончившие высшее учебное заведение, даже не по юридическому факультету, но прослужившие по судебному ведомству не менее 3 лет на таких должностях, на которых могли приобрести практические сведения о производстве и решении судебных дел, принимаются в число присяжных поверенных в течение первых 6 лет. Точно так же могли быть приняты лица, окончившие высшее учебное заведение по юридическому факультету. Третью группу составляли те, которые, хотя и не окончили высшего учебного заведения, но занимали по ведомству Министерства юстиции должности не ниже 7-го класса, а также секретари Сената. Наконец, в четвертую группу входили присяжные стряпчие при коммерческих судах.
В первоначальном варианте, как уже говорилось, одним из условий включения в адвокатуру было наличие высшего юридического образования. Свое отступление по этому поводу Государственная канцелярия мотивировала тем, что первая группа представляла достаточные гарантии того, что состояла из людей вполне развитых и достаточно подготовленных для профессиональной деятельности поверенного.
Имеются данные, что к 1886 г. присяжных поверенных в России насчитывалось немногим более 1600 человек и группировались они в основном в трех судебных округах – Петербургском, Московском, Харьковском[24].
Внутреннее самоуправление в адвокатуре было следующее. Присяжные поверенные приписывались к судебным палатам (ст. 356), образовывали при каждой палате особую коллегию и, имея в составе коллегии не менее 20 человек, входили в палату с просьбой о разрешении избрать Совет. Палата назначала одного из своих членов, который созывал присяжных поверенных и открывал общее собрание, где простым большинством голосов производились выборы председателя Совета (ст. 357, 360). Помимо этого закон предусматривал создание отделений Совета.
Созданному в Санкт-Петербурге Совету предшествовал Комитет присяжных поверенных, который был образован в марте 1866 г. В числе первых подавших прошение о приеме в сословие адвокатов были известные впоследствии юристы и блестящие знатоки своего дела К. Арсеньев, Д. Стасов, В. Спасович. Всего желающих стать первыми российскими адвокатами было 68 человек, 12 из них отказано по формальным основаниям. Комитет присяжных поверенных просуществовал недолго. В апреле 1866 г. образовался Совет присяжных поверенных. По заключению Судебной Палаты в Санкт-Петербурге «дела Комитета переданы Совету вместе с нерассмотренными министром юстиции прошениями» (о приеме в состав присяжных поверенных. – А. С.). В Москве Совет присяжных поверенных открылся 9 сентября 1866 г., до этого его функции исполнял Московский окружной суд.
Компетенция Совета определялась ст. 367 Учреждения судебных установлений.
«К обязанностям и правам Совета присяжных поверенных принадлежит:
1) рассмотрение прошений лиц, желающих приписаться к числу присяжных поверенных или выйти из этого звания, и сообщение судебной палате о приписке их или в отказе им в этом;
2) рассмотрение жалоб на действия присяжных поверенных и наблюдение за точным исполнением ими законов, установленных правил и всех принимаемых ими на себя обязанностей, сообразно с пользой их доверителей;
3) выдача присяжным поверенным свидетельств в том, что они не подвергались осуждению Совета;
4) назначение поверенных по очереди для безвозмездного хождения по делам лиц, пользующихся на суде правом бедности;
5) назначение в очереди поверенных для ходатайства по делам лиц, обратившихся в Совет с просьбой о назначении им таковых;
6) определение количества вознаграждения поверенному по таксе в случае несогласия по сему предмету между ним и тяжущимся и когда не заключено между ними письменного условия;
7) распределение между присяжными поверенными процентного сбора, установленного 398 статьей сего Учреждения;
8) определение взысканий с сих поверенных как по собственному усмотрению Совета, так и по жалобам, поступающим в Совет»[25].
Адвокатура, созданная в ходе Судебной реформы 1864 г., составляла важнейший элемент правоохранительной системы России. Она свидетельствовала о демократических, буржуазных изменениях в общественно-политической жизни страны. Вместе с тем необходимо отметить, что в результате ограниченного доступа (из-за различного рода цензов) она сохранила силу сословной организации.
20 ноября 1864 г. Судебные Уставы получили Высочайшее утверждение императора Александра II, и адвокатура как самостоятельная организация получила право на существование. Из присяжных поверенных было сформировано особое сословие с присущими ему признаками: сословной частью, привилегиями и, разумеется, сословными учреждениями[26]. Без особых изменений организация просуществовала до октября 1917 г., когда в результате слома старого буржуазного строя она, как и вся судебная система царизма, была упразднена. На этом и закончился буржуазный этап существования российской адвокатуры.