Who will believe my verse in time to come,
If it were fill’d with your most high deserts?
Though yet, heaven knows, it is but as a tomb
Which hides your life and shows not half your parts.
If I could write the beauty of your eyes
And in fresh numbers number all your graces,
The age to come would say «This poet lies:
Such heavenly touches ne’er touch’d earthly faces.
So should my papers yellow’d with their age
Be scorn’d like old men of less truth than tongue,
And your true rights be term’d a poet’s rage
And stretched metre of an antique song:
But were some child of yours alive that time,
You should live twice; in it and in my rhyme.
пусть воспою в стихах твой ум и доблесть,
читатель будущий воскликнет: «всё не так!»
хотя красот не выдуманных повесть
от мира скроет лишь могильная плита
как описать, во лжи чтоб не винили,
и было честно, точно, без прикрас,
земными красками, иль ангел на картине,
твой светлый лик и блеск прекрасных глаз
но всё равно сочтут за небылицы,
за хвастовство болтливых стариков
все эти пожелтевшие страницы,
и этот пышный слог былых веков
один лишь способ есть продлиться на века,
останься в сыне, как живёшь в моих стихах…