Черный, с рыжими подпалинами пес вяло зевнул и уставился на птичий домик, где уже проснувшиеся куры кудахтали в ожидании скорого завтрака. Ярко-рыжий петух с зеленой грудкой уже прокукарекал утреннюю песню и сейчас наводил порядок в своем многочисленном гареме. Только что вставшее солнце щедро заливало просторный двор и огород с высаженными на нем картошкой и прочими нужными овощами. По двору послушно шатался за козой в ожидании завтрака олененок на длинных, как ходули, ножках.
Здесь все было продумано весьма рационально. Вокруг квадратного огорода были высажены ягодные кустарники, далее целый сад фруктовых деревьев. На этом небольшом клочке земли, отвоеванном у леса, было все, что необходимо для самостоятельной жизни в глуши, чтобы не зависеть от других людей.
И как довершение всего этого великолепия, в глубине двора расположился дом из добротного дерева. На первый взгляд он казался чересчур громоздким и нелепым, как черепаха. Но, как и хозяйство и огород, он имел все, что необходимо. Перед домом располагалась просторная терраса, где можно было коротать летние вечера. А в самом доме помимо кухни было три больших просторных комнаты и гостиная-столовая.
Пес неожиданно навострил уши. Прислушавшись, он медленно встал и, подкравшись к воротам, стал принюхиваться. Судя по его заключению, к дому кто-то определенно приближался. Нет, он не станет лаять и зря сотрясать воздух, он здесь тихо подождет этого незваного гостя. Пес лег и затаился.
Нет, он таки залаял. Но это был радостный лай от встречи со знакомым с самого рождения запахом. Это он! Пес в нетерпении прыгал и скакал. Он знает, он знает, что это за запах! Он хотел бы раствориться в нем.
– Ах ты, черт лохматый! Ты разбудил его, – впервые рассмеялся Сахо. А улыбка ему очень шла. Жаль, что у него в жизни было слишком мало причин вот так улыбаться.
Малыш, в самом деле уже блестя глазами, с удивлением рассматривал это визжащее и прыгающее чудо. Кажется, он еще никогда не видел собак, по крайней мере, таких.
Скрипнула тяжелая дверь дома. На веранду вышла невысокого роста седовласая женщина и, опершись о перила, стала дожидаться, когда Сахо, отлепившись от собаки, шагнет в ее сторону.
– И долго же тебя не было, – было непонятно, корила она его за долгое отсутствие или просто констатировала факт. – Ты что, принес мне в подарок козленка?
– Здравствуй, Тантала, – Сахо нагнулся и подставил лоб под сухие губы старухи.
– Это вот, – он развернул плащ и поставил ребенка на землю. Малыш, цепляясь за его штанину, все еще с интересом тянул ручки в сторону собаки. Она, конечно же, тут же стала самозабвенно облизывать руки и лицо малыша.
Казалось, женщина ничуть не была удивлена. Она прищурилась, и суровая улыбка осветила все ее морщины.
– Я знала, что истории имеют обыкновение повторяться, – сказала она. – Я всегда это знала.
– Пойдемте в дом, я покормлю вас, – она распахнула дверь.
– Тантала, мне сейчас же надо уходить, – сказал Сахо, подтолкнув малыша в сторону старухи. – Я заберу с собой Атто.
Мальчик тут же вцепился в просторное домотканое платье женщины, словно ему было все равно, за кого держаться. Но при этом другой ручкой он цеплялся за лохматую шею своей новой игрушки – собаки.
– Я вернусь тут же, как только закончу свои дела, – Сахо с собакой исчезли в густой зелени леса, окружавшей дом.
– Пойдем, козленок. Я приготовлю тебе омлет из яиц чудесных курочек бабушки Танталы, – старуха повела ребенка в дом. – А твой ангел-хранитель вернется, когда завершит все свои дела. Он всегда возвращается.