Утро встретило Матвея рано – не удосужился зашторить окно, и солнце достопочтенно влезло в глаза, напоминая о том, что до подъёма ещё три часа. Матвей беспомощно переваливался из одной стороны в другой, накрывался одеялом, откидывал его, подбирал ногами, зажимал между коленями, а потом спихивал на пол. Через несколько минут рукой прощупывал воздух, чтобы ухватить ткань.
Сон пропал, растворился, выжегся утренним солнцем. Решая не терять времени, Матвей помылся, скинул уже непригодную одежду в стиральную машину и поставил на стирку. Сам занялся уборкой, только бы не валяться без дела и не кудахтать о том, что не спиться. Раз не спиться, нужно делать дела, которые можно сделать. На всё ушло чуть больше часа. Полы надраены, пыль протёрта, вещи развешены. Можно и собрать себе завтрак. Матвей ел столько, сколько бы хватило на двух, если не трёх человек. И он знал, что не один такой. Звёзды, которые постоянно пользуются своими силами, испытывают голод, потому что их энергия постоянно тратится и её необходимо восполнять.
До выхода ещё оставалось полтора часа, когда он расставлял вымытые тарелки. Лишь немного прикинул, а стоит ли, как уже взял телефон, открыл заметки и проставил номера от одного до семнадцати. Первый – парень, Степан Михалков, 17 лет, плюс. Он пройдёт. Альфа-распределение: 83%, мотивация – стать лучше (закрасить ошибки прошлого). Второй – мужчина, Геннадий Захаров, 35 лет, тильда. Оставить на потом. Мотивация низкая, не стремиться показать себя, малая инициативность, замедленная реакция. Альфа-распределение: 61%. Третий – девушка, Милана Кочкина, 18 лет, минус. Нет, однозначно нет, не потому что девушка, потому что не готова, потому что боится, потому что родители заставили пойти. Она загнётся. Матвею этого не нужно, носить ещё детские трупы на своих руках.
Можно ли сказать, что Андрея Хорошева заставила мама? Нет, это было не так. Она не заставила его пойти, он принял решение сам. Матвей это чувствовал в нём, в Госпоже А., которая была уверена, что он всё сделает. Сделал же. На 115%.
Андрей пусть и несёт волю родителя, но делает это с полным принятием и согласием, для него это не в тягость, не в ношу, для него это приятный исход событий. А учитывая его особенности, ему лучше будет себя реализовать.
До самого выхода Матвей тем и занимался, что распределял тильд, решал, куда их деть, кому передать и почему. Как будет лучше – эффективнее обеим сторонам.
Когда он оказался на улице, то всё уже было готово, оставалось только в офисе передать информацию Игорю, а там он уже займётся своими секретарскими обязанностями. Чем раньше поступит ответ, тем лучше. Тем меньше нервотрёпки, ожидания, больше времени, чтобы радоваться или грустить, а затем предпринять необходимый ряд действий, чтобы своё состояние закрепить или изменить.
– А ты сегодня рано, – вместо приветствия сказал Игорь, поднимая руку.
– Как получилось.
– Сонный… встал ни свет ни заря, да? Я угадал? Я угадал, – ухмыльнулся довольно и не дал пожать руку. – Иди отоспись в кабинете, пока есть время. Всё уже написал?
Игорь знал его с каждой из сторон.
– Да, сейчас скину на почту. И… не звони Андрею.
– Это который?
– Номер семнадцать.
– А, последний. Почему? Ты же ему жирнющий плюс поставил. Я видел, такой жирный, что его из Китая увидеть можно.
– Я сам хочу позвонить.
– Ого, – всего «ого» Игоря хватило на то, чтобы он приподнял брови. – Это потому, что ты решил взять его в ученики?
– Не в ученики. – Пока они обменивались любезностями, Матвей достал телефон и быстро скопировал текст из заметок в окно почты.
– В протеже, в напарники, не знаю, в кого угодно… И что тебя так зацепило в нём? Те 115%? Или чистые 100% альфа-распределения? О! Звёзды в глазах! Они красивые, – сказал это Игорь без зазрения, пренебрежения, отвращения. Он действительно считал звёзды, которые вспыхивают в радужке Звёзд, красивыми. – Но я знаю, тебе не красоту подавай, а практичность!
Письмо было отправлено, и Матвей посмотрел в глаза Игорю, который спокойно улыбался, пока перебирал факты и вопросы, глядя на начальника.
– Да сложно сказать, – зевнул Матвей, – аномалии хочется изучать, хочется быть рядом с ними, чтобы понять, что с ними не так. – Отчасти ложью это не было: будучи частью нормального распределения, обычной Звездой, особенных Звёзд Матвей себе никогда не представлял.
Перед внутренним взором уже живо рисовалась чеширская улыбка, которая существует и отдельно от хозяина, парит в воздухе, приближается и изменяет свою форму. Вроде бы та же улыбка, но сколько в ней подтекста, смысла, эмоций. Не всё о радости, что улыбка. Какие улыбки были у Андрея? Пока все его улыбки были вежливыми, и та, что касалась матери, была счастливой, желающей защитить, а так же оберегающей, но при этом потерянной.
– Это всё двухтысячные годы отдаются в душе, да? – засмеялся Игорь.
– Точно, когда я был подопытной мышкой на лабораторном столе.
– Прямо на столе? – почти развесил уши Игорь.
– Кто знает… – Матвей ухмыльнулся, довольный тем, что подловил своего помощника, и направился к себе. – Будь любезен, сделай кофе.
– Да, блин! Ты хоть не искушай! Знаешь, что нельзя ничего рассказывать, а сам обманываешь! – кричал вдогонку, а Матвей всё кивал и кивал.
Закрыл за собой тихо дверь, прошёл к столу и погрузился в мягкое кресло.
Теперь хотелось заснуть, все важные дела были сделаны, только административный день начинал не тогда, когда Матвей открывал глаза, а когда на часах показывалось «9.00». Завалы почты, бумаги на подписи, входящие звонки из кабинетов «Ориона» с вопросами, не желающих отлагательств.
Матвей закрыл глаза и выдохнул. Провёл пальцами по лицу, ощущая под кожей давление, мягкость, противоречивость.
От матери было не меньше десяти пропущенных звонков и одно сообщение в чате: «Поступай как знаешь.» С точкой. Чтобы утвердить своё положение, показать обиду. От отца порядка семи. Вместе сидели за столом и решали, кто сейчас позвонит, чья очередь докучать сыну.
Матвей ни перезвонил, ни прочитал сообщение, оставил его без голубых галочек, показывая всю свою занятость в госучреждении: его нет днём и ночью, пусть думают так, он всегда старается на благо общества, даже если хочет спать, даже если выбил запястье, даже если хотел посидеть в баре.
Игорь постучался и прошёл с подносом. Заказали недавно новые, а к ним Матвей никак привыкнуть не может, не понимает, что за высокие стеночки, светлый тон, зато Игорь говорит, что баланс хороший, ничего не норовит перекинуться или упасть.
– Ну, господин, получите и распишитесь! – к своему громкому голосу, Игорь вполне элегантным жестом оставил поднос на столе.
Кофе раздражал обоняние. Дышать становилось ещё легче. Рядом сахар, сливки, плитки горького и молочного шоколада. Пока Матвей разворачивал одну, Игорь присел на угол стола.
– Ты вообще кислый. Дело ведь не во сне? Тебя хоть посреди ночи подними с ором, что нужно людей спасать, так ты и без кофе прибежишь на своих двоих быстрее, чем машина довезёт.
– Ну да, – согласился Матвей, сминая упаковку.
Дожил, ещё и Игоря беспокоить по таким пустякам. Родители они были и будут всегда. Куда от них денешься? Вот не любят они Звёзд, бояться, ну что поделать? Хотят, чтобы и сын решил, что этой силы не чувствует, что это всё от лукавого, надо отказаться. Считают, что это так же просто, как бросить курить, отказаться от сахара, наркотиков, но правда такова, что ничего из этого не просто, особенно, когда оно сидит на твоей подкорке.
– Не хочешь говорить? – подступился Игорь.
– Извини, не хочу. Голова и так постоянно этим забита… Надо бы в работу включаться. – Часы показали девять, и Матвей потянулся к монитору, но Игорь не уходил.
– Но ты же знаешь, что я рядом? А мои уши тем более?
– Знаю. – Невольно улыбка сама прорезалась на лице.
– Ну и казённый кофе я тебе сколько угодно сделать смогу.
– Тогда потом ещё за чашечкой позову, – пообещал Матвей, и Игорь слез со стола.
– Ну ладно, давай. Но ты это… отдыхай, административка же. Если что, мне перекидывай письма, я найду, что ответить.
Игорь делал слишком много. Матвей кивнул, но решил, что ни одного письма ему сегодня не скинет, сам со всем разберётся.
В первую очередь, надо было разобраться со спамом, который так и летел на все корпоративные мейлы. Виртуальную грязь Матвей не любил, зашоривала сознание. Дома ещё беспорядок себе прощал, но на компьютере поддерживал даже рабочий стол в чистоте: документы-однодневки в корзину; те, что могут понадобится, в соответствующую папку; в каждой папке тоже порядок, для доков, картинок – так было проще ориентироваться.
Когда со спамом разобрался, Матвей принялся читать поступившие сообщения и из внешнего мира, и из внутреннего мира «Ориона». Дел много, дольше обеда, но в обед нужно не забыть позвонить Андрею.
Матвей отпил кофе, взбодрился и размял плечи, готовый стругать ответные сообщения одно за другим.
Ровно через каждый час, он отзванивался Игорю и просил ещё по кружечке и, безусловно, несколько плиток шоколада.
К двенадцати он разобрался с почтой. Мусорка была заполнена упаковками сливок, сахара, шоколадок, несколькими смятыми листами, датированными неверным чистом, подписанные не в том месте, либо с элементарными орфографическими ошибками, за которые в свои почти сорок становилось стыдно.
Матвей потянулся и открыл анкету Андрея, которая хранилась в сетевой папке. Там были необходимые «житейские данные»: место проживания, телефон, контакты родственников. Звонить Матвей решил со своего. В любом случае, этот номер ещё понадобится Андрей, а отказываться… навряд ли он решит отказаться после такого собеседования. После «жирного» плюса, который сам Матвей поставил, но не заметил.
Трубку сняли после пятого гудка.
– Да? – К незнакомцам голос был учтив и приветлив.
– Здравствуй, Андрей. Это Григорьев Матвей.
Тишина. Понимание. Разбор на составляющие: уже? Не спустя три дня? Сразу? На завтра?
– Здравствуйте, Матвей! А откуда у вас мой номер?.. Я его оставлял?
– В базе данных всё есть. Я звоню по поводу твоего собеседования. – Ещё одна тишина – клочок маленького ожидания. – Ты ещё не передумал?
– Нет, что вы! Как я могу? Особенно после вашего предложения? Я всеми руками за! А вы хотите сказать?..
– Это и хочу сказать. Буду ждать тебя на стажировку. Для этого нам нужно обсудить, когда ты готов выходить…
– Да хоть сейчас! Я же свободен всё время! Чем быстрее, тем лучше, конечно! Что нужно сделать?
– Не торопись. А то я не буду успевать за своими мыслями. – Мальчишка мальчишкой. – Если ты готов прийти сразу, то буду ждать тебя завтра. В девять-десять?
– В девять.
– Хорошо. Я попрошу, чтобы сегодня всё подготовили. У тебя будет новый трекер, Орионовский, который так же, как и твой, будет отслеживать твоё состояние, но не будет сигналить каждый раз, когда ты будешь использовать силу.
– А ничего, что я свой сниму?
– Вот я и направлю запрос на то, чтобы мы с тебя сняли его и заменили новым. Это рядовая процедура, отвечают нам сразу. Всё-таки кадры мы ищем постоянно.
– И… я смогу использовать свои силы?
– Всё равно не так часто, как бы хотелось, но да. Но любое их использование будет протоколироваться, ровно как и у старого трекера.
– Понятно… Тогда… поменяем трекер, а потом?
– Хочешь, чтобы завтра было интересно?
– Ну да…
– Будет не так, я проведу небольшую экскурсию по «Ориону», познакомлю тебя с моим подразделением. Будет много скучно познавательной бредятины.
Андрей засмеялся.
– Спасибо, что предупредили. Жаль, считерить у меня не получится. Омега-распределение на нуле.
– Это точно. Будешь всё своими собственными силами запоминать.
– Да… Спасибо, Матвей, что позвонили. Тогда завтра в… девять?
– Да, я встречу у входа, чтобы тебя пропустили.
– Хорошо. Тогда до завтра. Ещё раз спасибо за шанс!
– И тебе спасибо за инициативу.
Матвей первым положил трубку. Он был уверен, что после этого звонка, Андрей забьёт его номер в свою книжку. Это было обязательно, особенно если такой человек, как Матвей, твой начальник.
Две трети поручений выполнены. Время – около половины первого. Аппетит нагулян по полной. Матвей думал подписать несколько бумаг, но скулящий желудок выпроводил его прочь из кабинета. Игорь был занят переговорами и, судя по чуть высокому тону и спокойствию, которое он распространял, говорил он со соискателем.
– Во сколько вам было бы удобно подойти? – Одной рукой Игорь держал телефон, а другой вбивал информацию в программу. – Хорошо, в двенадцать. – Матвей взял бумагу для заметок и написал: «Иду в вок. Что купить?». – Ничего пока брать с собой не надо, – Игорь взял из рук Матвея ручку и написал: «С курицей терияки M», – да-да, конечно, не беспокойтесь.
Матвей забрал бумажку и вышел из кабинета, пока Игорь продолжал любезно объяснять, что требуется. Наверняка на девушку попал, с парнями он говорит немного строже. Только выйдя на улицу, Андрей попал в тиски благодатного солнца: он целовало, обнимало, а холодный ветер приводил в чувства.
Пара кварталов, поворотов и Матвей на месте: для Игоря вок с курицей, для себя воки с карри и рисом, один M, второй L. Смотрел на десерты и махнул рукой: чизкейк для себя и для Игоря за плодотворную работу.
Пока приготовилось, пока вернулся обратно, уже и было время обеда. Игорь оставил на столе раскиданные в своём безумном порядке листы, которыми сегодня ещё собирался заниматься, а те, с которыми уже закончил, сложил аккуратно стопочкой. Время прихода начальника подгадал, расставил кружки, достал чай, сахар, вскипятил чайник.
Вместе расселись на диване перед кофейным столиком, дверь в кабинет закрыли на ключ, как школьники, которые закрывают изнутри кабинет, чтобы никакой учитель их не достал.
– Обед – самая любимая часть рабочего дня, – пропел Игорь, цепляя палочками лапшу.
– И уход с работы тоже?
– Это вообще феерия! Она не обсуждается. А ты, – Игорь посмотрел на коробки и десерт, – как-то мало себе взял, обычно же всегда элка.
– Решил немного уменьшить уровень расходов.
– Ой, так уж у тебя эти расходы и уменьшаться.
– Иногда мне кажется, это ненормально: сколько я жру.
– Извини, Матвей, но ты – Звезда! Все Звёзды жрут как не в себя.
– Это да… уровень сжигания калорий колоссальный…
– Интересно, а у этого… номера семнадцать, – Игорь даже не попытался вспомнить имени, – как? Сколько ему нужно?
– Учитывая, что до этого он силами не пользовался, то, скорее всего, был чуть выше нормы, но после того, как он начнёт работать, у него будет он достаточно высоким.
– Больше, чем у тебя?
– Думаю, что да. А может быть, и наоборот. – Игорь не понял. – Он же аномалия. У него искры в глазах всегда… это может значит, что он всегда потреблял больше энергии, но больше ему и не понадобится. Надо смотреть.
– Ну всё, пишем диссертацию, – подтолкнул локтем Игорем и засмеялся, что аж лапша упала обратно в коробку.
– Осталось только разрешение получить от него.
– Да получишь. Это раньше Звёзды боялись исследований, а после тебя поняли, что никто их препарировать не будет. Только трупы. А мы и обычные трупы препарируем во благо науки, – Игорь пожал плечами, – ничего не поменялось.
– Это да.
– Ты чего? – удивился Игорь, и Матвей посмотрел на него. – Сразу загрустил такой. Неужто резали?
– Да, резали, – со всей серьёзностью заговорил Матвей, – много-много раз, а потом зашивали. Говорят, даже что-то достали. Что сделало нас Звёздами…
Игорь почти больно ударил по плечу.
– Хватит выдумывать! У тебя ни одного – ни одного, мать его, ровного шрама нет, все на поле боя получены. Если резали, то, наверное, в промежности.
– Самое место, чтобы что-то спрятать, – захохотал Матвей, а Игорь претенциозно закатил глаза.
– Выдумщик.
– Ну нельзя мне рассказывать, что там было.
– Это было почти двадцать лет назад! Подумай только! Двадцать лет! – Игорь махал пустыми палочками и норовил попасть в глаз, если не Матвею, то себе. – Уже третье поколение Звёзд идёт, а ты молчишь о том, что было на заре появления Звёзд. Вот это выдержка. За такой бы материал все интернет-ресурсы подрались. От самого великого Матвея! Григорьева!
– Так уж и Матвея.
– И Григорьева.
– Только великий и остаётся, – прыснул Матвей и продолжил есть. Игорь вместе с ним. – Много ещё осталось? – Матвей кивнул на стол.
– Да как обычно. Ничего такого. – Игорь подбирал лапшу почти не смотря, только глядя на стол.
– У тебя сейчас не просто мимо рта пойдёт, но и мимо коробки.
– Всё равно тут я убираюсь. И не забывай про правило трёх секунд.
– Ты что, ребёнок?
– А ты – нет? – искренне изумился Игорь. – Ты, Матвей, меня так не пугай. Но… ты уверен насчёт этого мальчика?
– Номер семнадцать?
Игорь кивнул и высказал свои беспокойства:
– С тобой опасно.
– Знаю. Я не буду его брать на выезды первое время. Ну… ты понимаешь, «первое время». Буду учить, водить на всякие митинги, рассказывать, как много бумажек мы подписываем, сколько пишем протоколов, что после каждой взбучки обязательно нужно написать, что ты сделал, с кем и как много сил затратил.
– У него всё желание отпадёт…
– А что поделать. Звёзды как копы, мчсники, пожарные, прокляты бюрократией.
– Да уж, – Игорь откинулся на спинку и прикрыл глаза, – а мне ещё за тобой косяки подбирать.
– Без тебя я бы вообще не справился, – честно сказал Матвей, открывая вторую коробку.
– Я без тебя тоже. – Глаза Игорь не открыл, но начал выдыхать через рот.
Матвей не стал трогать, тормошить, старался только потише есть. Чизкейк Игоря отправился в холодильник – было много работы, а десертом хотелось отметить завершение дня. Свой Матвей прикончил сразу. Скривился от сладости клубничного джема, попытался собрать его вилкой и стряхнуть в коробку. Сладкое – хороший источник энергии, но одурманивающий и цепляющий на крючок.
Когда все коробки оказались в мусорном ведре, Матвей вернулся к себе, вытер руки влажными салфетками и взялся за оставшиеся документы, которые, будто бы, вернулись из одной папки в другую. Их стало больше. Так всегда казалось, когда возвращался к работе после перерыва. Игорь прав, обед – это благодать, ведь у каждой благодати есть обратная сторона – проклятье. Проклятие обеда в том, что после него совсем не хочется работать.
Это совсем не бой на улице, а корпоративное сражение за право уйти чистым и не оставить после себя и следа. Матвей выходит победителем. Игорь, судя по тому, что в шесть он уже сидел в телефоне – тоже.
– Хочешь пойти посидеть где-нибудь? – предложил Игорь, блокируя телефон. Матвей лишь мельком заметил знакомое лицо на заставке.
– За твой счёт?
– Тебя ни один счёт не прокормит, а я банкротом становится не хочу.
– Ну и ладно.
– Да кофе попить… Или тебе уже есть хочется?
– Честно, да. Это омега-распределение после умственной работы взывает.
– Ой, я и забыл, что ты мистер половинка на половинку.
– Пятьдесят один на сорок десять.
– Да-да, половина на половинку. Тогда давай в какую-нибудь столовую, там много и недорого. А если тебя узнают, то, может, и скидку сделают?
– Или будут смотреть с подозрением.
– Только не на тебя!
На том и решили. Собрали вещи, закрыли кабинет. На машине Матвея быстро нашли столовую неподалёку и там разместились. Матвей с порциями из второго, а Игорь с чашкой морса.
– Надо не забывать о том, что люди непостоянно хотят есть, – выдохнул Матвей.
– Ну, таков ты, этого не исправить.
«Таков ты», – родители бы такого не сказали. Ешь меньше, учись лучше, не трать понапрасну деньги, стань обычным человеком, прекрати использовать свои силы. Отголоски прошлого дня кричали и настаивали, чтобы Матвей взял телефон и всё высказал: я ем столько, сколько мне надо, я не могу постоянно голодать; я учусь достаточно хорошо, чтобы не вылететь из школы, почему этого недостаточно? Мной довольны учителя, у меня хорошие отношения с одноклассниками, у меня пятёрка по физ-ре! И так далее, и тому подобное. Но будет ли его кто-то слушать? Для родителей ему до сих пор если не пятнадцать, так семь лет. Столько, когда ещё можно приказывать и заставлять делать по-своему, потому что полной самостоятельности ещё нет.
Есть ли она сейчас?
Матвей сам себя обеспечивает, работает, он знаменитость, сколько бы он не тратил на еду, он не становится бедным. Он не совсем обычный, но и не настолько отличительный от людей, которые живут сейчас. Если сравнивать с детьми второго поколения, детьми, что сразу родитель с альфа- и омега-распределением, он на их фоне никто. Тот, кто случайно получил свои силы. Благодаря лотерее. А в их ДНК уже встроены «звёзды», они будут с ними до конца. А что будет с Матвеем, ещё надо разобраться. Вдруг его силы исчезнут ровно так же, как и появились? Этого ещё не было подтверждено, случаев не зафиксировано, но исключать не стоит.
С Игорем они почти не говорили. Матвей ел, Игорь сидел в телефоне, но было по нему заметно, как ему спокойно, как ему хорошо, как ему нужно было просто посидеть в чужой компании для того, чтобы разрядиться. Плечи опущены, лицо расслабленно, ни одной морщинки, веки не вздрагивают, а дыхание глубокое.
Когда Матвей доел, он ничего не сказал, только повернул голову к окну и смотрел на прохожих. Лишь у малой части, жалкого одного процента на руках были трекеры, но Матвей любил считать их. Мальчик семи лет с синим, девочка двенадцати лет с розовым, мужчина с бесцветным… Поток людей мчался, кто-то заходил в столовую, занимал место, шёл к подносам, выбирал блюда.
– Да ну? – шептались за спиной.
– Точно он?
– Загугли!
– А лучше подойди.
– Да стрёмно!
Матвей по инерции повернулся, а девчушка с розовым трекером смотрела него, покрываясь красными пятнами. Она кивнула и отвернулась, а одна из её подруг подошла и вежливо улыбнулась:
– Здравствуйте, я Маша, а это мои подруги – Таня и Ксюша. Таня говорит, что вы похожи на Матвея Григорьева. Звёзду из первого поколения… может, она ошибается?..
Таня тихо в стороне стонала, а Игорь чуть не смеясь смотрел за сценой.
– Это я, – примирительно отозвался Матвей.
– Ну вот! – крикнула ей Маша. – Она очень хочет с вами сфотографироваться, можно?
– Почему бы нет?
А Игорь уже сам вёл видеозапись. Он их потом выкладывает на «Ютубе», в «Инстаграме», «Тиктоке», ведёт пиар-жизнь.
Таня подошла и присела рядом за свободный стул.
– Здравствуйте. – Матвей протянул ей руку, и она с радостью её пожала. – Я учусь в «Лебеде»! Хочу однажды стать, как вы! Не знаю, получится ли, но я делаю всё возможное, и… – Вместо того, чтобы договорить, смутилась.
– Ты молодец, Таня. Двигаешься в правильном направлении. Знаю, что в «Лебеде» строгие учителя, но раз ты там учишься, то это уже показатель.
Искры в её глазах блеснули и исчезли. Лёгкая вспышка от переизбытка чувств, трекер такую не засечёт или самостоятельно классифицирует, как безобидный выплеск энергии.
– А теперь скажите «альфа-распределение»! – крикнула Маша, чтобы привлечь внимание, и направила телефон.
Таня, кажется, и улыбнуться забыла, но Маша делала столько кадров, сколько успевала, а Матвей ощущал себя в своей тарелке.
Этого он и хотел, чтобы чужие мечты становились явью, чтобы дети двигались вперёд, чтобы горели целью, чтобы были определены в своём мире, знали, куда им идти, а не бесцельно бродили по пустыне жизни, которая могла засосать зыбучими песками рутины и остановить на месте на долгие годы.
Дети могли гореть не только искрами в глазах, да и звёзды тут не при чём, при чём тут только их внутренний ориентир, компас, а направление может дать и альфа-, и омега-распределение, и вещи намного проще, которые не лежат на генетическом уровне: хобби, семья, забота, любовь. Вещей большое множество, но не все среди них могут определиться, не все среди них могут почувствовать себя. Матвей тоже себя не сразу нашёл. Иногда одна вещь, одно происшествие в жизни может подтолкнуть и всё свяжется – станет неожиданно определённым и понятным, но иногда на это уходят годы.
– У тебя всё получится, – сказал он Тане, когда Маша опустила телефон, а Таня кивнула ему и скромно улыбнулась, благодаря.
– Я буду и дальше следить за вами, – сказала она. – В смысле, – опешила, – по новостям… поддерживать, голосовать… Ты, правда, пример для нашего будущего. – Таня смотрела чистыми серыми глазами, в которых растворялись все тревоги и беспокойства.
– Спасибо тебе, – поблагодарил и Матвей, и девочки пошли к подносам, всё ещё переговариваясь о случившейся встрече, а Игорь до сих пор вёл запись. – Думаю, ты можешь заканчивать.
– Ваши последние слова?
– Всё будет хорошо.
– Снято! – Игорь тоже убрал свой телефон. – Никак не привыкну, что к тебе раз – и подойти могут, забываю, что у тебя такое влияние.
– А вроде бы что-то там недавно про великого говорил…
– Говорил, да уже и забыл, – засмеялся Игорь и пригубил морс. – Давать надежду – это тоже очень важно. Особенно такую, светлую. – Он глянул на девчонок, которые ещё оборачивались и чуть ли не визжали от восторга, только Таня оставалась тихой и прилежной.
– Не то чтобы я делаю это специально.
– Оно и понятно. Так лучше и получается, когда ты не думаешь подавать пример. Просто живёшь по совести, делаешь, что можешь делать, а люди видят – видят всё так, как это есть на самом деле, – неожиданно глубоко заговорил Игорь, даже не моргая, – это как с воспитанием. Если родитель ведёт себя правильно, ребёнок будет за ним повторять. Не надо лишних слов, действий. Всё на поверхности. Всё видно. И тебя так люди видят. Потому что ты никем не пытаешься притворяться, просто делаешь хорошее дело.
– Хорошая речь…
– Старые мысли, – улыбнулся Игорь и вернулся взглядом к собеседнику, – не так всё просто и просто абсолютно всё. Когда ты с этим мальчиком встречаешься?
– Завтра.
– Уже? – Он поднял брови. – Быстро.
– Он не хочет терять времени.
– Интересно, кто из него вырастет под твоим началом.
– Проблема в том, что он уже вырос, под началом своей матери, так что… моё влияние тут будет минимально.
– Эй! Что за принижения! Сто пудов он твой фанат! Ты пообещай ему автограф или фотографию, или видеообращение за выполнение заданий, уверен, он ещё какую мотивацию покажется.
– Я что, непись1, который квесты раздаёт?
– Если и непись, то очень и очень важный.
– Не зазвездиться бы… – мечтательно проговорил Матвей, чем ещё больше повеселил Игоря.
До метро Матвей подвёз, хотя и предлагал подкинуть Игоря до дома, тот пощадил чужое время и запасы бензины. Дома уже есть не хотелось, но перед этим Матвей закупился на завтрак, всё раскидал по холодильнику, проверил сообщения.
Осталось от матери – так и оставил его непрочитанным. Дел много, нет времени отвечать родственникам. Иногда дел так много, что нет времени даже поставить телефон на зарядку или посмотреть в онлайн-магазине новый телефон, потому что у старого батарейка и полдня не держится. Но это мелочи, это не важно.
Матвей набрал ванну и решил отмокнуть. Позволить слишком горячей воде заползти под омертвевшие слои кожи и отделить их от его жизни, чтобы снова дышать спокойно. Морило так, что хотелось заснуть прямо так, в воде, голым, а затем проснуться в холоде.
Последнего хотелось меньше всего, поэтому Матвей считал, чтобы быть в сознании, пока глаза закрыты: 86 год – он родился, два поколения назад. Уже идёт третье. Рождаются первые зачатки. Будут ли они сильнее? Будут ли они слабее? Если сойдутся два человека второго поколения, то шансы увеличатся. Даже наука ещё не определилась, существуют ли «чистые» Звёзды, как бывают чистые породы у псов и кошек. Сколько поколений селекций ради этого должной пройти? Чистое третье поколение, чистое четвёртое, пятое – все они должны будут сходиться со Звёздами, в роду которых были поколениями Звёзды. Этим будут заниматься только живодёры. Человеческий мир куда разнообразнее, сила распределена неоднородно по одному единственному проценту. Чтобы произошла селекция, должен произойти террор.
Матвей открыл глаза. Вода ещё не была холодной, но уже и не горячила. Колени торчали пустыми островками, а взгляд плыл. Он вылез, и голова закружилась. Невольно зацепился за штору и оторвал с крючка. Одним лёгким движением, сложно это ничего не стоило, а трекер подал лёгкий сигнал. Выплеск альфа-распределения.
Хоть из-за этого объяснительные писать не надо, и на том спасибо. Матвей откинул висящую на паре крючков штору и опёрся на бортик.
Нужно было допериваривать этот день и ложиться спать. Утро вечера… Нет, думать больше не хотелось.
***
Когда Матвей вошёл в фойе «Ориона» без пятнадцати девять около стойки регистрации он увидел Андрея. Всё такого же одетого в оверсайз, с небрежными каштановыми волосами, которые только помыли, вытерли наспех полотенцем и оставили как есть, и в круглых солнцезащитных очках. Он осматривал высокий светлый потолок, отливающий голубизной, а затем увидел Матвея. Просиял, улыбка стала шире. Подбежал раньше, чем Матвей приблизился на несколько шагов.
– Доброе утро! – вполне бодро отозвался он.
– Доброе, Андрей. Как себя чувствуешь?
– Отлично! Я всю ночь не спал, ха-ха, заснуть не мог от предвкушения. Ну никак не получалось вообще! Я говорил себе, что уже был здесь, что вас видел, но это не помогало!
Настрой мальчишки по-родительски умилял.
– Ничего. Ещё привыкнешь. Будет много времени.
– Надеюсь на это. – Он произнёс это серьёзно, уверенно и с подоплёкой на долгую перспективу.
– Пройдём.
У стойки регистрации Матвей спросил про временный пропуск для Хорошева Андрея. Должны были привести с утренней «почтой». Как раз в девять. Ждать не стали, Матвей попросил, чтобы пропуск направили ему в офис. С Андреем они поднялись к нему в кабинет, где уже ожидал Игорь.
– Добро пожаловать, гость добрый!
– Здравствуйте! Меня зовут Андрей! Я буду у… у Матвея Павловича стажироваться…
Матвей уже стал и Матвеем Павловичем. Игорь не смог скрыть того, как его это повеселило.
– Ну всё, Матвей Павлович, теперь ты у нас официально дядя в белом воротничке.
Матвей ничего говорить не стал, а Андрей ничего не понял. Игорь даже с реакцией на молчание найтись не успел.
– Может быть, чай? Кофе? Пока ещё рабочий день не начался. Ходить смысла нет. А очки снять можешь, я же видел, что у тебя постоянно звёзды в глазах – меня этим не напугаешь.
Матвей взглянул на подопечного, а тот вздрогнул, потянулся к очкам и поднял их, открывая свои тёмные глаза, в которых по-прежнему блестели искры, не замирая не на секунду.
– Да мне… ну… чай? Чёрный. С сахаром. Побольше…
– У нас шоколад есть. Специально для Звёзд. Любишь шоколад? Или ты больше по фруктам?
– Мне больше сладкое подходит.
– А Матвею Павловичу, – выделил «жирным» Игорь, – фрукты подавай. Он у нас за чистое питание.
– Правда? – удивился Андрей. – Но от фруктов быстрее голод приходит.
– От сладкого тоже, – пожал плечами Матвей, – сладкое – это быстрые углеводы, которые ты исчерпываешь за минуты, когда это необходимо.
– Только противостояние не утраивайте, – пошутил Игорь. – А тебе… вам, Матвей Павлович, кофе?
– Тоже чай, Игорёк, – подтрунил Матвей.
– Так точно!
– Присаживайся, Андрей. – Матвей указал на диван рядом со столиком. – И можешь называть меня просто Матвеем, если хочешь.
Андрей поднял плечи, не отпуская улыбки.
– Даже не знаю… вы же меня старше… и на работе занимаете более высокое положение… А как же субординация?
– Только на «вы» обращайся, а так можно и по имени.
– У нас тут все по имени, – включился Игорь, подготавливая чайные наборы.
– Хорошо… – Андрей чуть смутился, но впадать в крайность не стал, принял необходимое положение, присаживаясь на край .
– Тако-ой скромный, – шепнул Игорь, но так, что только Матвей и услышал.
Матвей не считал это скромностью, скорее скованностью, беспокойством, о котором Андрей говорил при встрече. Не знал, как себя правильно вести. Ему только исполнилось восемнадцать, он сдал экзамены, он учился в общеобразовательной школе, а сейчас он сидел в кабинете Звезды для того, чтобы стать «госслужащим». Но не тем, который сидит в кабинете и выступает на саммитах. Служитель порядка, полицейский, спасатель… название для должности Звезды так и не придумали, потому что их обязанности совпадали с теми, которые выполняют люди без сверхспособностей. Их ценность лишь в том, что они могут быть чуть сильнее или чуть умнее.
Был ли Андрей, которого мать попросила пойти служить закону, готов к тому, что придётся так резко менять свою жизнь? Это нужно принять, переварить, как и самому Матвею своё наставничество.
Игорь поставил кружки на стол, затем принёс всё разнообразие шоколадок. Матвей лишь посмотрел с вопросом, а тот раскинул руки: «У нас гость, время доставать казённые запасы!» Матвей ничего против не сказал, а Андрей, как леди из книжки про восемнадцатый век, обвязанная тугим корсетом, чтобы не только держать талию стройной, но и прямой осанку, одну за другой брала печеньки, трогал ручку кружки, не решаясь взять её, выбирал шоколад, а затем по правилам упаковки разворачивал её, отламывал по реечкам и пробовал одну плитку за другой.
Игорю аж жалко становилось, настолько закрыто себя вёл мальчишка, пусть и показывал улыбку, которая должна была всех успокоить. Матвей решил, что его успокоит экскурсия по «Ориону». Смена обстановки, новые знания растормошат его, он начнёт прощупывать место, в котором оказался и оно больше не будет казаться таким чужеродным. В прошлый раз он лишь заглянул сюда на собеседование, сидел рядом с кабинетом, смотрел на всё через тёмные линзы очков и мало что наверняка связывал. Думал лишь о том, как показать себя. Да так, чтобы ещё взяли, чтобы не отказали.
Мешать наслаждаться десертом никто не стал, позволили быть в своём темпе, ритме, в своих движениях.
Когда закончили с чаепитием, Игорь сказал, что Андрей может ничего не убирать, он сам, а ему и Матвею Павловичу можно идти на обзорную экскурсию, узнавать, что и где располагается. Пропуск ещё не доставили, поэтому ходили под ключом Матвея.
Выйдя из кабинета, Андрей собирался снова надеть очки, но Матвей оставил. Если ему здесь работать, то пусть все знают, что у них есть не самый обычный работник и бояться его не стоит.
Начали сверху, где располагались кабинеты директора, замдиректора и других настоящих белых воротничков. Заходить не стали, только ознакомились с табличками имён, следом – отдел кадров. Для временного оформления. Необходимые данные содержались на трекере: паспорт, ИНН, СНИЛС, всё так необходимое для жизни в стране обычным людям, даже если ты Звезда. Так же на трекере были данные о последнем медицинском обследовании.
Звёзды, вне зависимости от того, пойдут они работать на государство или предпочтут жить тихую, безбрежную жизнь, должны проходить обследования раз в год. Для госслужащих – раз в полгода.
Оформления временных документов заняло не больше пятнадцати минут. Андрей не стал вчитываться в договор, в необходимые от него профессиональные навыки, не ознакомился ни с пожарной инструкцией, ни с медицинскими рисками. То ли дела ему не было, то ли понимал, что везде написано одно и то же. Копию ему выслали на трекер, а оригиналы документов попросил оставить пока здесь. Пока не придёт оформляться официально на сто процентов.
От Матвея не укрылось, как девушка с любопытством смотрела на мерцающие глаза. В ней был не страх, а интерес. Никогда такой диковинки не видела и считала это занимательным, возможно, привлекательным, красивым, интересным. Может быть, мечтала, чтобы её собственные глаза так же переливались. Сил не надо, только вот так, белые искорки, крапинки в собственное синеве.
Следом посетили исследовательское отделение, куда уже пришёл временные трекер «Ориона» для стажёра. Информацию с белого трекера Андрея перенесли на полупрозрачный трекер с бело-красными полосами, после этого старый сняли и надели новый.
Предложили использовать немного альфа-распределения для того, чтобы проверить работоспособность устройства.
– А можно? – удивился с воодушевлением Андрей?
– А как мы ещё проверим? – усмехнулся по-доброму Матвей и подтолкнул подопечного. – Ты только ничего тут не бей. Просто выпусти «пар».
– Понял, хорошо…
Андрей выдохнул вечер рот и закрыл глаза. И Матвей был покляться, что ему показалось, если бы не камеры, если бы не исследователи рядом с ним, которые видели то же самое: пространство вокруг Андрея заискрилось теми же самыми звёздами, которые сияли в его глазах, а трекер зафиксировал всплеск альфа-распределения.
– Получилось? – спросил Андрей, а все замерли. – Что-то не так? – засеменил он. – Я что-то сделал не так? – Он обратился к Матвею.
– Нет, – Матвей заглянул в экран планшета у онемевшего работника, – трекер сделал пометку о том, что в одиннадцать-тринадцать ты использовал свою силу. Всё работает как надо.
Андрей кивнул, но готов был выслушать дальше.
– Это тоже твоя аномалия?
– Что… именно?
– Звёзды вокруг? Я никогда такого не видел.
– А… это… когда меня обследовали, то сказали, что сами не знают, что это такое и как это объяснить. Но оно есть. Но оно никак ни на что не влияет, правда! Ни на людей, ни на других Звёзд! Всё проверяли! – чуть ли не отчаянно заговорил с улыбкой Андрей, прижимая запястье с трекером к груди, не готовый с нем расставаться. – Просто… просто что-то не так… Но это так, красивый эффект, как в кино… Извините, что не сказал… – Андрей опустил голову.
– Ничего, – Матвей потрепал по его беспорядочным волосам, – почему-то этого не указали в графе «аномалия». Только про глаза. Если это ничему не мешает, то и не будем заострять на этом внимания. У нас много работы.
Андрей закивал, но былую пылкость потерял.
– Спасибо, ребята, – поблагодарил Матвей и вывел Андрея за плечо. – Хочешь пить? Тут автомат есть, колу куплю. Или что-нибудь другое с сахаром.
Андрей выпустил смешок и потёр под глазами.
– Нет, спасибо. Я просто… я так боюсь, что… что ошибусь, что что-то будет не так. Что я здесь, а потом одна ошибка и всё, меня не будет и…
А дальше слова о матери, так ведь? Матвей себе это так представлял, потому что ничего другого в мотивации Андрея не было. Мать его будет грустить, разочаруется. Но что на самом деле почувствует его мать, которая упала на колени перед Матвеем и просила принять сына? Матвей никак не мог понять и раскусить эту семью.
– Твои особенности – это не ошибка. Это исключение из правил. Нам нужно лишь понять, что они из себя представляют. Как вернёмся ко мне, я ещё раз просмотрю твою анкету. Найду информацию про искры… Не могли же её совсем убрать.
– А-ага…
– Я всё-таки тебе куплю что-нибудь, пошли. Покажу, где у нас чудо-автомат.
Пришлось спуститься на несколько этажей, где было несколько вендинговых аппаратов: там и сэндвичи, роллы, и много чего попить: вода, минералка, чай, кола – то, что искал Матвей для Андрея. Выбор его полностью устроил, даже пошутил: как хорошо, что не Zero. Матвей в этом даже не сомневался.
Немного взбодрившись, они продолжили экскурсию: в основном здание «Ориона» было наполнено кабинетами бюрократического значения, лишь несколько подразделений выделялось: исследовательское, «Пояс Ориона», начальником которого и был Матвей, и «Меч Ориона», представляющий собой главенство над Звёздами-омегами. Матвей хотел познакомить Андрея с начальником «Меча», однако того не оказалось на месте.
– Ничего удивительного, – выдохнул Матвей, – извини. Тащились в самый низ, а его нет.
– Да не… не страшно, зато теперь знаю, где «Меч» находится. А я всегда думал, что вы глава «Ориона», а оказывается «Орион» – это всё вот это, – Андрей обвёл взглядом здание изнутри, а вы лишь глава «Пояса»…
– Лишь… – засмеялся тихо Матвей.
– Я не думал вас принижать! Нет! Просто… все так привыкли, что вы олицетворяете «Орион», а ведь тут ещё есть и омеги! А они… где они работают?
– Как раз за этой дверью.
– То есть… они сегодня не работают?
– Да как сказать, – шикнул Матвей, – Рустам у нас своевольник. Он за упрощение рабочей системы. В отличие от альф, омегам необязательно быть на месте непосредственно, поэтому он разрабатывает удалённую систему работы. В целом, она уже функционирует, но иногда на работе появляться можно. Хотя бы в свои административные дни, но он считает, зачем появляться, если всё можно сделать удалённо, – выговорил на одном дыхании Матвей, а Андрей слушал с интересом.
– Вот как. То есть омег я, наверное, и не увижу?
– Пока что. Думаю, скоро всё равно придётся. Ты ведь планируешь тут работать, а в одиночку не поработаешь.
Андрей не стал признаваться, что понял, о чём говорит Матвей, но согласился. Матвей повёл его наверх, подальше от пустого «Меча», где никто не приветствовал, никто не ходил, где даже воздух был спёртым.
Обедать пошли в столовую. Игорь уже занял столик, поэтому они спокойно расположились, чтобы обсудить прошедший день.
– Голова немного пухнет, – признался Андрей. – Столько табличек с именами…
– Имена – это не так важно, их всегда подсмотреть можно, – подсказал Игорь.
– Говорит человек, который соискателей запоминает по номерам.
– Номера проще, чем имена!
– Ну конечно.
– Матвей Павлович! Не задирайте. Андрей, у нас есть справочник, и вот там всё подсмотреть можно, имена, корпоративную почту, рабочие телефоны – так что если понадобится, одним глазком и всё, ты знаешь, как зовут того оттуда посему-то.
– Читер, – шепнул ему достаточно громко Матвей.
– Не держу лишней информации, а значит, голова всё время чистая. Так ведь лучше, да, Андрей?
– Не знаю, – шугнулся он, когда от него потребовался ответ. – У меня обычно… не так много мозговой деятельности было… Всё обычно руками да ногами.
– Теперь и головой надо будет немного подумать, – поддержал Матвей. – Тебе в отделе кадров скинули права и обязанности. Прочитай их. А в кабинете тебе Игорёк скинет информацию по нашей работе, что есть. Заставлять всё разом читать не буду, но постепенно всё же надо.
– Хорошо, – легко согласился Андрей. – Это же работа. Это надо, я понимаю. Иначе… что ещё делать?
– На митинги ходить? – закатил глаза Игорь.
– А это идея, – подцепил Матвей.
– В плане?
– Андрей, ходишь на митинги?
Андрей отвлёкся от еды.
– Нет… не доводилось. Я только новости читал, когда попадались. Когда там что-то случилось.
– Тогда давай для первой проверочной работы сходим на митинг. Будем следить за порядком. Есть же что-то близкое, да, Игорёк?
– Да, Матвей Павлович, как раз недавно газету смотрел, – важно вздёрнул нос. – Есть прям горячий пирожок через два дня. Напротив одного из филиалов ГСАО, выступать буду ЧД, ЗТЛ хотят присоединиться, прошение подали, его одобрили, но они бояться обострения конфликта.
Андрей встрепенулся.
– ЗТЛ – это «Звёзды тоже люди», а ЧД?..
– Чёрные дыры – их противники. Ну ты знаешь, это извечная борьба старого против нового, хотя новому уже девятнадцать лет. Пора бы уже привыкнуть! Но как к такому привыкнуть? Вопрос, да?
Андрей не знал, ведь он всегда был этим «новым», он – само это новое. Для него не быть Звездой – это другая реальность, которой не существует, но для ЧДшников, которые помнят времена до – всё иначе.
– Но ЧД – это не только о старом, – вставил Матвей. – Это о страхе людей перед другими людьми.
– Звёзды тоже люди… – повторил Игорь, смотря куда-то сквозь. Андрей совсем притих. – В общем, Андрей, тебе Матвей Павлович покажет, что не только идёт с ним по одну руку успех.
– Х-хорошо, – кивнул с улыбкой и продолжил есть, считая это разрешение оттеснить беседу и вернуться к извечному.
Матвей с Игорем переглянулись и решили оставить митинг в стороне, как и его участников. Необходимое Матвей и так расскажет, либо до, либо перед, либо непосредственно на месте.
В отличие от большого аппетита Матвея, Андрей в принципе налегал на сладкое, которое легко ему компенсировало потраченную энергию, но Матвей думал более углублённо изучить со стажёром вопрос питания. Быстрые углеводы – это хорошо, но они быстрее, и так же быстро заканчиваются. Это сыграет злую шутку в ответственный момент.
Это нормально, что Андрей утоляет потребность в тот момент, когда потребность о себе говорить, но нужно думать на опережение, о том, что должны оставаться запасы. Пусть и сила Звезды подъедает всё подчистую, это не значит, что нельзя создать естественные «запасы» внутри своего организма.
В кабинете Игорь распечатал несколько листов, брошюр с информацией об «Орионе». Матвей сказал, что для общего развития, Андрею нужно ознакомиться и с этим: цели компании, её философия, устройство, развитие, дальнейшие перспективы. Казалось бы пустая, обречённая информация, но когда ты представляешь собой лицо, от этого отказаться нельзя.
Если ты не знаешь, где ты работаешь, кому ты отдаёшь свой труд, ты равно как в рабстве.
– Но разве я не для людей работаю? – закономерно у Андрей возник вопрос, хоть и от бумаг он не отрывался.
– Конечно, для них, но ты представляешь собой часть «Ориона». Часть государственной программы, которая держит под контролем Шаткое развитие – это так люди должны видеть.
– И ЧД в первую очередь?
– Да, они тоже должны видеть, что всё в порядке, чтобы у них было меньше поводов переживать.
– Интересно, – лишь на миг, но улыбка исчезла с лица, а затем снова появилась: уголочки рта опустились и тут же натянулись. – ЧД об этом не просят, но мы играем в их ворота.
– Это идёт против твоей концепции помогать только тем, кто просит о помощи?
– Нет, – Матвей словно окунулся в море звёзд, – им не нужна помощь. Они её не хотят. И мы никого не спасаем. Это корпоративный облик. У нас нет строгой формы: белых рубашек, чёрных костюмов, бабочек или галстуков, но есть другое требование… – Андрей показал бумаги, испещренные зелёным выделителем. – Внутренний облик… Стать… не просто человеком, не просто тем, у кого есть силы, а Звездой, которая может повести за собой, как вы, Матвей.
Матвей обварил слова. Так ли нужен был этот внутренний облик, нужно ли было быть кем-то особенным. Это не тема для философских измышлений, это трудовая рутина – запоминать разрозненные данные о том месте, где ты проводишь, как минимум, восемь часов во имя общественного блага. Даже если в эти восемь часов входят ответы на почту, подпись бумаг, расфасовка анкет.
Не получив вовремя ответа, Андрей продолжил читать, а Матвей отошёл к себе. Зашёл на почту, и одним из первых сообщений увидел от Игоря – митинг ЧД около ГСАО. Можно было прийти и просто так, сказать во фривольной манере: «Посторонитесь, мы будем помогать», но Матвей так дела не делал, если их можно было выполнить более осторожно и аккуратно. Отправил запрос. Указал себя и Андрея. Андрея терять из вида уж тем более не допускалось. Чем больше записей, тем лучше.
Немного погодя Матвей всё-таки добавил примечание о том, что стажёр у него с аномалией. Лишних взглядом не избежать. ЧДшники, если увидят, могут отреагировать остро: «Он использует свои силы. Он против нас! Уберите это животное!» Но если прятать Андрея, то так никто и не увидит, что это его обычное состояние. Первое время можно обойтись очками, но они лишены практичности, в них не побегаешь – слетят, что говорить о резких движениях, прыжках? Нужно заменить.
Матвей сделал себе пометку. Дома посмотрит, а сейчас – время клонилось к пяти часам, почти весь день прошёл в суматохе «покажи-расскажи». У Андрея наверняка информационный перегруз, учитывая, что быстро информацию, как омега, он переварить не может. Нужно довольствоваться обычными человеческими мозгами.
– Если хочешь, Андрей, иди домой. Распечатки можешь забрать.
Тот медленно оторвался от бумаг. Глаза напрягались от чтения. Количество звёзд спало.
– Уже?
– Да, для первого для достаточно.
Андрей всё смотрел то на наставника, то на часы, которые висели рядом с Игорем.
– Что-то не так?
– Я думал, что рабочий день до шести.
– Твой рабочий день пока не нормирован. Работаешь, как я скажу.
– Матвей Павлович, вы прям начальник, – ухмыльнулся за компьютером Игорь.
– Игорёк, работай, твой день ещё не закончился.
– Так точно!
– Иди, Андрей. Отдохни. Я знаю, как альфам бывает непросто на новом месте. У тебя даже звёзд в глазах меньше стало, – улыбнулся безобидно Матвей и показал на свои глаза, а Андрей спохватился.
– Правда? – чуть не подпрыгнул, раскидывая листы.
Даже Игорь отвлёкся.
– Извините, – Андрей опустился на колени и собрал разбросанное. Один за другим, отсчитывая номера, прослеживая свои записи, которые делал карандашом, строчки, которые выделял маркером.
– Если хочешь, можешь остаться, но не позже шести, хорошо?
– Хорошо! – счастливо отозвался Андрей, вздёрнув голову. Засверкал весь. – Спасибо!
– О, у нас тут либо работник года, либо трудоголик.
– Либо первое впечатление и воодушевление, – хохотнул Матвей и попросил для всех чай.
На работе всегда было несколько проще, чем дома. Никаких звонков, никакого «подумай о том, что нужно съесть, кто приготовит чай, с кем поговорить, на кого посмотреть», никакой беспомощной пропасти между людьми. Люди здесь везде, пусть Матвей уже и не столько работает, как раньше, пусть его и посадили в кабинет «Ориона», наказав выполнять бумажную волокиту.
Возможно, приемника ему и не хватало в жизни. Своего – одной крови нет, зато будет тот, кто будет гореть тем же духом. Есть Игорь, который всегда был и остаётся близким собеседником, которого можно прочитать по одной позе, по одному взгляду, по одной фотографии в телефоне – но это старое, знакомое, что-то новое тоже было нужно.
Игорь помыл чашки, Андрей выкинул обёртки, а Матвей выключил компьютеры. Предложил подвести хоть кого-то до дома, но все остановились на метро. Вроде бы и думают о его пути, а в то же время не растянешь же удовольствие. Для них это работа. Первая – особенно для Андрея, который надел свои очки ещё в фойе на первом этаже. Зато они даже не скрывали , в каком благополучном настроении он прибывал с бумагами под мышкой.
– Спасибо вам за день, Матвей.
– И тебе, Андрей. Жаль, завтра не получится, но ты читай документы, а я отпишусь по поводу митинга.
– Хорошо!
– Эх, Матвей Павлович, тебе бы быть таким активным! – подначивал Игорь.
– Я уже не такой молодой, – нашёл себе оправдание Матвей и ещё раз со всеми попрощался.
Дома дел не осталось, как и навязчивых звонков. На завтра расписание занято парой, но крупных записей, которые занимают весь и в которые не включить Андрея.
Первая: заседание по развитию (безусловно, Шаткому). Матвей мог бы взять Андрея, но тот бы сидел за стенами кабинета, и ничего бы не узнал. Второе: видеоконференция с подразделениями «Пояса», так необходимая ему самому. Он настаивал на встрече в реальном времени, но не все уверены, что получиться даже онлайн. Решили, что как будет, так будет.
А Матвея выбора нет, нужно быть в любом случае, ведь он организатор.