IT
–департамента
Что делает взрослый, разумный, здравомыслящий человек, когда его жизнь идет под откос? Если он в одночасье превращается из успешного человека в главного фигуранта по уголовному делу с одной стороны, объект пристального и нездорового интереса бывшего работодателя – с другой. Без единого шанса как-то вывернуться из сложной ситуации. Если любимая женщина вдруг исчезает с солидной суммой, оставив только издевательскую записку, в которой слово неудачник повторяется шесть раз? Если половина друзей резко перестает брать трубку, а у тех, кто все-таки берет, голоса одинаково виноватые и извиняющиеся? Взрослый, разумный и здравомыслящий человек в этом случае непременно напивается. Вдрызг, в хлам, в стельку, до поросячьего визга. После протрезвления повторить. Кое-кто из таких разумных и здравомыслящих повторяют цикл столько раз, насколько хватает денег. Или, если денег много – до тех пор, пока за ними не придут.
Герман себя разумным и здравомыслящим с некоторых пор не считал – иначе бы не попал в такую ситуацию. Однако к делу подошел со всей ответственностью. Единственное исключение – местечко подобрал глухое, тихое. Практически вымершая деревня на самой границе областей. Из жителей – пятеро стариков, давно потерявших связь с реальностью. Количество домов в деревне всего втрое больше: пятнадцать. Вот в одном из них и поселился Герман. И пребывает уже месяц. В запое, правда, такое долгое время не продержался. Хватило всего на неделю, дальше организм взбунтовался и отказался принимать антидепрессант.
Открыв глаза, молодой человек уже привычно уперся взглядом в невысокий деревянный потолок избы. Привычный утренний ритуал самокопания и попыток понять, как он дошел до жизни такой. Удивительное дело. Тогда, устроившись на последнюю свою работу, Герман слегка ошалел от больших денег. Он и раньше не бедствовал, благо программистов зарплатой не обижают. Но тут денег стало как-то неприлично много. Герман, в общем, сначала удивлялся. Откуда такая, совсем уже европейская зарплата в абсолютно российской компании? Пускай большая часть в конверте. Задачи, конечно, сложные и довольно интересные, но не сказать, чтобы прямо уникальные. Пришлось освоить смежную профессию системного администратора – но так, по верхам, ерунда. Ничего экстраординарного. Однако задумываться долго не стал. Решил – ценит работодатель хорошего специалиста, ну и замечательно. Нужно просто оправдать его доверие и сделать так, чтобы все работало идеально. Ну и старался. Работы было много, порой головы поднять некогда, не то что вчитываться в документы, которые иногда подсовывала на подпись милая секретарша Светочка. Потом уже, спустя год, когда вдруг начались какие-то непонятные шевеления вокруг конторы и конкретно его персоны, слегка отрезвел. Начал разбираться. Вспомнил про непонятные документы. И ужаснулся. Какие-то акты выполненных работ, да на очень приличную сумму… Полез в свою должностную инструкцию, из которой узнал, что, оказывается, не только имеет право, но и обязан эти самые акты проверять. Вот и получается, что злонамеренный начальник IT-департамента подписывал откровенную липу, из-за чего теперь на одном объекте обрушилось три лестничных пролета – уже сданном, между прочим. На другом подрядчик в качестве утеплителя использовал дешевую стекловату вместо нормальной изоляции, на третьем еще что-то в этом роде. Нарушений общим счетом больше чем на миллиард и лет на десять.
Дураком, Герман не был. Наивность и некоторая оторванность от жизни – это да, было такое, но не глупость. Поэтому обращаться за разъяснениями к работодателю не стал. А вот девушке своей о проблемах рассказал. И о подписях злополучных, и об уголовном деле. Девушка сочувствовала, целый вечер гладила буйную головушку и обещала, что они со всем справятся, а на утро исчезла, прихватив содержимое тумбочки с деньгами и обнулив кредитку, а взамен оставила обидную записку. Герман даже не удивился и воспринял это не как удар судьбы, а как закономерное развитие событий. В своей способности оценивать людей и подбирать друзей он уже успел разочароваться, на серьезные страдания сил не было. Зато появилось острое желание сделать кому-то что-то очень неприятное.
Директор подходил на роль жертвы просто идеально, возможностей у Германа выше крыши, так что утром заявление об уходе по собственному лежало на столе у начальника. А вечером он обнаружил, что нежно лелеемый счет, открытый на подставное лицо, и на который поступали уже отмытые деньги пуст. Все деньги ушли на благотворительность. Несколько приютов для животных по всей стране теперь имеют возможность кормить своих питомцев мраморной говядиной из серебряной посуды. И это был не единственный удар, потому что буквально через час после неприятного открытия за директором пришли удивленные, и очень радостные люди в штатском. Впрочем, не за ним одним – строительная компания разом лишилась всего топ-менеджмента.
Германа в этот момент уже не было в городе. Насчет директора парень не обольщался. Либо откупится, либо просто скостит срок, а вот добрых чувств к бывшему начальнику IT-отдела точно испытывать не будет. Была мысль пойти в органы и во всем чистосердечно признаться, но Герман откровенно побоялся. В тюрьму не хотелось, особенно теперь, когда у него появились взбешенные недоброжелатели, которым если что и в тюрьме его достать не проблема.
Немного остыв парень с грустью признался, что поступать так, как поступил он – недальновидно. Что для начала не помешало бы подготовить пути отступления. Впрочем, после двух таких потрясений подряд действовать разумно для неподготовленного человека сложно. Немудрено поддаться порыву. Однако несмотря на то, что жизнь, как считал Герман, загублена окончательно и полностью, расставаться с ней ему все равно не хотелось. Денег у него все еще оставалось прилично – ну, по его меркам конечно же. Хватило бы, чтобы убраться куда-нибудь на Гоа и прожить там пару лет, не работая и ни в чем себе не отказывая. Если фрилансить, пребывание в тропическом раю можно продлить до бесконечности. Одна заковыка – Герман еще только вступил на скользкую дорожку афериста и преступника, и потому понятия не имел, как выехать из страны имея на руках подписку о невыезде. Поэтому и пытаться не стал.
Решил залечь на дно и дождаться, когда все хоть немного уляжется. Подумать, а потом уже решать – идти ли с чистосердечным признанием в органы, или придумать что-то более оригинальное. Главное, больше не действовать импульсивно. Деревеньку для залегания на дно выбрал по карте – совершенно произвольную. Электричка довезла до станции, потом еще час автостопом, пара часов пешком по проселочной дороге.