– Слава несушкам! Слава курятнику! – загалдели куры, увидев начальника охраны Мухтара.
– Ура! – рявкнул в ответ Мухтар.
– Мы требуем наказать врагов курятника! – заволновались куры. – Заклевать заклеватых врагов курятника!
– Обязательно накажем и заклюём, – пообещал Мухтар. – Прямо сейчас мы с Полканом отправимся в Дальний Лес за врагами и приведём их сюда!
– Полкан – чемпион! – закричали куры. – Полкан – ветеран!
– Здравствуйте, товарищи! – Старый охотничий пёс Полкан выбрался из будки в дальнем конце двора и, прихрамывая, засеменил к курятнику. Правое ухо его было порвано. На покрытой седой шерстью груди болтались, позвякивая, три золотые медали: за бесстрашие на охоте, за самоотверженность на охоте и за безжалостность на охоте.
– Слава курятнику! Несушкам слава! И петухам! И Мухтару! И Полкану! Курятник – вперёд! – пронзительно заголосили куры.
– Побежали быстрее, – шёпотом сказал Мухтар, и они оба припустили рысью в сторону Дальнего Леса.
– У меня до сих пор в ушах звенит от их воплей, – пожаловался Полкан. – Как ты их только выносишь целыми днями? У меня-то хоть будка далеко, а твоя прямо рядом с курятником…
– Да я привык, – ответил Мухтар. – Галдят себе и галдят. Я просто выполняю свой долг, и всё. Стараюсь не слушать. Время от времени гавкаю им «ура». Они это слово любят.
– Ура… – мечтательно протянул Полкан. – Действительно, хорошее слово. Я помню, когда в первый раз на охоту пошёл, страшновато мне было. И вот я, значит, бегу в свою первую в жизни атаку и, чтобы себя подбодрить, как рыкну на весь лес оглушительно: «Ур-р-р-р-р-ра!» И тут же белки и воробьи на деревьях завизжали от ужаса! И у меня сразу страх прошёл. Пускай другие боятся, я тут самый грозный, подумал я…
– Даже не верится, что ты вообще чего-то боялся, – отозвался Мухтар. – Ведь ты же бесстрашный.
– Ну, я тогда молодой ещё был, зелёный, – тяжело дыша, отозвался Полкан.
– Какого цвета ты был?!
– Цвета я был коричневого. Зелёный – это значит юный, незрелый… Это слово употребляют, когда хотят…
– Ура! – перебил Мухтар.
– Почему ты это сейчас сказал? – удивился Полкан.
– Ты очень умный. Знаешь много слов. Ты смелый! Ура тебе!
– Ты не мог бы бежать помедленнее, я не поспеваю, – попросил Полкан.
– Конечно, друг.
– Это раньше мне было «ура», – понурился Полкан. – А теперь я совершенно потерял форму. Старый охотник – плохой охотник…
– Это кто ещё сказал? – возмутился Мухтар.
– Это Нина Пална сказала.
– А, ну тогда верно, – сказал Мухтар. – Очень точно, – добавил он.
– Нина Пална собирается завести нового охотничьего пса. Мне на замену.
Мухтар промолчал.
– А ведь когда-то я получал медали за бесстрашие, самоотверженность и безжалостность! – воскликнул Полкан. – И Нина Пална хвалила меня за мёртвую хватку!
– Ну ничего, друг. Вот приведём в Охотки лису и котохорька, и ты их будешь по двору самоотверженно гонять, бесстрашно преследовать и безжалостно терзать, как будто бы на охоте.
– Ну, по двору… – ещё больше огорчился Полкан. – А ты почему так уверен, что мы приведём лису и котохорька в Охотки? А вдруг они своих не выдают?
– Не волнуйся. Полицейский Барсук нам их как миленький выдаст. Я ему в глаза заглянул и прямо насквозь увидел. Трус он. Страшно боится Большой охоты. Так что не беспокойся. Лиса и котоенот – наши. Ура?
– Ура, – нерешительно кивнул Полкан. – Хотя, знаешь, это же ведь немного нечестно. Охотиться на них во дворе. Во дворе им и спрятаться будет негде, и бежать некуда, не то что в лесу… Нечестно. Неравный бой.
– А тебе не всё ли равно? – удивился начальник охраны. – Главное ведь – растерзать?
– Тсс, – шепнул вдруг Полкан и сделал охотничью стойку. – Я их чую. Барсука и кота. И ещё нашу курицу.
– Но ведь мы ещё не в лесу, – удивился Мухтар. – Лес ведь вон он, на том берегу ручья…
– А я чую, – упрямо сказал Полкан. – Нюх меня пока не подводит.
– И как, – заинтересовался Мухтар, – чувствуешь запах их страха?
– Енотокоту страшновато, да. Курице очень страшно. А вот Барсуку не страшно.
– А курица что же, жива? – удивился Мухтар.
– Пахнет живой и здоровой курицей.
– А Лиса? Лиса очень боится?
– А Лисы с ними нет, – сообщил Полкан. – Вместо Лисы…
– Как так – нет Лисы?!