Утро незаметно перетекло в день, и к полудню жара только усилилась.
Морис перехватил томный взгляд Мирославы и произнес:
– Если вы сейчас скажете мне, что у нас жарко, я буду вынужден напомнить вам о кондиционерах, о которых вы не желаете слышать.
– А разве у нас жарко? – сделала она большие глаза.
– Не знаю, не знаю, просто мне показалось…
– Вот именно! Тебе всегда что-то кажется, – ответила она сердито. – Я просто хотела спросить, есть ли у нас квас?
– Есть, – кивнул он и спросил, не скрывая иронии: – Хотите сделать окрошку и отправиться спать в погреб?
Она презрительно фыркнула:
– Нет, я хочу отправиться в сад, прихватив с собой кувшин с квасом.
Он закатил глаза, потом сказал:
– Так отправляйтесь! Квас я вам принесу.
Мирослава положила на голову книгу и зашагала к дверям. За ней увязался кот Дон. Вышагивал он так же важно, только вместо книги на голове гордо нес свой высоко поднятый хвост.
Морис не мог не улыбнуться, провожая их любящим взглядом.
Было без десяти четыре, когда сработал звонок у ворот. Миндаугас догадался, что это прибыл клиент.
Проходя мимо шатра старой яблони, в котором скрывалась Мирослава от жары, Миндаугас крикнул:
– Выбирайтесь из своей избы-читальни. Клиент прибыл.
В ответ до него донеслось что-то нечленораздельное, произнесенное голосом Мирославы, потом раздалось мяуканье кота. И все стихло.
Открывая ворота, Морис понадеялся на то, что это было все-таки положительным ответом на его сообщение, а не беседа между котом и его хозяйкой.
По тихому шуршанию травы он догадался, что его второе предположение верно.
Это так и было. Пока Миндаугас встречал машину клиента, знакомился с ним лично и препровождал его в дом, Мирослава уже успела оказаться в своем кабинете. И когда Морис едва слышно дотронулся до двери кабинета костяшками пальцев, она сказала:
– Да, войдите.
Пропустив Андриевского в кабинет, Морис закрыл за ним дверь.
Увидев кивнувшую ему из-за стола девушку, Эммануил Захарович почувствовал укол разочарования и замер на пороге. Она была молода.
«Откуда в этом возрасте у нее может взяться опыт?» – подумал он и даже предположил, что они одногодки со следователем, который расследует дело об убийстве его жены.
Мирослава догадалась об охватившем его сомнении и, ласково улыбнувшись, пригласила:
– Проходите, Эммануил Захарович, смелее. Садитесь в кресло, которое на вас посмотрит, а лучше – напротив меня.
Он так и сделал, после чего сказал:
– Я не называл вам своего имени.
– Вы назвали его моему помощнику, когда звонили по телефону и просили о встрече.
– Да-да, – подтвердил он, поняв, что она права.
– Итак, я детектив, Мирослава Игоревна Волгина. Вы Эммануил Захарович Андриевский. Вам нужна помощь нашего агентства. И я вас внимательно слушаю.
– Да, все так и есть. Просто я волнуюсь.
– Это естественно в вашем положении. – Она бросила на него ободряющий взгляд.
Андриевский решил приступить сразу к делу.
– Убита моя жена Елена Валентиновна Андриевская. Я хочу знать, кто это сделал.
– Разве полиция не занимается этим делом? – спросила Мирослава.
– Занимается. У следователя даже есть подозреваемый. Но я думаю, что это все ерунда.
– Почему?
– Не мог какой-то там алкоголик из личной неприязни убить мою жену.
Мирослава подумала про себя: «Еще как мог», но вслух спросила:
– Когда убили вашу жену?
Андриевский назвал число и приблизительное время.
– А где находились в это время вы? – спросила Мирослава.
– Дома, – тихо ответил мужчина.
– Простите. А ваша жена?
– Видите ли, – начал Андриевский, подавив невольный вздох, – у моей жены была своя личная квартира. В ней она в свободное время занималась репетиторством и иногда оставалась ночевать. – Заметив ее вопросительный взгляд, он торопливо добавил: – Случалось это в тех случаях, когда занятия поздно заканчивались или Лена чувствовала себя настолько усталой, что не хотела садиться за руль. Ведь до вечерних занятий днем Лена преподавала в школе физику.
– В таком случае ее можно понять, – согласилась Мирослава и спросила: – А кем работаете вы?
– У меня свой бизнес. Я занимаюсь грузоперевозками.
– Ваш бизнес стартовал недавно?
– Нет, что вы, моя компания уже более десяти лет занимает стабильное положение на рынке услуг.
– В таком случае ваша жена навряд ли нуждалась в подработке? – заинтересовалась детектив.
– Лена ни чем не нуждалась, – горячо заверил ее Андриевский.
– Тогда почему она занималась репетиторством?
– Просто она так хотела!
– Поясните, – мягко попросила Мирослава.
– Понимаете, – Андриевский замялся на несколько секунд, потом набрал побольше воздуха и выдохнул: – У нас с женой разница в возрасте двадцать лет.
– Она так молода?
– Нет! Вы неправильно поняли! Лене зимой исполнилось пятьдесят девять лет. Мне тоже зимой тридцать девять. У нас есть двадцатилетний сын.
– Ах вот оно что, – вырвалось у детектива.
– Да! Когда мы поженились, мне было восемнадцать лет. Я только что поступил в вуз. Мы жили небогато, и Лена уже тогда начала заниматься репетиторством. Но вы не подумайте, что я сидел у жены на шее, – торопливо проговорил Андриевский.
– Ничего такого я не думаю.
– Я тоже подрабатывал где только можно. Тем более что у нас родился ребенок, и мы нуждались в деньгах.
– Родственники не помогали вам?
– Нет! – резко ответил Андриевский.
И детектив догадалась, что родственники Андриевского его роман с великовозрастной учительницей, закончившийся браком, встретили в штыки. Родственники его жены тоже, скорее всего, не пришли в восторг.
– Так вот, – продолжил Эммануил Захарович, – Лена привыкла работать и зарабатывать. Поэтому, даже тогда, когда у нас появилось достаточно денег, она не захотела менять свои привычки. Я же, несмотря на то что был против, ничего с этим не мог поделать.
– Ваша жена успевала работать, заниматься домом и репетиторством? – решила уточнить Мирослава.
– Не совсем так, – ответил Андриевский. – От домашних дел я давно Лену избавил. У нас есть экономка, замечательная женщина Тамара Михайловна Прудникова. Она давно стала членом нашей семьи, – в голосе Андриевского прозвучала почти сыновья теплота.
– Правильно ли я поняла, – проговорила Мирослава, – что личная квартира вашей жены находилась далековато от вашей общей квартиры.
– Далековато, – кивнул Андриевский.
– Вы сами часто там бывали?
– Нет, а зачем? – пожал плечами Андриевский.
«Хотя бы для того, – подумала про себя Мирослава, – чтобы узнать, чем на самом деле занималась ваша жена», но своих мыслей она не озвучила. Вместо этого спросила:
– Почему следователь решил, что вашу жену убил какой-то алкоголик?
– Не какой-то, а сосед сверху – Емельян Юрьевич Крысинский.
– Следователю не понравилась его фамилия?
– Не знаю. Соседи сказали, что он приставал к Лене. Звонил в ее квартиру. Слышали, как он угрожал ей.
– Как была убита ваша жена?
– Следователь считает, что Лена с кем-то ссорилась, возможно, с этим самым Крысинским, и тот человек сильно толкнул ее, она упала и разбила голову о тумбочку.
– То есть это мог быть несчастный случай?
– Мне показалось, что следователь не считает так.
– Он считает, что вашу жену толкнули намеренно?
– Мне показалось, что да, – не слишком уверенно ответил Андриевский.
– Как фамилия следователя, который ведет дело вашей жены?
– Александр Романович Наполеонов. Он совсем молодой. «Примерно такой же, как вы», – хотел сказать Эммануил Захарович, но вместо этого пробормотал смущенно: – Простите.
– Ничего страшного, – улыбнулась Мирослава, догадавшись, о чем подумал клиент, и добавила: – Говорят, что молодость не такой уж большой недостаток. К тому же она быстро проходит.
– Я не имел в виду ничего плохого, – зачем-то попытался оправдаться Андриевский.
– Я так и поняла, – дружелюбно проговорила детектив и спросила: – Будем исходить из того, что вашу жену убили.
– Да, будем исходить из этого, – согласился вдовец.
– В таком случае Эммануил Захарович, кто мог желать вашей жене смерти?
– Мне неизвестны такие лица, – твердо ответил Андриевский.
– Но хотя бы недоброжелатели у вашей жены были?
– Следователь тоже спрашивал меня об этом.
– И что же вы ему ответили?
– Лена ни на кого мне не жаловалась.
– В том числе и на угрожавшего ей соседа?
– О нем она даже не упоминала.
– Ваша жена работала в школе?
– Да, – кивнул Андриевский.
– Там обычно не все бывает так гладко, как хотелось бы. Возможно, у вашей жены были трения с начальством?
– Однозначно нет, – помотал головой Андриевский.
– С коллегами?
– Не думаю.
– С учениками?
– Были у нее недоразумения с одним из учеников, но потом все благополучно разрешилось к обоюдному удовлетворению.
– Как фамилия этого ученика?
– Маков Игорь Андреевич.
– В чем заключалась суть проблемы?
– Мальчик и особенно его мама считали, что моя жена занижает ему оценки.
– А как было на самом деле?
– На самом деле, по-моему, мальчик просто стал менее усердно заниматься, это и отразилось на его успеваемости.
– А потом?
– Потом парень поднажал, и его оценки снова стали высокими.
– Ваша жена всегда работала в одной и той же школе?
– Нет, – Андриевский отвел глаза.
– Что же заставило ее покинуть прежнее место работы?
– Лена раньше преподавала в той школе, где я учился, в моем классе. Понимаете, я был ее учеником. Мы полюбили друг друга. Когда мне исполнилось восемнадцать, мы поженились. Прежде, во избежание слухов, мы тщательно скрывали наши отношения. А тут все открылось. Лена уволилась и устроилась кассиром в супермаркет.
– Почему в супермаркет? Почему она сразу не перешла в другую школу?
– Лена была беременна Олегом и не хотела начинать свой путь в другой школе с обмана.
– То есть?
– Ей же нужно было уходить в декрет. Что бы подумал директор и коллектив?
– А как же владелец супермаркета? – с интересом спросила Мирослава.
– Чувства хозяина супермаркета для нас были не важны. Но Лена не хотела портить отношения с директором школы, в которой собиралась работать.
– Я ее понимаю, – медленно проговорила Мирослава. – Вы в это время учились?
– На вечернем и работал. Потом Лена устроилась в новую школу, я – на работу по профессии, но спустя десять лет открыл свой бизнес. Вы возьметесь за мое дело? – с надеждой в голосе спросил Андриевский.
– Уже взялась, – ответила Мирослава.
– Благодарю вас.
– Пока не за что. Скажите, у вас есть родственники?
– У меня есть родители и семья старшего брата. Но они уже давно все живут в Новосибирске.
– Что заставило их туда перебраться?
– Брат там получил хорошую работу, квартиру, женился. Потом туда же перебрались родители.
Мирослава не стала спрашивать о причине переезда родителей Андриевского в другой город, догадалась, что они разочаровались в младшем сыне после его женитьбы на своей бывшей учительнице.
Андриевский между тем сообщил:
– Из родственников в этом городе у меня есть дядя Арсений Сергеевич Андриевский и тетя, жена дяди, Мария Кондратьевна Андриевская.
– Какие у вас с ними отношения?
– Хорошие. Перезваниваемся, время от времени встречаемся.
– Это хорошо, а у вашей жены есть родственники?
– Родители умерли. Есть младшая сестра. Не могу сказать, чтобы они были близки.
– И все-таки мне нужны ее контакты.
Андриевский пожал плечами.
– Сестра вашей жены замужем?
– Вышла не так давно.
– У вашей жены были близкие подруги?
– Одна, зато давняя, Жанна.
– Жанна?
– Жанна Ивановна Томилина. Она крестная нашего сына.
– А кто крестный?
– Мой родной дядя Арсений Сергеевич Андриевский.
– Жанна Ивановна тоже учитель?
– Нет, ну что вы! У Жанны салон красоты.
– Подарок отца? Мужа? Любовника?
– Не угадали. Она его сама создала. Начинала с крошечного кабинета косметолога и вот за пятнадцать лет добилась своего. Теперь у нее есть «Птицелов».
– Птицелов?
– Да, так называется ее салон.
– Она замужем?
– Нет, – покачал головой Андриевский. – Хотя мужчины на нее западают часто.
– Эммануил Захарович, я понимаю, что мой вопрос не доставит вам удовольствия, но я обязана его задать.
– Задавайте.
– Когда вы сблизились со своей женой, она уже была взрослой женщиной и у нее, вероятно, были какие-то отношения с другими мужчинами.
– Лена была замужем. У нее было двое детей, – сухо ответил Андриевский.
– Насколько я понимаю, ради вас она разошлась с мужем?
– Да.
– А что стало с ее детьми?
– Они остались с отцом.
– Вот как.
– Они уже были взрослыми и сами так решили.
– Как часто ваша жена общалась со своими детьми?
– Она вовсе не общалась с ними.
– Почему?
– Они не простили ее.
– Что с ними теперь?
– Понятия не имею, – холодно отозвался мужчина.
– Эммануил Захарович, вы помните номер школы, в которой учились?
– Естественно, – несколько удивленно ответил Андриевский.
– И фамилию директора школы помните?
– Помню, Гульнара Руслановна Рашидова, очень милая женщина, – уверенно ответил Андриевский.
– Отлично, – кивнула Мирослава и проговорила не спеша: – Эммануил Захарович, вы лично знакомы с Прохором Аверьяновичем Чижовым?
Краска бросилась в лицо Андриевскому, и он честно ответил:
– Визитку мне дал мой сотрудник Макар Петрович Сотников. Его брат Кирилл работает у Чижова водителем. – Повисла пауза. А через некоторое время Андриевский спросил: – Это как-то повлияет на наши отношения?
– На наши с вами? – не удержавшись, улыбнулась Мирослава и ответила: – Ни в коей мере. Просто я хотела бы пообщаться с Макаром Петровичем.
– Зачем? – удивился клиент.
– Тайна следствия, – отшутилась детектив.
И впрямь, не говорить же клиенту, что она хочет пообщаться с его сотрудником для того, чтобы составить косвенное мнение о нем.
– Общайтесь себе на здоровье, – буркнул Андриевский.
– Спасибо, – поблагодарила Мирослава.
Мужчина бросил на нее быстрый взгляд, но не уловил даже скрытой иронии.
– Эммануил Захарович, я попрошу вас записать мне имена-отчества-фамилии и координаты всех лиц, о которых вы мне сообщили. Первого мужа вашей жены тоже. – Она пододвинула ему ручку и лист бумаги.
– Хорошо, – ответил Андриевский и принялся писать. Через какое-то время он поднял голову и сказал: – Вот только телефона своей школы я не знаю и личных контактов Гульнары Руслановны у меня нет.
– Ничего, – ответила Мирослава, – укажите просто номер школы и, если помните, адрес.
– Адрес помню. – Через какое-то время он снова поднял голову: – И еще я ничем не могу помочь вам с контактами первого мужа Лены. Я просто их не знаю.
– Надеюсь, его имя-отчество и фамилию вы знаете?
– Знаю, – коротко ответил Андриевский. – Станислав Владимирович Горчаковский.
– Вот и запишите их, не забыв указать, что это первый муж вашей жены.
Эммануил Захарович молча кивнул.
Мирослава прекрасно понимала, что упоминание о бывшем супруге Елены Валентиновны не доставляет удовольствия вдовцу, но исключить Горчаковского из списка лиц, с которыми ей необходимо было побеседовать, она не могла. И Андриевский, скорее всего, догадывался об этом.
– Номер смартфона Олега написать? – спросил Эммануил Захарович и запнулся.
Мирослава, прекрасно понимала, что сын – это все, что осталось у него, и, как любящий отец, он хотел защитить его.
– Напишите, – мягко попросила она клиента и заверила: – Я побеспокою его только в крайнем случае.
– Спасибо, – едва слышно проговорил Андриевский и через пару минут вернул ей исписанный листок.
Мирослава быстро пробежала по нему глазами и предложила:
– Теперь пройдите, пожалуйста, в приемную, Морис оформит договор, вы внесете аванс, и мы с вами пока расстанемся.
– Я могу вам звонить? – спросил Андриевский.
– Звонить нам вы, Эммануил Захарович, конечно, можете. Но лучше будет, если вы дождетесь нашего звонка. Я буду информировать вас о ходе расследования.
– Хорошо, – сказал Андриевский, – я понял, что донимать вас частыми звонками не очень хорошая идея с моей стороны.
– В общем, да, – согласилась Мирослава.
Андриевский попрощался с детективом и вышел в приемную.