Ночь была тёплой и светлой. На улице никого не было, но с площади доносились радостные крики, смех, звуки музыки. Взметались ввысь разноцветные огни. Наступил Новый год! Но она шла, опустив голову, и ничего не замечала вокруг. Слёзы застилали её глаза, текли по щекам, капали на воротник. Ей казалось, что её жизнь закончилась. Хотя ещё час назад она была уверена, что пойдёт, разберётся и сбросит ношу, весь год давившую на неё, и с плеч, и с души.
Но увы! Ослепительный вид соперницы разъярил её, и, вместо того чтобы поговорить, она затеяла драку. «А он даже не вышел, чтобы разнять их, – подумала она, – зато сейчас, наверное, утешает и целует её соперницу».
– Целует! – воскликнула она и заскрежетала зубами.
– А хочешь, я тебя поцелую? – донеслось до неё.
Она подняла глаза и увидела перед собой весёлого Деда Мороза. Он озорно подмигнул ей.
– Вам чего, дедушка? – спросила она.
– Да вот ищу свою Снегурочку, – улыбнулся он во весь рот.
– Ну и ищите себе. Дайте мне пройти.
– Сдаётся мне, что моя Снегурочка – это ты, – продолжал он улыбаться.
– Шутите? – Она сделала шаг в сторону, пытаясь обойти его.
– Какие уж тут шутки, – проговорил он, став серьёзным, – ты вот, вижу, плачешь…
– Вам-то какое дело?
– Я же какой-никакой, а волшебник. Позволь мне совершить чудо.
– Какое ещё чудо?!
– А вот такое! – Он наклонился и прильнул к её губам.
Она почувствовала, как земля уходит у неё из-под ног.
– Что вы делаете? – прошептала она с трудом.
– Пытаюсь отогреть тебя.
Губы его и впрямь были горячими, точно огонь. «Ещё Дед Мороз называется», – невольно подумала она.
– Тебе негде жить? – спросил он.
– Ну что вы! Мне просто незачем жить! – вырвалось у неё.
– А давай пойдём к тебе, и ты мне обо всём расскажешь.
– Не хочу я ничего рассказывать!
– Не хочешь – не надо, – покладисто согласился он, – просто посидим вместе. Праздник всё-таки.
– Праздник, – неожиданно согласилась она. Дед Мороз. А ей всё равно. На сердце у неё холодно и пусто.
– Ну, что ж, пошли ко мне, – сказала она и привела к себе ночью совсем незнакомого Деда Мороза.
«А впрочем, Дед Мороз – он и есть Дед Мороз», – подумала она.
– Я гляжу, у тебя и ёлки нет, – сказал он. – Хоть бы искусственную поставила.
– Зачем?
– Так Новый год же!
Она пожала плечами и спросила:
– А ты что, бездомный?
– Как это бездомный? – удивился он.
– Чего же ты на Новый год по улицам бродишь?
– Я не брожу. Просто поздравил племянников и маму с Новым годом, а потом пошёл к друзьям.
– И не дошёл?
– Не дошёл, – весело согласился он, – тебя вот встретил. – Он достал из своего мешка маленький венок из искусственных еловых веток и игрушек, прикрепил его к пальме, стоявшей на тумбочке. Потом стал выуживать упаковки и свёртки с продуктами, коробку конфет, фрукты, бутылку шампанского. – Давай всё разложим по тарелкам. Где у тебя кухня?
– Там, – указала она за его спину.
И он потопал на кухню. Когда она спустя пару минут пришла туда же, он уже вовсю хозяйничал, доставая чашки, тарелки.
– А где у тебя фужеры?
– В горке, в гостиной.
– Ага, я буду резать, раскладывать, а ты относить. Шампанское там разольём.
Она почему-то безропотно подчинилась ему. И вскоре они сидели за накрытым столом и праздновали Новый год. Потом он включил телевизор и предложил потанцевать. Так она оказалась в его объятиях. Шампанское ли ударило в голову обоим или что-то другое, но только они начали целоваться. После долгого поцелуя он поднял её на руки и ощутил приятную тяжесть её тела. И хоть его ноша была нелёгкой, но очень приятной. Его захлестнула волна желания. Он донёс её до спальни и осторожно положил на постель.
Он ещё не знал, что ему можно, а что нельзя… Границы дозволенного можно было установить только опытным путём. Осторожно покрывая поцелуями её лицо, шею, грудь, он стал раздевать её. Руки девушки обвили его шею и стали жадно терзать губы. Через минуту она уже рвала в нетерпении его одежду.
– Я сам, – прошептал он.
– Я так хочу тебя! – вырвалось у неё. – Так хочу!
– Я сейчас, сейчас, дорогая.
Он торопливо разделся, не забыв аккуратно сложить на стуле свой костюм Деда Мороза, и лёг рядом с ней. Ещё ни одного мужчину никогда в жизни она не хотела так сильно, как этого человека, которого она совсем не знала. Она жадно охватила взглядом всё его тело, не задерживаясь на лице, на котором остались борода, усы и седые брови. Прижалась обнажённой грудью к его груди и застонала.
И это движение было последней каплей, переполнившей чашу терпения мужчины. Он прижал её к себе, поблагодарив мысленно создателя за этот подарок новогодней ночи. Он почувствовал, как под его ладонью напряглись её твёрдые мышцы, как её сильные ноги железной хваткой обвили его тело. Она была сильной и страстной, именно такой, какой должна быть женщина сильного мужчины.
– Радость моя! – вырвалось у него. – Радость!
Он чувствовал своей грудью биение её сердца. Лучшей музыки в жизни он не слышал. Его руки гладили её бёдра, упругий живот, спускаясь всё ниже и ниже.
Она застонала, забилась.
– Я больше не могу, пожалуйста!
А он медлил, продолжая ласкать её… пока она не впилась в его спину ногтями, как разъярённая тигрица. Он вскрикнул от боли и вошёл в неё. Она тотчас ослабила хватку.
– Прости, – прошептали её губы.
Он чувствовал, что растворяется в ней, что больше нет его самого как целостной личности, а есть только горстка жемчуга, упавшего в глубину неоглядного океана, имя которому…
Тут он вспомнил, что имя своё она ему так и не назвала. «А может быть, это и неважно?» – промелькнуло в его мозгу. Он вздрогнул, когда она громко закричала, извилась и рассыпала стоны, уронив голову на подушку. Внутри него что-то взорвалось, и ослепительный блеск ослепил его, заставив утратить чувство реальности.
– Как хорошо, – донеслось до него откуда-то издалека.
Ему хотелось уснуть прямо на ней сейчас, немедленно. Но он скатился и лёг рядом. Его губы уткнулись в копну её волос, разбросанных на подушке. Он приподнялся на локте, открыл глаза.
– Спи, – сказала она, нежно целуя и обнимая его.
Проснулся он раньше неё и надел свой костюм Деда Мороза. Ведь другой одежды у него просто не было. Он сварил кофе, сделал бутерброды и принёс в спальню. Будить он её не стал. Сидел и ждал, когда она проснётся. А когда она открыла глаза, радостно улыбнулся ей.
– Доброе утро, моя Снегурочка!
– Ты разве ещё не ушёл? – холодно спросила она. Он чуть не выронил из рук поднос, который приготовился опустить на край постели. Уронить он его не уронил, но одна из чашек всё-таки опрокинулась. Он отдёрнул было руку и только тут сообразил, что кофе успел остыть.
– Я сейчас сварю новый, – сказал он.
– Не надо!
– Что не надо?
– Ничего не надо!
– Послушай, что случилось-то?
– А то ты не знаешь, – усмехнулась она.
– Я думал…
– Уходи! Дверь захлопни.
– Хорошо, я уйду! Ты и впрямь холодная, как Снегурочка!
Он встал со стула и направился к двери. Вскоре она услышала хлопок. Вздохнула. Взяла чашку, оставшуюся целой, и выпила холодный кофе. Потом опустила ноги с постели и подумала: «Вот и наступило 1 января».
Через полчаса она с лыжами и рюкзаком покинула дом. Ветер ударил ей в лицо. Она остановилась и подумала, что, может быть, стоит вернуться? Минуту она постояла на месте, а потом, вся осыпанная снегом, продолжила свой путь.
Глаша проснулась довольно рано для первого числа. Ведь родители ушли уже под утро. Она собиралась сразу же перемыть посуду, но Азамат сказал:
– Спать! Спать! Всё остальное потом.
Первым делом она позвонила на сотовый Маше. Но телефон подруги был отключён. У Глаши всё похолодело внутри. Неужели эта сумасшедшая всё-таки ушла в лес?! Она бросилась в маленькую комнату, где на разложенном кресле-кровати спал Азамат. Уже хотела разбудить его. Но нет, остановилась и замерла на пороге. «Помочь он сейчас ни мне, ни Маше не может, надо дать ему выспаться». И она отправилась мыть посуду.